Газета Спорт-Экспресс № 42 (2238) от 24 февраля 2000 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 3

Год назад российские фигуристы выиграли на чемпионате Европы четыре золотые медали из четырех. В Вене - три. Получается, мы по-прежнему сильнейшие! По медалям - да, но сокрушительный провал России в танцах на льду - виде, который еще недавно считался наиболее благополучным, - немедленно породил среди иностранных журналистов вопрос: не является ли это поражение свидетельством того, что российской гегемонии в фигурном катании приходит конец? Хочется верить, что это все-таки не так. Но надеясь на лучшее будущее, не стоит забывать: будущее это во многом зависит от наших тренеров, соперничать с которыми до сих пор не под силу никому из западных специалистов. Интервью с двумя из них - перед вами.

МОЖНО ЖИТЬ В АМЕРИКЕ ВРЕМЕННО, НО СОЗДАТЬ ШКОЛУ НЕВОЗМОЖНО

Сейчас остается только гадать, каким бы было мировое фигурное катание, если бы, уйдя несколько лет назад из спорта, Елена Чайковская так и не вернулась бы обратно. Но Чайковская вернулась, взяв к себе в группу почти что списанную за бесперспективностью Марию Бутырскую и сделав ее чемпионкой Европы и мира.

Наибольший фурор Чайковская произвела все же не в прошлом сезоне, а в этом. И не в одиночном катании, а в исконном своем виде - танцах. Литовский дуэт Маргарита Дробязко и Повилас Ванагас, которому год назад прочили в лучшем случае пятое место на европейском чемпионате, стал под руководством российского тренера третьим, завоевав для своей страны первую медаль за всю историю фигурного катания. Зато Россия впервые за 32 года осталась без медалей вообще. С этой темы и началось интервью с Чайковской.

- Насколько, на ваш взгляд, закономерен результат российских танцоров на чемпионате?

- К этому все шло. Танцы специфическая дисциплина. Сейчас у нас есть свои методики, но я прекрасно помню времена, когда мы не знали о танцах ничего. Когда я стала тренировать Людмилу Пахомову и Александра Горшкова, старалась использовать каждую возможность выехать за границу. Смотрела, как тренируются иностранцы, впитывала каждую мелочь. На своих ошибках учила Таню Тарасову, которая из-за травмы закончила кататься у меня довольно рано и сразу стала тренером. Так создавалась школа. Развал же начался тогда, когда людей, которые досконально все выучили и много лет успешно добивались результата, стали отстранять от фигурного катания.

- Но почему это произошло?

- Таким было решение Федерации фигурного катания России. В 1994 году, когда я работала в сборной команде и, естественно, курировала танцы, мои бывшие ученики Наталья Линичук и Геннадий Карпоносов написали письмо с просьбой убрать меня из танцев вообще - видимо, я мешала им тренировать. И убрали. Наталья давала результат, у нее появились свои чемпионы, вроде бы был резерв. Наверное, руководителям федерации казалось, что все нормально. Только вот других молодых тренеров такого уровня в России не было. И когда Линичук с Карпоносовым уехали в Америку и увезли с собой свою группу, преемственность была обрублена. Тем, кто остался в Москве, было не на кого смотреть и не у кого учиться. Итог плачевный: даже сильнейшие российские танцоры не в состоянии попасть в тройку на Европе.

- Ну а если допустить, что это все-таки случайность? Ведь год назад Анжелика Крылова и Олег Овсянников стали двукратными чемпионами мира!

- На самом деле уже первая их победа говорила о провале российской школы. Профессионалам это было абсолютно ясно.

- В чем это выражалось?

- Примитивно говоря, в танце исчезла "прямая спина", а ведь осанка культура танца. Появились страшные, извращенные позы, бесчисленное множество движений в единицу времени. Без всяких идей. Еще тогда многие говорили, что нельзя из красавицы Крыловой делать чудовище. Наоборот, нужно максимально использовать выигрышные природные качества. То же самое происходит и сейчас - с лучшей на сегодняшний день российской парой. Тот же тренер, та же постановка. Когда Ирина Лобачева и Илья Авербух показали произвольный танец на первом же своем турнире в Америке, то сразу проиграли. Стоит ли удивляться, что на чемпионате Европы мы остались у разбитого корыта?

- Когда вы были главным тренером российской сборной, неужели не видели, что в танцах все идет именно к этому?

- Конечно, видела. Много раз ездила к Линичук, пыталась подсказывать, говорила и на заседаниях федерации, что положение становится катастрофическим. После этого меня и убрали, мотивируя тем, что я ничего в современных танцах не понимаю. Дело не в моей обиде, тем более что сейчас я на коне. Дело в другом. Надо как можно быстрее признать, что катастрофа произошла. И принимать меры. Ведь такой же развал происходит в танцах на юниорском уровне. На юниорский чемпионат мира едут те, кто, во-первых, из юниорского возраста вот-вот выйдет, а во-вторых, вне всякой критики. Из них, поверьте моему опыту, чемпионы не получатся никогда. Ни по подбору партнеров, ни по выучке.

- В журналистских кругах бытует мнение, что вы вернулись в танцы с литовской парой, потому что не смогли смириться с тем, что ваша же собственная ученица разваливает школу, на создание которой вы положили жизнь.

- Передо мной не стоит задача выиграть у Линичук. Мы выступаем в разных весовых категориях.

- Лет восемь назад в интервью нашей газете Линичук сказала, что при Тарасовой, Чайковской и Дубовой никакими силами не могла протолкнуть учеников в чемпионы.

- Через это так или иначе прошли все. Сначала Тарасова, потом Дубова. Да и Линичук стала боеспособным тренером только благодаря сумасшедшей конкуренции. Как только воцарилась монополия, да еще в Америке, с постоянным высасыванием талантливых фигуристов из России, наступил крах.

- Вы считаете, что тренер, постоянно работающий за океаном, не способен оставаться конкурентоспособным в России?

- Для меня это запретная тема, поскольку мои друзья-коллеги - и Тамара Москвина, и Татьяна Тарасова - сейчас тоже уехали в Америку.

- Я перефразирую вопрос. Там работать сложнее?

- Там все по-другому. Нет времени ежеминутно думать о своем спортсмене, заниматься его болячками, проблемами. Это дома я могу поднять на уши всю Москву, чтобы показать ученика тому или иному специалисту. А в Америке большинство тренеров вынуждены прежде всего зарабатывать деньги. Иначе тебя просто выдавят из той жизни. Не на что будет покупать жилье, учить своих собственных учеников. Я езжу за границу начиная с 1956 года. И уже тогда наблюдала и понимала, что такое постоянно жить в той же Америке. Работать так, как привыкла и люблю, я там не смогу. Я не конвейерный тренер. Можно жить в Америке временно, работая только со своими. Но создать школу - невозможно.

- Сколько пар вы способны тренировать одновременно?

- У меня всегда были пара-лидер и один-два дуэта на подходе. Если ставить задачу бороться за 10-15-е место, можно тренировать хоть десяток пар навыка хватит. Но если говорить о высшем результате, то спортсменами, способными его показать, надо заниматься ежечасно.

- Неужели у вас, при всей триумфальности результата, не шевельнулась в душе мысль, что, готовя Дробязко и Ванагаса на медаль, вы, по сути, работаете против России?

- Скажу честно: очень хочу взять и сделать чемпионами российскую пару. Хотя сейчас это гораздо сложнее, чем раньше. Потому что приходится начинать с самых азов.

- Реально ли добиться успеха без поддержки Российской федерации фигурного катания?

- Абсолютно нереально. Федерация (я очень прошу написать об этом) насильственно задвинула в нынешнем сезоне мою юниорскую пару - Юлию Головину и Дениса Егорова. Сделала все, чтобы ребята не попали на юниорский чемпионат мира. Я сама, без всякой помощи от руководства, провожу все сборы, в том числе и за границей. Шью за свои деньги костюмы. Доходит до смешного: практически на всех соревнованиях Российская федерация фигурного катания постоянно требует у литовской, чтобы та оплатила мое проживание в гостинице, поскольку я работаю с Дробязко и Ванагасом. Я и сама могу оплатить номер, но почему? Мы, между прочим, исправно отдаем федерации десять процентов от всех призовых денег, которые получают Бутырская и Солдатова.

- При всем этом вы даже не допускаете мысли об отъезде?

- Я варю только на своей кухне.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ

Вена - Москва