Газета Спорт-Экспресс № 132 (2328) от 15 июня 2000 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 2

ШЕСТОВИК ВЕКА

Свою первую золотую медаль чемпиона мира он выиграл в 83-м. Молодые люди, которые родились в тот год, как раз сейчас заканчивают среднюю школу. Бубка тоже готовится к своему "выпускному балу": недавно он сообщил мне, что принял окончательное решение завершить в олимпийском Сиднее свою уникальную по продолжительности и по титулам карьеру, которую в обозримом будущем вряд ли кому-то удастся повторить.

ТРЕНЕРАМИ РОЖДАЮТСЯ

Никакой спортивной "наследственностью" Бубка отмечен не был: мама Валентина Михайловна - медсестра по профессии - впервые в жизни побывала на стадионе, когда ее сын уже стал рекордсменом мира. Отец Назар Васильевич, армейский прапорщик, тоже к спорту тяги никогда не испытывал. Что же заставило 10-летнего луганского школьника Сережу Бубку сделать выбор в пользу прыжков с шестом? Неужели в сектор его привела лишь череда случайностей?

Хотя, конечно же, манила острота, необыденность предвкушаемых ощущений. Ведь пробежать по дорожке стадиона, ударить по футбольному мячу или переплыть ванну бассейна - такое в своей жизни испытал едва ли не каждый. Но взлететь с помощью пластиковой "катапульты" на несколько метров по вертикали - согласитесь, тут уже возникает намек на какую-то "избранность", способную потешить самолюбие любого мальчишки.

Эх, где ты теперь. Славка Малахов, закадычный друг детства! Ты даже не представляешь себе, какую услугу оказал спорту, когда однажды заманил Серегу Бубку, заметавшегося между плаванием и гимнастикой, на тренировку шестовиков и познакомил с тренером Виталием Петровым.

Сам Петров в молодости выше 4,40 метра не взлетел. Потому что родился не спортсменом, а тренером. Он был учеником Гавриила Раевского - первого советского прыгуна, которому в 1935 году покорилась четырехметровая высота и который на деле доказывал преимущества многоборной подготовки шестовика. Поэтому и Петров, легко распознав в Бубке редкостный природный талант, со специализацией не спешил. Он даже не боялся, что его ученик, в 12-летнем возрасте улетавший в прыжках в длину за 6-метровую отметку, а также без особого труда освоивший непростые премудрости барьерного бега, однажды вдруг изменит шесту.

Но вернемся снова к случайностям, которые подчас нарушают логику событий. Благодаря одной из них в 1979 году прыжковая карьера будущего 35-кратного рекордсмена мира едва не оборвалась, так толком и не начавшись. Луганску, занятому проблемами перманентно погибавшей футбольной "Зари", не было никакого дела до житейских тягот какого-то сумасшедшего тренера по шесту Петрова, при котором рекорд области в этом виде спорта вырос за короткое время - это не опечатка - на полтора метра!

Петров решил перебраться с семьей в соседний Донецк, где ему обещали квартиру и сносные условия для работы. Желание тренера забрать с собой своих лучших учеников, которых в недальновидном Луганске и оставить-то не на кого, выглядело естественно и вряд ли подлежало осуждению. Лучшими на тот момент были Аркадий Шквира и Василий Бубка, который взял в руки шест по примеру младшего брата. Обоим уже исполнилось по 18 - взрослые люди. С 15-летним Сергеем все обстояло сложнее: мама ни в какую не хотела его отпускать. Но через месяц сдалась: "Знаешь, сынок, ты все-таки поезжай... Не хочу себя потом казнить, если у тебя в жизни получится что-то не так, как ты задумал".

В последнее воскресенье прошлогоднего лета, когда в Донецке открывали памятник Сергею Бубке, я отыскал глазами в толпе приехавшую на торжество Валентину Михайловну и попытался угадать, о чем она думала в тот момент, когда с бронзовой статуи ее сына спадало белое покрывало... Может быть, вспомнила свои слова, сказанные осенью 79-го?

РАЗМИНОЧНАЯ - ПОБЕДНАЯ - РЕКОРДНАЯ

Тренерская мудрость Петрова заключалась в том, что он "выдерживал" Бубку, как выдерживают хорошее вино, - до полного созревания. Поэтому в юниорском возрасте Сергей ничем особенным среди сверстников не выделялся. Скажем, Максим Тарасов, принадлежащий, правда, уже к следующему поколению шестовиков, в 18 лет был рекордсменом мира среди юниоров с прыжком на 5,75. Бубка же в этом возрасте прыгал на 25 см ниже.

На первый в истории легкой атлетики чемпионат мира в августе 1983 года 19-летний студент из Донецка вряд ли поехал бы, если бы не упрямство Петрова, уже тогда твердившего на всех перекрестках, что "Бубка - лучший шестовик Советского Союза", помноженное на дьявольскую интуицию Игоря Тер-Ованесяна, в ту пору главного тренера советской сборной. Тер-Ованесян их двоих - Бубку и прыгуна-высотника Геннадия Авдеенко - взял в Хельсинки с формулировкой "под личную ответственность". И угадал ведь: оба стали чемпионами!

Правда, тогда мало кто поверил, что новый король шеста взошел на трон всерьез и надолго. Сенсационную победу Бубки в Хельсинки списали на Ее Величество Удачу. Да и результат чемпиона - 5,70, хотя и добытый в условиях непогоды, не впечатлял. А по итогам года Бубка не попал даже в десятку сильнейших шестовиков планеты...

И только следующей зимой, когда Бубка открыл свой первый сезон охоты за мировыми рекордами, все встало на свои места.

Жаль, что по известным и не зависящим от спортсмена причинам - в результате бойкота Игр, предпринятого вождями нашей страны, - он "проехал" мимо Олимпиады-84. Вы только сравните: в Лос-Анджелесе французу Пьеру Кинону хватило для победы прыжка на 5,75, а Бубка завершил тот сезон на отметке 5,94! При этом в соревнованиях, как правило, ограничивался только тремя высотами: первая становилась "разминочной", вторая - победной и третья - рекордной.

Эта необычная и больше никому, кроме Бубки, не доступная соревновательная тактика лишний раз подчеркивала степень его превосходства над соперниками. Да и соперников-то у него по большому счету в те годы не было. Кроме самой высоты, разумеется.

Впрочем, сам Бубка так не считает, хотя и ограничивает список наиболее серьезных своих оппонентов в те "звездные" сезоны только двумя фамилиями: уже позабытого, кажется, всеми американца Билла Олсона, который какое-то время действительно оказывал сопротивление украинскому шестовику в залах (Олсон вообще был знаменит тем, что летом на стадионах почти не выступал), да Радиона Гатаулина, обладавшего способностью иногда "завести" Бубку, вдохновить его на рекордный прыжок. Думаю, что к этим двум фамилиям уместно добавить и третью Тьерри Виньерона. Француз, который уже давно покинул прыжковый сектор, этого заслужил хотя бы за то, что оказался единственным в мире атлетом, который в очном споре с Бубкой 31 августа 1984 года на турнире "Голден гала" в Риме отнял у него мировой рекорд. Правда, только на пять минут...

Однако и этих пяти минут оказалось достаточно, чтобы Бубка насторожился и понял, откуда исходит главная угроза его дерзновенной мечте, которой бредили несколько поколений шестовиков. Поэтому решил не откладывать дело в долгий ящик. И в длинном ряду из 35 рекордов, установленных им на воздухе и в залах, конечно же, всегда будет стоять особняком первый в истории спорта прыжок на 6 метров, удавшийся Бубке 13 июля 1985 года на стадионе имени Жана Буэна в пригороде Парижа.

- Недавно случайно оказавшись в тех местах, я остановил машину и повел жену с сыновьями на стадиончик, ничуть, похоже, с тех пор не изменившийся, и исправил оплошность, допущенную 15 лет назад: взял на память кусочек покрытия с дорожки разбега. Для меня это дорогая реликвия, - рассказывает Бубка.

ДОРОГИ В ПРОШЛОЕ НЕ БЫВАЕТ

Как спортсмена за эти 17 лет его "хоронили" дважды. Первый раз - после удивительного и почти необъяснимого провала в олимпийской Барселоне, где Бубка не взял даже начальные 5,70; однако вскоре серией новых рекордных прыжков он восстановил свое реноме. Второй раз несчастье подстерегло его в олимпийской Атланте. Там он пережил настоящую драму, о которой позже мне рассказывал так:

- За неделю до старта я провел в олимпийской деревне последнюю прыжковую тренировку. Прыгал через резинку на высоте порядка 620 - 630 см. Все получалось как нельзя лучше. Наблюдавшие за мной спортсмены и тренеры хватались за головы: "Что он делает? Сумасшедший!" Нет, сам я так не считал, потому что не боялся расплескать эмоции - их хватило бы и через неделю. Но беда всегда приходит, откуда ее не ждешь: вдруг возникла боль в ахилловом сухожилии правой ноги. Как потом выяснилось, произошел надрыв ахилла - видимо, его запас прочности был исчерпан той тренировкой. Если бы я ее не проводил - не сомневаюсь, через неделю все сложилось бы иначе. Но - не сложилось. В день квалификации и ста метров трусцой пробежать не мог - какое там прыгать...

Как видим, високосные годы - не самые счастливые в биографии лучшего шестовика XX века. А его единственный олимпийский триумф - в Сеуле-88 - случился по большому счету вопреки обстоятельствам - вдруг навалившимся травмам и глубокой душевной депрессии, связанной с мучительно долго назревавшим конфликтом и, наконец, последовавшим разрывом с Виталием Петровым, с которым они были неразлучны 16 лет.

Сейчас, когда все давно отлегло-отболело, оба взирают на случившееся тогда между ними философски и зла друг на друга не держат. Петров, похоже, прочно осевший в Италии (и даже выдавший замуж одну из трех своих дочерей за итальянского шестовика), проводил прошлогодний отпуск в Донецке, где их несколько раз снова видели на стадионе вместе: Бубка просил своего первого тренера о консультациях. Хотя оба прекрасно понимают, что дороги в прошлое не бывает...

ТАРАСОВ ПРОГНОЗИРУЕТ РЕКОРДАМ БУБКИ ДОЛГУЮ ЖИЗНЬ

Наряду со своими фантастическими рекордными прыжками-полетами, Бубка застолбил за собой на многие годы вперед - а может, и навсегда - совершенно уникальное для легкой атлетики достижение: на протяжении 16 лет он был официальным "королем шеста", победив на шести чемпионатах мира подряд!

Хельсинки-83, Рим-87, Токио-91, Штутгарт-93, Гетеборг-95, Афины-97... Сам Бубка в этом победном реестре особо выделяет две даты: первую, о которой мы уже говорили, и - последнюю.

- Меня терзали сомнениями - ехать в Афины или не ехать, - вспоминает спортсмен. - Прооперированный зимой в Финляндии ахилл вопреки всем медицинским прогнозам продолжал беспокоить. Боль, возвращавшаяся после каждой тренировки, истощала не столько даже физически, сколько морально. Программа подготовки оказалась, по существу, скомканной. Я оказался в жутком цейтноте. Но все-таки решил: надо ехать.

Когда-то очень давно Бубка признался мне, что меньше всего хотел бы повторить в спорте судьбу американского прыгуна в длину Боба Бимона, который в 1968 году в разреженном воздухе олимпийского Мехико опрометчиво улетел на 8,90 и больше никогда в жизни к этому фантастическому рубежу не приблизился, так и оставшись до конца своей карьеры, по выражению Бубки, "живой мумией".

Скорее всего именно так воспринимался многими уже сам Бубка, когда объявился на Олимпийском стадионе в Афинах. Многими, но только не соперниками в секторе.

- Прекрасно видел его фантастический настрой и знал, что какую бы высоту я ни взял - Бубка прыгнет выше. Когда он в ударе - соревноваться с этим уникальным спортсменом бесполезно, - сказал мне позже российский шестовик номер один Максим Тарасов, которому пришлось отложить свою мечту о чемпионстве еще на два года - до Севильи-99.

- В чем же она, по-вашему, уникальность Бубки? - поинтересовался я у Тарасова.

- Он идеально "сконструирован" природой для прыжков с шестом, и благодаря этому в нем все оптимизировано: высота хвата, жесткость шеста, скорость разбега. Кроме того, Бубка фанатично честолюбив и неравнодушен к рекордам и титулам... Принципиальная разница между мной и Сергеем в том, что мои сильные и слабые стороны шестовика не уравновешиваются в той мере, какая необходима для рекордного полета над планкой. Если Бубка после Сиднея действительно покинет сектор, то он еще лет десять может быть спокоен за свои рекорды - как на стадионе, так и в зале. Шестовика, способного посягнуть на них, пока я не вижу.

ВОЛОБУЕВ "ВИДЕЛ" БУБКУ НА ВЫСОТЕ 6,40!

Окончательно и бесповоротно зачехлив шесты, Бубка великодушно оставит за нами право теряться в догадках: каких бы высот мог достичь этот великий атлет, если бы однажды согласился стать "живой мумией"?

- Я завоевывал высоту постепенно прежде всего потому, что не хотел терять стимулов в спорте, - объясняет мировой рекордсмен. - Да, в 1991 году получались прыжки, в которых можно было взять 6,20 или даже чуть выше. Но я спрашивал себя: а что потом?

Такая расчетливость Бубки не всем нравилась. Я сам был невольным свидетелем эпизода, когда на Играх доброй воли в Москве Бубка в блестящем стиле, словно играючи, установил мировой рекорд - 6,01, после чего покинул сектор и... получил нагоняй от помощника председателя Госкомспорта СССР, передавшего мнение своего босса, которое сводилось к тому, что "советский спортсмен на достигнутом никогда не останавливается, а борется до конца".

Самый оптимистичный прогноз по поводу теперь уже только гипотетического пика возможностей Бубки дал мне заслуженный тренер Украины Евгений Волобуев, который сейчас на пару с Аркадием Шквирой тренирует знаменитого шестовика.

- По своему потенциалу Сергей был "запрограммирован" на 6,40, - утверждает Волобуев. - И пусть вас это не удивляет. Я исхожу из объективных данных, известных мне как специалисту. С тем хватом шеста, которым он пользовался в начале 90-х годов, помноженным на уникальную мощность снаряда, это была "его" высота.

Чемпионат мира-91 в Токио Бубка выиграл с результатом 5,95, но японцы с помощью компьютера определили, что над планкой он прошел на высоте 6,37... Выходит, прав Волобуев?

СИДНЕЙ: ПОПЫТКА В ЗАПАСЕ

Подготовку к своему "выпускному балу" в Сиднее Бубка, в последний раз соревновавшийся на открытом воздухе без малого два года назад, ведет с хорошим настроем.

- Самое главное - исчез страх, с которым я тренировался и участвовал в соревнованиях минувшей зимой, когда любое увеличение нагрузки вызывало боли в ноге, - говорит он. - Разумеется, делаю поправку на возраст. Природу обмануть невозможно, и в 36 лет спортсмен ощущает себя совсем не так, как в 25.

- Когда вас увидят в секторе еще до Сиднея?

- Первый старт наметил на 17 июня в Лилле - там пройдет этап "Гран-при". Потом собираюсь выступить на турнирах в Париже, Афинах, Лозанне... Если все будет в порядке, надеюсь набрать до Игр с десяток контрольных стартов.

- Какой исход борьбы в олимпийском секторе вас устроит?

- Конечно, я привык нацеливаться на золото, а привычка, говорят, вторая натура. Однако с учетом всего того, что пришлось пережить в последние годы, олимпийская медаль любого другого достоинства тоже окажется вполне достаточным основанием, чтобы с чистой совестью сказать себе: "Ты сделал все, что мог".

- Интересно, ваше отношение к славе с годами изменилось?

- Пожалуй. Я к ней стал относиться проще, спокойнее. В молодости спортивного честолюбия сидело внутри гораздо больше. Теперь острота ощущений притупилась, и это, наверное, естественно. На то, чем занимаюсь, смотрю другими глазами. Потому что прекрасно понимаю: все главное в жизни будет все-таки после спорта, сколько бы твоя карьера ни длилась. Все эти годы, что провел в секторе, сознательно ограждал себя от многих мирских забот, многим жертвовал ради рекордов и титулов. По сути, пропустил образование как таковое - не в смысле диплома инфизкульта, который у меня, разумеется, есть, а в смысле обретения прочных знаний. Возвращение к "нормальной жизни", в которой уже ни имя, ни прошлые титулы не будут значить ровным счетом ничего, наверняка окажется непростым.

...Говорят, что на гранитном постаменте памятника "шестовику века" в Донецке собираются высечь слова, которые когда-то 10-летний школьник Сережа Бубка под диктовку Виталия Петрова написал на обложке своего первого тренировочного дневника: "Пока есть попытка - ты не проиграл".

У атлета, увековеченного при жизни в бронзе, еще есть попытка. Теперь уже точно - последняя. В Сиднее.

Юрий ЮРИС

Донецк