Газета Спорт-Экспресс № 233 (2429) от 11 октября 2000 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Дмитрий СВАТКОВСКИЙ

УЖАСНО БОЯЛСЯ, ЧТО МЕДАЛЬ МОГУТ ОТНЯТЬ

Его победа в Сиднее казалась невероятной. Провожая измученного травмами Сватковского в Австралию, мы желали ему золота, но, честно говоря, сами боялись верить в реальность этих пожеланий. Слишком много пришлось вытерпеть сильнейшему российскому пятиборцу за последние два года.

Путевка на третьи в карьере Олимпийские игры досталась Сватковскому ценой двух операций на ахилле и постоянных болей в травмированной спине. К тому же путевка эта была единственной для российских пятиборцев-мужчин. Вот почему в то, что Дима действительно - чемпион, я поверила только после того, как, набрав номер мобильного телефона тренера российской сборной Алексея Хапланова, услышала что-то нечленораздельное: от невероятной радости и невероятного облегчения он просто не мог говорить!

Помните, как Сватковский финишировал в Сиднее? Понимая, что бежит один и что уже никто не сможет помешать ему выиграть эту Олимпиаду, он еще за несколько десятков метров до финиша кросса вскинул вверх руки. Пересек черту - и рухнул на колени. Сразу всплыл в памяти такой же олимпийский финиш четырехлетней давности - тогда в Атланте на землю без сил и почти без сознания падал Эдуард Зеновка. Но - только вторым.

- Я бежал кросс спокойно, прекрасно отдавая себе отчет в том, что происходит, - начал Сватковский наш разговор в редакции "СЭ". - Ближе к финишу обернулся назад, увидел, что рядом никого. Про себя решил: сейчас прибегу, спокойно поприветствую болельщиков, поблагодарю соперников, обниму тренера... Но пересек линию финиша - и... Все. Провал. Состояние транса. Ничего не помню! Не помню, как бегал, прыгал, кричал - увидел все это лишь в видеозаписи. И мне все это очень не понравилось. Честно. Хотя в жизни не испытывал ничего похожего. Мне аплодировал переполненный зрителями 25-тысячный стадион! Я даже сейчас не могу выразить словами пережитое.

- Кстати, насчет соперников... Почему вы отмахивались от тех, кто стремился вас поздравить?

- Поверьте, в этом не было ничего враждебного. Я с трудом понимал, что происходит, думал, это меня на допингконтроль пытаются утащить. Вот и сопротивлялся, умолял: да отпустите же, дайте в себя прийти. И только оглянувшись, понял, что это Габор Балог, мой хороший друг, мы с ним всю жизнь вместе выступаем. Подошел, говорю: "Извини, не понял, что это ты".

- А что почувствовали потом?

- Страшно боялся, что мою олимпийскую медаль могут отнять. Все время в голове крутилось - где, как меня могли подставить?! Не дай Бог, в водичку что-то подмешали? Или съел чего и не заметил... Лишь вернувшись в Москву, успокоился. Но до сих пор не верю, что медаль - моя. Представляете, друзья просят: надень медаль, походи в ней. А я не могу... Когда кто-то другой мне ее на шею вешает, нормально, а сам - не могу.

- После первого вида - стрельбы - вы оказались только 14-м. Паники не было?

- Нет. Правда, обида взяла - ведь классно стрелял и вдруг "капнул": на мгновение мелькнула в голове какая-то посторонняя мысль - и пуля тут же ушла в "шестерку".

- Во время бега думали о чем-то - или же просто терпели и ждали финиша?

- Механически бежать было нельзя. Трасса в Сиднее для пятиборцев моего телосложения (рост Сватковского - 190 см. - Е.Р.) очень сложная, поворотов много. Поэтому нужно было следить за техникой. Основная же задача заключалась в том, чтобы отодвинуть предел, когда начинается пахота (при правильном расчете в конце можно было развить сумасшедшую скорость). Одним словом, бежал тактически.

- А не было мысли...

- (Перебивает.) А как же! Увидев протокол после четырех видов, подумал: "Ну, все. Вам, парни, конец!" Повторю: я не прогнозировал золота. В нашем виде спорта этого делать вообще нельзя. Побеждает тот, кто умеет настроиться не на победу, как многие думают, а на борьбу. С самим собой, с соперниками, с неожиданностями, с судьями. Приходилось себе говорить: я абсолютно спокоен, будут ошибки - ничего страшного, поправим. Главное - дойти до бега и быть поближе к лидеру (перед кроссом Дмитрий проигрывал первому месту 19 секунд. - Е.Р.), а там разберемся.

- Не опасались, что травмы, особенно ахилл, напомнят о себе в самый неподходящий момент?

- Честно говоря, за те 12 дней, что мы прожили в Сиднее, меня здорово подлечили. Ни ахилл, ни спина не беспокоили, а знаете, как это здорово, когда ничего не болит! Я уже почти забыл, каково это - тренироваться без боли.

- Эта победа - самая для вас дорогая?

- Она не дорогая, она - бесценная.

- После нее что-то изменилось в том, как к вам относятся окружающие?

- На днях выскочил в ларек за пивом - а у меня автограф попросили... Ехал на машине по Мясницкой - у меня там в клубе "13" друзья работают, - а поперек нее плакат висит: "Спасибо, Дима, за золотую медаль". Я чуть не прослезился.

- Разговаривая с Алексеем Хаплановым, я узнала, что на днях вы собираетесь поехать в Венгрию на финал Кубка мира.

- Да, собираюсь. Любопытно будет посмотреть, как меня встретят. Ведь если честно, то моя олимпийская победа кое-кому в нашей международной федерации поперек горла... Ну да Бог с ними! Не поверите, даже хочется пофехтовать, пострелять. Правда, заставить себя бежать три километра будет ой как непросто. Состояние, прямо скажем, несвежее...

- За свою карьеру вы собрали все титулы, которые есть в пятиборье: от чемпиона страны и обладателя Кубка мира до абсолютного чемпиона Европы, чемпиона мира и Олимпийских игр. В чем теперь будете черпать мотивацию?

- В Олимпийских играх. Когда я уезжал в Сидней, то позволял себе мечтать максимум о бронзовой медали. Заранее решил, что этот старт станет для меня последним. Уже представлял, как 1 октября прибью свои шиповки к стенке двумя большими гвоздями. Но выиграв, понял, что хочу остаться в спорте. Знаете, почему? Хочу подняться на пьедестал почета вместе с командой. Страшно жалею, что из программы Игр в Сиднее исключили командное первенство - эту медаль отдали женщинам. А ведь соревнование команд - это такие страсти, такой азарт! Ни с чем не сравнить. Вот я и лелею надежду, что этот вид пятиборья вернут в программу Игр. Если так, то задержусь до Афин.

- Если не секрет, с кем вы хотели бы разделить командное золото?

- Есть люди, с которыми я без колебаний готов встать рядом, которые не подведут, но имен, извините, называть не хочу. У нас слишком тесный мирок, кто-то может обидеться.

- В Сиднее вы выступали в одиночестве. Мешало?

- Странно, но эффект получился скорее положительный. Хотя выступать одному, конечно, сложно - хотя бы потому, что посоветоваться не с кем было.

- Журналисты любят фразу - мол, из спорта нужно уходить красиво... То есть непобежденным. Как вы к этому относитесь?

- Да неправда это! Хотя, если говорить об Александре Карелине, например, то лучшим был бы такой сценарий: он проигрывает в Атланте - выигрывает в Сиднее и уходит. А то, что он проиграл сейчас... Думаю, что его просто затюкали. На два фронта работать очень тяжело. Правда, поражение Карелина в финальной схватке спортсменов не удивило. Все прекрасно понимают, что Олимпиада Олимпиадой, а физических кондиций Карелину уже немного не хватило. Сан Саныча все любят и уважают. Он сильный. Но... Дело не в годах. Это законы жизни. Акела промахнулся. Но разве надо Акелу за это убивать? Сила характера по-настоящему проявляется не тогда, когда все хорошо. А в трудные моменты жизни. Масштаб личности можно определить лишь после больших поражений. Сильные люди к ударам судьбы должны относиться философски.

- Чье поражение потрясло больше всего?

- Андрея Чемеркина. Мы с ним уже пять лет дружим. Я люблю таких людей, как он: прямых, открытых.

- А некоторые говорят, что у Чемеркина "звездная болезнь"...

- Про меня тоже многие говорят, что у меня "звездная болезнь". Просто с некоторыми людьми мне не хочется общаться, тогда я отворачиваюсь и ухожу. А с другими я с удовольствием буду говорить на любые темы. Люди, взрослея, начинают выбирать тех, с кем они хотят общаться, с кем нет. А на нас тут же ярлык клеят: звездная... Я не считаю, что Андрей ею болен. И, кстати говоря, после того, как он в Сиднее пошел на этот запредельный вес, на 10 кг больше мирового рекорда, я стал уважать его еще больше. Уважаю людей, которые способны в критические моменты на какие-то запредельные вещи. И не считаю это авантюризмом. Потом, разговаривая с Андрюшей, спросил: можно ли было эту штангу поднять? И он ответил, что можно. И еще добавил: "Пока не подниму ее, из спорта не уйду". Случай с Чемеркиным - не авантюра. Мне по душе, когда человек способен поставить на карту все.

- А какие качества презираете в людях?

- Вранье.

- Вы сказали, что до своего старта 30 сентября прожили в Сиднее 12 дней. Не много? Говорят, в олимпийской обстановке нервы горят синим пламенем.

- Считаю, даже хорошо, что из Москвы рано уехали. В Сиднее было спокойнее. В Австралию приехал, знаете, как на отдых. Залечивал травмы - ведь у меня накопилось два ахилла, спина, рука, бровь разбил на последней тренировке.

Первые дни было очень трудно - до тех пор, пока медаль Паши Колобкова оставалась нашей единственной. Но постепенно пугающий ореол Олимпиады испарялся. Наши начали выигрывать. Все стало казаться более реальным, чем в Москве. А победы не такими уж фантастическими.

- Вам не показалось, что к этим Играм отношение в России было какое-то иное, что их смотрели, за вас болели с каким-то новым настроем?

- Вы знаете, это действительно так. Это даже в Олимпийской деревне ощущалось. Впервые на моей олимпийской памяти наша сборная - вся, а не по видам спорта - ощущала себя единой российской командой.

- Что вам кажется интересным после Сиднея?

- Тянет к экстремальным ситуациям: хочу попробовать прыгнуть с парашюта и покататься на горных лыжах.

- Что может дать ваша олимпийская победа всему нашему пятиборью? Будет ли какой-то эффект?

- Думаю, что финансовая ситуация должна измениться к лучшему. Не хочется ощущать себя нищим попрошайкой, пряча глаза в ответ на вопрос очередного потенциального спонсора: а что я буду с этого иметь?

А насчет эффекта - так он уже есть. На нашу новую базу в подмосковном поселке Северный всю последнюю неделю звонят люди - хотят отдать своих детей в пятиборную секцию. А после того, как стало известно, что здесь тренируюсь я, звонков стало еще больше!

Елена РЕНЖИНА