Газета Спорт-Экспресс № 267 (2760) от 20 ноября 2001 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Кажется, из всего многообразия спортивных дисциплин до последнего времени лишь большой автоспорт оставался для нас "запретной зоной". Теперь россиян заметили и там. Сначала Виктора Маслова, который провел уже три сезона в международном чемпионате "Формулы 3000". А теперь полный сезон в мировом чемпионате "Грандтуризм" позади у Алексея Васильева и Николая Фоменко из TNK Racing Team. На днях оба гонщика побывали в гостях у "СЭ".

Алексей ВАСИЛЬЕВ, Николай ФОМЕНКО

КАКИЕ ДЕВОЧКИ НА СТАРТОВОЙ РЕШЕТКЕ!

ЧТО ТАКОЕ "ГРАНДТУРИЗМ"

Когда на старте сезона-2001 TNK Racing Team начала выступать в чемпионате мира GT, было некоторое сомнение: смогут ли два российских пилота удержаться на таком уровне? Ведь их опыт в этом классе исчерпывался одной-единственной гонкой - в прошлом году на открытии немецкого Лаузитцринга. Но Васильев и Фоменко порадовали: освоились быстро и останавливаться не собираются.

- В России далеко не все болельщики представляют себе, что такое GT. Расскажите в общих чертах.

Н.Ф.: - Один водитель КамАЗа сказал мне: "А что мне этот ваш Шумахер? Я сам 30 лет за рулем". Сказал на полном серьезе, и я в принципе его понимаю. Основная масса людей вообще не относит автогонки к спорту. Действительно, сел в машину, нажал на педаль - это каждый может. Поэтому даже не знаю, с чего начать. Ну вот: существует несколько видов автоспорта - автоспорт на асфальте, автоспорт в грязи и автоспорт и в грязи, и на асфальте. Такое вот общее деление. Мы занимаемся автоспортом на асфальте. То есть гоняемся по замкнутому кругу, но не на овале. В Европе такие стадионы называются автодромами.

- Издеваетесь?

Н.Ф.: - Вовсе нет! Чемпионатов существует много, но международная федерация автоспорта (ФИА) выделяет четыре: чемпионат по классическому ралли, "Формулу-1", "Формулу 3000" и "Грандтуризм". Остальные можно назвать гонками поддержки - там вырастает пополнение для первых четырех, и туда уходят по окончании карьеры.

Мы гоняемся на больших автомобилях, которые в принципе можно увидеть на улицах. Использовать можно машины, которые выходят в продажу серией не менее сотни. Этим, кстати, часто пользуются производители: сделают сто автомобилей, и все их - в гонки. Вот в нынешнем сезоне в "Грандтуризме" выступал "Листер", целиком изготовленный из кевлара. А это очень дорогой материал, и сомневаюсь, что такую машину можно увидеть на улице.

Протяженность гонки почти вдвое больше, чем в "Ф-1", - 500 километров. Скорости сопоставимы со скоростями в "формулах" - в среднем мы им проигрываем от 12 до 25 секунд на круге.

Машины едут серьезные: "Феррари", "Порше", "Листер", "Ламборджини", в будущем сезоне прибавятся БМВ, "Мерседес", "Мазерати". Ясно, что выдержать три часа высочайших перегрузок одному пилоту не под силу. Поэтому и меняемся - один пилот может проехать не более 55 процентов дистанции.

- В чемпионате едут машины двух классов - GT2 и N-GT. Поясните, пожалуйста.

Н.Ф.: - На старте стоит 36 автомобилей: 18 GT2 и 18 - класса N-GT, в котором выступаем и мы. Разница в мощности - "нормальные", естественно, послабее. Но в абсолютном зачете на пьедестал нередко попадают и представители "нормального" класса. Здесь играют роль и уровень мастерства пилота, и правильно выбранная стратегия, и в конце концов удача. Техническая разница между машинами видна лишь на прямой - здесь GT-2 может достаточно уверенно нас объехать. Но если ты знающий, серьезный пилот, это не страшно. Рачителли из команды "Ред Булл", выступающей в N-GT, на всех этапах был в шестерке лучших в "абсолюте" и практически не отставал от более мощного класса.

ШАНС ПОД НАЗВАНИЕМ "РЕД БУЛЛ"

- Каковы для вас итоги сезона?

Н.Ф.: - Очень удачно прошла вторая половина чемпионата. И не с точки зрения результативности. Объясняю. Возьмем "Ф-1". Мне приходилось слышать вопрос: "Что это за Жан Алези такой? Его последние шесть лет только и пихают из команды в команду. Да выгнали бы просто - зачем он "Ф-1"? Результатов-то никаких". Но подобные вопросы задают только в России! За границей люди, у которых за плечами минимум полвека культуры автогонок, такого не спрашивают. Опытный, знающий, яркий пилот всегда будет востребованным.

А теперь вернемся к нам. Мы и во второй, успешной для нас, половине сезона не набрали очков, но закончилось все предложением на следующий год от знаменитой "Ред Булл"! Странно? Но это факт.

- Расскажите подробнее.

Н.Ф.: - В начале сезона мы просили нашего менеджера Марка Подольского провести переговоры именно с этой командой, потому что сразу увидели, насколько она хороша. Нам тогда ответили что-то вроде: "Ребята, мы хотели бы вас попробовать, но сейчас не готовы". Было неприятно... Благодарите, мол, команду "Фрайзингер" за то, что хоть там вам дали машину. Узнаете, где у нее колеса, где сиденье и какие педали что означают, - тогда, может, и поговорим... И вот закончилась последняя гонка в Португалии, подходят к нам менеджеры из "Ред Булл": "Вы должны ждать предложения". А через несколько дней получаем от них факс: "Мы хотим сделать вам предложение, от которого вы не можете отказаться". Ну с чем это сравнить? Вот вам, к примеру, вдруг скажут: "Давайте вы, "СЭ", будете отвечать за весь PR спорта в Европе. Только вы. И со всеми вытекающими".

Так почему же предложение нам все-таки поступило? Во второй половине чемпионата мы поехали по-другому, на очень высоком уровне и очень стабильно. В Португалии был момент, когда Алексей вообще ехал третьим! В начале сезона мы по каждому поводу заезжали на пит-лайн и устраивали истерику: "Здесь не так, там не то, здесь нужно это, там то, подвеску переделать так, а резина не та..." Сейчас говорим только о каких-то глобальных вещах. Мы наконец-то поняли, как ехать на этом чудовищном автомобиле...

- А почему вы вообще решили сунуться в другую команду?

Н.Ф.: - Есть ощущение, что мы способны на большее. Первый звонок прозвучал, когда в Австрии к Алексею подошел Стефано Ортели и сказал: "Я хочу, чтобы следующую гонку ты ехал со мной". Это и навело на мысль: что-то у нас проклевывается. Ведь, растешь ты как гонщик или нет, самому не видно - только со стороны, и людям, которые занимаются автоспортом профессионально. "Ред Булл" - это шанс в следующим году побороться за очень высокие места.

СТАНОК И СЦЕНА

- Многие говорят, что, когда слышат словосочетание "гонщик Фоменко", сразу вспоминают фразу из "Берегись автомобиля": "Как бы замечательно играла Ермолова, если бы днем стояла у станка!" Так что для вас - станок, а что - сцена?

Н.Ф.: - Поначалу я думал: а действительно, как же это все людям объяснять? Сейчас просто не реагирую. В следующем году у нас, по всей видимости, будет 18 или 20 этапов. Мы проедем испанский чемпионат GT, международный чемпионат и, наверное, примем участие в "24 часах Ле-Мана". Это означает гонки каждую неделю. Автоспорт такого уровня - очень дорогое развлечение. Множество гонщиков национальных чемпионатов пытаются попасть на стартовую решетку в GT. Потому, когда в прошлом году мы сюда шагнули, не было никакой уверенности, пройдем ли мы сито отбора и окажемся ли на старте. Понимаете, о чем я говорю? Так профессия это или нет?

- Но на каком-то этапе для вас это все равно было развлечением?

Н.Ф.: - С 95-го - уже нет. Как только попал в кольцо после ралли-кросса, как только начался регулярный чемпионат - развлечения закончились. Хотя, конечно, все было на уровне любительства. Но потом спектакли все чаще приходилось переносить и откладывать. И если посмотреть, скажем, мой контракт 1997 года с НТВ, то гонки уже обозначены как приоритет.

- Но есть и иной взгляд на вещи: если восьмое место в чемпионате занимает команда, где человек совмещает профессиональный спорт с профессиональным шоу-бизнесом, то это не самый серьезный чемпионат.

А.В.: - В американском чемпионате NASCAR тоже есть гонщик - знаменитый шоумен. Но в Америке так, как у нас, вопроса никто не ставит. Автоспорт - наиболее демократичный спорт. Принято считать, что спортсмен - это тот, кто с пяти лет бегает, прыгает, развивает определенные группы мышц и после этого становится чемпионом. В автоспорте такого нет. Здесь на первом месте - реакция, смелость, безрассудство в некоторых ситуациях, неординарность принятия решений. Наступает момент, когда отдаешь себе отчет: способен ты что-то в этой области сделать или нет. Если все складывается хорошо, можешь и чемпионом мира в "Ф-1" стать. Вот Николай и понял, что это - его. И для Европы Фоменко - профессиональный гонщик.

Мы ведь в качестве PR-хода и там могли объявить: вот Васильев - гонщик, а Фоменко - шоумен, и мы всегда будем двадцать пятыми, зато как здорово - шоумен, а так несется! Мы специально этого делать не стали. Мы там оба спортсмены. В Германии, кстати, показывали "Экстремальные ситуации", и все к нам подходили: "Здорово он снял эту программу". Думают, известный гонщик, вот ему и дали сделать несколько крутых передач.

Н.Ф.: - Да, отношение примерно такое: "Ну, молодца, молодца. Встретимся в Ле-Мане..." А в России, наверное, многие гонщики думают: "Вот сволочи! Один вообще артист, двое остальных - мерзавцы: у Маслова брат богатый, а Васильеву повезло - у него шоумен пороги обивает. Вот меня бы посадили - я бы всем показал!" Да мы счастливы будем, если кто-то "всем покажет"! И такое обязательно произойдет. Но это будет другое поколение. А если сегодня посадить этих людей в нашу машину - у них случится инфаркт. У нас он был. И у них будет.

За границей все так по-доброму настроены, что наша выходка - сразу поехать в "Грандтуризме" - негативного отношения не вызывает. А мы, русские, почему-то не любим друг друга...

ДРУГОЙ АВТОСПОРТ

- Но кто-то же должен был сделать первый шаг.

Н.Ф.: - Мне кажется, мы вскочили в паровоз, который уже на ходу, и настичь его будет так же тяжело, как "Ф-1". В "Грандтуризм" приходят БМВ с "Мерседесом", и вообще чемпионат начинает так раскручиваться, что к 2003 году запрыгнуть в него так, как мы, будет уже непросто. Вернее, практически нереально.

- Чему же вы за этот год научились?

А.В.: - В России мы ездили практически на тех же машинах, что по городу. И считали, что это здорово и что мы уже все умеем. За этот год мы перебороли себя и научились абсолютно новому для нас виду спорта. Тому автоспорту, которым и занимается весь мир. Как приходит это ощущение? Оно приходит тогда, когда ты можешь сказать: я комфортно себя чувствую в мощном автомобиле на высокой скорости. Все.

- А отсутствие такого ощущения поначалу не обескураживало?

А.В.: - Еще как! Паника была: все, конец карьеры, крест на всем, ухожу... Коля уговаривал: "Не дергайся, терпи, все наладится". Но ощущение зря прожитой жизни было. Мне, наконец, показали, кто я есть на самом деле... А потом прорезалось!

Н.Ф.: - Говорить, что российские гонки нам не дали ничего, нельзя. Дали, но лишь общие представления. Алексею было тяжелее. Он же в отличие от меня обременен сумасшедшим инженерным образованием, у нас в команде отвечал за инженерную и конструкторскую работу. Но, когда мы в первый же день сказали механикам: "Мы сейчас коробочку-то снимем, а вы уж ее переберите", - они испытали шок!

А вот в последней гонке у меня который раз была катастрофа с резиной: опять скандал с "Йокогамой", нету ни "мидла", ни "микста", а дождь то идет, то не идет. Так я сижу и жду, когда команда меня выпустит на трассу. И команда ждет - что скажет Господь Бог. И так 40 минут. Если бы это произошло в начале сезона, я бы так измотал себе нервную систему, что помер бы прямо в автомобиле. А теперь знаю одно: как только команда будет готова, я должен буду максимально быстро довести машину до финиша.

- Помимо психологических моментов какими знаниями обогатились?

Н.Ф.: - О, надо было научиться правильно обгонять, работать с круговыми, при том, что позади тебя находится, к примеру, такой ас, как Ален Меню...

- Но ведь, несмотря на то, что ваш класс менее мощный, вы не должны пропускать GT2.

А.В.: - Поначалу все время пропускали. И из-за этого и у меня, и у Коли были проблемы. А европейцы стоят на своей траектории и никогда не уступят и не пропустят. Грубость и жесткость максимальная...

Н.Ф.: - Хотя все - друзья!

А.В.: - ...а мы, русские джентльмены, первые пять гонок, чуть накатывал какой-нибудь монстр, начинали смещаться со своей траектории. Он проезжал, а мы оказывались в безвыходной ситуации. А то и вылетали.

Н.Ф.: - Самая неприятная гонка была в Зольдере. Несешься, будто в коридоре, кругом стены. Едешь не быстрее и не медленнее, чем обычно, просто там две машины на полотне не могут разместиться. И тем не менее некоторые бывшие и будущие гонщики "Ф-1" проносятся мимо тебя, а ты не знаешь эту трассу, не знаешь, как себя вести... А под тобой миллион долларов - в смысле, машина столько стоит. Одно касание - и до свидания. Беда была в том, что в тот момент мы еще не умели переключаться. На старте все тебе улыбаются, друг другу говорят: "Ну, поехали". По плечу похлопали и... бац! - это совершенно другие люди.

Никогда не забуду истерику Томаша Энге в Маньи-Куре. Он все пытался забраться между мной и поворотом - и страшно промахивался, так что жуткий дым из-под колес шел... Такие вещи не сообразны с настоящим автоспортом. Конечно, на твою машину может "прилечь" случайно "Листер" Бэйли или "Феррари" Меню, но по-настоящему грубого и необдуманного маневра эти гонщики никогда не сделают. А вот новичок типа Энге сделает обязательно. Потому что вперед рвется изо всех оставшихся сил.

Мы поначалу вели себя точно так же. Но потом поняли, что осталось всего пять гонок. Сели, выдохнули, куда-то ушла истерика, и началась совершено другая езда. Это сразу стало заметно. Я увидел, что Леша едет, как в России в 97-м - спокойно, собранно, ровненько.

ДЕТСКИЙ ЛЕПЕТ НА ЛУЖАЙКЕ

- Вы проехали многие трассы "Ф-1". Какая оказалась для вас самой тяжелой?

Н.Ф.: - Как гонщику мне ужасно нравится "А-1 ринг". Монца же, которая мне очень нравилась как зрителю, сейчас не кажется автодромом, достойным любви. Вот Спа - это супер! Только я ее пока до конца не понял. Вот есть там такая связка, "Красная вода". И существует мнение, что если один раз ты ее прошел, вжав педаль газа в пол, то второй раз этого лучше не делать. Но я решил: попробую! А был уже уставший после девятичасовых тестов и ногу-то с газа не снял не потому, что это описано в "учебниках", а просто потому, что устал и заленился.

Вот в таком состоянии попал на самый верх "Красной воды" и понял: никаких шансов остаться на траектории у меня нет. Там специально сделан огромный "карман", и в нем я исполнил все, что должен был: вылетел, да еще и автомобиль на составляющие разобрал.

А.В.: - Насчет Спа - согласен. Самая же кошмарная трасса - Хунгароринг. Там нет такого места, от которого ты получил бы удовольствие.

- А бывают ситуации, когда во время гонки испытываешь панику?

Н.Ф.: - В гонке - никогда. Но вот после аварии в Спа Вольфганг Кауфманн (гонщик "Фрайзингер". - Прим. ред.) поставил на свой автомобиль второе сиденье и усадил меня. Мы проехали три круга, и для меня это стало самым сильным впечатлением сезона, да, наверное, и жизни. Я и не представлял, как быстро мы ездим! Когда находишься в работе, тело постоянно сконцентрировано. А с правой стороны все выглядит настолько страшно! Вернулись в бокс. Леша спрашивает: "Ну, чего сидишь?" А я просто выйти из машины не могу! Таков вот автоспорт. Поэтому, когда кто-то что-то начинает говорить, мы отвечаем: "Пожалуйста, за руль. И посмотрим, как у вас получится".

- Алексей, а вас не раздражало, что вы никоим образом не можете вмешаться в ход инженерных работ? Вы ведь в отличие от Николая не только гонщик.

А.В.: - После нескольких этапов мы стали понимать свою роль в структуре команды. Да, здесь, в России, я всегда мог что-то сам исправить, поучаствовать. А в тамошних гонках ты только спортсмен. И весь предыдущий опыт работы надо забыть. Ты должен сообщать команде только общие принципы изменения настроек и какие-то детали. Конечно, если бы меня хоть раз допустили к коробке передач...

Н.Ф.: - Уж он бы там все переделал! Знаете, когда русские разговаривают со своими механиками, текст примерно такой: "Здесь жестко, здесь надо мягче, тут переделать то-то, там доделать то-то..." Получается, гонщик уже сам все понял и решил, как, что и где надо переналадить. В мировом автоспорте максимум, что говорит пилот, - это в каком повороте машина ведет себя комфортным для него образом, а в каком не очень. И все. Детский лепет на лужайке! Обработать данные телеметрии и перенастроить все иным образом - задача инженеров. Что именно переделано, гонщик может вообще не знать. Поначалу мы пытались все объяснять, как положено у нас. Теперь это прошло.

И НИКАКОГО ПИВА

- Когда думаешь о том, что вам удалось сделать, приходит мысль: вы оба суперталантливы.

Н.Ф.: - Суперталант - это когда Алексей будет отставать от лидера на две тысячных. Дело не в таланте, а в подходе. Вообще-то, если ты решил сделать шаг в мировой автоспорт, значит, уже выделяешься из общей массы. Остается доказать, что ты самый-самый среди таких же, как ты. Вопрос в том, насколько быстро это произойдет. У одних процесс занимает десять лет, и они так и не поднимаются на вершины, другим это удается за год. Но то, что, скажем, все 36 пилотов нашего чемпионата очень быстры, не вызывает сомнения.

- Бессонные ночи накануне стартов бывают?

Н.Ф.: - Году в 97-м, да, я не спал, ворочался, переживал. Теперь можем поспать и между тренировками. Это работа. Если у тебя и адреналин в крови, и страх - ты покойник. Дело-то нешуточное.

- Со сном разобрались. А как с питанием?

Н.Ф.: - Повар всегда приготовит все, что мы закажем.

- И что заказываете?

Н.Ф.: - Спагетти. Что касается алкоголя, то крепкого не пьем. И о том, что надо держать вес, не забываем. Для меня это термоядерная проблема! Вот с середины ноября уже не могу себе позволить выпить пива. В начале января надо быть в боевой форме - поедем тренироваться на снег. Так что момент свободы короток. А во время сезона вес надо держать строго. Во-первых, сам себя плохо чувствуешь под нагрузкой. Во-вторых, плохо, когда у пары пилотов большая разница в весе. Скажем, один весит 68, а другой - 96. Машина-то одна. Два года назад согнал 15 кило и стараюсь держаться.

- Насколько реальны планы принять участие в "24 часах Ле-Мана"?.

А.В.: - Достаточно реальны. Если поедем, то скорее всего за команду Анри Пескароло.

- Но ведь там понадобится третий пилот. Кого возьмете?

Н.Ф.: - Либо Виктора Маслова, либо Романа Русинова. Пусть сами решают. А если не сложится с Пескароло, поедем в своей категории - очень уж полезный это опыт. Надо ведь сделать все, чтобы у Алексея был шанс попробовать себя в самом большом чемпионате.

- "Ф-1"?!

Н.Ф.: - Ну да. Надо постараться, чтобы все-таки один русский появился в "Больших призах".

- Для того чтобы попасть в любой класс гонок, уж не говоря о "Формуле-1", требуются гигантские усилия! Возникает вопрос: зачем все это?

Н.Ф.: - Вопрос этот задают часто. И никто еще в ответ не сказал правды. Вот сейчас я скажу: только ради того, чтобы попасть на стартовую решетку. Потому что там перед тобой такие девочки с табличками! В таких коротких платьицах! А ты лежишь настолько низко... И если еще и ветер... Вот ради чего мы занимаемся автоспортом. Если кто-то скажет иное - не верьте!

Лина ХОЛИНА