Газета Спорт-Экспресс № 57 (2849) от 15 марта 2002 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 1

СВОЯ ДОРОГА

Он преуспевает. В его голосе временами слышны барские интонации. Он - Оганесян. Его все знают. Но в глазах то и дело просыпается боль - за годы, которые не доиграл. За голы, которые не забил. Нет, нынешнее президентство в клубе-чемпионе - тоже, конечно, здорово. И сборная Армении, которую он тренировал, - прекрасно. Но раньше было интереснее. С цифрой "8" на футболке.

ЗОЛОТОЕ ВРЕМЯ

- Вы не поверите: я играл за юношескую сборную Союза - и не имел ни малейшего отношения к "Арарату". Тогда сборную Лядин Евгений Иваныч тренировал - он как узнал, что я не из "Арарата", а просто из Еревана, после сбора подошел, протягивает два письма. Одно, говорит, в вашу федерацию занесешь, другое - в "Арарат". Если и после не возьмут, вернешься. В московское "Динамо" устрою.

- Выходит, не видели в вас самого одаренного юношу в Армении?

- Не хотели видеть - вот и не видели. Но в "Арарат" меня после того письма взяли. 72-й год - до "золотого дубля" сезон остался. Уже Симонян Никита Палыч работал, местные ему помогали - Кегеян, Абрамян...

- Золотое время.

- Точно. Ребята хорошие подобрались - вот и вся причина тогдашних подвигов. Доросли. Пять-шесть лет в одном составе - уже должны были что-то выиграть. Организатора не хватало - точку поставить. Симонян им и оказался - хотя к команде этой немалое отношение имеют и те, кто до него работал. Глебов, Пономарев, Фальян.

- Говорят, капитан "золотого" состава Заназанян и лучший форвард Андреасян терпеть друг друга не могли - и все равно команда чемпионом стала. Странно.

- Ничего странного, потому что на поле это не переносилось. Одно дело делали, отношения выяснялись потом.

- Вы с Андреасяном играли, а потом в жизни от него, уже тренера, тоже натерпелись.

- Это дела прошлые, вспоминать не хочется... Давайте посчитаем, сколько я тренеров прошел: Маслов, Симонян, Лядин, Новиков, Бесков, Лобановский, Ахалкаци, Николаев, Глебов... Никто про Оганесяна слова дурного не скажет. А при Андреасяне в "Арарате" за год превратился неизвестно в кого. Так же не бывает, правильно? Я всегда добросовестно дело делал. Все, что имел, отдал футболу. И футбол мне многое дал.

"ДАВАЙ, ХОРЕН!"

- Но вы первый официальный матч сыграли не в 73-м, а позже.

- Зато против "Баварии"! Уже Маслов "Арарат" тренировал - вот про Виктора Александровича пару слов обязательно надо сказать... Можно?

- Конечно.

- Уважал я его. Он уже в возрасте к нам пришел, но голова хорошо работала. До него тренеры как в "Арарате" работали? С 70-го и до 75-го в основной состав не прошел ни один новый футболист. Играли 14 - 15 человек - и все. Случайно Альберт Саркисян пробился - Абрамян, защитник, разбился на машине... Поставили вместо него. А Маслов с 75-го начал молодых к основе подпускать, я не только о себе говорю. Вообще в Армении футбольный клуб - не просто клуб, а что-то особенное. Я от боли это говорю! По-другому надо думать, беречь друг друга - а сегодня 98 процентов футболистов друг друга ненавидят. У меня много друзей-борцов, я вижу, как они друг за друга держатся. В футболе - все наоборот.

- Вы знаете, что вы - единственный сегодня человек в армянском футболе с мировым именем?

- Вообще-то об этом другие должны говорить... Но я знаю: меня недавно выбрали лучшим футболистом Армении за век. Журналисты выбрали - я их не просил, между прочим. А пара игроков обиделись, что не они лучшие, а Оганесян. Пусть обижаются.

- Недоброжелателей у вас в Армении, слышал, полно.

- Гм... Интересно, откуда они берутся? Вроде плохого никому не делал... Мечтаю найти хоть одного человека, которого обидел. Посажу напротив себя: "Скажи, в чем я виноват?" В лицо никто не говорит. Только из-за угла.

- Но мы от дебюта вашего против "Баварии" отвлеклись.

- Уже второй тайм начинается, мы 1:0 ведем... Минут десять проходит, и Маслов: "Давай, Хорен!" А на поле - то ли шесть, то ли семь чемпионов мира... Не знаю уж, как сыграл, но после "Баварии" из основного состава не вылетал.

- Каждый из 113 своих голов помните?

- Нет, но процентов 95 описать могу.

- Самый памятный?

- Вы первый так хорошо спросили: "самый памятный". Обычно про "самый красивый" просят рассказать. А в памяти остался первый мяч в высшей лиге.

- И кто пострадавший?

- "Шахтер". 75-й год, в Ереване головой забил - при моем-то росточке... Еще и какой нужный - минут за десять до конца, при счете 0:0. Против меня длинный-длинный парень тогда играл. Еще помню, как в Аргентине забивал - она тогда недавно чемпионат мира выиграла. 1:1 матч закончился, забили Марадона и я - как не запомнить? "Олимпийский" гол помню, когда за третье место играли. Ну и Бельгии на чемпионате мира...

- Не гол - шедевр.

- Говорят, да... Там хорошая у нас была команда - до сих пор жалко, что вылетели.

- На том чемпионате вы, говорят, утром от Бескова слышали одну установку, днем от Ахалкаци другую, а вечером от Лобановского третью.

- Да вы сами все понимаете, что говорить... Сборной должен руководить один человек. Не представляю, чтобы в "Пюнике" был кроме меня еще президент.

3 000 000 ДОЛЛАРОВ

- Из тех поездок вы, говорят, часто футболки великих привозили.

- И Марадоны была майка, и Зико... Когда с футболом завязывал, всю коллекцию раздал. Только майка Зико осталась - сын сейчас носит. Еще австрийца одного, забыл фамилию, в "Реале" играл.

- Когда с чемпионата-82 вернулись, поговаривали: помогли, дескать, вы полякам.

- Помню прекрасно, и помню, как те разговоры из себя выводили. Если б мы выиграли - сами пошли бы дальше. Зачем помогать?! Мы просто не могли им гол забить, никак не могли...

- А на следующий год World Soccer вас назвал лучшим полузащитником Советского Союза.

- Да, но я себя "лучшим" не чувствовал - просто играл в футбол. Зато помню, как однажды после матча сборной в Австрии ко мне, Дасаеву и Блохину репортеры подходят: "Хотите играть в профессиональных клубах?" "От нас, - отвечаем, - ничего не зависит". Потом в Союз возвращаемся, на нас налетают: "Вы какие интервью даете?!" А любой из нас, конечно, мечтал там играть.

- Сколько бы заработали, родись попозже!

- Ха-ха... Тот же чемпионат мира-82 в Испании. Подходит какой-то мужик, рядом Логофет. Тот говорит, Олегыч переводит. Оказывается - менеджер из американского "Космоса". Предлагает контракт, деньги...

- Сколько?

- Три миллиона долларов - в те-то времена! Спросите Логофета, подтвердит. Недавно говорю: "Олегыч, сказал бы ты мне тогда - езжай..." Да нет, невозможно, сразу бы "изменником Родины" стал. Хотя менеджер тот говорил: "Да ты оставайся, остальное - мои проблемы!"

РЕВНОСТЬ

- В ту пору вы были самым популярным человеком в Армении.

- Знаю. Все футбол любили, а я любил друзей - они у меня везде. Люди из республиканского ЦК говорили: с тем-то, Хорен, не стоит общаться, с этим... Хотели "свой круг" создать.

- Ревновали к народу?

- Вот именно. Хотели, чтобы я был только с ними - в ЦК. Пару раз тему эту подняли, отвечаю: "Я так не могу.." Меня часто в ЦК приглашали, даже просто покушать - хотели, чтоб я поближе был. А я туда не тянулся.

- Вы с товарищами из ЦК дружили - а они потом позволили вас убрать из футбола.

- Когда неприятности начались, мне эти самые друзья сказали: "Ты с Демирчяном, первым секретарем, дружишь? Вот и напиши ему.." Не буду, говорю.

- С Демирчяном как общались?

- В 82-м "Арарат" то ли четвертое, то ли пятое место занял. Демирчян собрал команду, Андреасян, главный тренер, какие-то слова сказал... Потом Демирчян ко мне: "Как дальше будете играть?" Нормально, отвечаю. Минут двадцать говорили, потом он поднимается: "Вижу - команда готова. В этом году вы должны стать чемпионами СССР!" Кому отвечать? Мне, капитану. "Товарищ Демирчян, - говорю, - мы постараемся стать вторыми. Третьими. Но дать слово, что станем первыми, не могу. Будем бороться..."А лично я не столько с ним общался, сколько с его помощниками.

- 82-й - больной для "Арарата" год.

- 82-й? Не-е-т, нормальный. 83-й - да, больной. После первого круга шли на первом месте. А во втором чуть не вылетели. На тренера сваливать не хочется - но ведь от него все зависит, так? Жили дружно, медали близко - надо еще больше объединиться! А у нас наоборот вышло. Обыграли мы со сборной 5:0 Португалию в Москве, а "Арарат" через четыре дня должен играть в Донецке. Я из Москвы прилетел, Андреасян подходит: "Завтра играть не будешь. Ты устал, должен отдыхать". У меня глаза на лоб - как не буду играть?! Я разве кому-то сказал, что устал?! "Нет, - говорит. - Я чувствую, ты устал. Может, на второй тайм выпущу..." Я обиделся. Закрыл дверь и ушел. Утром, в день игры, Андреасян к каждому: "Как себя чувствуешь?" Один отвечает: "Плохо. Не могу играть". Андреасян посмотрел: "Нет, ты хорошо себя чувствуешь, играть будешь!" Я ничего понять не мог. Сколько у меня тренеров было - ни от одного претензий не слышал! Вот русский тренер, если что не нравится, сразу скажет: иди, мол!.. А мне никто ничего не говорил. Вот Андреасяна в Армении великим тренером называют. А какие у него результаты? Ничего не выиграл. Я думаю, только тот тренер хорош, который результата добился... Плохой результат - ты не тренер.

КАПИТАНСКАЯ ПОВЯЗКА

- Как вас капитанской повязки в "Арарате" лишили?

- О, история интересная, хотя и не хочется вспоминать... Тот же 83-й. Перед игрой с "Нистру" собралась компания дома у Захарова, начальника отдела. Пригласили шестерых игроков основного состава... Сегодня те игроки меня встречают - глаза отводят. У нас было единство в команде - все вместе собирались, начиная с 79-го. И вот перед "Нистру" голосование основного состава - отбирать повязку у меня или нет. Шестерых уже "проинструктировали". Ясно - пятеро против шестерых... Я Андреасяну говорю: "Ты что делаешь? Завтра эти шестеро уже против тебя пойдут!" - "Да, - отвечает, - но в данный момент так надо". Молодец, говорю, спасибо... Полетели в Кишинев, я забил четыре мяча, 4:2 "Арарат" выиграл. В газете - заголовок: "Хорен Оганесян - "Нистру" - 4:2". Андреасян после игры шампанским угостил.

- Но повязку обратно не отдали?

- Да нет, зачем? Думаете, я взял бы? Нет, конечно...

- Вопрос, говорили, на уровне ЦК решался: Оганесян останется в команде или тренер.

- Да, в ЦК. Помню, в Минске играли - после первого тайма "попадаем" 0:1... "Арарат" там всегда здорово играл - меньше ничьей не привозили. В перерыве Андреасян мне слова не сказал, выходим на второй тайм, с центра поля начинаем, и меня меняют! Ухожу, а сбоку Малофеев: "Все ясно, Хорен..." Я прямиком к Андреасяну: "Ты что делаешь?!" Мне ж перед всем стадионом - стыд какой... Потом в Ереване, на "Раздане", с "Днепром" играли - попробовал он меня минут за 15 до конца заменить. Так что только в него не полетело - и бутылки, и пирожки...

- И из команды в конце концов убрали не вас, а тренера.

- После случая в Минске меня в сборную пригласили, с ГДР играть. Честно говоря, настолько обиделся - вообще хотел футбол бросить, не летать ни в какую сборную... Но полетел. Выиграли 3:1, я третий мяч забил - изумительный, в "девятку". А в Ереване тем временем Андреасян в ЦК отправился. Вопрос ставить: "я или Оганесян". Потом меня вызывают - так и так, тренера выслушали, теперь вас хотим. Спрашиваю: в чем я виноват? Что сделал, кроме того, что 15 мячей за "Арарат" забил? Если Андреасян думал, что я его "сплавляю" - то почему забиваю? Что, потом защитникам говорю, чтобы они пропускали? Плохо играю? Скажите - давай, Хорен, пора. Заканчивай. Я же позже, в 84-м, когда в Москве проиграли "Динамо" 0:1 в манеже, сам к начальству подошел: "Все, больше не хочу играть". Бросил майку - и ушел.

- Прямо на поле?

- В раздевалке. Даже последний матч, со "Спартаком" в Ереване, не играл. "Арарат" уже Симонян тренировал - и ему, и остальным сказал, что завязываю... Месяц отпуска проходит, тренировки начинаются, Симонян звонит: "Ты нужен команде, в Кувейт летим, ты должен быть..." Ладно, отвечаю, вернусь - только вы, Никита Палыч, уберите из команды начальника по фамилии Абрамян.

- Начальник-то в чем провинился?

- Перед той игрой с "Динамо" были разговоры - нам, мол, ничего не нужно, а "Динамо" нужно - надо отдать. Я об этом узнал, говорю: хотите сдать? Пожалуйста. Только я играть не буду. На следующий день говорят мне, будто решили честно играть, но я что, дурак? Не понимаю? За десять минут до конца счет 0:0 - у нас последнего защитника меняют. Тут же пропускаем и проигрываем. Захожу в раздевалку: "Кто замену сделал?" Никто не отвечает...

- И Никита Палыч промолчал?

- И он. А тут этот Абрамян: "Вот, продали игру..." Я его за грудки, Симонян меня оттаскивает. "Вы что, - кричу, - Никита Палыч, не слышите, что он говорит?! И вы молчите?" Бросил майку: "Больше играть не буду!" А потом, перед Кувейтом, уговорил меня Симонян вернуться - а Абрамяна так и не убрал. Зато председатель спорткомитета вычеркнул фамилию "Оганесян" из списка. Что за дела? "В наказание..." Тогда Симонян в ЦК сказал: "Я Оганесяна беру, пусть делают, что хотят!" А председателю, что меня вычеркнул, обидно: вроде министр, а ничего не решает. И придумали, как меня убрать.

СИНИЙ "МЕРСЕДЕС"

- Как?

- После игры в Баку сказали, что я матч продал. Никто ничего не доказывал. Слух запустили - и все... Вот сами подумайте - я зарабатывал по 10 тысяч рублей в месяц. Неужели за тысячу согласился бы продать матч?

- Это что, в "Арарате" тогда столько зарабатывали?

- Много зарабатывали. Не знаю, кто сколько - свои цифры я вам назвал. Только в сборной матча по два в месяц играли, и платили хорошо. Где-то тысячу долларов там зарабатывал в месяц.

- И ездили на самом знаменитом в тогдашней Армении синем "мерседесе".

- До смешного дошло! Люди, которые базар из-за моего "мерседеса" устроили, могли бы сами сто таких "мерседесов" купить. Но боялись, понимаете? Ездили на черных "Волгах", пыльных. Даже в ресторан пойти боялись! А я заработал - чего мне пугаться? Случай помню - еду как-то мимо Севана, трасса хорошая, и лихо так обгоняю какую-то "Волгу". На следующий день меня приглашает начальник ГАИ: "Ты хоть знаешь, кого обогнал? Номера сними, другие поставь!" Еще чего, отвечаю. У меня номера были 00-08, друзья из того же ГАИ сделали.

- Кстати, где вы в те годы "мерседес" нашли?

- Да в Москве что угодно найти было можно - были б деньги. Тысяч сорок он стоил, 280-й. А "Волга" на черном рынке - около тридцати. И плевать мне было на чью-то зависть - я никого не обокрал. Люблю хорошие машины, понимаете?

- Прекрасно понимаю. Сейчас у вас тоже хорошая?

- Нормальная. Тоже "мерседес". А тот я году в 87-м продал - пусть подавятся...

ПОСЛЕ "АРАРАТА"

- Из "Арарата" вы тогда чуть было в "Спартак" не ушли.

- Меня Бесков с 79-го зазывал. Я этого человека уважаю, но отказал. Как и всем остальным - слишком любил свой "Арарат". Но когда в Ереване мне объявили, что я освобожден из команды, тут же взял билет - и в Москву, к Бескову. С ним проблем никаких, я уже мыслями в "Спартаке", отправляюсь к Колоскову - и от него "добро" получаю. Все, говорит, решим, завтра заседание СТК... Но наутро открываю "Труд", а там заметка про меня - "Погасшая звезда", гадости всякие. Прихожу к Колоскову. "Читал, - говорит, - Хорен, "Труд" сегодняшний?" - "Читал. Ну и что?" - "Пока твой вопрос снимается". Ладно, думаю, возвращаюсь в Ереван, а там мне без всяких объяснений - бессрочную дисквалификацию... Причем в Армении говорили: "Москва тебе запретила играть", а в Москве: "При чем здесь мы? Это ваши!" К кому обращаться? Приятель мой, журналист, попытался докопаться - должна была заметка выйти в журнале. Так тот номер не вышел, выпустили сразу следующий. А еще через номер заметка все-таки вышла, только товарищи из ЦК дописали в конце от моего имени: "После того, что случилось, я решил начать жить справедливо". Как я возмущался! Что, раньше, выходит, "несправедливо" жил?

- И как вы жили после "Арарата"?

- Нормально жил. В 86-м году создал команду при заводе, на первенство города играли. И я тоже. Пытались мне и там запретить - ничего не вышло. Вы что, говорю, вообще запретите мне к мячу прикасаться? Это не команда мастеров! Представляете - еще вчера в Барселоне играл, на "Маракане", "Уэмбли"... А тут - чемпионат Еревана. Но не обижался. Сам себя заставлял играть. Верил, что вернусь. Ждал момента. Прошло пять лет - и в 90-м я вышел в форме "Пахтакора".

- Но до того был еще прощальный матч Блохина, не так ли?

- Отдыхал в Сочи, друг звонит - так и так, будет игра, тебя Блохин приглашает. Ладно, говорю. Раз приглашает, поеду. Бутсы взял - и на самолет, в Киев. В аэропорту встречают: "Первая сборная в полном составе, завтра игра, из "завязавших" - только ты да Сашка Чивадзе..." - "Как - первая сборная?! Я три года не играю!" - "Минут десять выдержишь?" Ладно, отвечаю, выйду. Вот так играли мы со сборной мира. Во мне было 11 килограммов лишнего веса. Потом, в "Пахтакоре", все сбросил...

- В Ташкент-то вас как занесло?

- Работал один армянин в их Спорткомитете - он Новикова и надоумил. Тот звонит: "Хорик, хотим пригласить тебя в "Пахтакор". "Вы знаете, - говорю, - какой у меня вес? И сколько лет не играю?" - "Знаем". Решили еще раз созвониться через три недели - а я пока постараюсь килограммы свои сбросить. Все три недели бегал по сугробам возле Республиканского стадиона. Перезванивают: "Ну что, согласен? Придешь?" - "Приду". Но сбросил только три килограмма. Восемь потом согнал. Оказалось, "Пахтакор" о высшей лиге и не мечтает, а я только на команду взглянул, сразу говорю: можем выйти! Начали играть. Играл бы со мной Игорь Шквырин еще в "Арарате" - все бы рекорды результативности побил, ручаюсь. Та наша связка в "Пахтакоре" - это потолок! Мяч у меня, уже знаю, куда он бежит... А бежал он здорово. И бил тоже.

- В Армении никто не ждал, что Оганесян сможет вернуться.

- Футболисты знают: на год из футбола уйдешь, уже не вернешься. Все. Но силу воли мою не знали. Вот я двадцать лет курил по две-три пачки в день, сейчас бросил. Просто решил, и все. Играл за "Пахтакор" - давний знакомый, Хадзипанагис, предложил в Греции хороший контракт. Через три дня вылетать, осталось только сыграть с киевским "Динамо". И минуты за три до конца Лужный сзади так под меня подкатился, что я сразу понял: от ахилла ничего не осталось. Конец карьеры. Киевский врач, Малюта, сказал: давай, мол, с нами в Киев спецрейсом полетишь, там прооперируешься. Я Мышалову, врачу сборной, позвонил, тот посоветовал: если есть возможность в Греции оперироваться, лучше туда. Полетел в Грецию, Блохин в аэропорту встретил. "Что хромаешь?" К врачу "Олимпиакоса" устроил - так меня заштопали, что лучше прежнего стало.

СМЕШНАЯ ИСТОРИЯ?

- Заяев из "Таврии" позвал тренером. "Если нога позволит, еще и сыграешь за нас..." Я полного доверия потребовал. "Конечно, Хорик, что хочешь, с этой командой делай. Я буду сидеть и смотреть". В тот же год едва в высшую лигу не вышли. Потом украинский чемпионат отделился. У меня 10 января день рождения, я в Ереван на пару дней отпросился. Самолет с командой меня ждал, чтоб потом в Турцию на сборы лететь. А в Ереване начали уговаривать: давай, мол, здесь команду делать. Решил остаться. Команду сделали, чемпионами стали - и "Таврия" в тот же год без меня чемпионат Украины выиграла.

- В Армении тогда ни света не было, ни воды...

- Да ничего вообще. Ужас. Но я пытался что-то сделать. Через год идем в чемпионате на первом месте. Полуфинал Кубка с "Араратом" - счет 1:1, минуты за три до конца они сами себе гол забивают. Судья на центр показывает, и вдруг кто-то на поле выскакивает: "Нельзя засчитывать, рукой сыграно!" Какая рука? Где? Судья гол отменяет, а мне открытым текстом объясняют: мол, год двадцатилетия чемпионства "Арарата", надо, чтоб он и Кубок выиграл, и чемпионат Армении. Так решено. Ладно, говорю, что я вас буду мучить? И после первого круга уехал в Ливан. "Арарат" в самом деле все выиграл...

- Как в Ливане работалось?

- Тяжело. Принял вылетавшую команду - чемпионат закончили на третьем месте. Друзья помогали ее содержать, зато армянская диаспора ни доллара не дала. Идем на первом месте, 9 очков отрыв - мне говорят: "Нельзя, чтоб в Ливане не арабская команда чемпионом стала..." Развернулся и уехал домой. У меня своя дорога.

- И стали тренером сборной Армении. Отчего там не сложилось?

- Почему "не сложилось"? Сложилось! 10 лет сборная существует - мои результаты еще ни один тренер не повторил. Полтора года там проработал. Я сроду с контрактом не работал, везде говорил: получится плохо, уйду сам. И сразу. В сборной тогда у тренера зарплата была 20 долларов, потом до 30 подняли - я ни разу этих денег не брал. Только приходил, расписывался в ведомости, и все. Однажды вижу в газете фотографию собственного контракта. С подписью. Смотрю - действительно моя. С другими бумагами мне на подпись подсунули, а я их не читал. И по всему выходит, что контракт вот-вот истечет... Он закончился, я ушел. Смешная история?

- Очень. Теперь, значит, "Пюником" занимаетесь?

- Да. И неплохо себя чувствую - лучше нашей команды в Армении нет. Никаких проблем. Денег содержать семью футболистам хватает. Сыну 15 лет, тоже играет за "Пюник".

- И как?

- То, что он с мячом вытворяет, я в его возрасте не мог...

Юрий ГОЛЫШАК