Газета Спорт-Экспресс № 167 (3254) от 1 августа 2003 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 1

ТУШИНСКИЙ АЭРОДРОМ

Владимир ТАТАРЧУК. Весной появилось в "СЭ" коротенькое сообщение о его назначении главным, тренером. "Красного Октября". И что это подумалосъ, олимпийский чемпион, одна из легенд золотого ЦСКА-91, тренерскую карьеру решил начать с первенства КФК?

Владимир ТАТАРЧУК

Родился 25 апреля 1966 года в поселке Матросово Магаданской области. Нападающий, полузащитник. Выступал за команды СКА "Карпаты" Львов, ЦСКА, "Славия" Прага, Чехия, "Аль-Иттихад" Джидда, Саудовская Аравия, "Динамо-Газовик" Тюмень, "Локомотив НН. Чемпион СССР 1991 г., обладатель Кубка СССР 1991 г. Олимпийский чемпион 1988 г.

ПО ЯШИНСКИМ МЕСТАМ

В районе метро "Тушинская" обнаружилось сразу три стадиона. На тот, где играл "Красный Октябрь", мы попали с 15-минутным опозданием. Пока шли к скамейкам запасных вокруг лысого коричневого поля, "красные" забили.

- О, "СПОРТ-ЭКСПРЕСС" удачу принес! - приветствовал нас вице-президент "Красного Октября" Олег Пономарев.

Удачу, выяснилось, немалую: закончилось все рекордной для "Красного Октября" победой над "Чертаново" - 9:1!

- Футбольная школа при заводе, выпускающем авиадвигатели, существует с незапамятных времен, - рассказывает Пономарев. - Но в первенство КФК команду заявили только в этом году. По сути, за всю историю "Красный Октябрь" подарил миру всего одного воспитанника. Зато какого - Льва Яшина! До 1948 года он работал на заводе, тренировался вот на этом поле и жил прямо на территории стадиона. После матча обязательно покажу его комнату - сейчас там раздевалка.

- Как удалось заполучить в тренеры олимпийского чемпиона?

- Равиль Сабитов посоветовал. Обратились к нему за два дня до старта, он и говорит: "Берите Татарчука - не пожалеете". Действительно, не жалеем. Поначалу 0:8, 0:10 проигрывали: команда на ходу формировалась, 16-летние пацаны на поле выходили. А теперь уже мысль в игре отчетливо читается. Но у нас задача - не во вторую лигу выйти, а инфраструктуру наладить. К следующему сезону на месте нынешнего болота искусственный газон положим, трибуну расширим, помещения облагородим. Детских тренеров набрали квалифицированных. Хотим превратить "Красный Октябрь" в кузницу молодых кадров.

Яшинская комната оказалась просторной, с высокими потолками.

- Здесь вот стена была, а здесь, предположительно, кровать Льва Ивановича, - увлеченно рассказывает Пономарев. - Памятную доску обязательно повесим.

МОДА ГОДИТСЯ НЕ ДЛЯ ВСЕХ

- Чем занимались до "Красного Октября"? - вопрос Татарчуку.

- Зимой работал в школе ЦСКА с ребятами 1988 года рождения. Но пришлось уйти.

- Большими задачами работодатели вас не обременили?

- Создать нормальную команду - других задач нет. Но я уже втянулся в тренерскую работу, и, естественно, не хочется находиться на последних местах. Стремлюсь, чтобы команда показывала хороший футбол. Начинать-то пришлось с места в карьер, без предсезонной подготовки - только сейчас немного сыгрались. Но не хватает мужской злости, концентрации - два гола пропустят и останавливаются. В общем, работать еще и работать. А перспективные игроки есть: Пакшин, Сурков, Степанов, левый полузащитник Петровский из спартаковской школы - все 86 - 87-го годов рождения. Впереди хорошая связка Домнин - Гуриненко. Эти постарше, но играют не всегда правильно. Сегодня вот правильно сыграли, и у них многое получилось (нападающие забили на двоих 7 мячей. - Прим. "СЭ".).

- КФК, надо полагать, для вас - своего рода аэродром, взлетная полоса. Видите ли себя в роли главного тренера команды премьер-лиги?

- Как любой молодой игрок думает о сильной команде, так и начинающий тренер... Хотя это разные виды деятельности.

- За футбольной модой следите? Как, к примеру, относитесь к игре в линию?

- Честно говоря, мне эта схема не нравится. Для линейной обороны нужно иметь определенный подбор игроков и время для их обучения. И играть вместе люди должны постоянно. А у нас одни учатся, другие работают - все время кто-то выпадает из тренировочного процесса. Против таких соперников, как "Чертаново", защищаться в линию даже проще, чем с либеро, но с командой более мастеровитой слишком велик риск пропустить выход один в один.

УЕХАЛ ИЗ КИЕВА - НАЗВАЛИ РВАЧОМ

- Давайте вернемся в середину 60-х. Как оказалась ваша семья в Магаданской области, где вы родились?

- Отец был шахтером, отправился туда на заработки. Когда мне исполнилось четыре года, вернулись во Владимир-Волынский.

- В семье со спортом кто-то был связан?

- Нет. Мать работала на швейной фабрике, старший брат ни в какую секцию не ходил.

- Как же вы стали футболистом?

- Сам не знаю почему, как только из Магадана приехали, схватился за мячик. Может, просто других занятий не было? Повезло с первым тренером. Ярослав Кореневский, царствие ему небесное, дал мне очень многое, а после 6-го класса отвез в львовский спортинтернат, где я попал в группу к известному в прошлом форварду "Карпат" Владимиру Данилюку

- Среди сверстников выделялись?

- Наверное, раз за Волынскую область играл. Был нападающим, нередко забивал по 4 - 6 мячей в матче. Но в 8-м классе начали резко расти кости, и практически целый год "вылетел". Потом рассказывали, что меня даже хотели выгонять из спортинтерната. Но как только переходный возраст прошел, все встало на места, и в 10-м классе меня уже привлекали в основной состав "Карпат". Поэтому, кстати, считаю: до 20 лет списывать человека нельзя - он в любой момент может прибавить.

- Кто-то из ваших товарищей по спортинтернату заиграл на высоком уровне?

- Вадим Тищенко, но он был постарше, а из моего возраста Слава Ланцфер и Миша Стельмах за харьковский "Металлист" выступали.

- Что за история вышла с вашим приглашением в киевское "Динамо"?

- Приехал, поговорил с Лобановским, вроде бы поняли друг друга. Потренировался с основным составом. А там что ни имя - звезда. Посчитал, что ничего мне в Киеве не светит, сел в поезд и уехал.

- Свой первый гол за "Карпаты" помните?

- Нет. По молодости о статистике не заботился, а вот отец собирал вырезки из газет. Сейчас бывает любопытно просмотреть. После Киева, например, написали, что я рвач - попросил, мол, квартиру, машину. А на деле всего лишь не хотел сидеть в запасе.

- Не жалели, что во взрослом футболе в нападении практически не поиграли? Когда, к слову, поменяли амплуа?

- Смена происходила не сразу. С острия передвинулся во вторые форварды, затем еще чуть назад, наконец, уже в ЦСКА, Юрий Морозов поставил "под нападающими". Мне и впереди нравилось играть, и в оттяжке. Считаю, в полузащите у меня получалось неплохо.

- Что больше нравилось: забивать или отдавать голевые передачи?

- Наверное, все-таки передачи. Конечно, гол всегда вызывает взрыв эмоций, но не менее приятно, скажем, вывести партнера на пустые ворота.

МАРШ-БРОСОК

- В юношескую сборную когда попали?

- В 83-м Борис Игнатьев пригласил. Он создал команду, многие игроки которой потом не затерялись во взрослом футболе. Тренировки у Игнатьева были очень интересными, и в сборную к нему всегда приезжал с радостью. Жизнь мне не раз доказывала: результата достигает только настоящий коллектив, где один за всех, все за одного. Так было и у Игнатьева, и в олимпийской сборной у Бышовца, и в ЦСКА золотой поры, и, наконец, в Тюмени.

- В финале юношеского ЧЕ-84 сборная СССР уступила Венгрии в серии послематчевых пенальти. Обидно было?

- Не то слово. А мне вдвойне - я ведь свой пенальти не забил. В левый угол ударил на удобной для вратаря высоте. После этого к 11-метровой отметке практически не подходил. Для нас поле Лужников вообще несчастливым было - все время по пенальти проигрывали. Через год в полуфинале юниорского чемпионата мира испанцам так уступили, хотя по ходу встречи вели - 2:1, а затем в матче за 3-е место - Нигерии.

- В ЦСКА по призыву очутились?

- Да, возраст подошел. "Карпаты" пытались меня спрятать, устроили "сыном полка".

- "Сын полка" - это как?

- Отправили в музыкальную часть. Два дня от московского подполковника львовскими огородами бегал, у друга на квартире хоронился - все равно нашли.

- Тогда ЦСКА собирал под свои знамена лучших молодых футболистов - Савченко, Медвидя, Иванаускаса, Пятницкого, Мананникова, Колотовкина.

- Только не таким способом, как меня. Хотя, конечно, по доброй воле переходили немногие. Все-таки прикипаешь к родному месту - будь то Львов, Закарпатье или Вильнюс - и уезжать, особенно молодому, не хочется.

- Насколько правдивы рассказы о том, что в ЦСКА с нерадивыми футболистами не церемонились - могли и в часть сослать на перевоспитание?

- Меня именно так и наказали сразу по прибытии. За то, что прятался. Месяц провел в части на территории клуба, затем в Таманскую дивизию отправили. За четыре дня хлебнул солдатской жизни. В 6 утра подъем, пробежка - шесть километров в кирзовых сапожищах. И думал я, что это называется "тяжело" - пока не попробовал марш-бросок с полной выкладкой на 15 километров. Аппетит на бегу проснулся - о курице мечтал, помню, и о "фанте". Каска то в переносицу даст, то в затылок. Автомат слетает. Надо ж так попасть, думаю... Ребята видят - футболист из последних сил держится. Автомат взяли, я каску в руки - так с ней и бежал. Команду слышишь: "Атака слева!" - бросаешься на землю. Слава богу, сухо было. Самая страшная мысль - вдруг это надолго? Октябрь был, начиналась так называемая вооруженка (первенство Вооруженных Сил. - Прим."СЭ"). Тот самый Александр Кузнецов, который сейчас в ЦСКА работает, меня включил в сборную округа. Финальная часть во Львове проходила. Отыграли, я у Кузнецова на два дня отпросился. А "Карпаты" как раз в Москву на игру ехали. Поездом. И прямо в поезде у меня живот скрутило. Сутки боль не проходит. Доезжаю с бывшей своей командой до Песчаной улицы - там раньше что-то вроде военной гостиницы было, - и ночью так прихватило, что с кровати не встать. Слава богу, что с "Карпатами" остался, а не поехал в Архангельское. Доктор антибиотики дает - из меня со рвотой все выходит. В туалет сходить не могу. Приехала "скорая" - врач живот даже не потрогал: "Ничего страшного". Собрались было уезжать, да врач "Карпат" за горло их схватил. Госпиталь, операционный стол - потом узнал, что, опоздай мы минут на десять, и повезли бы меня уже не в больницу... Но все равно полсезона после операции аппендицита пропустил.

- В тот год Морозову вернуть ЦСКА в высший дивизион не удалось.

- Состав только наигрывался, к тому же мы были очень молоды. А союзная первая лига - турнир серьезный. Через год окрепли, шагнули наверх, но к борьбе в элите оказались еще не готовы.

ДВЕ КАРТОЧКИ В ОЛИМПИЙСКОМ ФИНАЛЕ

- Тренера олимпийской сборной Анатолия Бышовца ваш статус игрока первого дивизиона, однако, не смущал.

- Каждый тренер подбирает состав на свой вкус. Наверное, какие-то мои футбольные качества Бышовца привлекли.

- Что скажете о той команде, завоевавшей золото Сеула?

- Главное, что удалось Анатолию Федоровичу, - создать коллектив единомышленников. Он пригласил голодных до результата людей и поставил им игру. Плюс у нас были лидеры - Добровольский с Михайличенко.

- Чем больше всего запомнился Сеул лично вам?

- Двумя желтыми карточками в финале с бразильцами.

- За что получили?

- Моменты были такие, в которых карточками размахивать совершенно не обязательно. Сначала на бровке Бебето резко тормозит, я случайно наступаю ему на ногу - он валится, корчится... Первая желтая. Потом догонял кого-то, чуть за руку придержал - вторая. В раздевалке рвал и метал. Из угла в угол ходил - ждал, когда все закончится.

- А когда закончилось, какие были ощущения?

- В первый час даже не сознавал себя олимпийским чемпионом. Понимание, что сделали большое дело, пришло позднее.

- Вас сейчас не удивляет, что удалось опередить такие мощные футбольные державы, как Бразилия, Италия, Аргентина, Германия, за которые на Олимпиаде играла не одна звезда первой величины?

- Нет. Мы превзошли соперников в игровой дисциплине. А еще были патриотами и очень хотели победить. Проблемы же российского футбола во многом связаны как раз с тем, что деньги отодвинули на задний план все прочие ценности.

- Вы принимали участие в отборочных играх к ЧЕ-92 и ЧМ94, но в финальных турнирах не выступали. Что помешало?

- Вопрос не по адресу. Сам я считал себя не хуже тех, на ком останавливали выбор тренеры.

РЕКОРД ЦСКА

- Вы работали со многими известными тренерами. Кто из них сильнее всего повлиял на вас?

- В техническом и тактическом плане многое дал Игнатьев. Морозов же заложил физический фундамент, который позволил доиграть до солидного по футбольным меркам возраста.

- В 89-м ЦСКА возглавил Павел Садырин, и за три сезона команда совершила невероятное: выйдя в высшую лигу, выиграла серебро, а через год золото, превзойдя рекорд, который в конце 70-х установил со "Спартаком" Константин Бесков. Некоторые болельщики считают ЦСКА-91 лучшей клубной командой отечественного футбола за последние четверть века. В чем был секрет успеха?

- Считаю, создал ту команду Юрий Андреевич Морозов. Но при нем в клубе было слишком много армейского. Любой человек в погонах, не имевший к футболу никакого отношения, мог зайти в раздевалку, отчитать за игру, напугать казармой. Такой психологический груз играть не помогает: на поле перестраховываешься - не дай бог ошибиться. А с 89-го подобного давления уже не было, мы почувствовали свободу. Состав же наигрывался несколько сезонов, да и Садырин, конечно, хороший тренер - команда при нем была играющая. И люди подобрались техничные, и физическую готовность Морозов нам заложил отменную. Садырин же, придя в ЦСКА, по-человечески поступил очень правильно. Мы ведь разбегаться хотели, а он говорит: "Давайте потренируемся немного. Кого что-то не устроит - уйдет". Поработали месяц, и все остались. Расставаться-то не хотелось - чувствовали, что у нас неплохо получается. Именно в этой команде.

- Лидером у вас кто считался?

- Как такового лидера не было, если у кого-то игра не шла, другой за него отрабатывал, помогал. То есть в отдельном матче лидером мог стать каждый.

- "Спартаку" в чемпионате-91 ЦСКА все же два раза уступил. Почему?

- Не знаю: вышло так, что обе игры я пропустил.

- Тогда какой матч того первенства запомнился вам больше всех?

- Последний, с московским "Динамо". Галямин забил, выиграли 1:0 и стали чемпионами.

- Почему не удалось сохранить команду?

- Об этом надо спрашивать у тогдашних руководителей ЦСКА. Из Испании поступили предложения Корнееву, Кузнецову, Галямину - с этого все и пошло.

- Была возможность удержать их?

- Думаю, да. ЦСКА ждало выступление в Лиге чемпионов, и если уж так хотели заработать на продаже футболистов, через год получили бы за них в десять раз больше... Тут еще вот что. Садырин - человек не такой простой. После чемпионства пошли конфликты, что-то Пал Федорычу в нас не понравилось... Когда чемпионат выиграли, дали нам от банка что-то вроде памятной медальки, где-то она у меня валялась, - говорили, пять тысяч рублей стоит. Сохраните, мол, через две недели будет 14 тысяч. А спустя неделю банк обанкротился, и медалька только как память осталась. Ни один человек не успел ее в деньги обратить. А чествование после сезона устраивали в ресторане на Пресне, на набережной. Всей командой туда приехали - и тут выясняется, что банкет этот не для нас. Мест нет.

- То есть?

- Вот - "то есть"! Гостей было много, побродили мы минут пять между столами, да и разъехались. Отпраздновали... А знаете, сколько мы зарабатывали? 120 офицерских плюс 350 рублей ставка. По сравнению с обычными людьми - неплохо. Но не более.

- Если бы армейцы сохранили состав, был бы шанс не допустить абсолютной монархии "Спартака" в 90-х?

- Безусловно. По крайней мере такого, чтобы один клуб настолько превосходил остальные, не было бы.

В "СЛАВИИ" У ПЕТРЖЕЛЫ

- Как возник вариант со "Славией"?

- В 92-м Масалитин туда ездил на смотрины, то ли не подошел, то ли что другое - не остался. Но меня чехам рекомендовал. Созвонились: "Поедешь?" - "Поеду!" Спонтанно получилось. Три дня меня просматривали и предложили контракт. Понравился я тренеру Петржеле.

- Какой он человек?

- Общительный. В то время был начинающим тренером - может, что-то в нем за десять лет и изменилось... Но тренировочный режим уже тогда у него был какой-то немыслимый. Месяц подготовительного периода, чувствую - не то. В глазах темно, парни бродят, как потерянные, игра ни у кого не клеится, апатия, делать ничего не хочется... За месяц он сломал команду!

- Потом пришли в себя?

- Месяца через три.

- Представляем, как эти три месяца играли.

- Не играли. Мучились. Меня взяли в "Славию" - я чувствовал себя великолепно, а после месяца тренировок Петржелы начался обвал. С ума сходили от нагрузок, желание тренироваться пропало. В какой-то момент собрался уходить: и меня Петржела в состав перестал включать, и команда плохо играла. По чистой случайности "Славию" не рвали на много-много мячей - то 0:1 проиграем, то 0:0.

- 1:7 не было?

- Нет. Поэтому, когда смотрел, как Питер проигрывает в Москве "Динамо", сразу все понял. Мне Петржела повторял как заведенный: "Играй в тело!" Я поначалу объяснить пытался, что у меня футбол другой, не корпусом я должен оттеснять - он не верил. Пока своими глазами один эпизод в моем исполнении не увидел. Веду мяч, краем глаза вижу - сбоку парень на меня летит. Готов сносить, даже глаза закрыл. Я мячик вперед прокинул, сам назад - и этот улетает точнехонько к Петржеле на лавочку. После спрашиваю: надо было мне плечо выставлять? Ничего не ответил...

- Петржелу в итоге уволили?

- "Попросили" полгода спустя. Четвертое место "Славия" заняла. В составе у нас Кука был, а Шмицер с Бергером в дубле, на подходе. Петржела ушел, новый тренер в дубль заглянул - и там на этих ребят наткнулся. Я против них пару двусторонок сыграл - уже тогда видно было, что мальчишки толковые.

- Почему вернулись в Россию?

- Армейский клуб, которому я по-прежнему принадлежал, не сошелся со "Славией" по финансам.

- Однако в сезоне-94 вы не провели за ЦСКА ни одного матча, хотя числились в заявке.

- Александр Тарханов создавал свою команду, и я оказался ему не нужен.

КРАЖА

- Правильно говорят - если у тебя украдут что-то, вся жизнь по-другому пойдет. Она и пошла. В Праге меня на прощание здорово грабанули...

- Как?

- Заказали мы машину, вещи в контейнер - и в Москву. А машина не доехала, потерялась дорогой. Пытались найти, но история темная: водитель говорит, что после белорусской границы его тормознули, приставили пистолет и все перетащили в другую машину. Указал село, где нападение зарегистрировал. Мы туда звоним - ничего похожего не было. На белорусской границе говорят, что такая машина не проезжала.

- Много потеряли?

- Все, что нажили. От мебели до фотографий. Бог с ними, с вещами - в футболе все пошло наперекосяк. Я чувствовал, что в игре не потерял ничего, а отношение ко мне изменилось. Смотрели на меня в России, как на заурядного игрока.

ШЕЙХИ

- Довела меня жизнь до Саудовской Аравии. Где европейцу тяжело. За те полгода, что мы с Сергеевым там пробыли, одних только тренеров пятеро сменилось. Начиная с того самого венгра Варги, который нас туда привозил. Он и тренер, и агент. Жили в постоянном напряжении - даже в город выйти проблема. Не выпьешь, не расслабишься... Иногда детей в "Макдональдс" выведешь - и все развлечение. Кругом мутавы, полиция нравов, - следят за порядком. Как-то жены наши вышли в магазин без платков, а мимо мутавы проезжали. Мужья за жен отвечают - так нам строгий выговор был. Могли вообще посадить. Как-то вратарь наш на свадьбу всю команду зазвал - так два часа чай пили. Мужчины в одном зале, женщины - в другом. Невесту нам так и не показали.

- Вы Саудовскую Аравию иначе представляли?

- Да, приукрасил Варга: "Хорошо сыграешь, шейху понравишься - ключи от машины бросит..."

- Не бросил?

- Нет, конечно. Шейхи, как выяснилось, жадные. Какие там ключи - зарплату не давали! Мы с Сергеевым играть отказались, и нам вроде согласились выплатить, но с условием: чтобы ни один человек в команде не знал, что мы деньги получили. Вечером тренировка, вся команда с расспросами: "Получили деньги?" Все до единого в курсе!

- А что за шейх-то у вас был?

- Бывший пастух. Пас баранов, и американцы у него землю выкупили под строительство. Вот и весь путь к богатству. Шейх из него что надо вышел - 20 жен, 80 детей... Земель - с пол-Строгино. Многое, конечно, в Аравии смущало. И то, что в европейских клубах платят лучше, и то, что во время тренировок все коврики достают и молиться начинают. После игры обычно ворочаешься, часов в шесть утра только засыпать начнешь - мулла кричит, молитва... В Мекку нас не пустили. Вся команда на автобусе через город, а нам специальную машину выделяют - и в объезд: не правоверные. Зато каждую пятницу развлечение народу - казнь. Весь город собирается, не пробиться. Одному нашему игроку все завидовали - окна у него на площадь выходили. В подробностях рассматривал, как головы отлетают.

В ТАРАСОВКУ НЕ ТЯНУЛО

- Возвратился в Москву - три месяца просидел без работы. Помог Игнатьев - в "Тюмень" Александру Ирхину порекомендовал. Последняя команда, в которой получал от игры удовольствие.

- Позднее вам еще выпало поработать под руководством Валерия Овчинникова в нижегородском "Локомотиве". Каковы ощущения?

- Тяжело. В том плане, что мыслить на поле особо не требовалось: мяч на ногу - и туда его. А там как получится. Середину, как правило, мяч перелетал со свистом - я только голову успевал поворачивать.

- Считаете, как игрок полностью реализовали себя?

- Нет. Во-первых, если бы после чемпионского сезона ЦСКА сохранил состав, думаю, у всех игроков в дальнейшем была бы совсем иная жизнь. Во-вторых, не повезло, что после Чехии не по своей воле оказался в армейском клубе.

- В другую российскую команду не могли перейти?

- Когда Тарханов еще работал в "Спартаке", меня звал туда Олег Романцев. Я отказался. Не тянуло в Тарасовку. Мысли тогда какие были? Приехал играть за свой клуб - куда я без ЦСКА? А в ЦСКА не сложилось.

- Сумели бы освоиться в "Спартаке"?

- Сейчас об этом можно только гадать. Хотя, мне кажется, спартаковский стиль понимал неплохо.

- Из футболистов, выступающих сегодня в чемпионате России, кто нравится?

- Семак, Титов, Лоськов. Но таких, кто стабильно хорошо играет, практически нет. Кириченко нравится как игрок замены. Когда его выпускают с первых минут, он теряется.

- Что думаете о нынешнем ЦСКА?

- Результат есть - уже хорошо. А игра, быть может, со временем придет.

- Чем можно объяснить неудачи сборной?

- Тем, что мало в нашем футболе квалифицированных исполнителей. Которые играют не по настроению, а постоянно. У нас же как: в одном матче он выложился, показал себя, а в следующем - просто находится на поле. И сборная из-за этого становится непредсказуемой .

- Сколько у вас детей?

- Двое. Сыну Владимиру 14 лет, в школе ЦСКА тренируется у Валерия Минько. Футболистом хочет быть. Дочке Юле нет еще четырех. Пока не знаю, кем она будет.

- На какой позиции играет сын?

- Правого полузащитника.

- Есть перспектива?

- Не пройдет желание - чего-то добьется.

- Как жена к футболу относится?

- Привыкла. Познакомились-то давно, в львовском спортинтернате - она легкой атлетикой занималась.

- Кроме футбола есть увлечения?

- Люблю посидеть с удочкой. А больше ни на что времени не хватает. Я ведь еще за сборную ветеранов бегаю. Колотовкин, Быстров, Лосев, Сабитов, Бубнов... Хорошая компания. Люди мы не старые, не пузатые, форму держим - потренировались бы всерьез, так и в первой лиге сыграли бы.

- Чего хотелось бы больше всего на свете?

- Желаний, как у всякого нормального человека, много. Но главное, наверное, чтобы дети здоровыми росли.

- А футбольная мечта какая?

- Раз уж стал тренером - не затеряться.

Юрий ГОЛЫШАК, Алексей ЩУКИН