Газета Спорт-Экспресс № 252 (3630) от 2 ноября 2004 года, интернет-версия - Полоса 11, Материал 1

Вячеслав БЫКОВ

СОСТОЯНИЕ ДУШИ НЕ КОМАНДИРОВОЧНОЕ

ЦСКА и молодой тренер Быков проиграли последние два матча подряд - новокузнецкому "Металлургу" и "Сибири". ЦСКА откатился от зоны плей-офф на 6 очков. Но...

Все равно к тренеру Быкову и его команде внимание особое. Любопытство не гаснет. И по-прежнему на многих матчах армейцев полные трибуны, где бы они ни играли. Две легенды, клуб и Вячеслав Быков, вместе.

Пусть иногда что-то не получается, пусть. Есть в хоккее вещи поинтереснее.

Юрий ГОЛЫШАК

- А вымпел у вас есть? Тогда пущу.

- Вымпела, знаешь, нет. - Быков улыбается домодедовскому сторожу. - Фотография главного тренера подойдет? Если с автографом?

И армейский микроавтобус паркуется там, где никому нельзя. Даже с мигалками. Фотография с автографом творит чудеса.

Мы с Вячеславом Аркадьевичем встречали другого Быкова, Андрея Вячеславовича. Первое приглашение в сборную России. Рейс Женева - Москва.

- Сын в Москве родился, но приезжает сюда впервые. Интересно, у иллюминатора сидел? Видел, какой город огромный?

Я охотно предполагаю в ответ, что видел. Быков доволен. Высматривает - что там, за пограничной полосой? Улыбается, машет рукой. А мимо валит толпа ликующих швейцарцев.

- Почти земляки, Вячеслав Аркадьевич?

- Наверное. Швейцария - она вообще особенная. И к нам, русским, поначалу настороженно относились. Потом все изменилось. Как с Андрюхой Хомутовым заиграли, весь дворец - в красных цветах. Советских. Гимн СССР швейцарцы не пели, врать не буду - но что подтягивали, сам слышал. А на каком-то матче Тихонов это услышал - расчувствовался. С красным флагом на лед вышел, вдоль бортиков прошел - и такая меня гордость пробрала, не передать! И только ради этого в Швейцарию ехать стоило, наверное. Как думаете?

Из-за металлоискателя появляется 16-летний Андрей. Который хоть в России первый раз, но излагает по-нашему бойко. Никакого акцента. Прильнул к окну, за которым таяла в сумерках октябрьская Москва.

Историческая родина.

ХОРОШИЙ СТРАХ

Но прежде было совместное утро корреспондента "СЭ" и Быкова-старшего о офисе ЦСКА. Были сорок минут езды до аэропорта. Отданные под интервью, разумеется.

- Помните, когда впервые услышали об интересе ЦСКА к себе как тренеру?

- В конце апреля. Валерий Гущин дозвонился в Швейцарию, пригласил в Москву на переговоры. Приехал, встретился с владельцами клуба. Предложил возглавить ЦСКА Гинер. И я сразу оценил - от таких предложений не отказываются. С Евгением Ленноровичем познакомился года два назад. Я был в Москве, пригласили заглянуть в его кабинет - и уже тогда он мне понравился и как руководитель, и как человек. Чувствовались амбиции.

О руководителе говорит отношение к хоккеистам, которые заканчивают с игрой или лечатся. А отношение было потрясающее. У меня сложился образ нового российского руководителя. Кстати, я и предположить не мог, что Тихонов уйдет в отставку.

- В холле дворца портреты: Тарасов, Локтев, Тихонов... Быков в их череде смотрится органично?

- Когда принял решение, уже не смотрел на собственное положение со стороны. Включился в работу, не озадачиваясь "мыслями". Разве я владею прошлым или будущим? Или вы - владеете? Сегодняшнее свое положение даже работой назвать не могу. И не забываю, что я - начинающий тренер. Всего пять лет, как закончил играть - и тогда же поставил перед собой одну цель: самоутвердиться в том, что делаю. Действительно ли это мое? Действительно ли - интересно?

- Чувствуете команду?

- Что чувствую "от" и "до" - так не скажу. Не имею права. Слишком тонкий механизм, в каждую из тридцати душ не заглянешь. Присутствовала боязнь, но я к ней прислушался - кажется, это был хороший страх. Однако всякий хоккеист проходит через плохой. Особенно страшно выходить после травмы, хотя меня-то как раз игра захватывала полностью. Даже в первых матчах после страшной травмы, когда рука плетью висела...

- Наверняка вы провели не самый простой семейный вечер после приглашения в ЦСКА. Какие у супруги были аргументы "против"?

- Я переживал. С самого начала понимал, что придется переехать одному, дети учатся в Швейцарии, жене тоже придется остаться во Фрибурге. Но спорт меня закалил - и обратного пути не было. Это в моем характере: выкладывать карты на стол и искать решение. Поначалу три раза вырывался к семье, но уже два с половиной месяца никак. Тягостно. Нашим женам надо ставить памятник, для хоккея они сделали почти столько же, сколько игроки.

- 44 года - возраст для мужчины критический. Когда хочется перемен, когда понимаешь, что если сейчас что-то не возглавишь, то не возглавишь уже никогда...

- Я вообще не смотрю на возраст. Говорят, выгляжу молодо, но это потому, что много лет на льду провел. Сохранился. Только в дни рождения вспоминаю, сколько мне. Когда закончил карьеру в 40 лет, принял команду 12-летних мальчишек. Мне хотелось учиться, а не возглавлять. В этом возрасте у ребят уже есть что-то от взрослого мастерства, но еще нет в голове практического интереса. Не думают о том, что могут хоккеем заработать.

Я хотел эмоций - и в этой команде их получил. Все-таки взрослый хоккей эмоции притупляет, сложно придумывать для себя стимулы. За последние три года раз пять прихватывало спину, и это - звонок. Шутить дальше нельзя. Желание играть было громадное, но я знал, что после сезона-99/2000 закончу. В течение всего сезона приучал себя к этой мысли. Перед последним матчем давал себе отчет в том, что он - последний. Настолько грустно было ехать на него. Хотел сыграть по-особенному, все получилось - победили на выезде "Сьеру" со счетом 5:2, я четыре результативные передачи отдал. Весь стадион знал, что это последний матч Быкова.

ТИХОНОВ

- Ролью Тихонова в будущей команде интересовались?

- Мне сказали, что Виктор Васильевич переходит на пост президента. Если надо, его услуги - в моем распоряжении. Тем же вечером созвонился с самим Тихоновым, который уехал в Чехию на чемпионат мира. Он все знал, пожелал удачи. Мы в нормальных отношениях, его дверь рядом и всегда открыта. Виктор Васильевич сразу мне сказал: "В твои дела лезть не буду. Есть вопросы - заходи". Тихонов поступил корректно и правильно. И я советуюсь.

- Время стирает обиды?

- Я не тот человек, который держит их долго. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить на это энергию. Поминки обидам устраиваю быстро.

- В газетах постоянное противопоставление - Виктор Васильевич на провинившегося накричал бы, Вячеслав Аркадьевич виноватого подбадривает.

- У каждого своя философия и мораль. Говорить, что Виктор Васильевич не прав, не стану, - но пройти хочу свой путь. Мне нравится общаться с ребятами, искать контакт, - а они, конечно, ошибаются. Право на ошибку в ЦСКА имеет каждый. К каждому характеру ищу ключ, на некоторых хоккеистов вообще голос повышать нельзя, они сами переживают. А так просто сожгут себя изнутри. Хотя большинство моих игровых побед пришли при тренере Тихонове, его методы не копирую.

- Был случай, чтобы вы поражались тренерской интуиции Тихонова?

- Да. Когда он собрал легендарную пятерку КЛМ. Только чутье могло подсказать. То решение вовсе не напрашивалось. Не сразу же в наше с Хомутовым звено попал Валера Каменский, правильно? Он год провел в ЦСКА, а мы играли с Женей Давыдовым. И - не получалось.

Перед чемпионатом мира 86-го года в Москве Виктор Васильевич ко мне подошел: "Хочу попробовать Давыдова к вам на край..." Мне как центральному это важно. Роль ответственная, я должен адаптироваться к крайнему нападающему. Сыграть на его качествах. Пробовали Женьку в нескольких матчах - никак. Хотя техничный игрок, тоже челябинский. Вернули к нам Мишу Варнакова, вот с ним - хоть с закрытыми глазами.

- Московские репортеры про вас говорят: "Европеец".

- А родился я в Азии. В Европе провел точно половину жизни, в 22 года уехал из Челябинска. А почему "европеец", кстати?

- По коммуникабельности. За пять минут до матча интервью даете, журналистов собирались в раздевалку пускать.

- Идея не похоронена. Мы находимся на службе у людей - чем больше журналистов вокруг команды, тем больше зрителей на трибунах. Мне можно задавать любые вопросы.

ХОМУТОВ

- Уважаете провокационные? Тогда пожалуйста: по Москве каких только слухов не ходило, почему разошлись ваши пути с Хомутовым.

- Хорошо. Рассказываю. В один прекрасный день - дело шло к завершению моей карьеры - каждый из нас выбрал свой путь. Все.

- Говорили, причина - деньги.

- Только не деньги. Каждый наш с Хомутовым контракт делался совместно. Похожи были как две капли. На одном листе написано "Хомутов", на другом - "Быков". Вся разница. Мы прошли большой путь в спорте, я счастлив, что у меня был такой партнер. Пути разошлись - разве это трагедия? Когда встречаемся, общаемся. Правда, встречаемся редко. Да и семьями никогда не дружили - дружба была только на льду. Скорее даже не дружба, а хорошее товарищество. Нам нравилось играть в тот хоккей, который показывали.

- Вы понимаете, что ваша ссора - тоже часть большого спорта?

- Понимаю. Тут дело касается личных моментов, и не каждый способен открыть дверцу и все рассказать. У каждого своя правда.

- Не много ли в вас для российского хоккея дипломатии?

- Так не зря же нас при каждом выезде за границу называли "послами спорта". Главное достижение в жизни - оставил в той же Швейцарии добрую память о русском человеке. Горжусь этим. Что касается резких слов, то они внутри меня не задерживаются. Но мой отец, портной, всегда говорит: "Семь раз отмерь..." Нас подобному учили - "на провокации не отвечать, в драки не лезть".

- Живет в вас это?

- "На провокации не отвечать" - да. Потому до сих пор помню, как не сдержался однажды в Швейцарии. Удалили до конца матча. Не по делу дали две минуты штрафа, я судье при полных трибунах поаплодировал - и пожалуйста. Он подумал, что из-за громкого имени могу себе позволить споры. Унизить. Что вообще не в моих правилах.

Звонок. Жена. Быков смеется:

- Спрашивает, почему интервью даю часто и долго, а заметки про меня маленькие выходят. На чем мы остановились?

- Не чувствуете, что вас держат в Москве за иностранного тренера?

- Есть такое. Пусть думают что хотят. Да, я работал десять лет за границей - какие-то понятия слились с советскими, и получился тренер Быков. Какой есть. Не сахарный, игроки могут подтвердить. Но как только теряешь равновесие, с ним уходит и управление командой.

- Да и не тот у вас возраст, чтобы строить работу на крике. Нервы в порядке.

- Надеюсь, вообще кричать не буду. Помню, в прощальном матче придумал режиссерский ход - минуты за две до конца меня заменил сын. В таком же свитере, "Быков" на спине. Дорогу молодым, как говорится. Два гола забил. Вечером едем на телевидение, задают ему вопрос: "Папа тебя тренирует, - хороший тренер?" Андрюшка отвечает: "Ничего. Получается. Только надо, чтоб побольше кричал..." Наутро прихожу на тренировку детской команды, мальчишки смеются: "Слава, Слава, теперь ты станешь кричать?" Я шепотом в ответ: "Теперь я буду говорить еще спокойнее. В школе на вас кричат, потому и пропускаете мимо ушей. Учитесь слушать".

- Был у вас хоть один тренер, обходившийся без брани?

- Игорь Дмитриев. Но это в сборной. Как мне рассказывают, в клубе он становился другим.

ПАСПОРТ

- Есть в вашей московской жизни что-то командировочное. Живете, скажем, на базе...

- Да, пока на базе. Скоро появится квартира. В моей бывшей московской квартире живет тетя жены. Я ж без семьи - зачем мне дом? Удобнее с молодыми, которые тоже на базе обитают. Игорь Захаркин, помощник, тоже на базе и тоже без семьи. Но состояние души не командировочное. Скоро жена приедет на неделю, потом вместе отправимся на сбор в Швейцарию.

- Живя на базе, есть на что деньги тратить?

- Я трачу время. И желание. Для себя открываю новое - разве может быть неинтересно? А в магазин хожу, покупаю что-то. Вот билеты на ЦСКА - "Челси" купил, жаль, сам пойти не смогу. Играем в Ярославле.

- Вы гражданин Швейцарии?

- Да. У меня двойное гражданство, от российского паспорта не отказывался - значит, никто его не отнимет. Специально интересовался, останусь ли россиянином в случае принятия швейцарского гражданства. Надеюсь дожить до времени, когда российский паспорт будет так же уважаем в Европе, как швейцарский. Швейцария мне много дала за десять лет. Даже в смысле культуры. Мой швейцарский паспорт - это еще и уважение к этим десяти годам.

- Дети по-русски с акцентом говорят?

- С небольшим. Но за недельку Андрей избавится. Менталитет, конечно, швейцарский - но в душе они русские. Бывают моменты, когда смотришь футбол и понимаешь - русские. Мои друзья, Саша Мостовой и Валера Карпин, подарили футболки, так сын по очереди их в школу надевал.

- Вы, как тренер, наверное, без стакана водки или горсти снотворного заснуть уже не можете?

- До подобного не доходит, хотя после поражений в пять утра просыпаюсь - и все. Больше не заснуть. Начинаешь искать причины неудачи, их столько в голове всплывает... Рабочее состояние тренера.

- Всякий молодой тренер проходит через ошибки. Были в этом сезоне матчи, проигранные во многом из-за тренера?

- Первые домашние. Новокузнецкий "Металлург", ничья с "Молотом" - там стоило найти другие слова. Не удалось передать уверенность, захлестнула боязнь ошибки, а снять ее может только тренер. Я не заканчивал никаких курсов по психологии, - так сейчас сижу над книгами. Интереснейшая наука. Многое открываешь для себя. Практическая психология - для меня сейчас первый предмет.

- Отчисляя Золотова, сильно переживали?

- Для меня это было потрясение. Через которое надо пройти или уходить из тренеров. Я всегда говорю правду, какая бы жесткая она ни была. Разговаривали с Сережей здесь, в этом кабинете...

- Понимание встретили?

- Да. Для меня это было важно, потому что с таким столкнулся в первый раз. Не думаю, что во второй станет легче, привыкнуть к подобному нельзя. У человека вся жизнь поворачивается в другую сторону. Понимание Золотова помогло мне это пережить.

- Готовы сказать, что работать в ЦСКА оказалось сложнее, чем казалось?

- Нет. Врать не стану. Моральная усталость еще не подступала.

НХЛ

- То, что хоккеист Быков не выступал в НХЛ, - большая жизненная боль?

- Я выходил на лед против этих людей и на Кубке Канады, и на "Рандеву", и на клубном уровне. В какой-то степени заокеанский хоккей затронул. А что в НХЛ не поиграл... У вас разве нет мечты, которая не реализовалась?

- Была мечта?

- Знаете, тоже нет. На драфт меня поставили в 89-м году, когда не думал, что кого-то заинтересую за рубежом. Потом пил шампанское из Кубка Стэнли, когда ребята привозили его в Москву. Была только гордость за ребят, никакой горечи. Почему сам за океан не поехал? Мне сказали, что в "Квебеке" все идет к развалу. Игроки бегут. Да и в традициях этого клуба переучивать на свой манер, а я хотел показывать свой хоккей. И отправился в Швейцарию. Кстати, в НХЛ мне предлагали контракт на порядок меньше, чем у того же Каменского.

- Вопрос принципа?

- И это тоже. Валерка помоложе - но чтобы контракт в два раза меньше? Обиды не было, я радовался за него искренне, - но внутренне не мог согласиться с тем, что меня хотят взять за бесценок. Год шли переговоры, однако "Квебек" стоял на своем. Потом, правда, два года подряд представители клуба приезжали в Швейцарию. Последний раз в 93-м году, на чемпионат мира, но моя швейцарская жизнь к тому моменту устроилась. Когда тебя в 30 лет берут за небольшие деньги, риск огромный. Что-то не получается - тут же оказываешься в низшей лиге. Или выгоняют. "Квебек" не хотел рисковать, мы - тоже. Я на переговорах чувствовал, что обо мне никто не думает.

- Неужели зарабатывали в Швейцарии больше, чем получали бы в "Квебеке"?

- Не поверите - да. Если пересчитать на количество игр. А бытовые условия лучше.

- Читали непонимание в глазах американцев - "русский отказывается от НХЛ"?

- Переговоры, надо сказать, "Квебек" вел корректно, дружелюбно. Даже в Москву за мной приезжали, но с прежними условиями.

- Вы, как человек советский, торговались смущенно?

- В "Квебеке" знали, что есть другие предложения, я сам им говорил. Европу не восприняли всерьез, вообще никакой реакции. А торговаться я не умею, не хотите - не надо. Столкнулся с самоуверенностью: "НХЛ - машина, от нее не отказываются!"

Потом мне американские газеты привозили с обескураженными заметками - как же так, двое русских отказались? Свое же клубное начальство критиковали, упустили, мол... Но мы ни о чем не жалели. Да и бесконечные разъезды к тому времени уже порядком надоели.

ПИСЬМА

- В тридцать лет хотелось другого?

- В тридцать особенно чувствуешь себя отцом. Двое детей, младшему два с половиной, старшей - семь. Семью терять не хотелось. Я говорю не о разводе, а о потере контакта. Помню, как возвращался со сборов в ЦСКА. Прихожу домой, дочка прячется, выглядывает из-за маминой юбки. Стесняется чужого. И больно, и обидно.

- Швейцарскую зарплату получали в торгпредстве?

- Из-за отъезда шумиха поднялась, и в тот момент я познакомился с Владимиром Бениашвили. Сначала представлял меня как агент, потом перешло в дружбу. Разве можно назвать агентом человека, который только заботится о тебе как о человеке, вообще не говоря о деньгах? Он многих игроков отправлял через "Моспрофспорт". До сих пор в отпуск в Испанию вместе ездим. Мой контракт стал революцией, впервые клуб договаривался с клубом. И отдельно - личный договор.

- Был в Швейцарии и черный период...

- Салис из "Пиотты" меня сломал. Летом перенес операцию на руке, все зажило, начал сезон - и получил по тому же плечу. Этот парень толкнул сзади, я в борт - и всей массой на плечо. Которое не выдержало. Морально настолько тяжело мне никогда не было. До сих пор разрыв в полтора сантиметра, под нож не лег - перенес бы третью операцию на одном месте. Разговаривали с профессором, он решил, что группа мышц неплохо развита, выдержит.

Внешне все выглядело нормально, только через магниторезонанс различима дыра в сухожилии. Решил играть даже с разрывом, рискнул. Постепенно рука ожила, отыграл плей-офф - хотя руководство на мне поставило крест. Это сейчас их не виню, а в ту пору было обидно. Хотя даже тогда старался их понять. Рисковать, заключать новый контракт с травмированным возрастным хоккеистом? Не заключили. На этой почве и произошел раскол с Андреем... Самый тяжелый момент в жизни. Переоценка ценностей.

- Наверное, со всей Швейцарии шли письма со словами поддержки?

- Письма до меня не только в тот момент доходили. Во время путча 93-го года мешками писали. Но когда беда с плечом случилась, было что-то особенное. И письма сохранил, и вырезки из газет. Фанаты целые годовые подшивки приносили. Особенно подружились со школьным преподавателем, который сначала дочку учил, потом сына. Приятный человек. Даже меня многому научил.

Я сначала человека стараюсь разглядеть, а потом уж в человеке - игрока. Тот преподаватель привил. В самые сложные моменты от него, как по волшебству, - письмо. Я вообще на многие отвечал, в первые годы по пять - десять писем каждый день отправлял. А уж фотографию с автографом всем высылал. Потом клубу предложил встречи с болельщиками устраивать, и это тоже в спектакль превращалось.

Когда предложили ЦСКА возглавить, столько пожеланий было, напутствий! А когда "Фрибург" контракт не продлил, люди на руководство всерьез обиделись, чего уж я совсем не ожидал.

АВАРИЯ

- Холодная Швейцария способна на любовь?

- Еще как способна. Когда уезжал во Фрибург из ЦСКА, "Моспрофспорт" устроил прощальный ужин. С президентом, вице-президентом и спонсорами "Фрибурга" во главе стола. Бениашвили поднялся: "Мы отдаем в ваши руки двух сыновей нашей страны. 250 миллионов будут за ними следить..." Они поняли.

Президент, Жан Мартине по прозвищу Жано, относился к нам как к сыновьям. Прибегал по нескольку раз на дню, справлялся о делах. Всякой мелочью интересовался. Мы-то в команде, а жены языка не знают, в магазин ходить надо - даже эти проблемы решал. Дома вечера стали устраивать, президент сам приходил и кучу народа приводил. На борщ да пельмени.

- За десять лет - ни одного ЧП?

- Авария случилась в первый год. Выдали мне "субару", двигатель 1,8 - после армейской "Волги" будто самолет. Хотя и "Волга" та была что надо, оставил ее приятелю. Потом вернулся - ни машины, ни его, пропал. А тогда для себя методику изучения языка выработал. Какое новое слово по радио услышу - на ходу в блокнотик записываю. Не отрываясь от руля. Еще и со словарем сверяюсь.

Тем вечером возвращался после тренировки, машина впереди поворотник не включила, ушла вправо, кто-то ее царапнул - а я уж сзади подоспел. Этих пострадавших уплотнил. Как раз слово новое записывал. Звоню президенту: "Жано, так и так, попал..." Тот в панике: "Ты живой?!" Но там все просто. Пока полицию ждал, продолжал новые слова в блокнот заносить. Люди аварию рассматривают как возможность познакомиться с новым человеком.

- Сейчас не на "Волге" передвигаетесь?

- Сам не рулю, но клуб дал моему помощнику "дэо". С ним езжу. Это для меня первая проблема: столько времени гробить на пробки! Сидишь и думаешь, сколько б успел за этот час толкового сделать. Пытаюсь что-то на ходу писать. Интересные мысли приходят. Правильно музыканты говорят: песни рождаются в дороге. С Захаркиным на ходу летучки проводим.

- Москва вас вспомнила?

- Недавно ужинал в ресторане - официант узнал. Подошел за автографом. Оказалось, живет в Архангельском, рос на нашем поколении.

- Было что-то в московской жизни, к чему оказались не готовы?

- К жизни в одиночку. На базе решил обосноваться потому, что совершенно не умею оставаться один, постоянно нужен круг для разговора. И в Швейцарии интерес прессы ко мне был большой, я с удовольствием шел на контакт. Вот сегодня приезжает журналистка из швейцарской газеты Liberte, обо мне писать, о ЦСКА. Жаль, в Шереметьево ее самолет приземляется, а Андрюшка мой в то же время - в Домодедово. Сейчас должны с радиостанции звонить.

ЗНАК ПОЧЕТА

- Научились на западный манер поражение забывать в раздевалке?

- Эта беззаботность меня как бесила, так и бесит. В Швейцарии кому только не объяснял, что так нельзя. Матч выиграл, другой проиграл - начальство по плечу треплет: "Не переживай, все хорошо..." Отвечаю: надеюсь, вы подобное не всем хоккеистам говорите? Подобное может привести к тому, что команда вообще прекратит настраиваться. Постепенно отношение изменилось.

Воспитал я руководство. А то ребята возвращались после поражения, пять минут бранились, клюшки ломали, а из душа возвращаются - поют. Смеются. "В какой бар идем?" Это еще и оттого, что вся игра строилась через иностранцев. "Вам больше платят, вы и забивайте. Вы будете плохо играть - мы тоже". Кадье, толковый тренер, через наше с Хомутовым звено прокручивал молодежь. Чтоб учились.

В Швейцарии на нас смотрели во все глаза: что едим, что пьем? Потому даже там я ощущал себя цээсковцем. ЦСКА в той политической ситуации был отдушиной. Всякая пауза заполнялась не семьей, а вызовом в сборную, - мы только закалялись как личности. Я такого коллектива, как тот ЦСКА, больше не встречал.

- Армейский китель остался?

- В Швейцарии, на вешалке. Как-то там военный праздник был, вроде нашего 23 февраля. Вижу - швейцарцы в военное рядятся, смекнул - надел свой мундир. И фуражку.

- И ордена?

- У меня только орден "Знак Почета", вручали как-то в Кремле. В нашем районе, Картье, та парадная капитанская форма фурор произвела. Потом на семейный праздник в ней отправился - и там шок. Помню, президент "Фрибурга" пришел на одну из моих последних игр за ЦСКА. Уступали "Динамо" - 1:5, в последнем периоде наша пятерка сравняла счет, четыре гола забила. Он как раз к третьему периоду подъехал, это чудо увидел. После матча представился: "Капитан Жано Мартине, швейцарская гвардия". Отвечаю: "Капитан Быков, Советская армия".

ПО САДОВОМУ

- За эти дни в ЦСКА был хоть один выходной?

- Ребятам давал. И продолжу давать. Это принцип - доверять игрокам. А у меня самого был один, с Бениашвили поехали в грузинский ресторан на день рождения общего друга. Клюшку подарил. Там же справляли юбилей преподавательницы из ГИТИСа, потрясающе посидели. Кстати, этот ресторан и Харламов, и Михайлов обожали. Чувствуешь в таких местах, что люди умеют не только работать, но и жить, - поют, веселятся, молодежь стихи читает... Много энергии почерпнул. Теперь ребята из ГИТИСа к нам на матч собираются, а я к ним на спектакль.

- Умеете отдыхать?

- Без семьи - не получается, но люблю прокатиться по Москве. Впервые сюда приехал в 82-м году, меня встречали вечером, везли по городу - впечатление громадное. Потом семью перевез, сын плохо засыпал, - так мы клали его на заднее сиденье той самой "Волги" и катались с женой по Садовому. И нигде Андрюшка так не засыпал, как в этих поездках. А я заодно Москву изучил.

КОНКУРЕНТ

- Ожидали, что российский тренерский цех воспримет вас как конкурента - и большой любви коллег не почувствуете?

- А я готов ко всему! Если уж решился работать в ЦСКА, то чье-то отношение - мелочь. Знаю, что недоброжелатели есть. Но их еще не видел.

- Понимаете, что даже в ЦСКА к вам пока присматриваются?

- И еще долго будут присматриваться. Предлагаете на этом зацикливаться? Тратить энергию?

- Говорят, новый российский хоккей вобрал в себя все худшее от советского. С теневыми сторонами уже столкнулись?

- Почувствовал, что много хорошего из советского хоккея потеряли. Но вы хотите спросить про договорные матчи, так?

- И про них.

- Мне чемпионат кажется напряженным. Очень надеюсь, что договорных игр нет. Боюсь с таким столкнуться. Даже думать не хочу, морально готовиться... Может, я наивный.

- Чтобы работать в ЦСКА, надо считать себя лучшим тренером мира?

- Нужно иметь подобные амбиции. Но так считать было бы с моей стороны самоуверенностью. Мне просто обидно, что нынешние хоккеисты ущемлены, после отъезда двух поколений им не у кого учиться. Впрочем, и я не видел, как играет Бобров. Учился у Михайлова и Харламова. Первый матч против ЦСКА на всю жизнь запомнил. Я в "Тракторе" выходил на лед в первой пятерке, как раз против их звена. Два гола забил Третьяку.

- Не давит постоянное ожидание чуда от тренера Быкова?

- Не могу сказать, что привык. Но прошел через это хоккеистом, когда многие ждали: вот выйдет Слава, начнем играть. Именно ждали чуда. Даже не знаю почему, но чудо всегда происходило... От Челиоса тоже ждали, когда тот во время локаута-94 заключил контракт с "Бьелль-Бьенном".

Первый матч с его участием как раз против нас, мы-то с Андреем знали, кто такой Челиос и как он выглядит. А он растерялся на европейской площадке. Тренер, естественно, своего звездного новичка против нас с Хомутовым выставлял. Так мы в его присутствии четыре гола забили. 6:0. Челиос еще один матч провел - и уехал. Разорвал контракт.

Тогда и Дуг Гилмор приезжал, и Пол Андерссон. Выходим на площадку - соперник играет медленно, ожидая волшебства, и наша команда тоже немного подрагивает. Только мы вдвоем с Хомутовым бежим в удовольствие. Загадочный хоккей. Вот сколько от партнеров зависит: Гилмор, умница, который все видит, ни одного гола не забил...

- У вашей ностальгии по России был какой-то пик?

- Да. Но не по родине - скорее по хоккею. Пока собственную швейцарскую пятерку на какой-то уровень не вытянули. А сейчас для меня что Швейцария, что Архангельское - все рядом. Я человек мира. Прекрасно себя чувствую в любой стране.

- Обращение по имени-отчеству не напрягает?

- Сначала напрягало, причем здорово. Хотел, чтоб игроки меня "Вячеславом" называли - но понял: так не принято. Не мне правила менять. Хотя за границей даже мальчишки называют меня "Слава" и обращаются на "ты". Просто "Вячеслав" выговорить не могут. И в моем швейцарском паспорте написано: "Быков Слава..." Но сам переход на имя-отчество стал для меня определенным рубежом. Выходом из ученичества.