Газета Спорт-Экспресс № 141 (3819) от 25 июня 2005 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 5

ТОТ САМЫЙ РУЛОН

О том, что случилось пять лет назад на борцовских матах Сиднея, мы помним очень хорошо. Поражение Александра Карелина ошеломило абсолютно всех, включая и победителя - Рулона Гарднера.

Российский болельщик, по существу, до сих пор ничего не знает об этом простоватом американце отнюдь не борцовского телосложения. Но нравится нам это или нет, 27 сентября 2000 года - это не только день поражения Карелина, но и день невероятного, уму непостижимого успеха Гарднера. И кому задавать вопросы "Как?" и "Почему?", если не ему самому?

...Во-первых, ударение в его имени нужно ставить на "у". Это я узнаю в первую же секунду знакомства. Протянутая рука, естественно, размером с хорошую лопату, но рукопожатие на удивление мягкое. Да и сам Рулон отнюдь не источает какой-либо агрессии. Простой деревенский увалень, добродушный до наивности, улыбается охотно и искренне, весь какой-то одновременно массивный и несуразный, как арбуз, который водрузили на несколько ящиков.

-И как же вам все-таки удалось победить Карелина?

- Помогла правильная тактика и благоприятные обстоятельства. Правда, Карелин гораздо сильнее меня физически, и прежде ему хватало мощи подавить любую тактику. Но в этом поединке он явно был не в лучшей форме. Мне показалось, что он вышел на мат не до конца готовым морально, недостаточно сфокусированным. А когда у него не стало получаться то, что обычно удавалось без труда, он начал терять самообладание. И мне удалось всем этим воспользоваться.

-Можете описать решающий эпизод?

- Конечно. Когда нас поставили в крестообразный захват, я был уверен, что шансов у меня нет. До сих пор не знаю, почему Александр не выиграл это очко, он был в идеальной позиции. Помню, мы крутились, мне удалось слегка вывести его из равновесия, и тут... На его лице появилось такое выражение... Как будто его ударили ножом в спину. Это была как раз та доля секунды, когда его руки слегка разошлись, но я почувствовал, что что-то не так. И тут же сам разъединил руки.

-Почему? Вы ведь не могли быть уверенным в успехе.

- Понял, что если он не расцепил руки, то сейчас меня бросит, и решил, что лучше проиграть очко, чем поединок. Рефери тут же объявил: "Америка разорвала захват, очко России", но другие судьи захотели посмотреть повтор. И увидели-таки, что за секунду до меня Карелин сам разъединил руки. Мне показалось, что они страшно не хотели менять счет на табло, и я могу их понять. Это Карелин! Так просто не бывает! Наверное, они в конце концов решили, что одно очко для него - чепуха.

-Опишите ваши чувства по окончании поединка.

- Перед финалом кто-то из ребят спросил: "Рулон, а что ты сделаешь, если выиграешь?" Я только засмеялся: куда мне об этом даже думать! Ну ладно, говорю, пройдусь "колесом" или что-то в этом роде... Помню свои чувства, когда мне поднимали руку. Сначала был восторг, а потом посмотрел на Карелина - и вдруг почувствовал грусть. Лучший борец всех времен проиграл! Это ведь трагедия. С одной стороны, я говорил себе: "Рулон, ты победил, радуйся!", а с другой - было больно за Александра.

-"Колесом" вы все же прошлись.

- Ну да, раз победил - надо праздновать. Американцы в таких случаях обычно прыгают через голову, но куда мне с моим-то телосложением делать сальто? Я себе шею сломаю!

-Вы сказали что-нибудь Карелину?

- Уже когда мы переоделись, я подошел к нему в коридоре и сказал: "Ты лучший, ты всегда будешь лучшим, я уважаю тебя и благодарю за то, что у меня была возможность бороться против тебя". Он повернулся и ответил: "Ты очень хороший борец".

-На церемонии награждения вы хотели поднять Александра к себе на первую ступеньку, но он отказался.

- Я хотел поднять туда и его, и бронзового медалиста (белоруса Дебелку. - Прим. С.М.), но там просто не было для нас всех места. А потом, уже после церемонии, нас повели на допинг-контроль, и мы сидели в одной комнате 45 минут. За все это время Александр не пошевельнул ни единым мускулом... Мы встретились и на следующий день, когда я пошел кататься с друзьями на "Харлее". Стоял на улице, фотографировался с какими-то мальчишками, и тут появляется Александр... в военном камуфляже. И смотрит так... Я тихонько убрал медаль в карман (смеется). Да нет, я, конечно, понимаю, насколько ему было тяжело. Говорю же, что сам чувствовал грусть за него.