Газета Спорт-Экспресс № 27 (4006) от 7 февраля 2006 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

Павел и Алевтина КОЛЧИНЫ

ВЕЧЕР НА ХУТОРЕ БЛИЗ ОТЕПЯ

Двадцать лет назад две легенды лыжного спорта, олимпийские чемпионы Павел и Алевтина Колчины, отказавшись от московской суеты, решили перебраться в Эстонию. С тех пор они постоянно живут на хуторе близ городка Отепя. В гостях у четы Колчиных побывал специальный корреспондент "СЭ".

Павел КОЛЧИН

Родился 9 января 1930 года в Ярославле. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер СССР. Олимпийский чемпион 1956 года в эстафете 4x10 км. Серебряный призер чемпионата мира 1958 года в гонках на 15 км, 30 км и в эстафете 4x10 км. Бронзовый призер Олимпийских игр 1956 года в гонках на 15 км и 30 км и 1964 года в эстафете 4x10 км, а также чемпионата мира 1962 года в эстафете 4x10 км. Чемпион СССР 1956, 1957, 1963 годов в гонках на 15 км и 30 км, 1963 года - в гонке на 70 км, 1953, 1954, 1955, 1957, 1964 годов - в эстафете 4x10 км.

Алевтина КОЛЧИНА

Родилась 11 ноября 1930 года в Павловске (Пермская область). Заслуженный мастер спорта. Олимпийская чемпионка 1964 года в эстафете 3x5 км. Чемпионка мира 1958 года на дистанции 10 км и в эстафете 3x5 км, 1962 года - на дистанции 5 км, 10 км и в эстафете 3x5 км, 1966 года - на дистанции 5 км и в эстафете 3x5 км. Серебряный призер Олимпийских игр 1956 года в эстафете 3x5 км. Бронзовый призер Олимпийских игр 1964 года в гонке на 5 км и 1968 года в гонке на 5 км и в эстафете 3x5 км. Серебряный призер чемпионата мира 1966 года в гонке на 10 км. Чемпионка СССР в гонке на 5 км 1956, 1958, 1960, 1962, 1963 годов, в гонке на 10 км - 1959, 1962, 1963, 1964, 1967 годов, в эстафете 3x5 км - 1959, 1960, 1963 годов.

Отыскать хутор, где поселились Колчины, не так-то просто. Павел Константинович, узнав о грядущем визите, сразу предложил встретить на автобусной остановке в Отепя.

- Дальше дорогу к нам вы вряд ли сами найдете, - заверил он.

В том, что это не преувеличение, убедиться удалось быстро - едва старенькая "шкода" свернула с шоссе и петляющей тропой покатила сквозь густой лес, укутанный заснеженной простыней. Километра через два, не сбавляя скорости, Колчин махнул рукой в окно:

- А вот и наши владения начались.

Окрестный пейзаж, однако, не менялся. Все тот же частокол высоченных елей, сосен да берез. Но где же дом?

- Тут рядышком, еще пару километров осталось, - словно прочитал мои мысли Колчин.

-И что, это все ваше?!

- Ну да, - чуть смущенно признался он. - Участок у нас приличный. Двадцать четыре гектара. Большая часть охвачена лесом. Грибы и ягоды под своим окном собираем. А зверушек сколько! Дикие козочки, зайцы, лоси. Красотища! Раньше два сохатых частенько к елке, что у нашего дома растет, приходили спать. Летом аисты прилетают, бродят целыми днями по траве. Правда, недавно местный бизнесмен задумал здесь поле для гольфа построить. Соседи продали ему свой надел леса, а мы наотрез отказались. Пока живы, пусть природа остается нетронутой.

Тем временем из-за поворота на опушке показался ухоженный двухэтажный домик. Со всеми сопутствующими сельской жизни атрибутами - баней, курятником и деревянным сараем, служащим загоном для коз. Несколько лет назад Колчины еще и коров с овцами держали.

- Только после того как с января 2005-го нам стали выплачивать олимпийское пособие (в Эстонии олимпийские чемпионы с 53-х лет ежемесячно получают по 10 тысяч крон - примерно 650 евро. - Прим. А.К.). мы наконец-то смогли отремонтировать дом, - сообщил Колчин. - Подкрасили, утеплили. А то прям избушка на курьих ножках была. И крыша протекала, и щелей хватало, которые сами кое-как пытались залатать.

Типичный эстонский хутор - это обособленный уголок вдали от любых посягательств цивилизации. И чтобы никого под боком. Без лишней нужды глаза друг другу там стараются не мозолить. У Колчиных, например, ближайший сосед - в километре за лесом. Оттого на хуторе небывалая тишина. И кажется, что время замирает.

Вот в таком удивительном месте обосновалась эта супружеская пара, в середине прошлого века не один сезон гремевшая на лыжне.

С ТОГО СВЕТА

С их именами в лыжном спорте связана целая эпоха. От перечня наград захватывает дух. Павел Колчин побеждал на Олимпийских играх, неоднократно становился призером первенства мира, двенадцать раз выигрывал чемпионат СССР. У Алевтины Колчиной помимо олимпийского золота семь побед на чемпионатах мира и тринадцать в первенстве Союза. При этом у обоих поначалу ничто не предвещало блистательной спортивной биографии. Скорее, наоборот.

Алевтина в 13 лет заболела туберкулезом. Вскоре ее положили в отдельный бокс изолятора. Надежд, по словам врачей, уже не было. И спасло будущую звезду лыжных гонок чудо.

- Каждый день ко мне в санчасть приходила бабушка и приносила теплый жир, - вспоминала Алевтина Павловна. - Превозмогая отвращение, я запихивала его в себя по чайной ложке. Что это был за жир, она мне так и не рассказала. Но к весне, когда больные туберкулезом обычно умирают, я вдруг начала поправляться. В мае 45-го, едва кончилась война, на всю Пермскую область выделили одну путевку в детский санаторий в Евпаторию. И меня повезли лечиться к морю. Два месяца там провела. Приехала домой - опять к доктору. Слушал он меня фонендоскопом, слушал и радостно сообщил: "Вылечили тебя, дочка! Здоровенькая ты теперь".

К тому моменту я уже поступила в ремесленное училище. На носу у нас была лыжная гонка. На лыжах я ходила с детства, ну и решила выступить. Выиграла. Тогда меня и еще двух девчат послали на чемпионат Пермской области. Бежать предстояло эстафету по три километра. Сопровождал нас физрук. Был он в длинной шинели, за которой на старте мы укрывались от ветра. Выпорхнула я из-за нее, понеслась по лыжне и пришла к финишу первой. А две другие наши девочки готовы были плохо. Та, что за мной побежала, закончила гонку на предпоследнем месте. Видя, что дело труба, физрук неожиданно спросил у меня: "А может, ты и третий этап осилишь?" - "Ладно", - ответила. Снова вылетела из-за шинельки, всех обогнала, и обеспечила училищу победу в эстафете!

Однако кто-то заметил, что я дважды стартовала. Разгорелся спор. В конце концов меня повели на осмотр к врачу. Тот посмотрел скептически - и вынес вердикт: "Да вы с ума сошли! Эта девочка такая слабенькая, что никак не могла пробежать шесть километров".

Весной я, по сути, с того света вернулась, а уже менее чем через год показала лучший результат в области. Поразительно! И в дальнейшем на здоровье не жаловалась. Я ведь свое последнее союзное золото выиграла в 37 лет.

После училища меня направили на учебу в Москву. В физкультурный техникум "Трудовых резервов". Вручили билет на поезд. С собой у меня не было ни копейки. Семья-то у нас огромная - девять детей. Отец погиб на фронте... В общем, 30 километров от своего родного Павловска до ближайшей станции, зажав в руке фанерный чемоданчик, я топала пешком. Ушла учиться почти как Ломоносов, - со смехом заключила Алевтина Павловна.

...Детство Павла Колчина прошло в поселке под Ярославлем. Он был последним, восьмым, ребенком в семье. Мать - прядильщица на фабрике, отец - сторож на складе. Жили, разумеется, трудно.

- Родился я слабеньким, могли и не вытянуть, - рассказывал Павел Константинович. - У мамы не было молока, об искусственном же в те годы и не мечтали. Поэтому я пил подслащенную сахаром воду или просто хлебный мякиш сосал. Даже рахит был. Со временем излечился, в чем немалая заслуга спорта. До школы я постоянно по три километра на лыжах накручивал, в футбол на пустыре с ребятами любил гонять. И работать пошел рано.

В годы войны мы с приятелем устроились на дровяной склад. Пилили бревна, два шпингалета-пятиклассника... Год на токарном станке отбарабанил. Мелкий был - так чтобы до него дотянуться, мне под ноги мужики ставили ящик. А в 14 рванул в Малаховский техникум физической культуры. И, представьте себе, на вступительных экзаменах ни разу на перекладине не сумел подтянуться. "Зачем нам этот хлюпик?" - недоуменно пожал плечами один из членов приемной комиссии. К счастью, за меня вступился другой преподаватель: "Зато у паренька уже второй разряд по лыжам. Да и не в гимнасты же он собирается". Зачислили с грехом пополам.

И МУЖ, И ТРЕНЕР

"Алечка" и "Павлуша", как по сей день трогательно называют они друг друга, познакомились в 53-м. Павел входил в сборную Советского Союза. Параллельно выступал на соревнованиях за Московское пограничное училище, куда поступил после техникума на спортивный факультет. Первенство погранвойск проходило в Кавголове. И именно там на сборах с женской командой лыжниц тренировалась Алевтина.

- Увидела я Павлушу на лыжне и тут же влюбилась! Он по ней будто парил. Причем с такой скоростью носился по горам, что его кисточка от шапки буквально стояла торчком. У меня до сих пор эта картина перед глазами. Спустя полгода мы вновь встретились - на сборе в Златоусте. Я слегла с ангиной. Павлуша регулярно заходил меня проведать. Развлекал тем, что залезал на стол и делал стойку на руках. В нем притягивала доброта, интеллигентность, надежность. Сразу было видно, что это не нахал и не подлец. Откровенно говоря, я не испытывала недостатка в ухажерах. Но рядом с Павлушой и близко никто не сравнится.

- Мне Алечка тоже с первой встречи приглянулась, - улыбнулся Павел Константинович. - Симпатичная, спокойная, работящая. Осенью 54-го мы расписались. Все в том же Златоусте, куда на очередной сбор приехали. Так что недавно отмечали золотую свадьбу. Знаете, иногда нас спрашивают: как, дескать, надо жить, чтобы полвека прожить вместе? Мне кажется, главное - всегда оставаться внимательным друг к другу.

- И еще надо уметь многое прощать, - добавила Алевтина Павловна. - Идеальных-то людей не существует. Порой вспылишь, а как остынешь, подойдешь к мужу, обнимешь: "Ой, миленький, ну извини". И все, конфликт исчерпан... Руководство сборной, кстати, к нашему браку отнеслось с прохладцей. Нас принципиально никогда не селили в одном номере. Хотя Павлуша был не только моим мужем, но и тренером. Я сама этого захотела. Понимала, что могу у него чему-то научиться, да и доверяла больше, чем другим. Тренировалась с его группой, все нагрузки выполняла наравне с мужчинами. Никаких поблажек он мне не давал. У Павлуши потрясающий тренерский дар. Он и сам, как спортсмен, добился многого и другим в качестве наставника добиться помог. Не всякому это по плечу. Среди его воспитанников уйма известных лыжников, в том числе олимпийский чемпион-72 Вячеслав Веденин.

- К тренировочному процессу мы подходили творчески, непременно старались придумать что-то новое, - отметил Колчин. - В середине 50-х первыми решили использовать в подготовке лыжероллеры. Сначала над нами смеялись, а позже все последовали нашему примеру. До этого летом мы также первыми начали тренироваться на опилочной лыжне. Сами на стадионе мастерили дорожки из опилок и часами наматывали по ним круги. Поверьте, это были упражнения на износ. Зато они позволяли безупречно отшлифовать технику. Мы много трудились над ее улучшением. Тренировки я снимал на специально купленную за границей кинокамеру, анализировал все, вел конспекты.

ОЛИМПИЙСКИЕ ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ

С семи Олимпиад, на которых они в общей сложности побывали, Колчины привезли лишь два золота. Оба добыты были в эстафетах. Конечно, могло бы быть и больше, но каждый раз их обязательно подстерегала какая-нибудь напасть. Tак повелось еще с 56-го. С первой для советских спортсменов зимней Олимпиады в Кортина-д'Ампеццо.

- В гонке на 15 километров незадолго до финиша я шел третьим, уступая лидеру, шведу, всего пяток секунд, - вспоминал Колчин. - Вторым был финн. Когда на спуске я начал его обходить, он, оттолкнувшись, своей палкой случайно попал в кольцо моей, попытался отцепиться, и моя палка, описав широкую дугу, улетела куда-то в лес. Я по инерции продолжал бежать с одной, лихорадочно соображая: что же делать? Метров через сто чешский тренер подскочил ко мне и сунул свою палку. А она сантиметров на 15 выше меня. Я схватил ее кое-как - и помчался вперед. Догнать, конечно, уже никого не удалось, но третье место удержал.

С Алевтиной Колчиной и вовсе досадный казус приключился.

- Контрольную гонку на 10 километров я выиграла с большим отрывом. Мечтала о победе и на Олимпиаде. Перед стартом Павлуша смазывал мне лыжу. Вдруг раздался хруст. Под натиркой ни с того ни с сего лыжа раскололась пополам. Это сейчас все с собой по десять запасных комплектов таскают, а в 56-м у меня была единственная гоночная пара. Пришлось бежать на разных лыжах. Одна гоночная, другая - допотопная, тренировочная. Какие уж тут медали... Реальная возможность завоевать золото появилась в эстафете. И Люба Козырева, и я на своих этапах победили с отрывом. На третий, заключительный, поставили Розу Ерошину. В середине дистанции на вираже она упала. Нет бы подняться скоренько и продолжить гонку. Вместо этого Роза закатила истерику. Стоит, ревет: "Я никуда не пойду". А мы с Козыревой ей кричим: "Розочка, успокойся, соберись. Это же Олимпиада! Вторыми будем - тоже хорошо". Ей-богу, с трудом уговорили.

На следующих Играх в Скво-Вэлли Колчины вообще остались без медалей. Павла подкосил таинственный недуг. Основная версия - отравление. Виновных, впрочем, не нашли и даже точный диагноз не установили.

- В Скво-Вэлли я приехал в ранге чемпиона Америки. Годом ранее там на олимпийской трассе проходил открытый чемпионат США, в котором участвовали сильнейшие лыжники мира. Я в этой гонке показал лучшее время. Опередил всех и на контрольном старте за четыре дня до открытия Игр. Чувствовал, что нахожусь в отличной форме.

Кормили спортсменов в Олимпийской деревне так: приходишь в столовую - тебе вручают поднос с едой. Пообедал я как раз после той контрольной гонки, и часа через два мне стало худо. Голова ясная, вроде все соображаю, а ноги не слушаются. Нижнюю часть тела фактически парализовало. Врачи наши кололи антибиотики. Помню, шприц оказался с трещиной. Одноразовых-то у нас не было. "А если воздух в шприц попадет? Я ж моментально концы отдам?" - завопил я. "Не волнуйся, - раздалось в ответ. - Все сделаем аккуратно". Несколько дней в таком состоянии провел - ни черта не помогает. Американцы, прослышав об этом, предложили услуги своих докторов. Поместили меня к ним в лазарет, дали какие-то таблетки, и на следующее утро я проснулся как огурчик. Но к гонкам восстановиться никак не успевал.

Меня наверняка отравили. Подмешали, похоже, что-то в пищу. Потому как ни от кого больше жалоб не поступало. Хозяева Игр вполне могли подобным способом убрать с дороги основного претендента.

А Алевтина в Скво-Вэлли пала жертвой внутрикомандных интриг:

- У женщин на той Олимпиаде было два старта - 10 километров да эстафета. Тренеры сборной, Болотова и Баженов, тащили своих учениц. Зачем им Колчина? Вот меня и выставили в индивидуальной гонке четвертым номером. Это означало, что я буду топтать лыжню в слабейшей группе, которая стартовала первой. При таком раскладе шансов побороться за призовое место не было. Финишировала четвертой - позади остальных наших девушек. Соответственно, в эстафету не попала - женская команда состояла тогда из трех человек.

Триумфальными для Колчиной стали Игры-64, хотя и в Инсбруке без разочарований не обошлось.

- В гонке на 10 километров я долго лидировала с отрывом в сорок секунд. Пошла на обгон финки Лехтонен. Она уступила мне часть лыжни, но, оттолкнувшись левой ногой, боковой частью своего крепления внезапно выбила дужку моего. Лыжа отстегнулась и скатилась с холма. Умысла в действиях финки, уверена, не было. Правда, и мне от этого было не легче. В отчаянии завопила: "Дайте кто-нибудь лыжу!" Неподалеку стоял наш двоеборец. Он протянул свою - длиннющую, толком несмазанную. К финишу приковыляла седьмой.

"Ну почему мне так не везет?!" - обливала я в Олимпийской деревне слезами подушку. Как чемпионат мира - все без сучка и задоринки. Семь побед там одержала (По этому показателю Колчина много лет была рекордсменкой, пока ее не обошли Елена Вяльбе и Лариса Лазутина. - Прим. А.К.). А приезжаю на Олимпиаду - сплошная свистопляска. Словно наколдовал кто-то. В Гренобле, например, на своих четвертых Играх, опять-таки лидируя, я врезалась в огромный снежный ком, который невесть откуда свалился на лыжню прямо мне под ноги. И золотая медаль, до которой было рукой подать, сменилась бронзой. Эх...

СЫН

В 57-м у Колчиных родился сын. Первые года полтора Алевтина таскала малыша с собой на все сборы. Вечно продолжаться это не могло. Тем более что в разгаре была подготовка к чемпионату мира.

- Озадачились поисками няни. Но Феденька ни с кем не хотел оставаться. Вцепится в меня и плачет: "Мама, не уходи". Когда мы тренировались в Отепя, начальник местной базы привел нам Марэ Унт. Милая семнадцатилетняя девочка. Федя увидел ее, взял за руку и спокойно с ней пошел. С семейством Унт мы сразу подружились. Перед нашим отъездом мама Марэ, Елена Питеровна, сказала: "Оставьте нам Феденьку и занимайтесь своими лыжами. Не волнуйтесь, здесь ему будет хорошо".

Конечно, я переживала, подумывала о том, чтобы бросить спорт и самой воспитывать ребенка. С другой стороны, жалко было останавливаться на полпути. К тому же видела: Федя устроен надежно, ему действительно там хорошо. Да и навещала его часто. В Отепя мы порой по четыре месяца на сборах сидели.

Федя свободно разговаривал по-эстонски и по-русски. Позже, когда подрос, мы неоднократно делали попытки забрать его в Москву. Но он ни в какую: "Буду жить в Эстонии". В итоге сын и школу тут окончил, и Тартуский университет. Он чемпион СССР по лыжному двоеборью, в Олимпиаде-80 в Лейк-Плэсиде участвовал. Затем тренером был. В последние годы от спорта отошел. Работает на "скорой помощи", записывает музыку, играет иногда в ресторане для друзей. Живет с семьей по-прежнему в Отепя и никуда отсюда уезжать не хочет... Вон как судьба повернулась. Оставляли его на время, а получилось - на всю жизнь.

Мы же, став тренерами, в Отепя бывали наездами, устраивали для наших учеников летние лагеря. А двадцать лет назад окончательно переехали. Чтобы быть поближе к сыну.

Земли у нас сперва было два гектара. Остальное принадлежало совхозу. После развала Союза всем хуторам возвращали земельный надел, которым они владели в независимой Эстонии. Новые хозяева выставили его на продажу, и мы приобрели еще двадцать два гектара. Совсем недорого.

РУССКИЕ ЭСТОНЦЫ

Во многом благодаря деятельной натуре Колчиных, в Отепя была заложена основа знаменитого центра подготовки лыжников, и нынче этот городок называют лыжной столицей Эстонии. Тем не менее отношение к ним в стране власти предержащей было, мягко говоря, неидеальным.

Прежде чем получить эстонское гражданство, Колчины на общих основаниях вынуждены были сдавать языковой экзамен. Готовились к нему серьезно. Как в юности, корпели над учебниками, даже дома между собой начали общаться исключительно на эстонском. Когда экзамен сдали и требовалось лишь оформить документы, Колчиным прислали уведомление, что "за особые заслуги" государство предоставляет им гражданство.

Главной проблемы, однако, это не решило. Прожить на мизерную пенсию было невозможно. Выручали деньги, полученные от продажи московской квартиры, да свой огород.

В отличие от других олимпийских чемпионов, живущих в Эстонии, Колчины никаких финансовых субсидий не имели. Чиновники объясняли это оригинально: мол, Колчины выступали не за Эстонию, а за Советский Союз. Можно подумать, кто-нибудь из эстонских спортсменов в те годы представлял иную страну... Дебаты на тему признавать их "своими" или нет велись долго. Здравый смысл, к счастью, все-таки возобладал. И с прошлого года Колчиным наряду со всеми эстонскими победителями Олимпийских игр, кто достиг 53 лет, выплачивают персональное пособие.

Бывшие ученики, сами уже давно шагнувшие на тренерский путь, их не забывают. Те, кто осел неподалеку - Анатолий Шмигун, Валерий Зеленцов и другие, заглядывают к ним на хутор, помогают по хозяйству. Если сборная России готовится к сезону в Отепя либо приезжает туда на январский этап Кубка мира, тренеры нашей команды также непременно становятся гостями Колчиных.

Однажды летом к их воротам подъехал автобус. Из него высыпало полсотни финских туристов, добравшихся до эстонского хутора специально для того, чтобы познакомиться с прославленными лыжниками. Это были пенсионеры, любители лыжных гонок, которые прекрасно помнили Колчиных по выступлениям на соревнованиях.

- От неожиданности мы потеряли дар речи, - призналась Алевтина Павловна. - А они первым делом выстроились в шеренгу и громко спели гимн финских пенсионеров - есть у них, оказывается, и такой. Потом фотографировались с нами. На прощание подарили большую книгу для почетных гостей. В ней теперь, как в музее, все оставляют свои отзывы и пожелания. Приезжали из Финляндии и журналисты - снимать о нас документальный фильм.

Колчины привыкли полагаться на собственные силы. Заготовить дрова, выкопать картошку, убрать снег или расчистить от древесного мусора лес - со всем фронтом работ они управляются вдвоем, несмотря на почтенный возраст. "Заржаветь" на хуторе нам точно не грозит", - рассмеялся Павел Константинович. А зимой они каждый день встают на лыжи и катаются по два часа.

- Лыжня, считай, у нас с крыльца начинается - так чего ж не покататься? - пожала плечами Колчина. - Здоровье, слава богу, позволяет. Иной раз, случается, неважно себя чувствуешь, хандришь, а пройдешь по лесу на лыжах - и вмиг все болячки улетучиваются.

...Последнее, что я услышал, покидая их теплый, гостеприимный дом, были слова Алевтины Павловны:

- Смотри, Павлуша, сколько снега навалило. Ну все, завтра с утречка идем лыжню прокладывать.

- Конечно, Алечка, - кивнул Павел Константинович. - А то давно на лыжи не вставали. Непорядок.

Александр КРУЖКОВ

Отепя - Таллин - Москва