Газета Спорт-Экспресс № 170 (4149) от 28 июля 2006 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

2002

Зимняя Олимпиада-2002 в Солт-Лейк-Сити стала одной из самых скандальных в истории.

НЕПРАВИЛЬНЫЕ ИГРЫ В СОЛТ-ЛЕЙК-СИТИ

Владимир ГЕСКИН

Все пошло наперекосяк с самого начала - еще в самолете авиакомпании Delta. Рейс был из Москвы в Нью-Йорк, где олимпийской бригаде "СЭ" предстояло сделать пересадку на Солт-Лейк-Сити. Только вот пересадка эта оказалась под бо-ольшим вопросом: нас чуть было не арестовали. За пьянство.

Нет, без шуток, там была одна американская стюардесса, дама бальзаковского возраста, у которой явно были нелады с психикой. Вот и привиделось, что мы выпиваем. Для начала она закатила в салоне жуткий скандал, а потом побежала к пилоту и, видимо, много чего ему о нас рассказала. А потому, стоило самолету приземлиться в Нью-Йорке, на борт в спешном порядке поднялись человек двадцать полицейских. Ловить пьяных хулиганов.

- Где они? - спросили полицейские. И стюардесса тут же ткнула пальцем в главных алкоголиков. Ими оказались Елена Вайцеховская, автор этих строк и примкнувший к нашей дурной компании телекомментатор Виктор Гусев, который летел на Олимпиаду-2002 тем же рейсом.

На лицах стражей порядка проступило недоумение: мы отнюдь не производили впечатления буйных.

- Выпивали, сэр? - строго спросил меня сержант.

- Нет, - ответил я. И это было чистейшей правдой: я далеко не ангел, просто так сложилось, что за весь тот полет не поднял и рюмки.

- Но эта леди утверждает, что вы в пьяном виде вели себя на борту неподобающим образом!

- А может, это она сама чего-то выпила? - резонно заметила Вайцеховская.

В конце концов ситуацию удалось "разрулить". Полицейским стало ясно, что мы вполне адекватны. И, главное, трезвы! А потому с американской стороны последовали улыбки и извинения. Мол, и вы поймите нас: после терактов 11 сентября нервы у всех на пределе.

Бригада "СЭ" сделала пересадку и уже без эксцессов добралась до Солт-Лейк-Сити.

* * *

И вот как началась для нас олимпийская командировка - так все и продолжилось. Чуть не каждый день - скандал. И самое печальное, что в центре большинства из них вновь и вновь оказывались российские спортсмены.

Напомним (все-таки уже четыре с лишним года прошло), что еще до открытия Игр-2002 возникло "дело Барановой" (нашу лыжницу обвинили в использовании запрещенных препаратов), а затем были "дело Бережной и Сихарулидзе" (с вручением второй пары золотых медалей канадцам Сале/Пеллетье), "дело лыжной сборной России" (ее не допустили к эстафетному старту) и, наконец, знаменитое "дело Лазутиной и Даниловой".

И этого уже - выше крыши. Но ведь было еще и "дело Ростовцева" (у которого брали кровь несколько раз, причем в объемах, превышавших допустимые), "дело Слуцкой" (вместо ожидаемого золота оказалось серебро: значит, засудили) и "дело Королевой" (лидировала в прыжковом фристайле после первой попытки, но в итоге оказалась лишь четвертой: то есть опять же засудили).

Далеко в Москве недоумевали: что происходит? У нас на этой почве даже возникли разногласия с московской редакцией, что в "СЭ" случается крайне редко.

И вот представьте себе такую картину. Солт-Лейк-Сити. Главный пресс-центр. Офис "СЭ". 2.30 ночи. Телефонный звонок из Москвы (разница во времени - 10 часов, и на родине в этот момент разгар рабочего дня). Только что закончилась редакционная планерка, и главный редактор Владимир Кучмий (в дальнейшем - В.К.) вызывает руководителя олимпийской бригады (в дальнейшем - В.Г.).

В.К.: - Как там у вас дела?

В.Г.: - Нормально. Если не считать очередного скандала.

В.К.: - Ну, материал об этом скандале бригада уже прислала, я видел. Как считаешь, не пора ли подготовить обобщающий репортаж о том, что вообще происходит на Играх - может, унижают нашу команду, может, засуживают спортсменов?

В.Г.: - Наших здесь никто не засуживает. Серебро Слуцкой - по делу. Вся эта серия дисквалификаций - к несчастью, тоже по делу.

В.К.: - Но тут уже Государственная дума на дыбы встала - специальное заявление приняла и призвала не участвовать в церемонии закрытия. Патриарх за российскую команду заступается. Вся страна возмущена, что Слуцкой только серебро дали. Ждут, что по этому поводу выступит президент!

В.Г.: - Вот тогда скажи, кому ты больше веришь - патриарху или Вайцеховской, кто из них лучше разбирается в фигурном катании? А Лена, между прочим, еще после короткой программы у женщин написала: "Чтобы победить, Слуцкой нужно не просто прыгнуть выше головы. Надо, чтобы при этом упала Кван. И две другие американки". То есть Вайцеховская заранее объяснила, чем все закончится!

В.К.: - Но в России все возмущены - и не только чиновники, народ тоже.

В.Г.: - Народ просто элементарно обманывают.

В.К.: - Кто же это, по-твоему, делает?

В.Г.: - Наши замечательные спортивные руководители. Согласись, что в ситуации, когда медалей мало, зато много скандалов, очень удобно все списать на вражеские козни.

В.К.: - А вот другие газеты, да и телевидение, считают, что против России развязана пропагандистская кампания - и со стороны американской прессы, и со стороны МОК. Говорят и о том, что болельщики в Солт-Лейк-Сити принимают наших спортсменов в штыки.

В.Г.: - Да вранье это. Американцы принимают наших на редкость благожелательно.

В.К.: - Ты отвечаешь за свои слова?

В.Г.: - Да.

В.К.: - Хорошо, я тебе верю...

Это, естественно, только канва наших разговоров. На самом деле продолжались они каждый раз чуть не по часу, проходили на повышенных тонах и изобиловали, вынужден признать, ненормативной лексикой. Ситуация складывалась критическая: позиция бригады "СЭ" в Солт-Лейк-Сити диаметрально расходилась с мнением всей остальной российской прессы - и даже с официальным мнением. Это не могло не настораживать главного редактора. И получалось, что московская редакция какое-то время не могла найти с собственной бригадой общего языка.

* * *

Игры-2002 я считаю для себя потерянными. Помню, жутко тогда завидовал остальным ребятам. Игорь Рабинер прибегал в наш офис после очередного хоккейного матча - и у него глаза горели восторгом. А у меня после пресс-конференций руководителей российской олимпийской делегации (посещать такие мероприятия было, увы, моей обязанностью) горели уши - от нестерпимого стыда за то, что они несли с трибун.

Особо врезалась в память знаменитая пресс-конференция после дисквалификации нашей женской эстафеты. В зале уже собралось более тысячи журналистов со всего мира, а российские спортивные бонзы все задерживались - на двадцать минут, на сорок. Наконец они появились, и...

Президент ОКР заявил, что в знак протеста наша делегация не выйдет на церемонию закрытия или даже досрочно покинет Солт-Лейк-Сити. Угроза, что и говорить, серьезная, только вот объяснить, в чем же заключались претензии россиян, он, как ни силился, не смог. Да и вообще говорил столь путано, что вызвал ехидные улыбки репортеров.

После этого выступил президент федерации лыжных гонок. Задачей его явно было доказать, что в нашей сборной допингами не пользуются, но бедняга зарапортовался (сделайте скидку на то, что время было послеобеденное), и получилось, что, наоборот, своих спортсменов мы всякими запрещенными средствами пичкаем постоянно. Что, сами понимаете, вызвало новую порцию ехидных улыбок.

Далее последовало выступление не кого-нибудь, а вице-спикера Госдумы, который говорил долго и пафосно, но абсолютно никаких фактов в нашу пользу так и не привел. Кто-то из репортеров спросил, а кого, собственно, вице-спикер тут представляет. На что последовал ответ: "Я от болельщиков!" Тут зал уже засмеялся в открытую.

Среди других в президиуме находился и наш член МОК Виталий Смирнов. За все время пресс-конференции он не произнес ни слова, и лицо его было серым: видно было, как же ему стыдно за все происходящее. И вот в какой-то момент сидевший рядом со мной журналист, хороший знакомый Смирнова, послал тому записку: "Виталий! Пожалуйста, не молчи. Только ты можешь спасти эту пресс-конференцию. За державу обидно".

Виталий Георгиевич прочитал записку и спустя несколько мгновений попросил слова. Он оказался единственным среди всех наших, кто говорил по делу и к тому же по-английски. В общем, действительно спас.

Ох, вспомнил сейчас эту пресс-конференцию - и такое зло взяло! Как будто и не прошло с тех пор четыре с лишним года.

А потому - вот вам другая история. Как-то поздним вечером, уже ближе к концу Олимпиады, сидели мы за ноутбуками во все том же офисе "СЭ". И тут появился Рабинер (естественно, с хоккея). Да не один, а с лыжником Мишей Ивановым, который в то утро стал вторым на дистанции 50 километров. И в руке у него была зажата серебряная медаль.

Иванова усадили, сфотографировали и засыпали вопросами, на которые наш лыжный герой отвечал несколько ошалело - видно, не ожидал такого внимания со стороны журналистов. И как раз во время этого перекрестного допроса в нашем офисе появились новые гости - немецкие журналисты. Которые принесли слух: их земляк Йоханн Мюлегг, завоевавший золото в марафоне, вроде бы попался на допинге. И, значит, будет дисквалифицирован.

Тут у Иванова взгляд совсем остановился. Он и в серебро-то до сих пор поверить не мог. А вдруг действительно - золото?

Слух надо было проверить. И мы принялись за дело. Саша Просветов отправился к ребятам из парижской L'Equipe: у них всегда были хорошие связи в кулуарах МОК. Нет, французы были не в курсе. Сергей Родиченко попытался что-нибудь выведать у испанцев из агентства EFE: как-никак, Мюлегг в Солт-Лейк-Сити выступал за Испанию. Те что-то слышали, но не более того. И тогда я решил набрать телефон одного из высших руководителей ОКР. Ну должны же что-то знать в нашем Олимпийском комитете!

Этот самый "один из руководителей" мне даже вроде обрадовался, но, когда узнал причину звонка, быстро скис.

- Да ведь поздно уже, и выяснять мне негде, - раздалось в трубке. - Куда спешить, завтра все узнаем. В общем, спокойной ночи!

* * *

Самого себя цитировать не очень удобно. Тем не менее приведу фразу из комментария, который появился в "СЭ" перед открытием Игр-2002:

"Если наш Олимпийский комитет действительно будет отстаивать интересы Барановой в высших спортивных инстанциях, у нас есть шанс. Если нет, то, боюсь, представителей России просто съедят".

Вот их и съели. При полном попустительстве наших же олимпийских начальников. Которые, ко всему прочему, отправили домой, в Россию, двоеборцев и прыгунов с трамплина, так и не дав им закончить соревнования. Для экономии средств.

А Светлану Журову, ту самую, которая через четыре года в Турине стала всеобщей любимицей и завоевала на катке золото на 500-метровке, четырьмя годами ранее, в Солт-Лейк-Сити, не пустили в русский дом. Спросили: "Вы кто такая? Медаль у вас есть?"

У Журовой не было медали: она заняла седьмое место. И двери Русского дома для нее оказались закрыты.

Так кто же унижал российских спортсменов?

* * *

А с московской редакцией отношения у нас наладились. Да иначе и быть не могло. Мы в "Спорт-Экспрессе" - очень разные, и у каждого свои взгляды. Но одновременно мы - единомышленники. Без этого газеты и быть не может. А мы продержались уже 15 лет.

Больше скажу: опыт Неправильных Игр в Солт-Лейк-Сити оказался очень полезным. Стало понятно, как надо действовать, если точка зрения "СЭ" расходится с общепринятой. А очень просто: говорите людям правду, и они вам поверят.

Вот нам читатели и поверили.