Газета Спорт-Экспресс № 248 (4227) от 27 октября 2006 года, интернет-версия - Полоса 10, Материал 1

Валерий ОВЧИННИКОВ

ПРОСТИТЕ, ЧТО ПОКАЗАЛ РОССИИ БРАЗИЛЬЦЕВ

БТР, ЯХТА И ТРИ ПАЧКИ "МАЛЬБОРО"

-По слухам, из Нижнего Новгорода вы вернулись миллионером.

- Я - не миллионер и никогда им не был. Мои друзья знают: если мне дать миллион долларов, через две недели его уже не будет. Сам не знаю, куда у меня деньги деваются. Хотя транжирой назвать себя не могу.

-В Нижнем у вас был свой БТР, яхта. Куда все это делось?

- Бронетранспортером когда-то со мной расплатился за футболиста арзамасский завод. Больше с команды взять было нечего. Потом у этого БТР движок украли. А яхты у меня сроду не было. Был катер, построенный в 1956 году. Мы привели его в порядок, встречали на нем гостей клуба. Жить на Волге и не иметь катера - по меньшей мере странно.

-Что за бизнес у вас был после отъезда из Нижнего?

- Бизнесом не занимался. Это мой младший брат Виктор был вице-президентом нижегородского "Локомотива" и одним из его спонсоров.

-Мягче, сентиментальнее за годы без российского футбола не стали?

- Есть такое. В России каждый день - сплошной адреналин и сумасшедшая гонка. А эстонская жизнь умиротворяет. Зайдешь в бар, закажешь кофе. Покуришь, поразмышляешь. В состоянии, когда ни черта не делаешь, до депрессии недалеко. Но у меня есть способ, как с ней бороться. Включил дома российские каналы, созвонился с друзьями - и хандры как не бывало.

-Расплакаться можете?

- Говорят, все садисты плачут... Меня всегда слеза прошибает, когда фильмы о войне смотрю. Вот на матче Россия - Израиль, когда счет стал 1:1, я на весь стадион завел бы "Вставай, страна огромная". Думаю, под такую музыку наши зубами начали бы штанги грызть. В той игре нам на поле очень не хватало одного игрока.

-Это кого же?

- Того, что на всю страну рявкнул в телекамеру всем известную фразу. Да-да, Евсеева. Вот этот евсеевский дух нам и нужен был. Русские люди в драке не помогут, но войну выиграют.

-Вас сложно представить растерянным. А ведь наверняка было?

- Раз не видно - значит, не было. Растерянность не должна на лице отражаться. Отвисшая челюсть, квадратные глаза - это все не про меня. Я умею управлять собой.

-Курить вы не бросили. По-прежнему - три пачки в день?

- Да. Правда, выкуриваю по полсигареты.

-Вы с 70-х годов исключительно "Мальборо" курите. Как во времена дефицита доставали?

- В Москве было две точки, где всегда продавался настоящий, американский "Мальборо". Денег стоило колоссальных, но я хотел курить хорошие сигареты, и мог себе их позволить. Отказывая в чем-то другом. Допустим, в алкоголе. Я почти не пью.

-Почему?

- Если ты от футболистов требуешь: "Трезвость - норма жизни", должен потребовать того же от себя. Глупо читать лекции о вреде алкоголя, дыша на игроков перегаром.

-Не коробит, когда про вас говорят: "Бывший тренер Овчинников"?

- Не очень умный человек сказал как-то: "Овчинников? Это - вчерашний день". На что я ответил: "У меня-то, слава богу, хоть вчерашний день есть. А у тебя, собака на задних лапах, ни будущего нет, ни настоящего".

-Часто памятью в прошлое обращаетесь?

- Вспоминаешь какие-то матчи, встречи. Короткий разговор с Бесковым, например. Мы играли на "Динамо", и уже в первом тайме горели 0:3. Я орал на игроков, как бешеный бык. А Бесков, проходя мимо, обронил снисходительно: "Валера, что ты на них кричишь? Они же лучше не умеют..." Сел я на лавку и за второй тайм не проронил ни слова.

"ОСВЕНЦИМ"

-"Ему как тренеру нужно совершенствоваться во многих аспектах. Тренировочный процесс проходит скучно и настолько приедается, что люди выдерживают его только из-за хороших условий". Знаете, чьи это слова об Овчинникове?

- Наверное, Володи Казакова?

-Нет, вратаря вашего Шанталосова.

- Про скуку говорят те, кому не интересно тренироваться. Впрочем, того же Шанталосова я в чем-то понимаю. Тогда у "Локомотива" не было средств держать тренера по работе с вратарями. За их подготовку отвечал Козин, бывший защитник. Лишь в 98-м у нас впервые появился специальный тренер для голкиперов, Юрий Перескоков. Теперь он в "Спартаке".

-Кто-то из игроков рассказывал: "Отличная команда в Нижнем, вот только стукачей многовато. Все Валерию Викторовичу докладывается"...

- Для кого-то, может, это и стукачество. А главному тренеру необходимо знать, чем дышит команда, что внутри творится. Иначе нельзя. При этом я закрывал глаза на некоторые проделки. Был у меня, к примеру, футболист, который накануне матча не мог обойтись без женщины.

-Валерий Четверик, поговаривают, однажды отлупил игрока в раздевалке. Вы на такое способны?

- Да вы что! Футболиста можно разбирать по запчастям. Как конструктор. Но оскорблять и унижать его никто права не имеет. Если и орешь матом, то на всех сразу. Тогда никому не обидно.

-Помните, как про вас отозвался в интервью Валерий Карпин: "У Бормана в Освенциме"?

- А кем после того "Освенцима" стал Карпин? Один из предсезонных сборов у нас проходил в высокогорье. Там действительно было тяжело, но приходилось терпеть. Все знают, что тренировки у меня не сахар. В моей первой команде - кировском "Динамо" - подъем был в шесть утра. Не потому, что я такой зверь. К сожалению, в другое время мы не могли попасть в манеж. Там тренировалась бронзовый призер Олимпиады по легкой атлетике. И мы вставали в шесть, ехали на тренировку.

-Кировское "Динамо" вы возглавили в 34 года, не имея за плечами никакого авторитета. Бунта не опасались?

- Полкоманды я разогнал сразу. Вскоре поймал двух ветеранов, говорящих попугаев, и кончил их при всех.

-Что значит "кончил"?

- Выгнал. А куда деваться? Я же за результат отвечаю. И он был. Клуб принял на 22-м месте. Сперва на 3-м финишировали, а потом в первую лигу вышли.

ОТРЕЗАННЫЙ ОРГАН

-Самый талантливый игрок, с которым вам доводилось работать?

- Много талантливых ребят через нижегородский "Локомотив" прошло. Калитвинцев, Смертин-старший, Мухамадиев, Аваков, Шанталосов, Нижегородов, Петя Быстров... А Гецко? Когда Ваня к нам из Одессы-мамы приехал, мы ему трусов по размеру не нашли - столько в нем лишних килограммов было. Но какой это был парень, какой! В своем первом матче с "КАМАЗом" так отпахал, что до раздевалки дойти не мог, его на руках несли. Была в Нижнем интересная команда и в 89-м, когда мы пробились в первую лигу. В том составе преобладали люди пьющие. Они даже перед игрой могли загудеть, но выходили на поле - и забывали обо всем, что вытворяли накануне.

-Был у вас метод, как с пьянками бороться?

- Был. Нет, не штрафы. Отбирать у игрока деньги бесполезно - он только озлобится. Узнав о нарушении режима, я на следующий день такую нагрузку давал, чтобы игрока буквально наизнанку выворачивало. Главное - вовремя вывести из организма всю эту заразу. Футболистам я говорил: "Сезон закончится, бери никелированный таз, наливай ящик водки, вставай на корточки и лакай все до последней капли. В свой отпуск делай что хочешь". Я не боялся брать игрока с репутацией злостного нарушителя режима. Боялся другого - чтобы в команде не было клептоманов.

-И такое бывало?

- Бывало. Еще головной болью были поездки за рубеж в начале 90-х. Приключений хватало. Однажды с игроком на четыре года подписал контракт в народном суде города Вена.

-Заинтриговали.

- Его кто-то из партнеров клоуном выставил. В магазине в сумку засунули что-то, а полиция тут как тут. Моментально суд организовали. Пришлось вытаскивать парня. Он до этого сомневался, на год ему контракт с "Локомотивом" заключать или на два, а там вмиг на четыре согласился: "Только вытащите меня отсюда!" Мы вытащили, заплатив за него штраф. Долларов 20, по-моему.

-Когда-то "Трабзонспор" пытался купить у вас юных Петра Быстрова и Нижегородова, а вы ответили, что нечего им в этой дыре делать. Не слишком жестко?

- Нет, все правильно ответил! Я сторонник того, чтобы наши футболисты играли на родине, а не мотались по таким странам, как Турция. Быстров с Нижегородовым потом в молодежную сборную попали, в национальной команде успели поиграть. Быстрову, к сожалению, травма колена помешала полностью раскрыться.

-Кто из футболистов обошелся вам дороже всех?

- Наш нижегородский мальчик Леша Герасимов. Мы его выкупили у ЦСКА. Летом 98-го должны были заплатить 200 тысяч долларов. И вдруг дефолт! Эти 200 тысяч превратились в астрономическую сумму. Выкрутились как-то, рассчитались с ЦСКА. Это было тяжелое и вместе с тем дивное время. Как мы в тот год вернулись в высшую лигу и на финишной прямой чудом обошли "Сокол"!

-И вправду, как?

- Отработаны были новейшие методики по дезориентации противника. Мы зашифровали ситуацию, и "Сокол" на этом спалился. Он был уверен, что уже вышел наверх, а нам ничего не надо. Тренировал "Сокол" Федотов, которого после сезона сняли. Но он-то был не виноват. Я в саратовском клубе уволил бы тогда всех, кроме него.

-Есть матч, о котором больно вспоминать?

- Хорошо помню матч, после которого потерял орган.

-Какой, простите?

- В 89-м году после игры в Свердловске оказался на операционном столе, мне удалили желчный пузырь. Мы проиграли 0:1, судья такое вытворял, что пузырь и не выдержал... Еще в Тюмени чудная игра была с "Котайком". Вели 2:0, потом судья нас закопал. Гости счет сравняли, а на последней минуте в их ворота назначили пенальти. Стас Феоктистов идет к мячу, и тут арбитр дает финальный свисток, уводя команды с поля. Это был Костя Вихров, рефери ФИФА. Он позже учил молодых арбитров, как надо судить!

-Вам хотелось какого-нибудь судью растерзать собственными руками?

- Для меня один случай стал уроком. Играли в Свердловске, так я весь матч выл от судейских проделок. Отдал видеозапись людям, они посмотрели, перезванивают: "Валерий Викторович, ничего нет". - "Как нет?! Он нас 90 минут уничтожал!" - "Еле-еле нашли два момента, в центре поля..." Я набрал телефон судьи, извинился. С того дня после игры не ору, выдерживаю паузу. Смотрю и думаю.

-Были при советской власти в первой лиге судьи, которые не брали?

- Сергей Хусаинов. Не брал, и все. И я раз пытался с ним говорить - ни в какую... Вообще не пользовался возможностями, которые у него были, как у судьи. Кстати, что-то говорили про Колоскова Вячеслава Иваныча, но я его знаю с 78-го года - это интеллигентнейший человек. Не представляю, как ему можно было что-то предложить. Все разговоры о его нечестности - пустой и гадкий для меня звук.

МАНАННИКОВ МАТЧ НЕ ПРОДАВАЛ

-Российский футбол смотрите?

- Больше, чем в те годы, когда тренировал сам. Когда у тебя есть команда, достаточно узнать результаты. Времени хватало только подкорректировать табличку.

-Михаил Бесчастных рассказывал, что если в "Спартаке" середины 90-х зарплата была три тысячи долларов, то в Нижнем Новгороде отставали не намного - платили две. А какие премиальные были в вашем "Локомотиве"?

- За Москвой гнаться мы не могли. Самые большие премиальные на кону были, когда в 96-м мы московское "Динамо" дома 2:0 обыграли. Впоследствии выяснил, что моим ребятам еще два клуба здорово приплатили за эту победу.

-Принципиальный был матч?

- Для меня - очень. А два других клуба не пускали наверх "Динамо". Большая политика. Вот еще момент. Помните вратаря Мананникова?

-Конечно.

- Так его в "Роторе" обвинили в сдаче игры моему "Локомотиву". Могу сказать: ни-ког-да Мананников нам игру не сдавал. Ручаюсь. А он, по сути, карьеру закончил из-за этих обвинений. Увидел бы "Ротор" следующий наш матч. В этих самых воротах, в этот же угол такой же гол пропустил Шанталосов. Была там "веселая" кочка, о которую мяч ударялся - и летел через вратаря.

-Одно время ваш друг Арсен Найденов стороной объезжал Новороссийск, в котором когда-то работал. То же самое говорили про ваши взаимоотношения с Владикавказом, куда, дескать, Овчинников, робел приезжать.

- Я не робел, но заезжать было неприятно. Долгая это история, а если коротко, меня обманули. Был запрет на профессию за подписью секретаря по идеологии Северной Осетии. Поднялся один генерал и сказал: "Какое вы имеете право запрещать человеку, закончившему ВШТ, работать тренером?" В итоге смягчили решение: два года я не мог работать в РСФСР. И поехал в Эстонию.

-Был в вашей жизни отрезок, когда карьера футболиста завершилась, а карьера тренера еще не началась. Много профессий тогда перепробовали?

- Чем только не занимался. Можете написать так: обдумывал будущее.

-А если серьезно?

- На завод не ходил точно. Принципиально.

-За тунеядство могли тогда и посадить.

- Не могли. Нужно было очень постараться, чтоб посадить тунеядца. Тот период был для меня не самым плохим. Сложнее стало после ВШТ, когда работал тренером. Футбол - это "игла", стопроцентно. Сидишь зашоренный, забываешь обо всем вокруг. Потом, отойдя чуть в сторону, с удивлением узнаешь, что есть другая жизнь, "нормальная". Ты, оказывается, можешь многое себе позволить. Необязательно носить целыми днями чертов спортивный костюм. Открываю шкаф - нахожу вещи, которые никогда не надевал. Сейчас приходится их ушивать.

-Похудели?

- А разве не видно? Вес сбалансировался. Не нервничаю. Недавно на собственный костюм прежних времен наткнулся - глазам не поверил. Запахнуться в него могу. Неужели, думаю, был такой поросенок?

-Диетами, наверное, пользуетесь?

- Никаких диет. Раньше как было? До десяти вечера голодный, домой приходишь, как свинья, нажираешься, а у всякого организма своя реакция на стресс после игры. Кому-то надо стакан водки залудить - и успокоился. А кому-то водка не идет, так начинаешь просто жевать.

"СЕКА"

-Еще одна легенда, как вы проигрались в карты, с трудом расплатились и с тех пор смотреть на них не можете.

- Да, было в институте. Есть русская народная игра "сека", - посадили меня ребятки, поймали на одну руку, заколбасили на такую сумму, что дух перехватывало.

-На какую?

- Под "штуку" рублей. А я студентик, 21 год. Но заработал эти деньги. Пахал ночами как негр.

-Вагоны разгружали?

- Хуже. На мясокомбинате были бригады борцов, штангистов - все мои приятели. Там зашибали солидные деньги, но и сесть можно было запросто.

-Долго работали?

- За месяц долг отбил. Это была задница. Весил я тогда килограммов пятьдесят, хоть и назывался "грузчиком".

-Прилично вас люди "кинули".

- Нормально. Я им благодарен - они меня так вылечили, что больше никуда не затащишь. С тех пор в азартные игры не играю. Даже в шахматы.

-В армии с экстремальными ситуациями сталкивались?

- Пьяный командир полка по фамилии Слесарь построил: "Кто сказал, что командир полка - слесарь?!" Решил раскатать полк гражданской обороны танками, и это было ЧП. Но я из-под танка ушел.

-То есть?

- Надо ведь, чтобы танк еще правильно проехал над твоим окопом. Смотрю, как он надвигается, думаю: во время войны, ладно, сразу взорвусь, но сейчас? А эта гадина прет, очень неприятно.

-И что вы сделали?

- "Заболел" перед решающим боем. Друзья из медсанчасти подсобили. Я попал в армию 25-летним, в этом возрасте ты уже не совсем дурак. Твоим лейтенантам на четыре года меньше. Можно найти общий язык даже с этими мерзавцами, молодыми и задорными.

НАЙДЕНОВ СКАЖЕТ ЧТО УГОДНО

-Прощать вы умеете?

- Умею. И прощал. У меня игроки по два-три раза появлялись в команде. Всегда убеждал: не путайте футбол с жизнью. Проходит время - и ты, вчера кипевший, смотришь на ситуацию новыми глазами.

-И нет в футболе человека, которому руки бы не подали?

- Есть один. Игрок, и какой.

-Известный?

- Очень. Парень сдал игру. Кто такой - не скажу, он жив-здоров. Пусть живет дальше, Бог ему судья. Если команда продает, ты - в шоке. Но как-то своими методами "расколол" игроков, признались.

-Как "кололи"?

- Как гестапо. Уметь надо. Нынче вряд ли игрок рискнет "подписаться" на продажу матча. Слишком опасно. Прежде можно было спросить невзначай своего же игрока: у тебя такого-то телефона нет? Тот достает записную книжку, диктует. Думаешь: у тебя телефона президента этого клуба нет, а у игрока есть. Почему? Ставишь зарубку. На всякий пожарный.

-Чем тренер Овчинников не походил на всех остальных?

- Чаще всего заявляли: "А кто он такой?" Я отвечал: "Ребята, все верно, но мне проще. Вы думаете о том, что было вчера, - а я размышляю о будущем". Байки из склепа, которые обожают бывшие футболисты, никому не нужны. Выросло поколение, которое никого и ничего не помнит. Их волнует исключительно нынешний день.

-Найденов как-то сказал о себе: "Я очень добрый и честный". Овчинников может повторить то же самое про себя?

- Это ж Найденов. Он что угодно скажет. Я - не добрый. И не совсем честный. На собственный счет не заблуждаюсь, великим не просыпаюсь. Из любого честного рано или поздно делают дурака. Я однажды честно сказал - вы, наверное, помните?

-"Давал, даю и буду давать"?

- Да. Фраза, которую вырвали из контекста и пустили гулять по свету. В Воронеже было совещание тренеров первого дивизиона. К тому моменту уже отыграли первый круг, в некоторых городах нам отрывали голову. Кто-то рвался наверх, а мы мешались под ногами со своим футболом. И прозвучало предложение - от тех самых, которые меня "убивали", сыграть в честный футбол. Хорошее предложение?

-Восхитительное.

- Говорю: "Нас здесь 12 тренеров. Мы решили быть честными. Правда, один из нас сидит и думает: "Давал, даю и буду давать!" Но руку за ваши идеи поднимает и подписаться готов под любым меморандумом". А полгода спустя в Сочи приносит мне Козин газету, а там крупными буквами эта фраза приписана мне.

-За давностью лет не хотите рассказать, как с Найденовым спасали друг друга от вылета?

- Ага, спасали. Дома играем вничью, затем едем в Сочи - и снова ничья. При трехочковой системе. Вечером телевизор включаю, там разговор: "Опять расписали".

-А в 93-м году задержали прибытие на стадион пожарной машины, матч с "Жемчужиной" начали позже конкурентов, - и сыграли как надо. С решающим голом на 93-й минуте.

- Это вам Найденов рассказал? Почему-то никто не помнит, как перед этим матчем мы победили Владикавказ - 1:0. Который рвался к медалям, не хватало лишь победы над нами... С "Жемчужиной" мы играли в минус 26. Последний тур, лед вместо поля. Игрок "Жемчужины" Игнатьев затормозил - так метров тридцать летел по этому льду. Как слышу про переход на систему "осень - весна", сразу вспоминаю тот полет. А Арсен Юльевич - великий сказочник. Да и корреспонденты из него Андерсена делают.

-Не любите корреспондентов?

- Когда с вами говоришь, довольно быстро чувствуешь, чего от тебя хотят. А на ту цитату "давал, даю и буду давать" могу заметить: зато мне никогда не давали.

-Не брали?

- В жизни денег не брал! А если взял, пусть у меня руки отвалятся. Прямо здесь, в "Метрополе"!

-Тогда вот еще байка про вас и Найденова. 93-й год, "Жемчужина" пробилась в высшую лигу. После матча с вашим "Локомотивом" Арсен Юльевич в коридоре спрашивает журналиста: "Как вам моя новая команда?"

- Ну-ну, очень интересно.

-Журналист отвечает: "Игра-то, по-моему, договорная". Тут Найденов увидал в коридоре вас и победно указал пальцем: "Я не хотел! Этот негодяй меня заставил!"

- Абсолютно в его стиле юмор. "Заставили" его. Покажите мне человека, который заставит Найденова сделать то, чего он не хочет. А вообще-то я стараюсь интервью не читать. Даже собственные. С корреспондентами мне сложно общаться. О каких-то вещах лучше молчать. Ушел я от темы?

-Технично. Сами не хотите книгу написать о собственных похождениях?

- Мне предложил один писатель из Финляндии организовать. Отвечаю: "Ты-то, сволочь, будешь там сидеть, на своем острове. А я в России - изображать Иисуса Христа".

-Есть в жизни правило, которое вы никогда не нарушали?

- "Не бери бабки". "Не продавай игры". Это правила - на всю жизнь. Могу вспомнить, как сыграли вничью с одной командой, которая рвалась в высшую лигу. Накануне мне предложили деньги, и я ответил: "Ребята, тогда прямо завтра мне надо заканчивать с тренерством". Если бы взял часть из "общака", любой футболист мог бы подойти ко мне после этого и назвать не Валерием Викторовичем, а по-простому: "Валер, ты что бурчишь? Как бабки брать, ты вместе с нами, а как напрягать, так меня"?

-Большая разница между "давать" и "брать"?

- О-о-о, про это кто-то хорошо сказал: "Давать - еще черт с ним. Вот брать - паскудно..."

БРАЗИЛЬЦЫ В ЛИВРЕЕ

-Не собираетесь в свою "Левадию" бразильцев привезти?

- Нет! Хватит. Приношу извинения всему российскому народу, за то, что первый их сюда притащил. Простить себе не могу эту пакость.

-Народ тогда гадал: Овчинников этих бразильцев на пляже нашел? Или еще где?

- Кто-то порекомендовал, и мы их выдернули в Нижний. Суммы за них просили смехотворные. Пять тысяч долларов за трансферы Бразильской конфедерации, две тысячи клубу. Семь тысяч за двоих. Найденов по поводу наших бразильцев все шутил. Продайте, говорит, их мне в Сочи.

-Зачем?

- "Одену в ливреи, поставлю около дома". Но на тот момент бразильцы свое дело сделали. Встряхнули народ, зрители пошли. Не так уж плохо они играли.

-Силва и Жуниор - так их, кажется, звали?

- Да. Мы-то их худо-бедно различали, а заявлять поехали - беда. На фотографиях совершенно одинаковые.

-Говорят, Жуниор осел в Нижнем, женился, работает на стройке?

- Не в курсе. По-моему, оба уехали в Бразилию - и с концами. Хотя девицы-то у них в Нижнем были, и не по одной. Успехом у нижегородских барышень пользовались фантастическим! Очереди к ним выстраивались. Жизненную задачу - воспроизводить себе подобных - бразильцы прекрасно понимали. И преуспели. Заметный след оставили в Нижнем Новгороде.

-Легенды ходили про ваши установки. Да и футболисты в интервью посмеивались, пересказывая. "Во вражеской штрафной зарыты деньги - пойдите и откопайте".

- Что в этом плохого? В самом деле - в чужой штрафной зарыты деньги. Скажите мне - что такое установка? Все построено на стрессе. Это и есть способность тренера - ошеломить. Можно фишки на макете двигать, но этим мы целую неделю занимались. Там, в тренировочном процессе, пытаешься говорить плавно. Но - только не на установке. Нужно завести людей так, чтоб у них шерсть дыбом стояла, когда выходят из раздевалки.

-Получалось?

- А как же! Но каждый раз надо было что-то новенькое подбрасывать. Вот это - уже искусство. Не умеешь - двигай фишки: "Отдай сюда, а ты беги сюда".

-Вы с утра знали, что скажете вечером на установке?

- В обед примерно догадывался. А к установке уже знал наверняка. Кстати, про мешок с деньгами в раздевалке вам тоже рассказывали?

-Нет. Что за мешок?

- Принес в раздевалку на установку мешок с деньгами. Мы долго до этого не платили. Клуб был недалеко от раздевалки, деньги привезли - я их схватил и принес ребятам.

-Мы слышали другую историю - о том, что премиальные за победу вы женам футболистов выдавали еще до игры, оговариваясь: "Представляю, с какими лицами ваши мужья будут их возвращать в случае поражения". А была хоть одна установка, на которую вы шли, не зная, что сказать?

- Была. 97-й год. Мы вылетаем - и мне нечего говорить. Нам уже не подняться. И я мог сказать одно: "Уважаемые, сохраните себя на 98-й год! Не бледнейте лицами, не подписывайтесь на известно какие предложения, не лезьте в грязь".

-До всех дошло?

- Нет. Многих пришлось поотцеплять. Не дали им играть.

-Как-то в вашу команду приехал из Италии Андрей Талалаев. Первый вопрос к нему был: "Мыло взял форму стирать?"

- Форму стирали сами, это было. И сейчас вторая лига, думаю, вручную стирает, хозяйственным мылом. Я еще не рассказываю, чего стоило команду в сочинскую "Камелию" поселить. Туда очередь стояла в три круга, как краковская колбаса. Подъехать невозможно было. Я, к слову, не считаю зазорным сам носить мячи на тренировку. Читал, и Хиддинк в Бору носит.

-Самые мучительные для вас как президента футбольного клуба переговоры с игроком?

- Не было мучительных, со мной торговаться трудно. Один чудак подлетел из Москвы, мы его через минут пять отправили: "Не в ту команду ты приехал. С такими запросами тебе дорога в "Баварию" или в итальянскую серию А". Вообще дружить надо с богатыми.

-Почему?

- Взаймы не дадут, но и в долг не попросят. Второе - страшнее всего. Кто взял в долг, тот твой враг. Скажет, что через месяц отдаст - не верьте, не отдаст.

ПЕРВАК УМЕЕТ УБАЛТЫВАТЬ ЛОХОВ

-Худший день в вашей жизни?

- Вылет из высшей лиги. По утрам просыпался и не знал, как с самим собой разговаривать. Приезжаешь в клуб, и доходит - ты больше не в "вышке", ты - в первой. Должен говорить с людьми, которые остались в высшей лиге, а не можешь - у тебя язык заворачивается в обратную сторону, и понимаешь: ты - дерьмо.

-Так жестко?

- Конечно. Ты опустил планку. Момент психологически тяжелейший. Но когда раз вылетишь, уже ничем не напугаешь.

-Самая большая ваша ошибка?

- Уход из Тюмени в Орджоникидзе. И вторая - уход из "Содовика" в "ЛУКОЙЛ". Подвел людей в одном месте и не нашел счастья в другом. Можно понять, почему сбежал из Тюмени, но чтобы уйти из "Содовика", надо было быть полным идиотом.

-Да и было вам не 35 лет.

- В этом мастерство Первака - убалтыватъ футбольных лохов так, что готовы все бросить. Не зря тренер Хабаровска на вопрос, кого пригласил бы из Нижнего Новгорода, ответил: "Первака". Самое интересное, обиды на него у меня нет. Для меня это урок. Развели тебя, дурака, и правильно сделали.

-Картины коллекционируете, как и прежде?

- Да бросьте вы, "коллекция". Есть несколько картин. "Девятого вала" Айвазовского среди них не замечено. Я же не Андрей Червиченко, куда мне до него. Где олигарх, и где я.

-Зато гордость вашу, коллекцию икон, украли?

- В свое время многие занимались "досками", так это называлось. Я тоже увлекался. Это связано с православием, с моей личной верой. Все хранилось в Тарту, в доме матери. Какие-то шакалы залезли и выгребли.

-Они знали, что брать ?

- Уверен. Отслеживали. Там были любопытные работы, - например, старая "Троица". Очень дорогая вещь. Но иконы воровать - жуть. Бог накажет.

-Нашли воров?

- Нет. Бесполезно искать, и ничего из той коллекции не всплывало. И не могло всплыть, так не бывает. Пришел участковый, посмотрел, подумал, наверное: "Еще одним гадом меньше".

ПОЛЕТ НА ДЖИПЕ

-Когда почувствовали себя верующим человеком?

- Был эпизод в двадцать лет, который заставил поверить по-настоящему. Утром выгнали из института, ни за что. Выгнали, и все. Через 24 часа восстановили, но за эти сутки я Боженьку вспомнил. Молился, как мог. В башке закрутилось: "Как жить дальше?!" В конце концов передо мной извинились, повесили новый приказ. Николай Иваныч Козин - жесткий ортодокс. Благодаря ему три поста в год выдерживаю. Вы думаете, почему я похудел?

-Поэтому?

- Посты так рассчитаны, что все мы должны быть стройными. Вот Найденов - человек уникальный. Помню - 2001 год, Сочи. Вбегает ко мне в гостиницу с криком: "Вашу мать, не знаете, что завтра пост?" И решили мы поститься: Найденов-то у нас - православный. Говорю ему: "Только смотри, все постимся"! - "О чем речь!"

-До того постились?

- Никогда.

-С непривычки тяжело?

- Не то слово. На третий день начинаешь шататься. Но смотрю на Найденова - у того репа как была улыбчивая и розовощекая, такой и осталась. Счастливый абсолютно. Я же зеленый был. А как внутри сосало - не передать. И тут дней десять спустя заезжаем к Найденову домой, жена Нина Степановна встречает. Спрашиваю: "Где главный-то?" - "Наверху спит", - отвечает. "Пообедал, что ли?" - "Да, котлетки съел, супчику..."

-Представляем ваш гнев.

- Не представляете. Башка закипела, я наверх кинулся - готов был его, спящего, разорвать и сожрать. А он потупился, глаза опустил: "Что я могу поделать, - не выдержал! Домой приезжаешь, а здесь котлеты у Нины Степановны..."

-Сорвались после этого?

- Ни в коем случае. Это был первый мой пост, остальные легче прошли. Теперь Рождественский пост жду, как манну небесную.

-С годами характер у людей порой меняется, и не в лучшую сторону. У вас тоже?

- Пожалуй. Раньше легче реагировал на неприятные вещи. Сейчас задумываешься: "Почему он так сказал? Какие у него основания?"

-Через году вас юбилей - 60. Много?

- В Тюмени мне одна женщина, доктор наук говорила: "Голова ясная и свежая, все понимаю. А в зеркало гляну - старуха!" В голове действительно ничего не меняется. Работает лучите, чем прежде, анализирует глубже, думает в десять раз быстрее.

-На вашем таллинском "хаммере" тоже нижегородские номера, как на этом "порше"?

- Эстонские. Кстати, на "порше" номер 19-45, не обратили внимание? В 45-м году мы немцев кончили. Победный номер, особенный.

-Сами машину водите?

- Очень слабо. Лучше к машине меня не подпускать, не любитель. Разве что в экстремальной ситуации поеду.

-Даже по Москве?

- По Москве только Козин может ездить. В два часа ночи движение такое, как в Таллине в час пик. Как-то и в аварии побывал. Приличной. Летели так, что о-го-го. Бывают в жизни маленькие футбольные преступления, и чуть нас с Козиным бес не попутал. В нижегородском "Локомотиве" после вылета были огромные проблемы, и в 2000 году одна команда предлагала, чтобы мы снялись, - они тогда получали наше место. Все официально. Чтобы рассчитаться с работниками, поехали на эти переговоры, будь они неладны. Отъехали километров сто от Нижнего - и ухнули в обрыв. Сверху орали: "Вы живы?"

-На чем ехали?

- На джипе, в дикий гололед. Вот Николай Иваныч сидит, красавец мой, - он за рулем был. Повезло: за нами ехал вахтовый ЗИЛ-131, только такая машина нас могла вытянуть. Спасибо мужикам, помогли. И мы на этом джипе двинули дальше, без единой болячки.

-Зачем?

- Обещали, что приедем. Но тему, решили, снимаем. Оказались правы. Бог меня предупредил: "Вылетай как угодно, только не трогай футбол. Это святое".

-Есть в нынешнем Валерии Овчинникове что-то эстонское?

- Нет. Я как был чистый русак, так и остался. И мне больно, когда Израиль играет с Россией вничью. Я его на карте с лупой ищу, этот Израиль. Но при этом я - русак, которому хорошо в Таллине. Если приедете туда на Рождество, получите колоссальное удовольствие. Поверьте на слово.

...Кто-то из бывших его игроков сказал однажды про Овчинникова: "Он очень необычный человек. Может два часа без умолку говорить и ни разу не повториться. Причем говорить о чем угодно - о футболе, политике, экономике. Да хоть о самолетах". Мы, проведя в компании Валерия Викторовича ровно три часа, готовы согласиться. Он - может.

- Три часа - еще ничего, - посмеялся на прощание Овчинников. - У меня как-то в Нижнем разбор матча на семь часов растянулся. Без обеда команду оставил.

- Что так?

- Очень уж не понравилась наша игра в том матче. Да и сомнения определенные присутствовали. Ну, я как начал в 10 утра говорить, так в 5 вечера и закончил. Когда потом на часы взглянул, сам опешил.

ЮрийГОЛЫШАК, АлександрКРУЖКОВ