Газета Спорт-Экспресс № 285 (4264) от 11 декабря 2006 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 1

ВРЕМЯ ПРОЩАТЬ

Уставший, но безумно довольный Алексей Касатонов в раздевалке стягивал с ног коньки, одновременно отвечая на вопросы корреспондента "СЭ", когда откуда-то справа раздалось зычное: "Леха, иди сюда!"

Леха - вернее, Алексей Викторович - пошел. И спустя несколько секунд я увидел картину, которую последние полтора десятка лет даже в самых смелых мечтах представить было невозможно. Надеюсь, министр спорта России и тренер команды Колумбийского университета Нью-Йорка за ее описание на меня не обидятся: в конце концов, карьеры действующих хоккеистов они давно завершили, строго соблюдать режим не обязаны, а не рассказать миллионам их поклонников о том, какое удивительное событие произошло, я попросту не имею права.

Итак, Касатонов и Вячеслав Фетисов, автор зычного призыва, пили виски. Вместе. Не в большой компании, а втроем - только лишь с одним из организаторов вечера на Красной площади Михаилом Куснировичем. Тихо произносили спокойные, по-мужски сдержанные тосты, в которых не было ни напыщенности, ни лицемерия. А рядом на скамеечке, улыбаясь и радуясь, смотрел на них "дядя Боря", как нежно называли этого человека оба великих защитника. Отец Валерия Харламова. На те минут пять - семь, что Фетисов с Касатоновым провели вместе, все окружающие замерли и затихли - пролети вдруг в декабрьской раздевалке комар, его было бы также хорошо слышно, как дудки на трибунах. Люди вмиг осознали важность момента.

Не буду громко называть случившееся "великим примирением" - никому из нас, окружающих, не дано знать, что на самом деле происходит в душах двух легендарных спортсменов, которые когда-то были лучшими друзьями, а потом оказались разведены жизнью по разные стороны баррикад. Понятия не имею - да и зачем мне это знать? - долго ли колебался Вячеслав Александрович, прежде чем позвать Алексея Викторовича, и о чем подумал тот, услышав до боли знакомый голос. Но одно готов утверждать наверняка: в этом взаимном порыве не было ни капли фальши и делалось все не на публику. И уж точно не на камеры: телевизионщиков в раздевалке в эти минуты не было вовсе, а фотографировал на память только сын Касатонова Леня. Да и нас, пишущих репортеров, оставалось раз-два и обчелся.

Ошибиться было невозможно: на те минуты, что Фетисов и Касатонов провели вместе, они забыли о существовании остальных. Как будет дальше - не знаю. Но, может, хотя бы ради этого и стоило затевать все это событие на Красной площади?

Не в том ведь дело, что Первая Пятерка забила семь наших шайб из десяти, а в том магическом, волшебном ощущении, которое вызвала ее игра. Мы с нашим нынешним хоккеем уже напрочь забыли, как это бывает, когда пять человек двигаются, мыслят, даже дышат в такт. И вот, спустя 17 лет после их последнего совместного выступления на ЧМ-89, мы увидели это. И они сами увидели! И, может быть, поняли и почувствовали, что им все равно никуда не деться друг от друга. Что они, яркие и сильные личности, еще во много крат сильнее вместе.

"Для меня был самый большой сюрприз, как быстро мы все вспомнили! - Таким восторженным я не видел Касатонова, по-моему, ни разу в жизни. - Ни с кем я так не играл. И никто так играть уже не будет. При том что соперник нам не поддавался!"

Распирали эмоции и Вячеслава Фетисова, восклицавшего: "Все хорошо, все как в былые времена!", и Сергея Макарова: "Это уже в наших головах, навсегда, понимаете?! Нам нужно было три секунды, чтобы все вспомнить! И я вообще в этом не сомневался. Если мы с Ларионовым пять лет не играли, а потом в "Сан-Хосе" все сразу вспомнили, то когда на льду все пятеро, как может быть иначе? Такая взаимосвязь, взаимозаменяемость!" Потрясен был и Виктор Тихонов: "Я получал удовольствие от их голов, и, что важно, пятерка Ларионова забивала их без какого-то огромного напряжения! Кто-то играет на здоровье, а эти ребятки - на классе".

О лучшем моменте для "трубки (вернее, бумажных стаканчиков с Chivas Reagal 12-летней выдержки) мира" невозможно было и мечтать.