Газета Спорт-Экспресс № 11 (4291) от 19 января 2007 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 2

ПРЕСС-СТРЕСС

Спросите у футбольных тренеров, как они относятся к послематчевым пресс-конференциям, - и от большинства услышите, что более неприятной процедуры придумать трудно. Согласитесь, что отвечать на непредсказуемые, а порой и бестактные вопросы удовольствия мало. А уж если твоя команда проиграла и коварный судья "не заметил", что соперник забивал из явного "вне игры", да еще нашел повод выгнать с поля ведущего игрока, то желание общаться с журналистами может появиться только при условии, что они в одночасье окажутся поголовно глухонемыми.

К тому же частенько в пресс-центре находятся люди, имеющие к происходящему такое же отношение, как пространщик Сандуновских бань к жюри телевизионной премии "Тэфи". И от них, даже с задних рядов, обычно тянет таким убойным перегаром, что впору просить УЕФА разрешить тренерам и ведущему, дабы не захмелеть, спасаться бутербродами и квашеной капустой. Не случайно в 98-м даже обычно невозмутимый Гус Хиддинк после поражения в Лужниках "Реала" от "Спартака" вспылил, не выдержав натиска веселеньких "корреспондентов". О чем года четыре назад я и вспомнил в "СЭ".

При советской власти футбольных пресс-конференций практически не проводилось. На каком-то этапе их было ввели, но, увидев, что особого энтузиазма они у тренеров не вызывают, отменили. Сделать же их обязательными с помощью карательных санкций не позволяла система. Как можно было штрафовать человека, если тот трезв, не нарушал общественный порядок и не распивал спиртные напитки в неположенном месте? Наказывать же за то, что он не пожелал после игры откровенничать с репортерами, было бы грубейшим нарушением соцзаконности, на страже которой всегда якобы стояли большевики.

С приходом же демократии и выбором курса на европейские стандарты в родной федерации вспомнили, что в чужеземном футболе послематчевое общение тренеров и журналистов узаконено и обсуждению не подлежит. А поскольку российские труженики кожаного мяча постепенно превратились из военнослужащих, железнодорожников, автозаводцев в профессиональных игроков и тренеров, то здесь уже сам Бог велел заставить их соблюдать те же правила, по которым живут за футбольным бугром. Что и было сделано. Отказников же решили наказывать по капиталистически - бить долларом, то бишь рублем. Замечу, что столь крутая мера никого из отечественных наставников не смутила. Более того, некоторые даже не скрывали неприязненного отношения к этому принудительному мероприятию.

Так, царствие ему небесное, Павел Федорович Садырин, страдавший аллергией на пресс-конференции, придумал более чем оригинальный способ избегать их. Нет, на встречу с пишущей братией он приходил. Но не один, а со своим помощником Геннадием Костылевым, который и отвечал за него на вопросы. Сам же главный тренер ЦСКА, как и требовал соответствующий пункт регламента, только присутствовал, соблюдая таким образом все необходимые формальности. Какое-то время этот вариант проходил. Но потом терпение чиновников РФС лопнуло, и они наложили категорическое вето на оригинальное ноу-хау строптивца. Словом, истории, связанные с этим третьим футбольным таймом, случались самые разные. Иногда достаточно забавные, а порой и весьма неприятные.

Так, однажды мне пришлось проявить максимум смекалки, чтобы помочь клубу избежать карающих санкций УЕФА. Было это после переигранного матча "Спартака" со швейцарским "Сьоном". Как известно, перед ним гости в Москве проиграли. Но подали протест, сославшись на будто бы нестандартные размеры ворот. И добились-таки на свою голову желанной переигровки, получив от наших не на шутку рассерженных ребят пять мячей. Особенно негодовал Романцев, всегда презиравший разного рода закулисные фокусы. И когда матч закончился, он достаточно резко предупредил меня: "Делай что хочешь, но я с этими проходимцами за один стол не сяду!"

Честно говоря, было от чего растеряться. Но я быстренько прикинул: есть вариант провести пресс-конференцию с так называемым раздельным стартом. Потому первым на нее привел главного тренера гостей. А по ходу предупредил романцевского водителя Ивана, чтобы, когда первая часть будет завершена, он, подстраховав меня, сразу же доставил из раздевалки Олега Ивановича. Причем так, чтобы со швейцарским коллегой он, не дай бог, по дороге не встретился. Если бы это произошло, то Романцев запросто мог, плюнув на все, повернуть назад. Что мигом обошлось бы "Спартаку" в кругленькую сумму в швейцарских франках.

Словом, действовать решили, как говорили герои популярной кинокомедии, по заранее намеченному плану. И он, несмотря на экспромт, сработал. Как только швейцарец отстрелялся, я тут же подал условный знак Ивану, который мастерски справился со своей непростой задачей. Да так ловко, что подобная комбинация прошла незаметно даже для сверхбдительного пресс-офицера УЕФА. А ведь именно ему поручено после каждого матча сдавать подробный отчет, в котором со всеми подробностями должно быть изложено то, насколько точно хозяева и гости выполняли требования регламента. Поверьте, ни одно отступление от них не пройдет мимо его зоркого ока и не останется безнаказанным. И если не держать ухо востро, то попасть под раздачу можно очень легко.

В связи с этим мне вспоминается пресс-конференция в Лиссабоне по окончании встречи 2000 года со "Спортингом", в которой "Спартак" разнес хозяев в пух и прах. Мой португальский коллега вел ее в битком набитом пресс-центре, где ожидалась горячая дискуссия. Но уже в самом начале произошло непонятное. Даже после того как ведущий несколько раз обратился к журналистам с просьбой задавать вопросы, те, словно разом онемев, молчали. Видимо, разгром родной команды поверг их в шок. В такой ситуации Романцеву ничего не оставалось, как поблагодарить за внимание и проследовать к выходу. Что тут началось - крик, шум, гам! Но инцидент, как говорится, уже был исчерпан. За всем этим с блокнотом в руках молча наблюдал пресс-офицер голландец. В Лиге он был известен как жуткий буквоед и перестраховщик. А потому все происшедшее вполне мог истолковать по-своему. Когда страсти улеглись, я подошел к нему и объяснил, что главный тренер спартаковцев вынужден был повести себя именно так, поскольку интереса к его персоне явно не наблюдалось.

- Абсолютно с вами согласен, - неожиданно согласился тот. - Так что о'кей - никаких проблем.

Признаюсь, у меня камень с души свалился. А чуть позже нас отыскал коллега из "Спортинга". Принес от имени журналистов извинения Романцеву и попросил об интервью для наконец-то пришедших в себя земляков. Давал его тренер победителей прямо у дверей командной раздевалки.

- Почему вы так быстро покинули пресс-конференцию? - уже в конце разговора поинтересовался один из португальцев.

- Я почувствовал ваше тяжелое состояние, - ответил Олег Иванович. - Именно его испытывают, общаясь с вами после игры, тренеры проигравших команд. Возможно, теперь, ощутив это на себе, вы будете к ним более снисходительны.

И улыбнулся.

Но, пожалуй, в самой сложной ситуации я оказался после матча с нижегородским "Локомотивом". "Спартак" выиграл его в гостях не без труда, изрядно потрепав нервы болельщикам и руководству. Неудивительно, что на пресс-конференции Романцев выглядел слегка раздраженным, хотя держался вполне корректно. Как-то само собой все свелось к дежурному разговору о судействе.

- Как вы относитесь к мнению, что в европейских турнирах арбитры с предубеждением относятся к российским командам? - вдруг затронул больную тему дремавший до этого репортер местной скандальной хроники.

И тут Олег Иванович не выдержал, гневно высказав все, что давно думает по этому поводу. Народу его пламенная речь явно понравилась. Начались прения, и все грозило перерасти в разговор о наболевшем. Но уже стоял под парами клубный автобус, где нас терпеливо дожидалась команда. А впереди предстояла шестичасовая дорога, которая после нелегких девяноста минут вряд ли сулила приятное путешествие. Так что пришлось подвести итоги бурного общения и откланяться.

Наутро в офисе мне вручили факс из УЕФА. В нем достаточно резко требовали объяснений по поводу заявления Романцева в Нижнем о предвзятом отношении судей к "Спартаку" в евроматчах. Далее шли ссылка на сообщение агентства Reuters и предупреждение: если объяснений не последует, случившееся станет предметом разбирательства соответствующей комиссией. Назревал скандал. А поскольку депеша из Ньона пришла накануне рассмотрения протеста швейцарского "Сьона", о чем я уже говорил чуть раньше, то положение "Спартака" могло оказаться не самым завидным. Кто знает, что пришло бы в голову рассерженным чиновникам из европейской штаб-квартиры при рассмотрении петиции, в которой нахальный президент клуба-жалобщика требовал засчитать российской команде поражение. И тут, вспомнив, что лучшая оборона - атака, я начал действовать. Для начала позвонил в московское представительство Reuters и выяснил, что заварил всю кашу его нижегородский корреспондент.

- А у вас есть запись той пресс-конференции? - с металлом в голосе поинтересовался я у тамошнего босса.

- Нет, - как показалось, несколько растерянно ответил он.

- А у нас есть, - усилил я давление. - Так что если вы в течение дня не дадите опровержение, мы будем вынуждены обратиться в суд.

И, не дожидаясь ответа, бросил трубку. Было ясно, что шансов получить результат от столь примитивного "наезда" не много - такую тертую контору, как Reuters, на подобной мякине провести сложно. Но в то же время надежда на то, что попадать в не очень красивую историю агентству не захочется, все-таки оставалась. Расчет был прост - если его руководство не слишком доверяет своему собкору на Волге, то во избежание риска может дрогнуть и дать задний ход. И это сработало! Уже через час появилось сообщение о том, что в информации о пресс-конференции с участием Романцева корреспондентом был допущен ряд неточностей, касающихся высказываний старшего тренера спартаковцев по поводу судейства. Для УЕФА это стало тем самым объяснением происшедшего. Что и было подтверждено факсом соответствующего содержания.

Вот такой получился пресс-стресс.

Так нужны ли эти самые пресс-конференции, которые, к радости некоторых желтоватых репортеров, порой доводят тренеров до белого каления? Потому-то одни, для которых это сродни походу на Голгофу, их проклинают. А для других подобные послематчевые посиделки - что-то вроде ток-шоу на котором можно поюродствовать, задавая примитивные, а то и бестактные вопросы.

Я почти десять лет находился по обе стороны этой виртуальной баррикады. Моментами, когда были обыграны французы, "Реал" с "Арсеналом", чувствовал себя счастливейшим человеком, а иной раз, как после трагической ничьей со сборной Украины, был готов кого-нибудь задушить. Что поделаешь - такова футбольная жизнь. Всегда непредсказуемая, порой трагичная и одновременно счастливая. За что мы ее все и любим. Каждый по-своему.

Так давайте же просто будем добрее друг к другу. Если, конечно, сможем...

Александр ЛЬВОВ