Газета Спорт-Экспресс № 162 (4442) от 20 июля 2007 года, интернет-версия - Полоса 11, Материал 2

"ВЛАДИМИРСКИЙ ЦЕНТРАЛ" ДЛЯ СБОРНОЙ

Михаил Круг мог позвонить мне в любое время. И независимо от того, утро это было, ночь или день, сразу же, без всяких там "здрасьте", заговорить о футболе.

- Санька, - начинал он обычно голосом, спутать который ни с одним другим было невозможно, - ну как там "Спартак"? Что же вы, мать вашу, в Самаре не выиграли? А почему Тит не играл? Травма?! Куда же Василек (спартаковский врач Васильков. - Прим. А.Л.) смотрит? Лечить же ребят надо.

- Ты где? - перебивал я его вопросом, кое-как успев отбиться парой коротких ответов.

- Да в Гамбурге (в Симферополе, Лос-Анджелесе и т.д.), - вздыхал он. - Работаю потихоньку, народ развлекаю. И представляешь, в этом гребаном городе нет "Спорт-Экспресса"! Как они здесь живут, не понимаю. Да еще по ящику чемпионат России не показывают. Мрак! - И тут же без паузы: - А что Тишка-то с голами замолчал - в творческом отпуске?

Подобные монологи неизменно произносились с мальчишеской искренностью и неподдельным удивлением - действительно, как это в Германии или Америке не продают "Спорт-Экспресс" и не показывают матчи его любимого "Спартака", о котором он хочет знать все и даже больше?! Вот так относился он к футболу, в который был влюблен по уши. Именно благодаря этому мы и познакомились.

Однажды Вячеслав Грозный, работавший тогда в помощниках у Олега Романцева, перед матчем в Лужниках попросил меня встретить его хорошего знакомого Михаила Круга и уделить артисту внимание. Фамилия тверского шансонье уже тогда гремела вовсю. А под шлягер шлягеров "Владимирский централ" не стесняясь плакали на концертах в переполненных залах новые русские и старые большевики, интеллигентные профессора и лихие таксисты, отпетые уголовники и злобные тюремщики. Кстати, с этим своеобразным гимном так называемого городского романса связана любопытная история, рассказанная самим певцом. Как-то поздним вечером в одном из российских городов в темном переулке неподалеку от гостиницы к Кругу подошли двое в надвинутых на глаза приблатненных кепках.

- Ну что, братан, "бабульками" делиться будем? - дыхнул перегаром один из них, угрожающе сунув руку в карман.

От такой наглости артист слегка растерялся и уже было собрался ответить на вопрос, но тут в дело вмешался второй воришка.

- Слышь, мужик! - закричал он, ткнув в грудь вероятной жертве налета. - Не с тобой ли мы во владимирском централе в одной хате парились? Ты еще потом про это классную песню написал.

- Песня моя, - согласился Михаил. - А вот во Владимире я не сидел. Да и вообще, пока насчет этого Бог миловал. Хотя, как говорится, от сумы да от тюрьмы...

- Это точно, - понимающе кивнули двое в кепках. - Извиняй, друг, ошибочка вышла. Пойдем других фраеров "бомбить". - И взяв вместо кошелька автограф, исчезли в полумраке ночи.

Мое же знакомство с Кругом было менее романтичным. И состоялось в тот самый день в Лужниках, где и попросил его встретить Грозный перед матчем "Спартака" с "Ростовом". Потом мы на девяносто минут ушли в игру. Переживал Михаил страшно: когда кто-то из романцевской гвардии мазал или запарывал хороший момент, он вскакивал и, взывая к небесам, кричал: "Ну как же так, блин! Как же так!!" И расстроенно плюхался в виповское кресло. А когда спартаковцы забивали, то вставал, поворачивался к сидящим сзади и, рыча от удовольствия, с гордостью вопрошал: "Ну что, видели?!"

В перерыве его узнавали, подходили, протягивали ручки с программками. Круг не отказывал никому. Расписывался и улыбался - он был на ФУТБОЛЕ! Среди своих! Игра делала его большим ребенком - добрым, непосредственным, открытым. Именно таким он был и на сцене, когда пел про несчастную любовь, про трагедии матерей, чьи сыновья попали в беду, про свою родную и обожаемую Тверь. И был счастлив, что его понимают.

Ему вообще для счастья требовалось не очень много. Сначала мечтал стать шофером, колесить по российским путям-дорогам. Потом захотелось в начальники автоколонны - вышло. Затем потянуло петь. Попробовал, записал кассету, отправил в Москву. Там сразу поняли: этот тверской парень - настоящий Клондайк для эстрады.

- Одно только в жизни не сбылось, - сказал мне как-то Круг. - В футболе у меня ничего не получилось.

-А кем ты в нем себя хотел видеть? - поинтересовался я.

- Честно говоря, и сам не знаю. На игрока хорошего я талантом не потянул бы. Разве что тренером. Но и здесь без Божьего дара никак не обойтись. А вообще я бы на любое дело согласился - лишь бы к футболу поближе быть. Если будет возможность, ты уж не забудь, свистни. Сразу же появлюсь.

И я свистнул. В июне 2001-го сборная России в Бору готовилась к отборочному матчу чемпионата мира с югославами. Время на сборах всегда тянется долго и нудно. И дабы скрасить однообразие бытия играющей братии, к футболистам приглашается творческий люд: артисты, писатели-юмористы, реже - мастера вокала, поскольку для их выступлений требуются специальная аппаратура, звукорежиссеры, микрофоны. Когда я спросил Круга, возможно ли его появление перед сборной, в ответ тут же услышал: "Буду счастлив!" На вопрос, как быть с техническим оснащением концерта, он коротко ответил: "Все решим. Жди".

Ровно в назначенное время через КПП "Бора" проследовал круговский микроавтобус с музыкантами из группы "Попутчик", аппаратурой и обслуживающим персоналом. До начала концерта оставалось еще часа четыре, и чтобы скоротать время, мы всей компанией отправились в сауну.

Погрелись, помахали вениками, попили пива.

- Неплохо конечно, - одобрительно говорил Михаил. - Но у меня на Селигере совсем другая баня - русская, с печкой. А рыбалка какая - сказка! Попробую сегодня Романцева туда пригласить. Говорят, он в этом деле спец. Так что приезжайте.

Вечером после ужина сборная собралась почти в полном составе. Не пришел только Филимонов. Мимо Круга это не прошло.

- Ты знаешь, волнуюсь страшно, - признался он, когда уже перед самым выходом на сцену, в номере Романцева, заканчивал последние приготовления.

-Чего это вдруг? - удивился я.

- Думаю, поймут ли, о чем пою? Жанр ведь специфический - городской романс. А они народ молодой, многие за границей играют. Может, им Стинг или Элтон Джон больше по душе. Вон Филимонов не пошел меня слушать... Ладно, давай на удачу по рюмашке.

-Ты же говорил, что перед работой ни-ни.

- Так тут случай особый. Я же сказал - на удачу.

И, опрокинув рюмку, вынул из кармана овальные очки в тонкой оправе.

- Очки-то волшебные, - хитро улыбнувшись, пояснил он. - Я в них как на первом концерте появился, так с тех пор и не снимаю. Думаю, и на сей раз не подведут.

Не подвели. Уже во время песни "Здравствуйте, я говорю вам здравствуйте!", по традиции исполненной первой, глаза в зале вспыхнули у всех без исключения. И горели до того момента, когда через два часа, вытирая пот, Круг сказал: "Всем огромное спасибо. Я очень волновался". Со сцены его не отпускали еще долго. А потом капитан сборной Виктор Онопко вручил ему майку с девятым номером. В ответ Михаил одарил всех своими кассетами, которые потом с Карпиным и Мостовым отправились в Виго, с Онопко в Овьедо, со Смертиным в Бордо, с Никифоровым в Эйндховен, с Аленичевым в Порту. Так "Владимирский централ" зазвучал в Испании и Франции, в Голландии и Португалии, где о существовании этого знаменитого на Руси казенного дома даже не подозревали. Помнится, ребята, как, впрочем, и остальные круговские поклонники, интересовались - уж не доводилось ли ему самому пройти все то, чему посвящено большинство его песен.

- Спешу разочаровать, - обычно улыбался в таких случаях Михаил. - С бандой "Черная кошка" на дело не ходил, сберкассы не бомбил, почтовые поезда не грабил. Так что срок "не мотал" и на "шконке" не валялся. Что касается выбора жанра, то это еще с детства идет, когда вместе с пацанами во дворе увлекся ранним творчеством Владимира Высоцкого и Аркадия Северного. Со временем убедился, что кому-то и такие песни нужны. Ведь каждый ищет в них что-то свое. У одного кто-то безвинно сидит в тюрьме, у другого что-то не сложилось в любви, третьему просто по душе озорная мелодия. Здесь, как и у любого болельщика, - свой футбол. Одни рвут себя на части, переживая за ЦСКА, "Спартак", "Локомотив", а другие жить не могут без нижнекамского "КАМАЗа". Ну а объединяются все, когда сборная России играет.

-А как относишься к тому, что ее, сборную, случается, в прессе грязью поливают? - спросил я его однажды.

- Это обычное явление, когда какая-нибудь серость хочет привлечь к себе внимание якобы "смелой" публикацией. Фальшь-то, она всегда чувствуется. Я вот, например, никогда не работаю под фонограмму - не могу обманывать зрителя. Для этого кассеты, компакт-диски существуют. И уж если человек пришел, чтобы увидеть зрелище, он должен его получить. Так же и в футболе - если футболисты не горят на поле, они превращают матч в плохой концерт под фонограмму. По-настоящему творческий человек должен в своем деле гореть - только в этом случае его будут воспринимать как личность.

...Круга убили через год. В Твери, у него дома, куда забрались двое отморозков. Миша погиб, защищая жену Ирину и ее мать. Чего хотели негодяи? Просто ограбить певца? Или был заказ его конкурентов по бизнесу? Это остается загадкой и по сей день. Уже снято несколько телепередач-расследований, написано немало статей с версиями трагедии, но до истины так никто и не добрался - ни дотошные журналисты, ни въедливые следователи, ни даже суровая братва из уголовного мира, среди которой он был особо почитаем. Осталась только память. И песни.

Александр ЛЬВОВ