Газета Спорт-Экспресс № 38 (5211) от 22 февраля 2010 года, интернет-версия - Полоса 9, Материал 2

VANCOUVER -2010

ЛЫЖИ

РУССКИЙ МУЖИК ЛЕГКОВ

Окончание. Начало - стр. 1

Субботний дуатлон можно было, как драматическое произведение, смело разделить на три ключевых составляющих: завязку, кульминацию и развязку.

Как и в любом масс-старте, завязка оказалась наиболее продолжительной его частью. Классический 15-километровый отрезок дистанции оказался бедноватым на события, однако явился своеобразным водоразделом, отделив настоящих претендентов на олимпийские медали от тех, кто только старался ими казаться.

С истинным положением дел помог разобраться чех Лукаш Бауэр - бронзовый призер коньковой "пятнашки" на этих Играх: он с первых метров дистанции задал очень серьезный темп. С каждым километром желающих поддерживать его оставалось все меньше. Быстро раздробилась и российская четверка в составе Александра Легкова, Максима Вылегжанина, Николая Панкратова и Сергея Новикова. Если Легков с Вылегжаниным, не прилагая видимых усилий, уселись за лидерами, то Панкратов с Новиковым, лишь по разу показавшись в голове пелотона, постепенно начали терять контакт с основной группой.

Называя вещи своими именами, Панкратов с Новиковым делили по ходу дуатлона один из классических этапов эстафеты. Поскольку ни про одного из них впоследствии сказать было по большому счету нечего, отметим, забегая вперед, что тренерский штаб они если и не разочаровали, то несколько озадачили. После гонки выяснилось, что из обоих невпечатливших предпочтение было отдано Панкратову. Еще один классический этап, судя по всему, останется за юным Петром Седовым, тогда как место Легкова и Вылегжанина в эстафете едва ли может быть оспорено Сергеем Ширяевым.

* * *

Бауэр поработал на славу: после переобувания, где гонщики сменили классические лыжи на коньковые, в лидирующей группе осталось приблизительно два десятка человек. И первый же коньковый круг ознаменовался потерей Вылегжанина. На финише главный тренер сборной России Юрий Чарковский рассказал о том, что Максим очутился в завале, "организованном" кем-то из швейцарцев. Вылегжанин налетел на него, очутился на снегу, сбил дыхание и свой ритм в дальнейшем поймать уже не сумел.

Правда, версия самого Вылегжанина, которого я встретил после гонки, звучала куда менее остросюжетно и интригующе. "Меня просто-напросто не хватило на всю гонку, - признался Максим. - Уже когда переобулся, понял, что сегодня мне светит немногое".

В результате Легков, обосновавшийся на острие атаки, остался в одиночестве. Как говорится, и скучно, и грустно, и некому руку подать.

Единственным в пелотоне, с кем Легков мог теперь поддерживать контакт, был Бауэр. Как рассказали тренеры, у чеха и россиянина еще до гонки была заключена договоренность о взаимопомощи и взаимовыручке. Впрочем, пакт "Легкова - Бауэра" обнаружил полную несостоятельность в первый же ключевой момент гонки, когда на стартовом коньковом круге всеобщую идиллию нарушил выпад шведа Юхана Олссона. Разбирая этот эпизод на финише, Чарковский обратил на него самое пристальное внимание.

- Как выяснилось позже, шведа вообще нельзя было отпускать, - сказал главный тренер. - Это нарушило расстановку сил. Уверен, что шведская команда не планировала выводить вперед именно Олссона, при "живом"-то Хельнере. Скорее всего, Олссон проявил инициативу, почувствовал в себе потенцию. Что ж, надо отдать должное шведам: они быстро перестроились, приспособившись к новым условиям, а их лидер Хельнер принялся изо всех сил тормозить группу.

* * *

Олссон постепенно наращивал преимущество, доведя его в какой-то момент до 24 секунд, и оставшейся позади группе нужно было что-то предпринимать. В самом непростом положении оказался Легков. Дадим слово экспертам.

- К сожалению, уже в момент атаки Олссона стало ясно, что договоренность Легкова с Бауэром превратилась в пшик, - анализировал старший тренер мужской сборной Бородавко. - Мы надеялись, что они совместными усилиями, сменяя друг друга, подтянутся к шведу, но Саше пришлось пахать одному. Хельнер и Ангерер, сидевшие на хвосте у Легкова, так у него там и отсиживались. Они молодцы - получили двойную выгоду: подтянулись к лидеру, а заодно сэкономили силы.

Попробуем взглянуть на ход гонки глазами Легкова. В группе царила полная неопределенность относительно того, кто должен работать. Точнее сказать, определенность была - работать не хотел никто.

Норвежец Петтер Нортуг и немец Тобиас Ангерер ждали последнего круга, так как их стихия - финиш. Вероятно, они даже были готовы отдать золото Олссону, лишь бы в концовке не упустить своего.

Что же касается Хельнера и еще одного шведа, Томаса Содергрена, то они хорошо понимали: если они бросятся в погоню, это грозит им одними лишь неприятностями и обвинениями в нарушении "корпоративных интересов", о чем потом можно было между строк прочитать в словах самого Хельнера на пресс-конференции. Ну а Бауэр ко второму коньковому кругу был, извините за выражение, не жилец.

Легков прекрасно понимал, что его спринтерские качества едва ли позволят опередить на финише перечисленных выше гонщиков. Россиянин оказался в патовой ситуации, и решение нужно было принимать как можно скорее.

* * *

- Мне надо было пытаться уйти из группы на втором коньковом круге, - признался Легков на финише. - Я окликнул было Бауэра, но он сделал вид, что не слышит. Я все понял и через какое-то время пошел ва-банк. Но этого оказалось мало.

Легков действительно пошел на осознанный риск, когда выскочил из группы и принялся догонять Олссона. К тому же, как потом выяснилось, сделал это довольно поздно. Безнаказанно показать спину таким зубрам, как Нортуг и Ангерер, было практически невозможно, поэтому рывок Александра не привел к его единоличному лидерству. Так или иначе, отставание от шведа стало методично сокращаться. За три километра до финиша оно составляло 9 секунд, за два - 5, а за полтора - растаяло вовсе.

- Тактически Саша все делал правильно, ведь он не обладает финишем, позволяющим соперничать с тем же Нортугом, - отметил Бородавко. - На подъемах ему удавалось создать себе некоторый задел перед остальными. Но, увы, здешние подъемы не чета горам в Фалуне или Холменколлене - всего-то метров по 350-400.

- Почему в качестве "заговорщика" был выбран именно Бауэр?

- Лукаш в последнее время очень сильно добавил как в классике, так и в коньке. И накануне старта рассматривался нами как один из основных претендентов на победу. Однако, судя по всему, его общее самочувствие оказалось не слишком хорошим.

- Грубо говоря, вы поставили не на ту лошадь?

- А угадать-то было непросто. Взгляните на протокол. Где оказались все те, кто солировал в первой дистанционной гонке - разделке? Тот же Бауэр, итальянец Пиллер Коттрер? А Нортуг, Хельнер и Ангерер, ясно было, намеренно никогда не выйдут вперед. Их стихия - финиш, последний километр дистанции.

- Это вы дали Легкову команду догонять Олссона - или он сам принял такое решение? - спросили Чарковского.

- Саша решил сам. И лишь после того, как он взвинтил темп, Бородавко передал по рации: "Всем гнать Сашку!". Команда эта была приведена в исполнение немедленно. Отрыв стал сокращаться.

* * *

К тому моменту, когда Олссон был настигнут, окончательно сформировался пул претендентов на победу. В него помимо россиянина вошли шведы Хельнер и Олссон, а также Ангерер. И не вошел Петтер Нортуг, который представлялся наиболее опасным игроком этой группы.

Нортуга "бросили" на предпоследнем подъеме. По смешанной зоне немедленно понеслись слухи о том, что у норвежца оказалась сломана лыжная палка. Потом выяснилось - не сломана, а выбита. Хельнер на пресс-конференции подтвердил, что именно он неумышленно выбил ее у Нортуга. По его словам, на подъеме между ними завязалась контактная борьба, и швед не смог увернуться от столкновения. При этом Хельнер настаивал на двух вещах: во-первых, никакой его вины в инциденте не было, а во-вторых, тренеры, стоявшие на трассе, почти мгновенно передали Нортугу запасную палку.

Чарковский и Бородавко также не склонны объяснять причину поражения норвежского вундеркинда, явно приехавшего в Ванкувер не в лучшем состоянии, выбитой палкой.

- Думаю, это абсолютно непринципиально, - подчеркнул Бородавко. - Было видно, что это не тот Нортуг, к которому мы привыкли. Его средняя дистанционная скорость оказалась значительно ниже, чем у многих гонщиков. Он действительно сильно финиширует, но только в том случае, когда его на этот самый финиш привозят.

- У вас есть какое-то объяснение, почему Нортуг в самый решающий момент дал слабину?

- Меня он совершенно не интересует, - последовал ответ. - Я занимаюсь своими спортсменами.

* * *

Кульминация наступила на заключительном подъеме, где Легков был прижат к стенке и ему не оставалось ничего иного, кроме как палить с двух рук. Соперники с опасением ждали тягуна, и когда россиянин вышел на атакующую позицию и попробовал уйти от соперников, включились по полной, не дав ему оторваться хоть на какое-то расстояние. Это и решило судьбу гонки.

- Вот на этой горке все произошло, - показал пальцем Чарковский на видный со стадиона холмик. - Сашка вышел слева и попробовал их "раздеть" на подъеме. Но не потянул. Спекся. Очень обидно.

Момент атаки потом еще несколько раз прокрутили по олимпийскому каналу. Было видно, как тяжело оставшемуся без союзников Легкову. Хельнер потом без обиняков заявил, что незадолго до атаки россиянина специально заглянул ему в лицо. И, к огромному облегчению, увидел страшную усталость. Главный нарушитель спокойствия в этой гонке был, кажется, более не опасен.

* * *

Нейтрализовав россиянина, Хельнер, Ангерер и Олссон принялись делить выгодные позиции на спуске и именно в таком порядке выкатились на последний поворот перед финишной прямой.

Хельнер "включился" первым, и спустя несколько мгновений стало очевидно, что звание действующего олимпийского чемпиона в этой дисциплине перейдет от Евгения Дементьева именно к нему. Ангерер также создал себе солидный запас, достаточный для серебра, а вот в борьбе за третье место Легков, показалось, все-таки имел шансы перед Олссоном. Увы, небольшие.

Бородавко спросили:

- Когда вы поняли, что Легков останется без медалей?

- Пожалуй, только метров за 70 до финиша. Верил в него до конца, но на повороте заметил, что у Сашки подкосилась левая нога. Стало понятно: ноги уже не держат.

- Никто и никогда не сможет упрекнуть Сашу в безволии, - отрезал Чарковский. - Все те годы, что я его знаю, он в каждой гонке борется до конца. Однажды, когда пару лет назад после одной из неудач я успокаивал Легкова, на меня даже обиделся Женя Дементьев. "Ну, ты боец!", - сказал я Саше. Женя удивился: "А я что, не боец?!"

- Вам не кажется, что Легкову порой не хватает тактической гибкости? Ведь его четвертые места, пожалуй, не от слабости, - спросил я Бородавко.

- Точно не от слабости. Саше не хватает психологической стабильности, если можно так выразиться. Веры в то, что он делает. Считаю, сегодня он достаточно грамотно провел гонку. Видно, что он постепенно взрослеет, приобретает опыт. К большому сожалению, сказались болезни, подкосившие его в последние два месяца. Они-то и не позволили ему набрать ту форму, что была у него в начале сезона. Но, даже несмотря на это, ему удалось выйти на уровень, достаточный, чтобы на равных соревноваться с лучшими лыжниками мира. Ну а в бойцовских качествах Легкова, уверен, не сомневается никто!