Газета Спорт-Экспресс № 17 (5487) от 28 января 2011 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1
ФУТБОЛ
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Реваз ЧЕЛЕБАДЗЕ
145 КИЛОГРАММ ОБАЯНИЯ
Окончание. Начало - стр. 1
- В газетах писали, что Жано могли заиграть за сборную России. Вранье?
- Нет. Но я этого не хотел, да и Жано тоже. Мы - грузины. Появился самородок - какое имею право отбирать эту радость у своей страны? Хотя если б Жано и его родителям вовремя оформили российский паспорт, о сборной России можно было бы говорить. Но мы слышали: "Завтра, послезавтра, через месяц…" А когда Ананидзе сыграл за сборную Грузии, вопрос отпал.
- Москва сделала его другим человеком?
- Большой город все твои качества умножает: приезжаешь плохим человеком - становишься законченным подлецом. Был хорошим парнем - стал еще лучше. Вот и Жано, отличный мальчик, изменился только к лучшему. Грузия живет бедно. У него полно друзей - и не найти среди них парня, которому Жано не помог бы. У кого-то день рождения, кто-то кого-то полюбил - а нет денег на подарок… Пацан безотказный. Благородный.
- И отчаянный. Голову сует туда, куда не всякий ногой полезет.
- Маленьким жил в Тбилиси у двоюродного дяди - то отец, то я покупали ему фирменные бутсы. Так Жано идет после тренировки, а старшие ребята догоняют и все отбирают. Он поначалу бегал от них - потом дядя звонит в Кобулети: "Я у Жано обнаружил в сумке нож!" Отец рванул туда, спрашивает: "Зачем тебе нож?" Мальчик отвечает: "Беспредел такой, что не могу до дома дойти!"
- Ананидзе, подражая вам, отцу или своему нынешнему тренеру, курить не начал?
- Что вы! И просит в квартире не курить. Режим для него - святое. Отец как-то привез из Грузии красное вино, налил полстаканчика Жано - а он даже выпить не смог. Вы говорили, отчаянный… Помню, в Киеве выходил один на один - а вратарь полетел вперед ногами. Жано не свернул - я думал, уже не поднимется. Оба щитка сломал. Но самое страшное было на матче молодежной сборной в Швейцарии. Мама Жано сидела на стадионе - закричала так, что вся трибуна на нее обернулась. Отец после запретил ей на футболе появляться.
- Что стряслось-то?
- Иванишвили, который в Швейцарии играет, нашего Жано перед игрой предупредил: "Будь осторожен". Оказывается, один его одноклубник сказал накануне: я, мол, Ананидзе на первой же минуте сломаю. Вот посмотришь. И точно: Жано получает пас, этот парень в него врезается…
- В Швейцарии о Жано знали?
- Весь футбольный мир о нем знает. Лучший молодой игрок своей страны. Я двух 13-летних мальчишек отвез в "Барселону". Меня там принимал человек, который вырастил Иньесту. У него свое агентство. Так вот он сказал про Ананидзе: "Мы в нем заинтересованы". Я ответил: "Спартак" и Жано пока никуда не спешат". Мы сроду против этого клуба не пойдем, здесь по-доброму относятся к Жано. Отцу из ЦСКА звонили, других команд. Агенты постоянно что-то предлагают - но мы их отсылаем в "Спартак". Там разговаривайте.
* * *
- Вам нравится собственная жизнь - с постоянными разъездами?
- А что делать? Приходится свои 150 кило таскать туда-сюда… Тренером уже не буду. Заурядным быть не хочу, а гениальных - единицы.
- Нодар Ахалкаци был гениальным?
- Грандиозный мозг! Умнейший человек! Я знаю, как он сдавал экзамены в институте. Вообще не готовился. Приходил, кто-то ему в коридоре суть предмета коротко рассказывал - и Нодар получал "пятерку". А те, кто зубрил ночами, - "тройки". Помню, как в "Динамо" заявлялись люди из грузинского ЦК партии. Шеварднадзе что-то говорил, а после вставал Ахалкаци и толкал такую речь, что они все становились ниже ростом. Его логика, его манера говорить - это что-то… Но тренер был очень строгий.
- Самый жесткий его поступок?
- Я этот поступок вспоминаю, и у меня сердце начинает ныть. В 1981-м тбилисское "Динамо" завоевало Кубок кубков. Чтоб туда попасть, надо было дойти до финала Кубка СССР. Я 9 мячей в том розыгрыше наколотил. То есть проложил "Динамо" путь в этот турнир. Там тоже забивал. И вот собираемся в Дюссельдорф на финал против "Карл Цейсса". Уезжаем с базы, беру сумку, до автобуса 50 метров. Ко мне подходит Гиви Нодия, помощник Ахалкаци: "Резо, ты остаешься".
- Вот так поворот.
- От этой жесткости мне больно всю жизнь. Можно было на день раньше сказать?! Главное, до сих пор понять не могу - почему? За что меня наказали?
- Ахалкаци ничего не объяснил?
- Нет. Да мне тогда и не хотелось никаких объяснений. Я глупость сделал, нужно было сразу после этого уходить из "Динамо" - Бесков сколько раз в "Спартак" приглашал! Как-то в сборной заходит в комнату. Я вскочил с кровати, а Константин Иванович говорит: "Лежи, сынок…" Дает мне шикарные бутсы: "У нас с тобой один размер, мне не к чему - возьми". У меня на голове еще немного волос было - так они дыбом встали. Бесков убеждал: "В Тбилиси есть Шенгелия, Гуцаев, Кипиани - а мне такого игрока, как ты, и не хватает. Стиль у тебя спартаковский, много будешь забивать…"
- Вернувшуюся с кубком команду встречали?
- А как же?! Мои друзья выиграли! Финал смотрел по телевизору и радовался вместе со всеми. Когда кубок привезли на базу, долго не выпускал его из рук.
- Софико Чиаурели рассказывала: когда раздался финальный свисток, весь город побежал на стадион, кто-то прикатил бочку вина, а ее муж, комментатор Котэ Махарадзе, в это время пытался дозвониться домой из Дюссельдорфа…
- И я был в этой толпе. Обычно в Грузии регистрировалось не меньше 150 краж в сутки. А в тот день - ни одной. Хоть народ был на улицах, и дома стояли пустые.
- Вместо вас кого взяли на финал?
- Важу Жвания, моего друга. Он в ЦСКА позже играл, так мне рассказывали, как знакомился с начальником команды Плахетко. Тот подходит: "Как тебя зовут?" - "Важа Жвания". Начальнику послышалось другое - "ваше звание?" Отвечает: "Я - майор Плахетко. Тебя как зовут?" - "Важа Жвания" - "Майор Плахетко…"
- Ваши проблемы с весом Ахалкаци раздражали?
- Это песня! Когда я вернулся второй раз в "Динамо", с весом была беда. До этого три сезона отыграл в Батуми - а там мне вообще не нужно было бегать. Мог пить, курить, весить 150 килограммов - и оставаться лучшим. Прихожу к доктору, говорю: "Запиши, что вешу 80 кило" - "Резо, Ахалкаци меня убьет!" - "А тебе какая разница - он убьет или я сейчас?" Потренировался, и Ахалкаци меня берет под ручку: "Давай посмотрим, сколько весишь". Встаю на весы - 85! Получается, за тренировку 5 прибавил! Ахалкаци взорвался: "Приведите врача!"
- Нынче сколько весите?
- 145. Вовремя не сделал операцию на связках, потом двигаться было тяжело. Как только не сбрасывал - вечерами не кушал, хлеб в дом запретил приносить. Курил много, с восьмого класса.
- Как вы расставались с "Динамо" в 1982-м?
- Стартовал чемпионат мира, Ахалкаци был там. А мы проводили товарищеский матч в Поти. Кутивадзе меня не выпускает. "Почему, Сергей Иванович?" - "Спроси у главного тренера". Оказывается, Ахалкаци, уезжая, дал команду - наигрывать молодых. Я взял сумку - и домой. Вернувшемуся с чемпионата мира Ахалкаци бросил заявление: так и так, ухожу из футбола. Он и не думал уговаривать.
- Хотели заканчивать?
- Уверен был, что закончу. Но тут меня поймал брат Шеварднадзе - заманил в Ланчхути. А надо было в "Спартак" ехать. Дурак был, дурак! "Гурия" шла 19-й в первой лиге. А со мной за восемь туров - шесть матчей выиграли, две ничьи. Пока я в Смоленске судью не побил.
- Из-за чего?
- Мяч с центра поля разыграл без свистка - желтая. В чужой штрафной меня свалили, чистый пенальти. А судья говорит, что я же и виноват. Швырнул мячом о землю - тот красную достает. Я как ее увидел, в глазах потемнело - арбитру очень плохо сделал…
- Ударили?
- Толкнул. А я так толкаться умел, что самые могучие защитники падали. Вот и судья свалился как отрубленный. Мне собирались пожизненную дисквалификацию впаять. Муртаз Хурцилава, главный тренер "Гурии", поехал в Москву и упросил людей, чтоб Челебадзе пожалели. Снова обошлось.
- Почему снова?
- Меня и прежде хотели пожизненно дисквалифицировать. Выхожу играть за динамовский дубль в Ленинграде. У нас в команде Сулаквелидзе, Павлиашвили, Месхи, а у "Зенита" - мальчишки. И после первого тайма выигрывают 3:0! Ахалкаци так орал в раздевалке, что мы за пятнадцать минут три гола отыграли. Потом еще три забиваем - судья не засчитывает. Последняя минута, Месхи обводит, дает пас назад - я заколачиваю! И опять отменяет! Мчусь к боковому - тот от меня бегом. Кричит издали главному: "Челебадзе меня матом обругал". Стою у флага, вижу красную карточку - а с трибун несется: "Грузин, такой-сякой…"
- Озлобились?
- Я к болельщикам полез! Драться! Спрыгнул в сектор - все разбегаются! Мама дорогая, что творилось!
- Милиция вас увела?
- Свои же догнали, руки заломили и в раздевалку утащили. 5 игр дисквалификации дали.
- После Ланчхути и Батуми вы внезапно вернулись доигрывать в "Динамо". Тоже сюжет.
- С Батуми вышли в первую лигу. Команда забила 70 мячей, из них 21 - мой, а 39 - с моих передач. Стоял на месте - что хотел, то и получалось. В первой лиге 27 голов забил, стал лучшим бомбардиром. Сезон заканчивается, я снова собрался…
- Уходить из футбола?
- Точно. Говорю на банкете всем "до свидания", меня славят и назначают директором плодовощторга Аджарии. Серьезная должность.
- Долго проработали?
- Два часа, до конца банкета. Раздался звонок из Тбилиси: Ахалкаци вновь принял "Динамо", хочет тебя пригласить. И я согласился.
* * *
- На "Волге" тогда ездили?
- Да. С номером 00-11. У Месхи был BMW, а мне в 1986-м московские приятели помогли купить десятилетнюю Volvo. Единственная Volvo в Тбилиси. Две недели отъездил, вызвали нас в республиканский ЦК и начали срамить: "Что это? Откуда такие автомобили?!" Команда плохо играла - вот и придрались. Деньги, 28 тысяч, я отдать не успел, звоню приятелям - такая ситуация. "Резо, не волнуйся, все понимаем. Заберем машину обратно".
- Месхи тоже вернул?
- Миша был такой наглый - послал всех. Дальше ездил.
- Его наркотики погубили?
- Да. Величайший талант, одареннее папы. Миша уже доигрывал в чемпионате Грузии, приехал с какой-то командой в Кобулети. За две минуты положил три гола. До последнего дня выглядел нормально, работал директором школы. Не сказать было, что наркоман. Он же и в кино снимался.
- Как погиб Кипиани?
- На своем "мерседесе" возвращался домой из Кутаиси. Перед въездом в город случился сердечный приступ. Машина потеряла управление, пересекла встречную полосу и врезалась в дерево. В тот день я был в ресторане с Амираном, папой Жано. Прибежал знакомый: "Дато разбился". Мы помчались в больницу. Он лежал в приемном отделении. Его родные узнали меня, пропустили. Я подошел к Дато, коснулся ладонью головы - он еще был теплый. А когда дотронулся до грудной клетки, она просто провалилась внутрь. Все кости были раздроблены.
- Сколько игроков тбилисского "Динамо" погибло в автокатастрофах - Яманидзе, Дараселия, Кипиани…
- Вы забыли Тамаза Степания. Фантастически талантливый вратарь. Габелия говорил: "Если б Тамаз был жив, я бы в "Динамо" не играл". Он поехал в горы к невесте, а на обратном пути машина сорвалась в пропасть.
- Почему тело Дараселия искали 13 дней?
- Он ехал с другом. Когда на серпантине автомобиль рухнул в горную реку, друг сломал шейный позвонок и умер мгновенно. Его быстро нашли. А Виталик потерял сознание, выпал из машины и отключился. Если б сразу вытащили из воды - можно было спасти. А так он просто захлебнулся. Течение оказалось настолько сильное, что Дараселия отнесло на два километра. Его обнаружила собака на тринадцатый день поисков. Тело было в песке, лишь два пальца руки торчали…
- Вам неприятности за рулем знакомы?
- Дараселия погиб 13 декабря 1982-го, а 9 января, в день рождения Виталика, я навестил его родных. Кстати, в паспорте у него стояла другая дата - 9 октября того же 1957 года. Сделали это в интересах юношеской сборной… Посидели, помянули, наутро я двинулся в Батуми. Дорога скользкая, занесло - и ухнул в овраг. Машина перевернулась, но остановилась, зацепившись за мандариновое дерево. А иначе я улетел бы далеко. Главное - ни царапины. Разве что джинсы порвал. Повезло. Это не первый случай, когда Бог уберег.
- Когда был другой?
- Летел в Киев. Попали в такую грозу, что в самолете от криков пассажиров закладывало уши. А я залпом выпил стакан виски - и успокоился. Детьми клянусь, никакого страха! Сидел и думал: "Все, конец. Но смерть встречу с открытыми глазами". Когда все-таки сели, пилот объявил: "Товарищи, вы родились в рубашке. Я летаю тридцать лет - и такого не помню". Спускаясь по трапу, увидели, что взлетная полоса забита пожарными, " скорой помощью", машинами МЧС…
- Вы, к слову, что предпочитаете - вино или чачу?
- Теперь виски. Потому что вина слишком много надо выпить. А виски чуть-чуть принял - и уже хорошо. Чача же - не для меня. Не люблю напитки крепче 40 градусов.
- Окончательно с футболом завязали вы в 1987-м. По слухам, в том сезоне почти не тренировались - только сидели на мяче и смотрели, как работают другие.
- Ради бога - о чем вы? Я вкалывал, как никогда. В 1986-м в Тбилиси приехал Газзаев, мы играли в паре. Может, Валере это не понравится, но я историю расскажу. Матч с Минском, оба в запасе. Ахалкаци отряжает нас в раздевалку готовиться. Там Валера достает "Мальборо" и закуривает. Прямо в раздевалке! Тогда я усаживаюсь рядом: "Дай прикурить". Зашел массажист - оторопел: "Эй, что творите? Ахалкаци увидит!" - "Да иди ты…"
- На поле вышли?
- Да. Проигрывали 0:1 - так я отдал голевой пас Сулаквелидзе, а в концовке и Газзаев забил. 2:1 победили.
- Когда последний раз вы играли в футбол?
- В 1992-м с ветеранами "Динамо" поехал в Саарбрюккен. Сыграли 2:2 с "Гамбургом", стали бить пенальти. Я ловко так обманул вратаря Руди Каргуса (вице-чемпион Европы-76, более 400 матчей в чемпионате Германии. - Прим. "СЭ"). На банкете стою с Кахой Асатиани, подходит Каргус. "Как у тебя получилось?" - "Я в твоих глазах прочитал, куда падать будешь…" Он взял бокал шампанского, чокнулся со мной - и расцеловал.
- Кахи Асатиани, кажется, застрелили в 2002-м?
- Дочка пошла в квартиру, Асатиани сидел в своем джипе. Сзади притормозила машина, из люка высунулся человек - и пустил очередь ему в спину. Никто в Грузии понять не может, за что.
- Вы бизнесом пробовали заниматься?
- Еще как пробовал - все мимо. Начни работать агентом в те годы, сегодня был бы в шоколаде. А я вещи возил из Турции. Торговал каким-то металлом - вагонами, машинами, кораблями. Чай отправлял в Россию… Привез как-то 500 тонн мандаринов - все сгнило.
- Где?
- В Туапсе. Там на время шторма суда выгоняют из порта. А норд-ост не утихал две недели. Я был на грани разорения. Потерял полмиллиона долларов. Плюс столько же вложили знакомые, которые арендовали корабль. Но футбольный авторитет помог встать на ноги. Да и друзья не оставили.
- Вы тоже друзей выручали. Кто из киевлян после чернобыльской аварии жил у вас в Кобулети?
- Семьи Баля, Бессонова, Журавлева и Каплуна.
- У вас настолько большой дом?
- Мой как раз строился, поэтому разместил их в соседних домах - у сестры и дяди. Месяца полтора жили. Супруга Баля ждала ребенка. Я сказал: "Если будет мальчик, стану крестным". 5 октября 1986-го у нас была игра в Киеве, а 6-го я крестил Данилу. До этого тбилисское "Динамо" почти тридцать лет там не выигрывало. Перед матчем говорю Балю: "Андрюша, помогите нам ничейку сгонять". Он руками замахал: "Что ты, Резо, нас убьют!" - "Тогда хоть не громите. Если поведете 2:0, дайте в конце будущему крестному забить с пенальти. А еще скажи Олегу Кузнецову, чтоб меня по ногам не лупил. А то до церкви не дойду". Баль подозвал Кузнецова: "Ты уж с Резо поосторожнее, ему наутро сына моего крестить". Олег побожился.
- И как сыграли?
- Мы победили 3:1! Причем я забил и с пенальти, и с игры. Наутро в церкви Баль указал на меня батюшке: "Святой отец, это он нам вчера два гола засадил". Тот взглянул на меня, нахмурился.
- С Балем где сдружились?
- В молодежке. Андрюша любит вспоминать, как в Тбилиси вколотил мяч немцам после моего навеса с фланга. Диктор по стадиону объявил своеобразно: "С великолепной подачи Реваза Челебадзе…" Трибуны взревели от восторга. Дослушивать фамилию автора гола никто не стал. Баль и Бессонов - самые близкие мои люди в футболе. С Володей познакомился в сборной, когда нас вызвали на матч в Голландию. Поселили в одном номере. Незадолго до этого я женился и хотел супруге привезти кожаный плащ. В магазине попросил Бессонова его примерить.
- Он же женский.
- Вот и Вова ухмыльнулся: "Может, ты меня в жены решил взять?" А мне надо было посмотреть, как сидит. Тут выяснилось, что стоит он 300 долларов. А мне из Союза удалось вывезти лишь 150. Ладно, думаю, не судьба. Мы ушли из магазина, деньги я потратил на другие вещи. Неожиданно вечером в отеле Бессонов говорит: "Открой шкаф". И я вижу тот самый плащ: "Это твоей жене. Подарок". И ведь было тогда ему 18 лет!
* * *
- Вам Бессонов помогал выбрать плащ, а Гуцаев - шубу Манучару Мачаидзе.
- Веселая история. В Австрии Гуцаев привел его в самый дорогой магазин, ткнул пальцем в шубу из меха какого-то диковинного зверька, которая хранилась под стеклянным колпаком, и сказал: "Уточни у продавщицы, не синтетика ли. А сам за мех подергай. Если выдернешь клок - точно синтетика". Мачаидзе так и сделал. Продавщица едва в обморок не грохнулась. А когда Манучару объявили стоимость шубы, к этому состоянию уже был близок он… Еще в "Динамо" легенды ходили об одном игроке. Звали его Бесо. В Иране он решил купить солнечные очки. Заглянул в лавку, долго выбирал, пытаясь определить из стекла они сделаны или из пластмассы. Наконец, спрашивает продавца: "Шуша?"
- Что такое "шуша"?
- По-грузински - стекло. Иранец понятия не имеет, чего от него хотят. Бесо кладет очки на прилавок и уходит. На следующий день возвращается в лавку, снова примеряет разные очки, сопровождая это единственным вопросом: "Шуша?" Продавец молчит. Бесо уходит. То же самое повторяется на третий день. А на четвертый, завидев в дверях Бесо, швыряет очки на пол и начинает топтать их ногами с криком: "Шуша, шуша…"
- Правда, что ваш дядя, подпольный миллионер, приплачивал вам за голы?
- 100 рублей - за гол в "Динамо", 500 - в сборной. Дядя был "цеховик". Деньги зарабатывал колоссальные, но почти все спускал в карты. Тысяч двести проиграл, представляете? А занимался всем подряд - от мандаринов до строительства домов. В Грузии в те годы "цеховиков" было немало.
- В команде знали о ваших дополнительных премиальных?
- Да, подшучивали: мол, как от Резо паса дождешься, если ему за гол 100 рублей дают? Хотя я от голевой передачи всегда получал больше удовольствия, чем от забитого мяча, и на поле не жадничал. Вот за моим другом, великим Рамазом Шенгелия, такой грешок водился.
- Может, и у него был дядя?
- Дело в характере. Поэтому и забил Шенгелия полторы сотни мячей.
- Какой упущенный голевой момент и сейчас у вас перед глазами?
- Не у меня - у всей Грузии! В 1976-м в Ереване проигрываем 0:1, но в конце второго тайма сравниваю счет. Играть остается совсем немного, и тут начинаются чудеса. С центра поля убегаю в одиночестве - но Абрамян, вратарь "Арарата", мяч отбирает. Проходит еще две минуты, бью по воротам - штанга.
- Обидно.
- Так и это не все. На последних секундах "Арарат" атакует, даже Абрамян вышел к центральному кругу. Наш защитник далеко выносит мяч. Мы с Абрамяном несемся к нему, у вратаря мяч срезается, я подхватываю его и лечу к пустым воротам. Правда, под острым углом. Бегу и думаю: "Сейчас второй гол забиваю, приезжаю в Тбилиси, меня встречают, целуют, накрывают столы…" Остается метров шесть, качу мячик - и не попадаю. После этого в Грузии никто не вспоминал, что я спас "Динамо" от поражения. Говорили только о моем промахе. Даже анекдот придумали.
- Рассказывайте же.
- Амиран, грузинский Прометей, прикован к скале. Поднимается к нему Челебадзе: "Амиран, помоги". - "В чем дело, сынок?" - "Я - футболист. Гол не забиваю - ругают, забиваю - все равно ругают". - "А как твоя фамилия?" - "Челебадзе". Амиран дернулся: "Да если б меня к скале не приковали, я бы сам тебя задушил!" А вот вам не анекдот - быль. Домой из Еревана после того матча возвращались на автобусе. Игрокам раздали сухой паек. Администратор спрашивает хмурого Ахалкаци: "Нодар Парсаданович, остался батон докторской колбасы. Что с ним делать?" И слышит в ответ: "Воткни Челебадзе в задницу".
- Герман Зонин нам сообщил: "Габелия - хороший вратарь, но запойный. Сулаквелидзе хлестал ведрами винище". А грузины потом все отрицали.
- Сказки все это. Сулаквелидзе, пока играл, к спиртному не притрагивался. Я Зонина очень уважаю, но надо учитывать его возраст. Я ведь тоже многое могу рассказать. В сборной СССР были игроки, которые водку пили в раздевалке. Но я же об этом не рассказываю.
- Хотя бы объясните, как им удавалось?
- До игры оставляли в душевой бутылку. А после матча пять-шесть человек быстренько выпивали ее там прямо из горлышка. Я понять не мог, почему из раздевалки некоторые уже пьяными выходят. Пока Сашка Чивадзе не показал, где ребята прячут бутылку. Был в шоке.
- Интересные у вас воспоминания о сборной.
- Случай помню. Однажды Бесков вызвал меня в сборную, и в болгарской гостинице нас поселили в одном номере с юным Черенковым. Там стояла большая кровать и маленький диванчик. Вечером прихожу - он лежит на кровати. Я разделся до плавок и спрашиваю: "Федя, вместе будем спать?" - "Что ты, Резо?!" - перепугался Черенков. - "Тогда прыгай на диван". А через месяц со сборной приезжаем в Швецию. Живу снова с Черенковым. Когда в комнату зашли, он улыбнулся: "Реваз Владимирович, выбирайте любую кровать". Вообще Федор - добрый и светлый. Таких мало.
- Вы играли в знаменитом матче на "Маракане", когда наша сборная одолела бразильцев - 2:1. Что запомнилось?
- Стычка с Жуниором в середине второго тайма. Столкнулись в борьбе за мяч, бразилец упал. Я наклонился, протянул руку и сказал: "Пардон". А он лягнул меня в лицо. Судья, закрытый игроками, этого не увидел. Я прорычал: "Убью!" И готов был кинуться на Жуниора с кулаками. С трибун сразу полетели петарды. И Бесков от греха меня заменил.
- Вспыльчивый же вы.
- Если на поле кто-то хамил, по ногам косил или маму мою вспоминал, я не прощал. В игре еще сдерживался, зато под трибунами человек за все отвечал. Был в Киеве такой - Бойко. Сначала меня по голеностопам охаживал, следом против Дараселия грубо сыграл. Виталик завелся, полез на него, а я шепнул: "Не здесь. Отлупим его по дороге в раздевалку". В тоннеле догнал Бойко: "Ты чего пацана обижаешь?" И влепил пощечину. А он своей ножищей 48-го размера врезал мне по заднице. Разнимать нас бросился Хинчагашвили, так Бойко и ему навернул. Тот ответил. Началась драка. В конце концов мы с Бойко кубарем скатились к ногам Лобановского. Тут уж милиция подоспела. Растащили.
- А потом?
- Разошлись по раздевалкам. Вскоре появился полковник: "Ахалкаци, Челебадзе, Дараселия и Хинчагашвили - идемте со мной". Зашли в комнату, где сидели Лобановский, Бойко, судья Баскаков, инспектор Якушин и генерал, первый замминистра МВД Украины. "К судейству есть претензии?" - спросили Ахалкаци. - "Никаких", - ответил он и повернулся к Лобановскому: "Валерий Васильевич, в футболе все бывает…" Но генерал заорал: "Замолчите! Этих бандитов сажать надо. Прямо отсюда в камеру везти". И вдруг Лобановский его оборвал: "Успокойтесь и покиньте зал. Мы сами разберемся". Генерал вышел недовольный. А Лобановский продолжил: "Челебадзе, Дараселия, Бойко - встаньте и обнимите друг друга". Мы обнялись, расцеловались. И на этом инцидент был исчерпан.
* * *
- Котэ Махарадзе считал, что в Грузии футбол умер. Был не прав?
- Как не прав? Слышали анекдот? "Родился в Англии, вырос в Бразилии, умер в Грузии. Что это? Футбол…" У нас всего четыре клуба, где есть условия, можно неплохо заработать.
- Неплохо - это сколько?
- Две-три тысячи долларов. В остальных платят долларов 500, а то и меньше. На некоторых стадионах нет воды. Ребята потренировались - а моются дома. Поля в ужасном состоянии. В Батуми вообще пять лет назад снесли 17-тысячную арену, на которой играло "Динамо". Варвары! Гостиницу построили. А команда с тех пор проводит матчи на территории школы, где одна трибуна на 200 человек.
- Махарадзе каким остался в памяти?
- Великолепный тамада. Любимец женщин. В молодости Котэ не одну семью разбил, у него было несколько жен. А потом встретил Софико Чиаурели. И закрыл тему. Как-то в 90-е в Батуми арестовали его родственника. Кажется, наркотики подбросили. Я был президентом местного "Динамо", Махарадзе приехал в клуб: "Резо, помоги вытащить парня". Я позвонил куда следует, затем набрал жене: "Накрывай на стол". Через двадцать минут у меня дома сидел не только Котэ, но и его родственник.
- Кто из футболистов - лучший тамада?
- Чивадзе. У Саши тонкий юмор. Однажды в Ереване он был тамадой на 75-летии Симоняна. И вот армяне затянули старую песню: "Ну что у вас за Тбилисское море? Километр в одну сторону, километр - в другую. Смешно. А наш Севан: ширина 30 километров, длина - почти 80. Но это - озеро". Чивадзе отвечает: "Знаете, в чем уникальность нашего моря по сравнению с остальными?" - "В чем?" - "У Тбилисского моря есть генеральный директор!"
- Говорят, знатным тамадой был Мелитон Кантария, который в мае 1945-го водружал знамя Победы над рейхстагом.
- О, у него был любимый тост - "За Гитлера". Когда Кантария предлагал за него выпить, над столом моментально повисала тишина. Кто-нибудь шепотом спрашивал: "Почему за Гитлера?" А Мелитон отвечал: "Если б Гитлера не было, кто бы меня знал?" Человек, который дружил с Кантария, рассказывал удивительную историю. Вскоре после войны Мелитон отправился в Москву продавать орехи. Тогда шла борьба со спекулянтами, и на рынке его быстро повязали. Когда в милиции выяснили, что перед ними Кантария, все обомлели. А через пару часов за ним приехали из НКВД и повезли в Кремль. К Сталину. Тот мягко попрекнул: "Эх, Мелитон, ты же Герой Советского Союза. Зачем на рынке торгуешь? Поезжай домой, там найдем тебе достойную работу, и все будет хорошо". Черканул что-то на бумаге с печатью, отдал Кантария, велел отвезти на вокзал. Сел он в поезд, есть хочется, а с собой ни копейки. Где-то уже в районе Дагестана во время остановки он увидел повозку с хлебом и украл пару буханок. Наконец, добрался домой, рассказал, как все было. Его спрашивают: "А что за бумагу Сталин вручил?" Мелитон, который не умел читать по-русски, протянул из кармана листочек. Там было написано: "Предъявителя этого документа обеспечить проездом, жильем и питанием".
- В вашей жизни было место подвигу?
- В Кобулети трижды спасал людей, которые тонули в море. Девочка с Украины и два парня-москвича. Нам-то даже большие волны нипочем - плавали отлично. А у приезжих опыта никакого.
- Медаль "За спасение утопающих" получили?
- Да бросьте. В Кобулети такие медали пришлось бы давать каждому второму. Все мужики спасали туристов.
- Чего вам не хватает для полного счастья?
- Сбросить бы килограмм семьдесят…
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ