Газета Спорт-Экспресс № 50 (5520) от 11 марта 2011 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 1

БИАТЛОН

ЧЕМПИОНАТ МИРА

Специальный корреспондент "СЭ" принял участие в чемпионате мира по биатлону среди журналистов .

БЕГИ ДА ПОПАДАЙ!

ДЕЛО ПУСТЯШНОЕ

Сейчас, когда трасса еще дымится от моих лыж, кашель надсаден, а нательная майка мокра и духовита, переживания от гонки кажутся особенно острыми. Как бежал! Как стрелял! Попадал!! Финишировал!!!

Перевозбуждение, однако, не лучший помощник в написании заметок. Анализировать гонки вообще, а свои в особенности, лучше на холодную голову. Благо добиться этого не сложно. Нужно всего лишь выйти без шапки в уличную курилку, как бы нам, участникам чемпионата мира, это не претило.

Итак, биатлон. Дело пустяшное, беги да попадай. Уровень турнира ничуть не смущает - главное, выступить в свою силу, пробежать намеченным темпом, переждать ветер и отключить голову при стрельбе. Ах, да, еще абстрагироваться от домашних трибун. Эти родные стены все давят и давят, житья от них нет. Но психологически устойчивые атлеты, понятно, выше обстоятельств. Им, то есть нам, хоть дуст, хоть ожидания соотечественников - все нипочем.

Всю предыдущую неделю пристально вглядывался в пресс-центре в лица будущих соперников. Пытался дестабилизировать их моральное состояние, заставить дрогнуть. Сам тоже слегка подрагивал, конечно. Например, когда встречался взглядами с Кати Вильхельм, Венсаном Дефраном, Халвардом Ханеволдом, Рафаэлем и Лив-Гретой Пуаре, работающими здесь на свои медиа-компании. Они не всегда понимали, зачем я буравлю их глазами. Улыбались в ответ. Это радовало. Размякший соперник завсегда податлив, его можно брать тепленьким.

Своего я в итоге добился: перечисленные персонажи не стали заявляться для участия в медиа-чемпионате мира. Большинство остальных облегченно вздохнуло, и никто, как обычно, не догадался поблагодарить человека, обеспечившего всем относительное стартовое равенство.

С другой стороны, нулевую зачистку произвести не удалось. Среди 18 стартующих (из них три леди) оказался некто Майк Диксон - участник шести Олимпиад (одной - как лыжник, пяти - как биатлонист). Англичанин, как позже выяснилось, занял 12-е место в той самой "индивидуалке" Альбервиля-92, где сумасшедшую победу одержал наш Евгений Редькин, и не промазал, кстати, ни разу на четырех рубежах вместе с победителем и еще одним участником.

Повезло, что я ничего не знал о нем до старта, об этом Диксоне. Не только ему повезло, это-то само собой. Мне тоже было бежать как-то спокойнее, сохранять концентрацию, а не отвлекаться на чужие регалии, к тому же бывшие. На трассе у меня был один соперник - я сам. А уж насколько отстанут другие, собирался узнать, лишь заглянув в протокол перед восхождением на пьедестал и исполнением российского гимна - не раньше.

Но для начала требовалось решить вопрос с экипировкой.

ТРЕЩАЛ МОРОЗ И ШВЫ ОДЕЖДЫ

Размеры обуви и рост участников организаторы взяли на карандаш. Иными словами, палки, ботинки и лыжи они нам обязались обеспечить. Ну и крепления, наверное. По крайней мере мне в это верилось. Но организаторы вряд ли были бы довольны, если бы я преподал всем урок настоящего мастерства в джинсах. Это дискредитировало бы саму идею, мне кажется: человек в цивильных штанах не должен выигрывать чемпионаты мира, потому что в таком случае от IBU отвернутся спонсоры, зорко следящие за экипировкой звезд.

Ладно, замену джинсам я нашел: в сумке обнаружились горнотуристические штаны. С курткой вышло сложнее. Моя теплая хламида для стартов решительно не годилась, ибо в яростной рубке, спуртуя плечо в плечо, я мог зацепиться за собственные фалды носками лыж. Да и концами палок, честно говоря. Пришлось обратиться за помощью к пресс-атташе СБР Марии Байдиной.

С утра пораньше мы пришли в коттедж российской сборной. Маша выносила мне по очереди куртки всех сколько-нибудь крупных мужчин, имеющих отношение к команде. Примерка происходила на улице. Трещал мороз и швы одежды. А подошел, как водится, последний вариант. Пользуясь случаем, выражаю благодарность массажисту Григорию Шишкину - именно его кольчужка приняла в себя мускулистое корреспондентское тело. А надпись "Газпром" на груди заставила распрямить плечи, втянуть живот и выставить кверху подбородок.

Надо сказать, отныне я понимаю, сколь чуток и зыбок сон спортсмена перед стартом. Живо вижу, как он ворочается, как вспоминает первого тренера, первые лыжи и первую робкую мазь, на них нанесенную, как, подобно мне, курит украдкой в оконную щель... Впрочем, не все спортсмены курят.

Сладкая отключка перед гонкой так и не удалась. Причины три: матч "Тоттенхэм" - "Милан", мысленная прокрутка подхода к рубежу на второй стрельбе и хронический югорский недосып, парадоксально трансформировавшийся в бессонницу. Перефразируя известную истину, в некоторых командировках чем меньше спишь, тем меньше хочется. Какое топливо при этом сжигает организм, он мне не говорит. Но состояние вполне удовлетворительное, хотя и немного звонкое.

ЧУЖАЯ ВИНТОВКА

И вот она - заря дня битвы. Кровь бурлит настолько, что удается сломать традицию и не закемарить в гостиничном лифте. А дальше - солнце, мороз, автобус-шаттл, несущий к стадиону лесами да улицами...

Левый ботинок мне оказался мал, а более крупных размеров в Ханты, говорят, не завозят. Отчасти выручила попытка поджать пальцы, что позволило передвигаться не быстро, зато изящно, на манер Николая Цискаридзе. Лыжи попались новые, палки крепкие - в нашем деле это важно.

Повели на пристрелку. Накануне я долго думал, каково это - стрелять, не снимая лыж. Оказалось - ничего сложного. Подскальзываешь к коврику, расставляешь пошире ноги и складываешь внутрь колени, минуя стадию буквы "хью". А уж дальше тебя самого сложит и распакует, как надо. Причем лицом к мишеням, что очень удобно.

Терпеливый инструктор дал мне винтовку. На ремни, торчавшие из этого изделия во всевозможных направлениях, он посоветовал внимания не обращать, а сразу приступить к делу. То есть глядеть в прицел.

Более сложной задачи сроду не решал. Мне всегда казалось, что оправдательная фраза спортсменов "стрелял не из своей винтовки", - нечто малозначимое. Вроде как "прикурил не от своей спички". Тем горше было убедиться в обратном. Совместить глаз, прицел и что-то далекое, белое с черными точками, я мог бы, лишь вытащив этот самый глаз и приблизив его к прицелу рукой. Щека упиралась в удобную, наверное, для кого-то дополнительную деревяшку на прикладе, что навевало мысли об оправданности малого числа щекастых биатлонистов. Чтобы качественно заглянуть в заветное отверстие, требовалось сломать скулу, но пойти на это в силу ряда причин я готов не был.

Тем не менее результаты пристрелки шокировали со знаком "плюс": удалось закрыть все пять целей. А то, что стреляли мы лежа по мишеням для стрельбы стоя, лишь добавляло веса моему достижению. Вот так, с ходу, справиться с нестандартными условиями, уверен, дорогого стоит. Правда, изначально я настаивал на стрельбе сидя, однако понимания у комиссаров IBU это не нашло.

ПЕРВЫЙ РУБЕЖ

Увы, не успела закончиться пристрелка, как организаторы пошли на дьявольскую хитрость. Смущенные разницей в стрелковой подготовке между лучшим пристрельщиком и остальными, они приволокли на рубеж деревянные упоры. Чтобы, значит, участники чемпионата мира превратились в посетителей тира ЦПКиО им. Горького. Попытка подать протест сорвалась в тот момент, когда выяснилось, что надо платить протестный взнос. И мы стартовали.

Бежать предстояло два с половиной километра с двумя рубежами лежа. Как ни рвался спецкор "СЭ" на крутые подъемы, где можно было сбросить самых ретивых, за пределы стадиона нас не пустили, проложив внутри и 800-метровую петлю, и 50-метровый штрафной круг. Что ж, настоящий мастер обязан подтверждать класс в любых условиях. Что в принципе и произошло.

Элитная лыжная дорога, братцы, - это просто праздник. Катить по ней можно широко, используя фланги. Именно желание ощутить себя вингером и немножко латералем заставило пропустить вперед большую часть участников моего забега (первого из двух), после чего наслаждаться сцеплением лыж со снегом. Захотелось даже спеть, елки-палки. Но это помешало бы правильному дыханию, а значит - амбициозным медальным планам.

К стрельбищу я подошел на пульсе примерно 137-184 удара в минуту, как и планировал. Деревянный упор, оскорбляющий мое биатлонное достоинство, был решительно отвергнут. К тому же видимость мишеней с ним стала даже не нулевой, а отрицательной, что представляло некоторую опасность для жарко дышащих трибун. Такой подход принес свои плоды: на второй этап я ушел с единственным штрафом, не закрыв вторую мишень. Вихрем миновал 50-метровку - и снова здравствуй, знакомый простор.

Конечно, чемпионат мира - не хвостик поросячий, так что в середине дистанции стали проявляться первые признаки усталости. К чему я, впрочем, был готов. Дожидаясь второго дыхания, посматривал по сторонам: ждал хоть кого-нибудь, за кем можно было бы грамотно отсидеться на тягунах. Да только не было никого: соперники отстали - так мне думалось в тот момент.

ПОЧУВСТВУЙТЕ УРОВЕНЬ

Второй рубеж интересовал меня прежде всего как лежачий отдых, а не возможность сделать черные кружки белыми. Однако сказался класс: снова лишь один промах, на этот раз первым выстрелом. Сам виноват: не сделал поправку на безветрие - и пуля ушла на 9 часов 43 минуты. Что ж, сойдет. А теперь в бой! Последний круг, выложиться, умереть, но не проиграть!

К сожалению, получилось наоборот. Скорее всего, по неопытности. Неправильно распределил силы по дистанции, да и тренеры гнали меня как-то ненапористо. Честно говоря, я их вообще не видел. Вот так бежишь бывало на чемпионате мира - и некому палку подать.

В финишном створе шел на морально-волевых, демонстрируя беговой стиль, наиболее близкий к баттерфляю. Услышал сзади стон: Наташа Марьянчик порывалась обойти по внешнему радиусу. В моих руках было все: возможность заблокировать ее, как Бё Пайффера, резко оторваться и финишировать, как Нортуг, то есть дико хохоча и задом наперед, или же поставить судей в тупик фотофинишем.

Да только к чему это, господа, если у женщин и мужчин - разный зачет, а 8 Марта было совсем недавно? Я благородно пропустил эту участницу, отстав на жалкие 7 секунд. Думаю, 19 лет разницы в возрасте - не в мою, правда, пользу, а также Наташин первый разряд по лыжам давали мне такое право. Да и честь "СЭ" не пострадала: на два моих промаха коллега ответила десятью, вступив в символический клуб "Антизеро". Впрочем, учитывая ее бойкий ход, общность людей, ни разу не попавших, но добежавших, следовало бы назвать "Клубом Анфисы Резцовой".

Не всем участникам гонка далась легко. Тележурналист Дмитрий Дятлов, например, ударился оземь сразу после финишной ленточки и говорил в камеру прямо оттуда, снизу. За выдающееся умение терпеть коллеги тут же окрестили его Оле-Эйнаром БьорнДятловым.

Ну а спецкор "СЭ", тяжело дыша и давая интервью пытьяхскому, по-моему, телевидению, поклялся, что реабилитируется в гонке преследования, если организаторы предоставят ему такую возможность, - задел-то создан солидный. Посетовал, что переборщил с восстановлением накануне и что лыжи были нормальными, но не совсем хорошими. Признался, что донимала проблема последнего выстрела и фанатские дудки в ухо. Хотел сказать, что никому ничего не должен, но вспомнил про 120 рублей, занятых перед отъездом в Ханты.

Был крайне удивлен отсутствием допинг-контроля. Знал бы, вечер накануне гонки мог пройти по другому сценарию, ну да что уж теперь... А 12-е место - успех, я считаю. Точно такое же, как у Майка Диксона в Альбервиле-92. Сам шестикратный участник Олимпиад, кстати, финишировал вчера лишь вторым, уступив эстонцу и опередив швейцарца.

Почувствуйте, как говорится, уровень.