Газета Спорт-Экспресс № 41 (5809) от 25 февраля 2012 года, интернет-версия - Полоса 5, Материал 3

БОБСЛЕЙ

ЧЕМПИОНАТ МИРА

Филипп ЕГОРОВ: "ЛИБО БОБСЛЕЙ, ЛИБО ПОНЧИКИ"

Сегодня на чемпионате мира в Лейк-Плэсиде для сборной России начинаются главные гонки: на старт выходят мужские четверки. А накануне первого соревновательного дня корреспондент "СЭ" разговорил самого опытного разгоняющего в экипаже Александра Зубкова.

Сергей БУТОВ

из Лейк-Плэсида

НА ШКОНКАХ В САНКТ-МОРИЦЕ

Сколько помню Егорова, одного из самых опытных и титулованных разгоняющих сборной, тот всегда был ворчуном. Не изменил своему характеру и в этом интервью, что, впрочем, нам с вами сыграло только на руку. Ворчание мужественных людей можно слушать часами.

- Мне рассказывали, как в начале 2000-х вас привезли на просмотр к бобслеистам как бы довеском к другому разгоняющему из Орла - Дмитрию Чернову. Вы были такой субтильный, в очочках. Не сказать, что вообще бобслеист. Но за себя постояли.

- Так и было. Кинули меня в трясину, я карабкался. Сначала попал на летний сбор в Сочи. Потом - на чемпионат мира по боб-стартам в Монако, где мы с ходу стали третьими. Для мальчика из провинции это было достижение. Стать третьим! В мире! В Монако! На самом деле, мы очень много работали. Тогда в сборной был очень маленький коллектив. Жили более дружно, чем сейчас, по-семейному почти. Старшие ребята отнеслись ко мне как к брату младшему, что ли. Подсказывали. Плюс сам клювом не щелкал. Не было такого, а-а-а - тренер за меня решит. У тренера других дел хватает. Я сразу понял, что в бобслее так: либо ты хочешь что-то показать и работаешь сам, либо ничего не покажешь.

- Вы застали лихие времена российского бобслея начала 2000-х, когда команда возила с собой в Европу тушенку?

- Да много чего было. Помню, жили в Санкт-Морице в каком-то гетто. Не знаю, откуда там вообще взялось такое место. Размещались в комнатах по двадцать человек. Внутри железный шкафчик и шконки двухъярусные. Ну, натуральные шконки, говорю же. И тренеры на кухоньке нам готовили еду на всю команду. Было, было. С другой стороны, это школа жизни. И она дала свои результаты. Кем мы были бы, если бы не было тех времен?

- Никогда не хотели сесть за руль боба?

- Не мое. Тут нужно иметь, как бы сказать… Пониженную степень ответственности, наверное. Едешь, едешь, потом - бах! - положил людей на лед. Я не могу сказать им: "Так, встали, поехали дальше". У меня к этому другое отношение. Очень сильно переживаю каждое падение. Настоящий стресс. Но это я такой, другие проще относятся - может, кстати, это и правильно. Короче, не мое это - пилотирование. Лучше не лезть. Я хороший разгоняющий.

- Что лучше: двойка или четверка?

- Четверка. Двойка для эгоистов. Я толкал в двойке, в том числе на чемпионате мира. Ничего хорошего. Пилот сам по себе, ты сам по себе. Не то. Я больше командный игрок. Мне нравится четверка. Нравится чувствовать тепло людей, которые тебя окружают. При том что дружбы как таковой нет, есть некое товарищество профессионалов. Когда получается старт в четверке, это такое чувство сильное!

- Разгоняющие всегда в тени пилотов. В бобслее это нормальная ситуация…

- Это не нормальная ситуация. Естественно, пилот на трассе выполняет немножко больше работы. Но вне трассы… Вот этот двухсоткилограммовый боб на крыльях же не летает. Его разгоняющие грузят, разгружают, все на руках. Пилоты, так уж исторически сложилось, погрузкой и разгрузкой занимаются редко. Это один аспект. А вот вам другой аспект: может быть, я не прав и сейчас замахиваюсь на святое, но ни один гениальный пилот ничего не сможет сделать без сильных толкачей. В мире существует примерно дюжина трасс. Сложных из них - три-четыре. Даже три. Остальные довольно простые, сиди себе и рули. Вон Хефти - великий пилот, что ли?

- Сейчас много говорят о том, что Хефти совершил в бобслее революцию, пересев с места разгоняющего на место пилота.

- Это не революция. Это некая эволюция. Все новое - хорошо забытое старое. Раньше в Советском Союзе пилоты выигрывали на тестах у разгоняющих. Хефти, Мелбардис сейчас снова кладут бобслей на этот курс. Тот же великий Кристоф Ланген был в свое время чемпионом мира как разгоняющий. Просто в свое время у нас стали брать пилотов из саней. Саночников не надо было учить пилотированию. Сейчас мы движемся обратно к истокам, когда пилот бежит наравне с разгоняющими, но еще и рулить может.

НА ГОЛОВЕ ПО ЛЬДУ

- Вы упомянули про падения. Тема благодатная. Вот говорят: "Он упал на 15-м вираже". А что за этим стоит? Я видел обожженные льдом плечи Дмитрия Степушкина и Алексея Селиверстова, разгоняющих из старой гвардии. У вас глаз на это дело замылился, а я могу сказать, что это кошмарное зрелище.

- Любому падению должно предшествовать обучение. Силика (Селиверстова. - Прим. С.Б.) посадили в боб в Кортине (на трассе в Кортина д'Ампеццо. - Прим. С.Б.), где даже борты льдом не были покрыты. Не сказали, что делать, если упал. Не научили. И они упали. Если объяснить человеку элементарные принципы самосохранения в бобе, ничего серьезного не случится.

- Что за принципы?

- Ехать на шлеме надо, когда упал. Почувствовал, что плечи "горят", спрячься в бобе, высуни голову. Да, это неприятно - собирать головой виражи. Зато ожогов не будет. А голова - такой орган… Вообще любое падение - это гарантированное микросотрясение мозга. В свое время проводились специальные исследования на влияние тряски на функционирование мозга. Катались недавно в Лиллехаммере, так у нас вся сборная слегла с температурой и давлением. Из-за тряски.

- Вы однажды обронили, что американцам в Кортине чуть головы не оторвало. Что за история?

- Там раньше на финише два столба стояли, а между ними железный трос. Под него ребята и заехали. Хорошо, скорости почти не было. Кто-то из команды за трос шеей зацепился, боб остановился и обратно поехал.

- Повезло.

- Ну, не знаю, я Кортину очень люблю. У нее своя аура. Трасса с душой. Если почитать о ее истории, много чего можно узнать. Там спортсмены доезжали до финиша с переломами. Тогда стартовая площадка была намного выше, чем сейчас. Только храбрые люди по той - старой - Кортине решались спуститься.

- Раньше люди часто в гравий вылетали на финише, бобы себе разбивали.

- Это всегда ошибка тормозящего. Ну, зевнул человек немножко, мелочи это все. Бобслей был опасным видом спорта. И остается им. Разница в том, что раньше бобслей был мужественным. Это сейчас молодежь боится в Альтенберге кататься. Толкачи тоже - как трасса попроще, они бегут. А про Лейк-Плэсид им сказок понарассказывали, и те бегут в обратную сторону. Я этого не понимаю. По мне так: либо ты занимаешься бобслеем и ни хрена не боишься, либо продавай пончики - это безопасно. На любых соревнованиях ты меряешься мужеством с другими. В этом есть какой-то смысл, я считаю. Мы все здесь ради этого собрались. Хотим доказать, что наша страна самая сильная. Чтобы нами гордились. Страна, семья. Сын чтобы мною гордился.

- Мы здесь с Сергеем Голубевым, еще одним старым гвардейцем, вспоминали, как русские экипажи гомологировали трассу в Лейк-Плэсиде в 2001-м.

- Я тоже в этом участвовал, в экипаже Зубкова. Тогда при Валере (Валерии Лейченко. - первом президенте федерации. - Прим. С.Б.) у нас была авторитарная автократия - не знаю даже, как правильно сказать. Он нам сразу заявил: "Демократия у американцев. У вас будет царь. Это я". Тогда в Лейк-Плэсиде прошло собрание сборных. Наши, как и все, проголосовали, что в четверках по трассе не поедут. После этого пришел Лейченко и сказал: "Завтра, в четверках, сверху, и без всяких разговоров". И ничего, сели - поехали. Лейченко был грамотным спортивным политиком. Мы трассу спасли, в которую американцы десятки миллионов вложили, после этого у нас в Лейк-Плэсиде лучшие гостиницы, лучшие условия. Лучшее к нам отношение.

- Главный тренер сборной Олег Соколов недавно назвал вас с Дмитрием Труненковым лучшими боковиками в мире. Согласны?

- Я себя лучшим не считаю. Лучших выявляют на single push championships, чемпионате мира среди разгоняющих. Там моно-боб, все по очереди стартуют. Выиграл в прошлом году американец Стив Лэнгтон (в прошлое воскресенье он вместе со Стивеном Холкомбом стал чемпионом мира в двойках. - Прим. С.Б.). Вторым был латыш Дрейскенс. Выходит, лучшие они.

- Хорошо, а чью тройку разгоняющих тогда считаете лучшей?

- Идеальных троек не бывает, у всех есть слабые звенья. Даже у Лэнгтона в двойке весь год были проблемы с техникой бега. Вообще что такое разгоняющий? Это безумно сильные ноги, сильная спина и сильная задница.

- Почему задница?

- Чтобы вес толкнуть. Это же самая большая мышца тела. Чем она сильнее, тем нога быстрее выпрямляется. Так вот, даже при том, что биомеханика разгона у всех одна и та же, есть различия в технике старта. Я бы выделил три школы разгона - американскую, швейцарскую и немецко-русскую. Даже не могу словами объяснить нюансы. Подбираю сейчас слова, но понимаю: что бы ни сказал, это ничего не будет значить для постороннего уха. Просто смотрю на то, как человек толкает, и могу понять, какой у него паспорт.

- Как бы охарактеризовали свою задачу разгоняющего?

- Глобальная задача одна - не мешать пилоту. По большому счету у нас работа простая. Толкнул, прыгнул, сел, поехал, затормозил. Есть некий свод правил, которые ты должен затвердить и им следовать.

- В субботу-воскресенье вас ждет главная гонка года. Каким вам видится расклад сил перед четверками?

- Никаких прогнозов давать не стану. Очевидно, что путевка на пьедестал будет разыгрываться на старте. Там много достойных конкурентов. Канадцы - раз. Немцы - два. Латыши - три. Русские - четыре. Американцы - пять. Вот и посмотрим, кто кого.