Газета Спорт-Экспресс № 238 (6597) от 24 октября 2014 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 1

ФУТБОЛ

ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1967 год. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СТРАСТИ ПО ГЕРШКОВИЧУ И КОЗЛОВУ

Участники зимне-весеннего турнира с "поэтическим названием" (цитирую Владимира Мошкаркина) "Подснежник", кто раньше (не вышедшие из групп), кто позже (проникшие в плей-офф), окунулись в предсезонные будни на давно облюбованных черноморских базах. Начальство загодя, в первых числах января, ознакомило с условиями стремительно приближающегося чемпионата все подразделения классов "А", "Б" и им сочувствующих. Я это делаю по причинам, от меня не зависящим, с 47-летним опозданием.

Как и прежде, последняя команда первой группы меняется местами с победителем второй. Авторы Положения (ЦС Союза спортобществ и организаций СССР) намеревались сохранить в высшем дивизионе на следующий год 19 команд. Что из этого вышло, узнаем не скоро. В целом мало что изменилось. Повторяться не буду.

О НОВШЕСТВАХ РАССКАЖУ

Наконец решились помимо футболистов награждать медалью и тренера чемпионов. Удаленный или трижды предупрежденный футболист пропускает очередную игру первенства или Кубка автоматически, независимо от решения СТК. Каждые два последующих предупреждения карались одноматчевой дисквалификацией. Злостные нарушители дисциплины (каковы критерии?) лишались наград, предназначенных призерам.

В случае срыва матча из-за недисциплинированного поведения публики команде хозяев засчитывалось поражение (-:+), следующая домашняя игра переносилась на нейтральное поле. 25 мая отменили просмотры судейства местными коллегиями арбитров: вели себя как болельщики, оценки выставляли в зависимости от результата их команды. Надзор за работой судей ВКС поручила нейтральным арбитрам-инспекторам.

Заявка на участие в турнире увеличивалась до 31 человека. Игрокам высшего класса категорически возбранялось выступать в одном чемпионате за две команды. Закон практической силы не имел. Для людей, обладавших в стране реальной властью, приказы, указы, законы, инструкции, стоящих ниже на многоступенчатой иерархической лестнице, - не более чем клочок бумаги. В 67-м девять человек в ходе сезона, успев сыграть в одной команде, перешли в другую. Нарушалась и инструкция о переходах. Обстоятельства вынудят этой животрепещущей теме уделить пристальное внимание. Обо всем по порядку.

ШРАМЫ УКРАШАЮТ МУЖЧИНУ

Одновременно с Положением сверстали календарь. Он всегда был удобной мишенью для нападок (вполне заслуженных) всех заинтересованных лиц, коллективов, сторонних наблюдателей, журналистов (начиненные ядом словесные выбросы в атмосферу улучшали их материальное благосостояние за счет гонораров) и... вашего покорного слуги. За десятки лет календарь набил оскомину и издеваться над ним стало так же неприлично, как над обиженным природой калекой. Сегодня я не уделил бы ему ни одной строки не потому, что истощил запасы язвительных слов и выражений. Повод не то чтобы исчез, обмельчал настолько, что вынудил говорить о нем в иной тональности - уважительно, комплиментарно.

Высокая оценка, данная календарю создателями (какой родитель не гордится своим чадом), обещания сохранить до последних дней его девственную чистоту и привлекательность, ежегодно повторяемые, широкая общественность восприняла скептически. Слова председателя футбольной федерации Николая Ряшенцева, произнесенные 2 апреля со страниц газеты "Труд" ( "Календарь сезона 1967 года составлен так, чтобы поклонники замечательной игры не ходили на стадион в снег и мороз"), неизбежно вызвали бы, произнеси их Николай Николаевич перед многотысячной аудиторией, оживление в зале, смех и продолжительные аплодисменты, какими сопровождали публичные выступления прежнего секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева. Аплодисменты настолько бурные, что заглушили бы последние слова речи председателя: "При составлении календаря мы приняли во внимание мнения и пожелания специалистов и использовали опыт авторов предыдущих календарей".

А ведь неплохо, черт возьми, получилось! Кто бы мог подумать. Календарь в момент появления на свет с по-детски невинным взглядом, чистенький, аккуратненький, стройненький, вышел из столкновения с грубой и жесткой жизненной прозой живым и невредимым. Понюхав пороху, возмужал, ссадины и раны внешней привлекательности не лишили - шрамы украшают мужчину.

В первом круге несходство между задуманным и реализованным - мизерное, три сдвинутых на день матча. Во втором - помотало, но контуры в целом сохранил, порядок игр не нарушил. Дни начала чемпионата (2 апреля) и окончания (24 ноября) совпали за исключением двух игр киевлян и "Торпедо", затрудненных в еврокубках. И финал Кубка СССР, намеченный на восьмое ноября, состоялся в тот же день. Первые и последние четыре тура, как и было обещано под смех и аплодисменты воображаемой аудитории, провели в южных регионах. Браво!

В ИНТЕРЕСАХ СБОРНОЙ, В УЩЕРБ КЛУБАМ

Без издержек не обошлось. Касались они не расписания. Пожелания (требования) руководства сборной, навязанные федерации, были отражены в Положении:

"В нынешнем сезоне сборная СССР проведет шесть отборочных матчей к первенству Европы и в порядке подготовки к ним - еще 8 - 10 товарищеских игр... Игроки клубов должны поступать в распоряжение руководителей сборной за 7 - 8 дней до официальных и за 4 - 5 дней до товарищеских игр... Календарь построен так, что сильнейшие клубы не встречаются друг с другом без игроков, призванных в сборную" .

В 1967 году национальная команда провела 17 (в ходе чемпионата - 15) официальных и товарищеских встреч. Лучшие наши команды в общей сложности около трех месяцев обходились без ведущих игроков и провели за это время в среднем по 12 (треть турнирного пути) матчей. Ослабленные, обескровленные, теряли очки: киевское "Динамо" - пять, московское - семь, "Торпедо" - тринадцать! Не могло не сказаться на игре и результатах ЦСКА длительное отсутствие Шестернева, тбилисцев - Хурцилавы, минчан - Малофеева, бакинцев - Банишевского...

ПЕРЕХОДЫ

Тема волнительная, вокруг еще не состоявшихся витало множество слухов, желаемое выдавали за действительное. Число переходов или перелетов (игроков, меняющих клубы, называли "летунами") мизерное в сравнении с происходящей на наших глазах вакханалией. Различны и способы. При господстве рыночных отношений все предельно просто: "бабки" на бочку - и забирай. Денежные мешки способны (если сторгуются) заполучить кого угодно. За небольшим исключением.

В СССР в отсутствие контрактных оков не было юридических механизмов удержать игрока в клубе. Формально процесс регулировался ежегодно обновляемыми федерацией инструкциями. Реально - "меценатами" (под изобретенным журналистами шифром скрывались люди высокого полета с партбилетами). Один телефонный звонок мецената или устное с глазу на глаз предложение, от которого лицо зависимое из-за боязни потерять кресло не могло отказаться, способны были и разрушали до основания любые инструкции с ворохом пунктов и подпунктов.

Конец января. На заседании СТК (Спортивно-техническая комиссия) разбирается вопрос о переходах. Вес заседанию придало присутствие председателя федерации Николая Ряшенцева. Обогащенная и вдохновленная ценными указаниями шефа, комиссия приступила к делу. Из получивших добро отмечу 30-летнего Юрия Фалина, чемпиона СССР 1960 года в составе "Торпедо". Шесть следующих сезонов провел в "Спартаке". В 66-м подался в Алма-Ату, через год потянуло в родную Москву, в "Спартак". Запретов много. Не позволили вернуться домой, в Баку, защитнику Александру Семину, поигравшему год за "Арарат". Запретили переход из "Кайрата" в "Нефтяник" вратарю Владимиру Косенкову, его тезке, Владимиру Козлову, - из "Локомотива" в московское "Динамо", Борису Коху - из "Динамо" в "Крылья Советов". Перед Олегом Базилевичем, пожелавшем сменить временное жилье в Одессе на Донецк, зажгли красный свет. Из перечисленных только Кох и Косенков подчинились решению властей. Остальные, несмотря на запрет, не без помощи добрых, главное, влиятельных дядей хлипкие преграды преодолели.

В случае с Семиным справедливость восторжествовала. Воспитанник группы юниоров "Нефтяника" в 66-м принял предложение "Арарата" и уехал в Ереван. Через год Семину гарантировали место в основном составе "Нефтяника", и он решил вернуться. Мотив на заседании СТК объяснил - прописан в Баку (непонятно, как при жестком паспортном режиме в СССР играл без прописки в Ереване), там живет его семья, женился на бакинке. Из Еревана не сбежал. Объявив о своем намерении руководству команды, он отправил письменные заявления в спорткомитет Армении и Федерацию футбола СССР. Решение федерации в данном случае походило на произвол. Здравый смысл все же восторжествовал, и вскоре Семин в составе "Нефтяника" включился в "Подснежник".

Базилевича отказ не смутил. Рвался он в Донецк вместе с Лобановским. Друзья всюду ходили парой. В киевском "Динамо", где в 61-м выиграли золото. С приходом Виктора Маслова место им в составе находилось не всегда, и оба отправились в Одессу. И вот неразлучная парочка приморский город сменила на угольный Донецк. Федерация за переездом наблюдала со стороны.

ЗАГАДОЧНАЯ ИСТОРИЯ

Без шума и огласки Борис Казаков, отслужив три года в армии, вернулся в Куйбышев. Не получил широкого резонанса несостоявшийся перевод ростовчанина Алексея Еськова из Северокавказского военного округа (ростовского СКА) в Москву. Зимой тренер ЦСКА Сергей Шапошников, касаясь изменений в составе, о приобретении Еськова говорил, как о свершившемся факте. Ростовские журналисты всполошились ближе к началу сезона. Е.Серов в репортаже из тренировочной базы СКА в Кудепсте, посетовав на дождливую погоду, спутавшую тренерские планы, поведал о более сложной проблеме, постигшей команду: "снайперы" из ЦСКА затеяли охоту на Еськова. "Алексей защищался, как мог, - сочувствовал земляку журналист, - буквально убегал и скрывался от "охотников". Но силы были неравны. Хоть федерация футбола опубликовала "окончательный список" переходов, могучие клубы внимания на это не обращают" ("Вечерний Ростов" от 23 марта).

Через два дня другая ростовская газета обратилась непосредственно к футболисту. Судя по ответу, было незаметно, что он огорчен сменой клуба и местожительства: "У меня на руках приказ немедленно прибыть в Сухуми в тренировочный лагерь ЦСКА". Через 18 дней Еськов вышел на поле в календарном матче с "Нефтяником" в составе... ростовского СКА. Загадочная история.

Разбирались на заседании с двумя чемпионами СССР 1964 года в составе тбилисского "Динамо", Джемалом Зейнклишвили и Гурамом Цховребовым. Празднование первой в истории клуба победы затянулось на несколько лет. Нарушителей режима по-отечески журили, увещевали, предупреждали, не больно наказывали, несколько раз давали последний шанс... Ничего не помогало. В начале января, исчерпав педагогические возможности, динамовцы Цховребова отчислили с "волчьим билетом", без права выступать в командах обоих классов "А". Федерация футбола Грузии дисквалифицировала Зейнклишвили на три года. СТК оба решения утвердила.

Осознав, что натворили, грузинские чиновники обратились в СТК с ходатайством о снятии с Зейнклишвили дисквалификации и разрешении выступать за ткибульский "Мешахте" ("Шахтер"), участника союзного первенства второй группы класса "А". Федерация футбола СССР осталась непреклонной и свою позицию изложила в одном из пунктов протокола: "СТК отклонила беспринципную просьбу Федерации футбола Грузии и оставила в силе прежнее решение о дисквалификации". Оставленное в силе решение реальной силы не имело. Зейнклишвили преспокойно продолжал нарушать режим уже в "Мешахте", Цховребова к началу сезона включили в заявку тбилисского "Динамо", где он провел еще несколько лет.

О Козлове и его одноклубнике по "Локомотиву" Михаиле Гершковиче разговор особый.

ПРЕЛЮДИЯ

Борьба за молодых талантливых футболистов продолжалась полгода. Из тесных одежек "Локомотива" ребята выросли, и, естественно, было их желание совершенствоваться, расти в сильных клубах. Козлов, после увольнения из "Локомотива" и трудоустройства в "Динамо" Бескова, изъявил желание воссоединиться с тренером. Гершкович подался в "Торпедо", вернее, изъявил желание.

СТК, вы знаете, Козлову отказала. О Гершковиче на январском заседании речи не шло. Он не так давно вернулся с "Локомотивом" из ФРГ, где сыграл полезно и результативно. О его желании покинуть команду клубное руководство уже знало. Об этом чуть подробнее. В Госархиве Российской Федерации мирно покоится отчет руководителя делегации, заместителя председателя отделом физкультуры и спорта профсоюзов товарища Никульшина Н.Ф. о поездке команды в ФРГ. Два матча наши выиграли (2:1 и 3:0), один завершили с хоккейным счетом - 5:5. Игре Гершковича руководитель дал высокую оценку. Первый матч: "Оба гола забил во втором тайме талантливый, умный футболист Гершкович. 18 лет". И как бы между прочим добавил: "Он собирается перейти в "Торпедо". В третьей игре "Локомотив" уступал дважды - 3:4 и 4:5. "И только два блестящих гола Гершковича свели игру к ничьей", - резюмировал Никульшин.

"ГУДОК" ВЗВОЛНОВАН, БУБУКИН СПОКОЕН

Ведомственная газета, не надеясь (не без оснований) на действенность и эффективность решений СТК, оповестила окрестности протяжным тревожным "Гудком", статьей А.Медведева "Прелюдия футбольного сезона". Небольшой из нее фрагмент: "Неожиданно для команды Козлов и Гершкович после поездки в ФРГ не стали появляться на тренировки. Гершкович решил перейти в "Торпедо", а Козлов - в московское "Динамо". А ведь совсем недавно, на встрече с коллективом редакции, на вопрос одного из журналистов Козлов ответил:

- Я не собираюсь уходить из "Локомотива". Он дал мне путевку в большой футбол...

Наставник столичных динамовцев, бывший тренер "Локомотива" К.Бесков вскружил голову Козлову всякими обещаниями и отговаривал молодого футболиста играть в команде, где он вырос. Так же неправильно поступают руководители столичного "Торпедо". Будем надеяться, что Федерация футбола СССР даст оценку действиям тренеров московских команд "Динамо" и "Торпедо" ("Гудок" от 29 января).

Тренер "Локомотива" Валентин Бубукин поначалу был спокоен. Он знал о намерении игроков покинуть команду, но оптимизм сохранял. В беседе с обозревателем "Советского спорта" Олегом Кучеренко, опубликованной в "Физкультурнике Узбекистана" (от 22 февраля), он сказал: "Хотят уйти в другие клубы В. Козлов и М. Гершкович, у нас есть уверенность, что им не разрешат перейти".

Прошло три дня. Что там случилось, не знаю. Надо полагать, тренера просили не беспокоиться - оба игрока остаются в команде. Бубукин немедля поделился радостью с московским журналистом Борисом Левиным. Коротко рассказав о подготовке к сезону, Бубукин успокоил болельщиков: "А страсти насчет М. Гершковича и В. Козлова улеглись. Решение Федерации футбола СССР окончательное и, как говорят, обжалованию не подлежит: оба будут играть за "Локомотив" ("Московская спортивная неделя" от 25 февраля). Поторопился Валентин Борисович. Ему ли, опытному футболисту, имевшему печальный опыт общения с футбольными инстанциями, не знать истинную цену "окончательных решений" федерации.

А страсти не угасали, тлели за кулисами. Ребята в команду не возвратились: Козлов тренировался в "Динамо", Гершкович - в "Торпедо". "Локомотив" не сдавался, стремясь удержать футболистов, заручился поддержкой федерации. В двадцатых числах апреля она вновь поиграла мускулами:

"Президиум Федерации футбола СССР рассмотрел вопрос о поведении футболистов московского "Локомотива" М. Гершковича и В. Козлова, самовольно покинувших в январе команду и отказавшихся выполнить указание Федерации футбола СССР о возвращении в "Локомотив" .

За грубое нарушение установленного порядка Президиум Федерации футбола СССР дисквалифицировал этих футболистов на два года" . Спустя три недели после обнародования постановления

СТРАСТИ ПОЛЫХНУЛИ

и перекинулись на страницы газет. Заместитель председателя СТК Федерации футбола Москвы А. Качалов в статье с гамлетовским вопросом: "Быть или не быть?" ("Московская спортивная неделя" от 20 мая) вступился за ребят: "Сейчас оба перспективных футболиста отсутствуют в списках участников чемпионата страны... Федерация футбола закрыла им на целых два года дорогу в большой спорт (почему не на пять?). В чем же провинились Гершкович и Козлов?..

Гершкович мечтает о коллективе автозаводцев - "Торпедо", а Козлов желает совершенствоваться под руководством К. Бескова в "Динамо". А почему бы нет? Ведь в конечном итоге наша система физической культуры и спорта предусматривает добровольный выбор секции, команды, общества... Или нет?..

Теперь, когда клуб "Локомотив" всерьез распростился с обоими футболистами, его руководители решили так: "Не хотите вернуться назад - не будете играть нигде!" И они добились своего. Но не так часто появляются в футболе молодые талантливые игроки. И коль уж они появились, отворачиваться от них нельзя. Так можно потерять спортсменов... Судьба Гершковича и Козлова должна быть решена в их пользу. А иначе московский футбол потеряет двух талантливых игроков. Словом, быть или не быть! Вот в чем вопрос" .

Тревожный "Гудок" оповестил окрестности молниеносно, на следующий день, статьей Д. Медведского и А. Сергеева "Блуждающие звезды" и их адвокаты". Эмоции взяли верх над здравым смыслом. Цепляясь за мелкие неточности в материале Качалова, дуэт попытался дискредитировать его содержание. На вопрос: "Кто же открыл им (Гершковичу и Козлову. - Прим. А.В.) "зеленую улицу" в большой футбол?" - придется ответить мне. Не "Локомотив", как это утверждали авторы на том лишь основании, что ребята прежде в высшей группе не играли. Верно, не играли, но проросли они не на "железнодорожной почве": Гершкович - воспитанник ФШМ, Козлов - армейского футбола. В "Локомотив" в 66-м пригласил их Бесков. Поиграли там год. Забив на пару 20 мячей из 34 командных, предотвратили катастрофу летящего под откос "паровоза". Понять желание клубного руководства удержать перспективных футболистов можно, но утверждать, что команда воспитала их и открыла "зеленую улицу" в большой футбол, - погрешить против истины.

С критикой абсурдного решения федерации выступил Лев Яшин: "...мне хочется сказать об удивительном решении Президиума Федерации футбола СССР относительно начинающих футболистов В. Козлова и М. Гершковича. С упорством, достойным иного применения, футбольная федерация не хочет пересмотреть свой сомнительный запрет выступать этим ребятам в классе "А". Столь суровое решение... основывается отнюдь не на фактах каких-то нарушений футбольного кодекса, а целиком подчинено настроению руководителей "Локомотива", где прежде играли эти спортсмены" ("Известия" от 24 мая).

Через неделю вступился за ребят другой прославленный вратарь, предшественник Яшина Алексей Хомич. В статье "Отлучение от футбола" он писал: "В каждом отдельном случае, особенно когда речь о молодых талантах, надо решать вопрос чутко и всесторонне, тем более что это в интересах советского футбола. У нас не так много талантов, чтобы ими разбрасываться" ("Вечерняя Москва" от 31 мая).

РАЗВЯЗКА

В последних числах апреля федерация применила жесткую санкцию к ни в чем не повинным футболистам. По прошествии двух месяцев она же сменила гнев на милость и попыталась объяснить людям непоследовательность собственных решений: "В свое время футболисту В. Козлову, не оформившему в должном порядке своего ухода из "Локомотива", было запрещено выступать в командах мастеров. Сейчас В. Козлов оформил свои взаимоотношения с "Локомотивом". В связи с этим Президиум Федерации футбола СССР разрешил В. Козлову выступать за команду московского "Динамо" с начала второго круга". Аналогичные пояснения были сделаны в связи с переходом Гершковича в "Торпедо".

Содержание документа, не способного честно объяснить суть конфликта, вряд ли кого удовлетворило. Задавать лишние вопросы было не принято. Как только появилась возможность, ею воспользовался - обратился непосредственно к "первоисточнику", главным действующим лицам. Дабы не предаваться бесплодным рассуждениям о взаимоотношениях игрока с клубом, я попросил Владимира Козлова прояснить ситуацию. "Какие могут быть обязательства при отсутствии контракта, - ответил экс-футболист. - Подходят условия - играешь, нет - уходишь. И клуб не имел юридических оснований удержать игрока помимо его воли".

Судьба свела меня с Михаилом Гершковичем в еженедельнике "Футбол", где мы проработали несколько лет. Пользуясь случаем, я докучал Михаилу Даниловичу (сегодня сожалею, что не так часто, как хотелось). Доброжелательный собеседник терпеливо, в подробностях, любопытство мое удовлетворял. Рассказал и о горячих событиях 67-го. Ценную информацию держал в себе, а в апреле 98-го, в канун 50-летнего юбилея Гершковича, сделал с ним интервью для "Футбола" (опубликовано в № 14), с которым он к тому времени расстался. Вот тогда-то откровения футболиста стали достоянием общественности.

Гершкович, как и Козлов, пришел в "Локомотив" из-за Бескова: "Он сделал очень много для становления меня как футболиста... В знак протеста против дикой несправедливости к Бескову мы с Козловым покинули "Локомотив", - объяснил причину ухода из команды Гершкович.

Далее по тексту:

"- Но добились своего только в середине следующего сезона.

- Для оформления перехода необходимо было прежде всего согласие обоих клубов. "Локомотив" возражал. Нас и уговаривали, и в разные инстанции вызывали, и запугивали. Звонили даже моей матери, угрожали.

- Физической расправой?

- Нет, тогда еще такого не было, но испортить карьеру обещали, что для меня было равносильно смерти. И все же мы выстояли. К тому же и динамовское ведомство, и ЗИЛ имели определенный вес в обществе. Они не сидели сложа руки. Вопрос решался в очень высоких сферах и завершился в нашу пользу.

- В "Локомотив" вы пошли из-за Бескова, а в "Торпедо"?

- Прежде всего из-за Стрельцова. Я еще мальчишкой любил его, и сыграть рядом с ним стало смыслом моей жизни" .

В качестве компенсации (пусть неполной) "Локомотив" получил за Козлова Коха и Ларина от "Динамо", а за Гершковича - Михайлова от "Торпедо". Об этой сделке бесстрастно сообщила футбольная федерация, словно позабыв о нарушении инструкции, запрещающей футболистам играть в одном турнире за две команды: Кох и Михайлов успели провести несколько игр за прежние свои клубы. Это был не первый и далеко не последний случай в многострадальной нашей футбольной истории и в чемпионате-67.

Наши герои знали, что хотели, и нашли свои команды. Легкой оказалась нога Козлова для "Динамо". В первом же матче он забил победный гол. Гершковичу, мечтавшему сыграть со Стрельцовым, повезло меньше. Всего шесть раз довелось выйти на поле со своим кумиром. Михаил получил постоянное место в основе, а Стрельцов часто пропускал матчи из-за травм или вызовов в сборную. Они себя покажут в полном блеске в следующем сезоне и дадут повод сравнить обновленный торпедовский дуэт (Гершкович - Стрельцов) с прежним, считавшимся лучшим в стране: Иванов - Стрельцов.

Не прогадали и Михайлов с Кохом. Оба закрепились в составе "Локомотива". Кох, пребывавший в "Динамо" на вторых ролях (Бесков включал его в состав в отсутствие Численко), резвился, как выпущенный из клетки хищник: забив во втором круге девять мячей, он стал лучшим в команде бомбардиром. Первый из девяти, совершив "кровную месть", отправил (удивляюсь вашей прозорливости), да, в динамовские ворота.

"УШЛИ" ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

Основательно перетасовали тренерский состав. О назначении Константина Бескова в московское "Динамо" вы уже в курсе. Прежний тренер, Вячеслав Соловьев, оставаясь в системе МВД - КГБ ("Динамо"), сменил место жительства - Москву на Тбилиси. В "Спартак" вернулся уже в качестве главного тренера один из самых ярких игроков в истории команды - Сергей Сальников. "Пахтакор" принял Борис Аркадьев, "Зенит" - Аркадий Алов, "Черноморец" перед открытием занавеса, после "третьего звонка" - Валентин Федоров. Еще одному назначению времени уделю больше. Сначала о снятии.

Я о Николае Морозове, тренере сборной СССР. Критиковали его весь год: и в победных товарищеских матчах, и на чемпионате мира, где советские футболисты покорили недосягаемую высоту, и особенно в проваленную осеннюю сессию. Не сам ушел, "его ушли" в последних числах декабря с формулировкой широко (и в наши дни) распространенной, щадящей самолюбие уволенного: "по собственному желанию". Желания такого Морозов не выказывал, добровольно покидать сборную не собирался. Наоборот, строил планы подготовки к следующему чемпионату мира. Об этом, источая оптимизм, заявил корреспонденту "Московской правды" (от 2 августа) сразу по возвращении из Лондона: "Закончился один чемпионат, а скоро мы начнем думать о другом... К новому первенству советская команда должна прийти с возросшим техническим мастерством и более зрелой тактикой. Много мы должны поработать и с линией нападения".

БРАКИ СОВЕРШАЮТСЯ НА НЕБЕСАХ

Без работы Николай Петрович не остался (гарантированное Конституцией право на труд безработицу в стране исключало), и 28 декабря заместитель председателя высшего спортивного ведомства Л. Никонов подписал приказ о назначении с 1 января 1967 года Морозова Н.П. тренером Федерации футбола СССР с окладом 180 рублей. Прошло чуть больше месяца, и Н.П. получил новое назначение - начальником и старшим тренером в "Торпедо". Это при "живом", действующем Викторе Марьенко. Не так давно он "отчеканил" с автозаводцами серебро и золото. "Смена кабинета" (так называлась статья в "Физкультурнике Узбекистана" от 19 февраля) произошла в Ташкенте на турнире "Подснежник". Описал ее известный московский журналист Алексей Леонтьев: "Виктор Марьенко метался по организациям и учреждениям, обеспечивая всем необходимым весенний учебно-тренировочный сбор, вызывая из других городов пополнение, регулируя вопросы переходов". Тренировки по составленному Марьенко плану проводили в это время его помощники Владимир Горохов и Валентин Емышев. В разгар подготовки тренерский штаб получил нож в спину.

В следующих строках Леонтьев если и пытался скрыть возмущение некорректным (старался выразиться предельно деликатно) поведением Николая Петровича, у него это плохо получилось: "Мирную картину нарушил приход Николая Морозова... Он быстро подошел к тренерам автозаводцев и резко что-то сказал. Что? Ответ можно было получить, взглянув на лицо Емышева. Оно вытянулось в восклицательный знак, и только глаза виновато и жалко округлились... Морозов объявил команде, что Марьенко ушел в отставку и руководство спортивного клуба предложило Емышеву сделать то же... Емышев ушел из клуба. Случилось это за несколько дней до выезда команды на тренировочный сбор в Сочи". Причину отставки предшественника Морозов журналисту объяснил:

"- Руководство завода имени Лихачева и спортивного клуба решило укрепить тренерский состав команды, считая, что в прошлом сезоне торпедовцы должны были выступить значительно лучше".

Грубо, топорно сработали. Да и Морозов запутался. Команде объявил, будто Марьенко сам подал в отставку. С чего бы ему после долгих забот и хлопот о команде вдруг добровольно от нее отрекаться. А журналисту говорил, что сняли тренера автозаводские руководители, недовольные отступлением после чемпионского сезона на шестую позицию. Выходит, осенью прошлого года, по окончании первенства, Марьенко доверяли, оставили у руля, а в феврале, в разгар подготовительного периода, стал неугоден и решили "укрепить руководство". Что означало снятие с занимаемой должности. Неувязочка получилась. Конечно же, не в клубном руководстве дело и тем более не в "добровольном" уходе Марьенко. Совершенно очевидно, что "брак" Николая Петровича с "Торпедо" совершился там, где обычно браки совершаются - на небесах.

О планах Морозов особо не распространялся, обещал возвратить утраченные позиции. Что из этого выйдет, надеюсь, рассказать успею.