Газета Спорт-Экспресс № 7 (6951) от 18 января 2016 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1
ФУТБОЛ
ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1970 год. ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
СУПЕРГОЛ БЫШОВЦА
Наступил день поднятия занавеса. На сцене действующие лица - сборные Мексики и СССР. Время начала двухактного спектакля - 12 часов дня. Торжественная часть назначена на 11.00.
“ИГРАЯ НОГАМИ, ВКЛЮЧАЙТЕ ГОЛОВУ”
За два часа до выезда на стадион Качалин провел в отеле предматчевую установку. Общая задача - вести игру аритмично, акцентированные атаки чередовать со спокойным розыгрышем мяча, в концовках таймов вновь взвинчивать темп, доводя его до максимального. Наступать преимущественно левым флангом, откуда техничный, изобретательный Мунтян должен своевременно бросать в прорыв быстроногого Еврюжихина. Не получится - переводить игру на противоположный край.
Раскусит соперник маневр - проявлять творческую инициативу. “Играя ногами, включайте голову, сердце и душу”, - просил тренер. В защите - предельное внимание, полностью исключить риск, действовать проще, надежнее, подстраховывать друг друга. Возникнет удобный момент, поддерживать форвардов не только с флангов. В случае внезапного проникновения на передовую Шестернева - кому-то из полузащитников немедленно занять его место в обороне.
Присели по старой русской традиции на дорожку и - по коням. На дальних подступах к стадиону слышен шум трибун. Задолго до начала торжественной церемонии нетерпеливые болельщики, заполнив огромную чашу, щедро растрачивали неисчерпаемые запасы энергии. Оглашали окрестности бой барабанов, пронзительные трели примитивных “духовых” инструментов, трещотки и скандирование, не смолкавшие до конца матча: “Ме-хи-ко! Ме-хи-ко! Ра-ра-ра! По-бе-да! По-бе-да!” В ходе игры многочисленным хором дирижировал популярный в стране комедийный актер Вальдес.
ЧЕМПИОНАТ ОТКРЫЛИ ПРЕЗИДЕНТ ОРДАС И АРБИТР ЧЕНЧЕР
Одиннадцать часов ровно. На роскошное поле “Ацтеки” выходит сводный военно-морской оркестр. Вслед за ним появились знаменосцы с флагами 16 стран. Столько же девушек несли дощечки с названиями сборных. Оказана им была честь после многоступенчатого конкурса. В нем участвовали более трехсот претенденток, кои соответствовали заранее оговоренным стандартам: не старше 22 лет и не ниже 168 сантиметров. Конкурс огромный - 19 человек на место. И вот счастливые с натренированными улыбками победительницы продефилировали перед центральной трибуной.
Примерно через четверть часа местной публике представилась сборная СССР. С минутным интервалом под грохот сродни стихийному бедствию (добротно соорудили трибуны - устояли) - мексиканские футболисты. Звучат фанфары. Президент страны Густаво Диас Ордас в сопровождении членов оргкомитета направился к специально оборудованному месту и с высоты своего положения объявил чемпионат мира открытым. Трибуны выдержали еще один мощный надземный толчок. Улучив момент, Валентин Гранаткин передал из своих рук в президентские хрустальный кубок Федерации футбола СССР. Быстро опустевшую сцену предоставили действующим лицам и исполнителям.
Арбитр, западный немец Курт Ченчер, обменявшись рукопожатиями с капитанами, совершил привычный ритуал. Густаво Пенья выбрал удобную, на его взгляд, половину поля, а Альберт Шестернев жестом показал своим - мы начинаем. Теперь уже Ченчер не словом, а делом - коротким энергичным свистком - открыл чемпионат. По его сигналу Анатолий Бышовец ввел мяч в игру.
ПОЕХАЛИ!
Распоряжались им по-деловому. Разыгрывали неторопливо, следовали классическим канонам: передача хавбекам, оттуда следовал пас на фланг, продвижение вперед и навес или прострел в штрафную площадь. В общем, вели себя как “академики с тросточками”.
Установку Качалина атаковать левым крылом хозяева раскусили быстро, медленный темп был им на руку. Они успевали перекрывать зоны, решительно вступали в единоборства, отобрав мяч, азартно, переключая на ходу скорости, переходили на нашу территорию. Минуты с двадцатой прочно овладели инициативой, но ничего путного, за небольшим исключением, создать не смогли. Гости быстро отходили назад и гасили их хаотичные порывы. Шестернев с Капличным разгадывали нехитрые маневры мексиканцев, а в единоборствах на земле и в воздухе шансов им не давали.
Все же две валидольные ситуации у наших ворот возникли. Обе - после розыгрыша “стандартов”. В первом случае мяч пролетел в опасной близости от ворот, во втором - едва в них не побывал. Лопес, откликнувшись на передачу партнера, на мгновение опередил Логофета и метров с пяти в падении пробил головой. Миллионы неравнодушных к исходу этой встречи сердец учащенно забились. Одно, у сидящего на трибуне, не выдержало, остановилось… По сообщению газет, это была не единственная жертва. А мяч… К счастью для нас, попал в руки стоящего именно в том углу вратаря.
Во втором тайме, что для многих стало неожиданностью, уже гости чаще владели мячом, стало быть, и преимуществом, что дало повод кому-то из местных журналистов пошутить: “Создавалось впечатление, что советская команда лучше акклиматизировалась в Мехико, чем мексиканская”. Однако создать моменты с претензией на реальные, огнеопасные, не получилось - точности не хватило. Колотили в основном с дальних дистанций: за 90 минут - 12 ударов, лишь один из пределов штрафной и только раз попали в створ. Столько же били мексиканцы, в створ - аж два раза. Первый момент я описал. Второй случился незадолго до конца игры. Очень тревожный. Опять после “стандарта”. Судья определил нарушение вблизи штрафной. Четко разыгранная трехходовка (чувствовалось - наигранная) завершилась ударом в нижний угол. Кавазашвили среагировал, взял мяч. Намертво.
ПЕРВЫЙ БОЙ - ОН ТРУДНЫЙ САМЫЙ
Зрелищной игра не получилась. Мяч чаще гостил в центре поля, где владеющие им чувствовали себя вольготно. Но по мере приближения к границам штрафной сопротивление усиливалось, плотность возрастала, малейшие попытки обострить игру, создать что-то путное решительно пресекались численно превосходящими силами.
Матчи открытия - особенные, психологически сложные, груз ответственности сковывал, закрепощал футболистов. В четырех подряд (ЧМ-66, ЧМ-70, ЧМ-74, ЧМ-78) - ни одного забитого мяча! Первый бой - он трудный самый. Нашим ребятам было труднее вдвойне. На поле противостояли им решительно настроенные на выигрыш футболисты, на трибунах - более ста тысяч сверх меры темпераментных, экзальтированных, жаждущих победы фанатов. Нестерпимый полуденный зной, высота, нехватка кислорода… Надо было выстоять. В этой ситуации психологическая акклиматизация куда важнее высокогорной. Сдюжили, выстояли.
КАРДОСО ОЧКО ПОТЕРЯЛ, КАЧАЛИН - ОБРЕЛ
Не по словам, по настроению тренеров легко уловить их отношение к результату. По поведению наставников на послематчевой пресс-конференции стало ясно - мексиканца ничья опечалила, Качалина обрадовала. Рауль Кардосо старался выглядеть спокойным. Получалось неважно - нервный, раздражительный тон выдавал его состояние. Он, как и вся Мексика, не то что рассчитывал на победу, был уверен в ней. Отвечал на вопросы коротко (“О неудачах своих игроков я публично не говорю…”, “У русских лучшие - Шестернев и Асатиани…”, “Ченчер провел матч хорошо”) и быстро ретировался.
Качалин шутил, улыбался: “Мексиканская команда была так же сильна, как и раньше, и это неудивительно, она же выступала в привычных условиях… Я избегаю обсуждать действия судей. Для Ченчера матч был не из легких… Меня устроило, что наша команда лучше выглядела во втором тайме”. Довольны и его питомцы. Лев Филатов, побывав в отеле “Эскагорт”, временной резиденции советской сборной, поделился впечатлениями на страницах редактируемого им “Футбола-Хоккея” (№ 23): “Мне показалось, что у футболистов упал с души камень, лица их посветлели”.
31 мая был сыгран один матч. Транслировался по телевидению, с профессиональным интересом наблюдали за ним тренеры прибывших в Мексику сборных. Некоторые поделились впечатлениями об игре. Нас интересует, что о советской команде сказали.
Альф Рамсей (Англия): “Русские не боролись до конца… Слабо играли полузащитники и нападающие”.
Диди (двукратный чемпион мира в составе сборной Бразилии тренировал перуанцев): “Русские были удивительно пассивны”.
Йозеф Марко (Чехословакия): “Обе команды играли слишком медленно”.
Швед Овар Бергмарк объяснил медлительность и недостаточную активность советских футболистов непривычным климатом и жарой.
В таком же духе прокомментировали матч СМИ, в частности британская “Дейли телеграф”: “Качество игры невысокое, она была разочаровывающей увертюрой чемпионата”.
МЕКСИКА - СССР - 0:0
Мексика: Кальдерон, Вантолра, Пенья (к), Гусман, Перес, Пулидо, Веларде (Мунгуйа, 68), Эрнандес, Вальдивия, Фрагосо, Лопес.
СССР: Кавазашвили, Логофет, Шестернев (к), Капличный, Ловчев, Серебряников (Пузач, 46), Асатиани, Мунтян, Нодия (Хмельницкий, 66), Бышовец, Еврюжихин.
Судьи: Ченчер (ФРГ). Тейлор (Англия), Данстен (Бермуды).
Наказания: Асатиани, 27. Нодия, 31. Ловчев, 35. Пенья, 59. Логофет, 72 (предупреждения).
31 мая. Мехико. Стадион “Ацтека”. 107 160 зрителей.
ПЯТЬ ЖЕЛТЫХ! МНОГОВАТО
Строгость Ченчера, вынесшего пять предупреждений, показалась чрезмерной. Прежде, когда санкции не демонстрировались всему свету, сложно было судить об их количестве. Копаясь в протоколах и газетных отчетах, убедился - предупреждали нечасто, больше удаляли. Визуально так казалось, ибо скрыть от публики высшую меру при виде покидающего поле футболиста после короткого и “содержательного” общения с арбитром было невозможно.
Однако пять желтых карточек в матче - многовато. Это к концу века критерии изменились. А до того к нарушителям относились снисходительнее. В Мехико общественность, говорю прежде всего о прессе, всполошилась. “Если так будет продолжаться и дальше, то трудно даже предположить, что какая-нибудь европейская сборная сможет добиться победы”, - опасалась лондонская газета “Дейли миррор”. Журналист намекал на слишком жесткие меры, принятые к советской команде: четыре предупреждения против одного хозяевам. Корреспондент “Таймс” был ближе к истине, утверждая, что “Ченчер слишком буквально придерживался правил”. Он был прав. Ченчер перестраховался, старательно, педантично претворял в жизнь полученные от начальства инструкции по борьбе с грубостью и явно “пересвистел”: фиксировал нарушения 58 раз (31 раз штрафовал гостей и 27 - хозяев).
Обвинили немца и в методической ошибке. Кавазашвили простоял с мячом несколько секунд в поисках адресата. Судья, посчитав, что голкипер затягивает время, наказал команду свободным ударом из пределов штрафной площадки. На такие мелочи - случались они в каждом матче по несколько раз - судьи обычно внимания не обращали. Если у Ченчера и возникли подозрения, он должен был, как рекомендовали методисты, жестом предложить вратарю ввести мяч в игру. А так создал напряжение у ворот, и все могло для нас печально кончиться.
“СУДЬИ НИКОГДА НЕ ОШИБАЮТСЯ!”
Чтобы отвести удар от западногерманского арбитра, вступился за него сам глава ФИФА Стэнли Роуз, чьи распоряжения немец старательно выполнял: “Ченчер действовал очень строго. Он в точности следовал нашим указаниям. Судья постоянно был в центре событий”. Сделав небольшую паузу, добавил: “Я бы ограничился одним предупреждением”. Любопытное признание, вступившее в противоречие с первыми словами президента. Видимо, Роуз попросил ослабить вожжи, ибо в последующих матчах судьи держали себя в руках. В 12 играх (из оставшихся 31) обошлись без карточек, по одной и по две показали в шести, три - в двух матчах, четыре - в трех. Только в полуфинале мексиканец Ямасаки приложил пять “горчичников”, а голландец ван Равенс в четвертьфинальной игре - шесть. Но обе эти встречи продолжались 120 минут, и пару раз арбитры наказывали футболистов за недисциплинированное поведение в дополнительные полчаса.
Член судейского комитета англичанин Джон Астон поддержал шефа и грудью встал на защиту западного немца и всего судейского корпуса: “После матча некоторые обозреватели назвали Ченчера суетливым и нервным. Нам нет никакого дела, суетлив ли арбитр или нет. Он выходит на трудную работу. Но пусть помнят все: судьи никогда не ошибаются”. Перебор. В попытке оградить коллег от критики и нападок мистер Астон зашел далеко, перегнул палку, чем вызвал гнев журналистов. Бразильские СМИ, не привыкшие сдерживать себя в выражениях, когда речь шла о футболе, во всеуслышание заявили: в Мексике создается судейская мафия. Руководят ею Роуз и Астон. Едва не разгорелся скандал.
Завершая разговор о судействе, упомяну еще об одном новшестве, введенном в Мексике. Учитывая тяжелые условия высокогорья, разрешили замены в ходе матча не только игроков (оказались весьма кстати), но и арбитров. На каждую игру, помимо главного и двух его помощников, назначали резервного судью. В случае травмы или недомогания арбитра в поле заменял его один из помощников, а резервист должен был выполнять функции линейного.
АКЦИЯ УСТРАШЕНИЯ
Кажется, больше всех радовался ничьей бельгийский тренер Раймон Гуталс. Еще бы, конкуренты потеряли по очку. Теперь победа в следующей игре над СССР, держа в уме два очка с Сальвадором (получили их через три дня, 3 июня), открывала путь в четвертьфинал. Бельгийцы расположились в 150 километрах от Мехико, в Пуэбла. Здесь, в надежде запугать соперников по группе, провели устрашающую акцию. Подобрали спарринг-партнеров из числа местных любительских клубов и рвали их на части. Одним отгрузили 9 мячей, другим - 11, а команде школьников в два раза больше - 22, четыре из которых дети забили себе сами.
Воодушевленный результатами контрольных встреч, Гуталс был уверен - матч с Сальвадором хлопот его парням не доставит. “Будем играть с ними в открытую”, - заявил журналистам. Что же касается матчей с СССР и Мексикой, то они, по словам тренера, потребуют иного подхода: “Мы применим против них специальную тактику. Примерный план того, что надо делать, у нас есть, и, конечно, мы рассчитываем, что он себя оправдает”.
С Сальвадором и в самом деле проблем не возникло и возникнуть не могло. Обыграв соперника 3:0, бельгийцы заняли первое место в группе. Надолго? Решит встреча с СССР. Матч ключевой. В случае победы сборная Бельгии досрочно обеспечивала себе место в плей-офф. Но и нам два очка позволяли рассчитывать на выход в четвертьфинал, поскольку результат последней игры с Сальвадором сомнений не вызывал. А ничья оставляла вопрос открытым.
На следующий день после тяжелой, отнявшей много сил и разрушившей энное число нервных клеток (сейчас считают, что они восстанавливаются) встречи с хозяевами турнира футболисты отдыхали, приходили в себя. Второго июня тренировались со средней нагрузкой, третьего - с максимальной, в оставшиеся до игры два дня кривая пошла вниз. Мы получили небольшое преимущество - имели пять свободных дней до назначенной на 6 июня встречи, соперник - два.
С ПЯТЬЮ ЗАЩИТНИКАМИ
После установки зачитывали тексты прилетевших с разных концов бескрайней страны телеграмм. Одна опустилась с верхних слоев атмосферы с характерной для авторов терминологией: “Дорогие друзья! Верим, что вторая ступень вашей футбольной ракеты сработает на “отлично”. Советская сборная обеспечит себе выход на четвертьфинальную орбиту. Ждем от вас космических скоростей в атаке, монолитности в обороне. Успеха вам, ребята!”
Подписали ее дважды герой Советского Союза генерал-майор Андриян Николаев и кандидат технических наук Виталий Севастьянов. Для Николаева это была вторая командировка на орбиту. Его партнер дебютировал. Дуэт совершил на корабле “Союз-9” рекордный на то время по продолжительности полет: около 18 суток находились космонавты в состоянии невесомости, успев 286 раз обернуться вокруг Земли.
Пожелания соотечественников сборная выполнила с некоторыми оговорками. Космических скоростей в атаке не развила, но монолитность в обороне в целом создала. Главное - результата убедительного достигла.
Смотрелась команда неплохо: ребята раскрепостились, раскрылись, чувствовалось - вкатываются в турнир. Да и условия в сравнении с первым матчем благоприятные: температура воздуха - щадящая, игра началась ближе к вечеру - в 16 часов. Давления трибун не ощущалось. Публика, не ведая, какой результат ее сборную устроит, вела себя пристойно, без фанатизма, реагировала на игровые ситуации сдержанно, аплодировала, чаще нашим, нетрудно догадаться почему. И соперник держался достойно, играл в охотку, моментами напрягал нашу оборону. Футболисты вели себя корректно, нарушений было меньше, чем в матче с мексиканцами, в два раза - 28. И опять мы в этом компоненте оказались “сильнее” - 17:11. Но ни разу не дали повода швейцарскому арбитру Рудольфу Шойреру извлечь желтую карточку - так и пролежала невостребованной до финального свистка.
Качалин, что не было ему присуще, отрядил в оборону пять защитников. Крайние и центральные выполняли привычные функции, а Капличный получил спецзадание - выключить из игры самого опасного бельгийского футболиста Поля ван Химста. С ответственным поручением справлялся успешно. До тех пор, пока в столкновении не расшиб лоб. Пролив кровь за родину, он покинул поле брани, и уже за кромкой привели его в чувство и наложили швы. А к ван Химсту намертво приклеился Валентин Афонин. Видимо, использовал высококачественный, отечественного производства, клей “Момент”. Бельгиец так и не смог от него оторваться.
ОБРАЗЦОВО-ПОКАЗАТЕЛЬНЫЕ ГОЛЫ
В дебюте “партии”, пока наши оборонцы разбирались, что к чему, бельгийцы чаще возникали возле советской штрафной. А однажды, на 14-й минуте, даже вторглись в ее пределы и должны были забивать. После розыгрыша штрафного ван Муру дважды в опасной близости от ворот позволили пробить. Первый удар отразил Кавазашвили, повторный - штанга. Пронесло. Расплата наступила немедленно - сработало неотвратимое футбольное правило. Перехват, передача Хмельницкому. Тот рванул, заметив открытого Бышовца, немедленно переадресовал мяч одноклубнику, и Анатолий метров с 25-30 с ходу пробил в нижний угол - 1:0.
Все советские голы напрашивались на учебный фильм - вышли на загляденье, один краше другого. Второй организовал Бышовец. Сместившись на правый фланг, получил мяч и перевел его на противоположный. Асатиани поспел вовремя. Угол обстрела острый, попасть сложно. У Кахи сомнений не возникло, да и время поджимало - взял да пробил. Мяч, уткнувшись в штангу, тоже не стал раздумывать, что дальше делать, куда отскакивать - вариантов много. Выбрал оптимальный, шмыгнул в сети, там и дух перевел. Эффектный гол - 2:0.
Третий затеял капитан. Выполняя наказ тренера, Шестернев своевременно, когда ситуация позволяла, без риска для собственных ворот и неожиданно для противника, совершал партизанские вылазки во вражеский тыл. В очередной случился гол-шедевр. Расчетливый пас на ход Бышовцу. Тот, набрав скорость, в своем неповторимом стиле обыграл двух бельгийцев и неожиданно пробил в дальнюю “девятку”.
Последний, четвертый, сотворили фланговые игроки. Еврюжихин прострелил, оказавшийся в центре штрафной Хмельницкий, чтобы принять летевший на неудобной высоте мяч, присел и головой исхитрился направить его опять же в угол - нижний, правый от себя.
Бельгийцы, как только наши защитники разобрались, что к чему, долго и безуспешно пытались вскрыть массированную оборону. Ключи подобрать не смогли, а отмычками цивилизованные европейские демократы пользоваться не умели. Лишь в конце, когда чуть расслабились, допустили небрежность, сами приоткрыли ворота, Ламбер предоставленным шансом воспользовался - 4:1.
Счет убедительный, по делу. Сыграли прилично. Весьма. Темп регулировали, в атаке преуспели, защитники, исключая отдельные промашки, свою работу выполнили добротно. Взаимодействие между звеньями наладили, физически неплохо выглядели. Провели встречу с настроением, часто били, не в пример первой игре - довольно эффективно: из 19 ударов 14 угодили в створ.
На вопрос журналиста о причине плодотворных действий форвардов Бышовец ответил: “Полузащита хорошо сыграла. Передачи делались точно и своевременно. Для меня лично главное - получить своевременный пас”. А Лев Филатов не мог нарадоваться на капитана: “Шестернев разгадывал буквально все шарады бельгийцев, показав незаурядное позиционное чутье. Наша оборона имела в его лице абсолютно беспроигрышного игрока, если хотите, второго вратаря с великолепной реакцией” (“Советский спорт” от 9 июня).
Наши “западные партнеры” не скупились на комплименты команде, игрокам, особенно Бышовцу. Не имею возможности распространяться (газетная площадь сокращается быстрее, чем хотелось бы), но пару образцов покажу.
“Экспрессен” (Стокгольм): “Советские футболисты завоевали симпатии зрителей. Красиво забитые голы, чистая игра вызвала бурю одобрения. Это были горячие аплодисменты в адрес джентльменов”.
Английская “Пипл”: “Бышовец - это серьезное предупреждение всем командам. Забитые им два гола показывают, что он может решить исход любой игры”.
Третий советский гол, исполненный Бышовцем, английское телевидение показывало не менее двух десятков раз. Заведующий спортивным отделом “Индепендент телевижн” Джимми Хилл назвал его “голом чемпионата”. От себя добавлю: такие голы украшают не отдельные матчи или чемпионаты, украшают футбол.
СССР - БЕЛЬГИЯ - 4:1 (1:0)
Голы: Бышовец, 15 (1:0). Асатиани, 57 (2:0). Бышовец, 63 (3:0). Хмельницкий, 76 (4:0). Ламбер, 86 (4:1).
СССР: Кавазашвили, Дзодзуашвили (Киселев, 74), Шестернев (к), Капличный (Ловчев, 35), Хурцилава, Афонин, Мунтян, Асатиани, Еврюжихин, Бышовец, Хмельницкий.
Бельгия: Пио, Эйленс, Девальк, Жек, Тиссен, Докс, ван Мур, Семмелинг, Ламбер, ван Химст (к), Пюи.
Наказания: не было.
Судьи: Шойрер (Швейцария). Дэвидсон (Шотландия), Лэндор (США).
6 июня. Мехико. Стадион “Ацтека”. 95 261 зритель.
В ЧЕТВЕРТЬФИНАЛ ВЫВЕЛА “ТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ”
Сальвадор - соперник самый, пожалуй, немощный в группе и в целом на турнире. В двух матчах при снисходительном к себе отношении пропустил семь мячей, не забив в ответ ни одного. Нашей команде предстояло решать задачу “двухъярусную”: а) минимум - победить и попасть в число четвертьфиналистов; б) максимум - выиграть крупно и занять первое место в группе. Это позволит остаться в столице, где как-то к местным условиям привыкли, наладили быт… В противном случае придется ехать в Толуку, расположенную на 400 метров выше Мехико, обустраиваться в новых условиях, играть на незнакомом стадионе.
Задача посильная, коли настроимся, максимально мобилизуемся, забудем убедительную над Бельгией победу, породившую лестные, головокружительные отзывы иноземных специалистов, сыграем в свою силу, с полной ответственностью и максимальной самоотдачей.
Качалин собирался включить Яшина в состав. Не зря же его из московского далека вызывали. К тому же на тренировках семь потов проливал (иначе не мог), впечатлял, был в порядке. Помимо всего прочего участие в матче стало бы для него четвертым кряду на мировых первенствах. Прославленный вратарь, проявив благородство, отказался. Решение свое объяснил: “Не стоит нервировать Кавазашвили, выбивать его из игрового ритма. Пусть спокойно готовится и играет”.
Погода благоприятствовала. Владимир Мунтян назвал ее “нашенской”: прохладно, небо заволокло тучами (на какое-то время включили прожектора), во втором тайме пошел дождик.
Начали вальяжно, настолько, что позволили сопернику две вылазки организовать, пробить и даже в створ попасть. Шла шестая минута. Наглость неслыханная. Ребята взорвались, расчехлили орудия и в течение десяти минут выпустили семь снарядов: пять ушли в “молоко”, один угодил во вратаря (жив остался), один - в штангу (и она выдержала).
Быстро сообразив, что играть на встречных курсах - подписать себе смертный приговор, оппоненты свистали всех назад и организовали многослойную оборону. И такую разорвать возможно, ежели маневренности добавить, скорости переключить. Ничего подобного. Удовлетворившись захватом территории, перепасовывались, несложные комбинации беспрепятственно разыгрывали, били часто и неточно. Все как в замедленной съемке. Наверное, удивлялись, почему мячи в ворота не залетают.
Если и возник такой вопрос, тренер в перерыве на него ответил, потребовал играть шире, быстрее, хитрее, загадки сопернику загадывать. Интеллект не позволит ему с ребусами и головоломками справиться. Чтобы добавить хворосту в едва тлеющий костер, Качалин после перерыва заменил инертного Пузача на реактивного Еврюжихина.
Минут через пять после возобновления игры Шестернев сделал длинную передачу на Мунтяна, тот без промедления вразрез между двумя защитниками организовал Бышовцу свидание с голкипером. Форвард шанса ему не оставил - 1:0. Все было сделано четко, быстро, не переводя дыхания. Так бы и дальше. Если бы. Последовала совершенно необоснованная смена ритма. Ударов много, результат нулевой. Новый взрыв случился через 23 минуты. Исполнители те же: Мунтян ассистировал, Бышовец солировал - 2:0. Всего-то.
На пресс-конференции Качалин разочарования не скрывал. А ребята пребывали в разном расположении духа: одних не устроил результат, другие были удовлетворены процессом.
Мунтян: “Погода на этот раз стояла самая “нашенская”: прохладно, дождичек. Дышалось и бежалось легко”.
Шестернев: “Игралось легко, свободно. Настроение было хорошее, сил много. Все время хотелось идти вперед, помочь товарищам”.
Хмельницкий сокрушался: “Сам не пойму, как мне не удалось забить в двух вернейших ситуациях. Бывает же такое…”.
Бышовец, автор дубля, был мрачнее нависших над полем туч: “Играли не лучшим образом, особенно в заключительной стадии атаки”. Казалось, и спустя годы Анатолий Федорович не мог отойти от того матча: “Я и сегодня не могу объяснить невыразительную в той встрече игру нашей команды. Самоуверенность ли тому была причиной или наступил кризис, лишивший нас сил, только играли мы в тот день медленно, натужно” (“Советский спорт” от 23 мая 1986 года).
Немного статистики. По всем показателям, помимо забитых голов, мы Сальвадор превзошли. Били по воротам 23 раза, в створ попали восемь. У соперника восемь ударов, четыре - в рамку. По угловым - 7:0. Игра - корректная, нарушали наши правила реже, чем в предыдущих встречах, - всего 16 раз, но все равно чаще соперника (14).
СССР - САЛЬВАДОР - 2:0 (0:0)
Голы: Бышовец, 51 (1:0). Бышовец, 74 (2:0).
СССР: Кавазашвили, Дзодзуашвили, Шестернев (к), Хурцилава, Афонин, Серебряников, Мунтян, Киселев (Асатиани, 80), Пузач (Еврюжихин, 46), Бышовец, Хмельницкий.
Сальвадор: Маганья, Ривас, Мариона (к), Осорио, Васкес, Кастро, Фламенко (Серменьо, 85),Монге, Портильо, Мендес, Родригес (Апарисио, 82).
Наказание: Хмельницкий, 90 (предупреждение).
Судьи: Ормазабаль (Чили). Корезза (Аргентина), Мораиш (Бразилия).
10 июня. Мехико. Стадион “Ацтека”. 89 979 зрителей.
Какое место мы в группе заняли? Останемся в Мехико или в Толуку сошлют? Это от результата матча хозяев с бельгийцами зависит. Состоится он на следующий день, 11 июня. Потерпите. Не все сразу.
P.S. Впервые встретившись с вами волею обстоятельств после длинной череды рождественских и новогодних праздников - католических и православных, поздравлю уважаемых читателей с наступившим 2016 годом. Быстро меняющаяся жизнь настроения не улучшает, к оптимизму не располагает, посему, трезво глядя в будущее, обнадеживать самыми распрекрасными, но несбыточными пожеланиями не решусь. Пусть год будет как минимум не хуже минувшего. Главное, чтобы живы были и здоровы, хранили в себе дар Божий - Любовь. Наберитесь терпения, верьте, надейтесь. На чудо. Больше не на что. И не на кого.
С наступившим вас!