Газета Спорт-Экспресс № 240 (7184) от 24 октября 2016 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

БИАТЛОН

Спортсменка сборной России - об улыбках тренера, оскорблениях в интернете и занятиях хореографией.

Дарья ВИРОЛАЙНЕН: “СЧАСТЬЕ - ЭТО ИНДИВИДУАЛЬНАЯ МЕДАЛЬ НА ОЛИМПИАДЕ”

Дарья ВИРОЛАЙНЕН

Родилась 24 января 1989 года в Москве.

Дочь олимпийской чемпионки по лыжным гонкам и биатлону Анфисы Резцовой и тренера по биатлону Леонида Резцова.

В 2007 году вышла замуж за белорусского лыжника Романа Виролайнена и взяла фамилию мужа.

Победительница молодежного чемпионата мира по летнему биатлону (2010).

Победительница универсиады в индивидуальной гонке (2011).

Бронзовый призер чемпионата Европы в гонке преследования (2014).

Чемпионка России в масс-старте (2015).

Двукратный серебряный призер этапов Кубка мира (Поклюка-2014 в спринте и Антхольц-2015 в гонке преследования).

Участница чемпионатов мира (2015, 2016).

Ее критиковали весь сезон по поводу и без. За низкую скорость, за плохую стрельбу, но сильнее всего - за эстафеты, в которых Виролайнен привозила команде по два штрафных круга. Хотя на самом деле мы, болельщики, скорее всего, просто проецировали на спортсменку свои собственные ожидания: мама - трехкратная олимпийская чемпионка, папа - тоже известный биатлонист, значит, и дочери на роду написано стать выдающейся спортсменкой.

- Даша, почему вы решили работать в этом сезоне в группе Валерия Медведцева? Это ведь ваш выбор?

- Поработать с Медведцевым мне действительно хотелось, хотя вряд ли объясню почему. Сначала ведь речь шла о том, что Медведцев будет руководить всей женской командой, потом выяснилось, что групп будет две. Я оказалась у Валерия Алексеевича и сразу почувствовала, что от него исходит очень позитивная энергия. Возможно, подкупило именно это. Кроме того, мой личный тренер Леонид Мякишев очень верит в то, что если кто и поднимет российский женский биатлон, так это именно такие тренеры, как Медведцев.

- Хотите сказать, что плачевное состояние женского биатлона вы с тренером обсуждали?

- Так вся страна его обсуждает, не только мы. Просто бывает обидно слышать от болельщиков, что мы занимаем чьи-то места, ничего не делаем на тренировках, что из-за этого нет результата. На самом деле мы много работаем. Очень. А результата почему-то нет.

У НАС ИЗМЕНИЛАСЬ АТМОСФЕРА В КОМАНДЕ

- Позапрошлый сезон тем не менее сложился у вас вполне прилично. Вы заняли 16-е место в общем зачете Кубка мира, поднимались на подиум в Антхольце, став второй в гонке преследования. Что случилось потом?

- Потом стало сложнее. В сборной нас было 16 человек, а это, конечно же, многовато. Найти подход к каждому или хотя бы время с каждым поговорить тренерам удавалось далеко не всегда. По одному графику тренировались и те, кто выступал в основе, и те, кто не выступал даже в этапах Кубка IBU. Я делала ту же самую работу, что в первый год, когда попала в сборную, а результаты начали снижаться.

- Возможно, дело было просто в том, что выросла конкуренция?

- Не исключаю. Но и у себя я не чувствовала никакого прогресса.

- Практически весь сезон шли разговоры о том, что вам требуется психолог. Сами вы такую потребность ощущали?

- Считаю, что лучше тренера никто не подскажет, чего именно не хватает спортсмену. Мне кажется, что дело не в работе с психологом. Толк может быть лишь тогда, когда ты сам проанализируешь проблему, пропустишь ее через себя, обсудишь с тренером...

- При условии, что вообще хочешь что-то с тренером обсуждать.

- Согласна. Но сейчас у нас действительно изменилась атмосфера в команде. Эмоциональное состояние стало совершенно иным, даже очень тяжелые тренировки переносятся намного легче, чем раньше. Да, бывает очень тяжело, но я помню, как в один из таких дней, когда я просто “умирала”, Медведцев вдруг сказал мне: “Улыбнись. Ты же любишь свою работу?” Такое отношение очень сильно заряжает энергией. Начинаешь понимать, что реально горы своротить готов. И совершенно не расстраиваешься, даже когда что-то не получается. Потому что знаешь, что рано или поздно все получится.

- Бывает ощущение, что нагрузки чрезмерно велики?

- Если говорить о моих личных ощущениях, тяжелее всего дался августовский сбор в Сочи. Я вообще тяжело переношу Сочи. Там всегда очень жарко, плюс высота, акклиматизация. Весь сбор я убеждала себя, что вот-вот станет легче, а легче никак не становилось. Но я все-таки склонна считать, что дело именно в Сочи, а не в тех нагрузках, которые предлагает Медведцев. Да, мы делаем интенсивную скоростную работу. Но тренировки не продолжаются по три часа. Общий километраж получается вполне нормальным. Таким образом я еще не работала ни разу, хотя нечто похожее нам два года назад предлагал Андрей Падин. Но мне от такой работы комфортно. И другим девочкам, насколько могу судить, тоже.

ПЛАКАТЬ ИЗ-ЗА БОЛЕЛЬЩИКОВ ТОЧНО НЕ СТОИТ

- Ваш дебют в сборной в 2013-м на этапе Кубка мира в Поклюке сразу увенчался вторым местом в спринте. Столь крупный успех не вызвал завышенных ожиданий?

- Нет. Я понимала, что моя заслуга в том результате не так уж и велика - просто звезды так сошлись. На том же самом этапе я бежала и пасьют, и масс-старт и успела понять, что скорости нереально отличаются от тех, к которым мы привыкли на Кубках IBU и тем более - бегая в России. Эйфория после первого подиума, конечно же, была, но я отдавала себе отчет в том, что так не будет всегда.

- В биатлоне принято много говорить про опыт выступлений. Какие именно качества пришли к вам с опытом?

- Опыт - это прежде всего понимание, как именно на том или ином уровне бегают спортсмены. Когда впервые едешь на Кубок мира, этого себе не представляешь. То есть понимаешь, что все бегают быстрее, чем на Кубках IBU, но чтобы настолько... Когда в Поклюке на своем первом этапе я попала в масс-старт, то была в шоке после старта. Заорать хотелось: “Люди, куда вы несетесь? Еще же двенадцать с половиной километров впереди!”

С другой стороны, в Кубке мира с каждой гонкой ты все отчетливее понимаешь, что нужно постоянно работать на пределе. Психологически это тоже испытание. Невозможно не думать о том, что здесь собрались все сильнейшие, что везде видеокамеры, что тебя постоянно показывают тоже, болельщики рядом опять же, которые потом будут обсуждать в интернете каждый твой шаг. На то, чтобы со всем этим справиться, уходит очень много энергии.

- Вам приходилось плакать из-за того, что приходится читать о себе в интернете?

- Нет. Это неприятно, обидно, особенно когда грязью поливают не только тебя, но и всю твою семью, но плакать из-за этого точно не стоит. Если гонка не сложилась - да, я заплакать могу.

- Как вы живете столько лет с тем, что для большинства биатлонного народа вы прежде всего “мамина дочка” и только потом - самостоятельная личность?

- Когда была маленькой, было ужасно понимать, что я всем кругом должна только потому, что моя мама - Анфиса Резцова. По мере взросления стало легче. У мамы - свои медали, у меня - свои, я и сама уже мама, в конце концов. У меня другой путь, другие возможности, и я давно уже не огорчаюсь по этому поводу. Разве что немного расстраиваюсь, когда мама по любому поводу публично бросается на мою защиту. Это объяснимо - любая мама всегда будет защищать своего ребенка. Но могу точно сказать, что родители никогда не пытались искать для меня легких путей.

БОЛЬШЕ ЛЮБЛЮ СТРЕЛЯТЬ, ЧЕМ БЕГАТЬ

- Вам нравится бегать в эстафетах или вы их боитесь?

- Вы знаете, нравится. Да, очень стыдно и очень больно, когда подводишь команду. На чемпионате мира я, помню, волновалась ничуть не сильнее, чем на других соревнованиях. Но пришла на “стойку” - и все: меня просто “выключило”. Когда стала заряжать дополнительные патроны, чувствовала, что у меня трясется все: руки, ноги. Но я очень хочу внутренне себя перебороть. А для этого нужно продолжать бегать в эстафетах.

- За все годы, что вы занимаетесь биатлоном, у вас был кумир?

- По сторонам я, разумеется, смотрю, но не склонна идеализировать людей. У каждого из лидеров можно что-то почерпнуть. У того же Фуркада - манеру игры. Бросается в глаза, как много удовольствия человек испытывает от того, что делает на лыжне. Наверное, поэтому и результат у него получается выдающимся. Мне очень хотелось бы когда-нибудь достичь такого состояния.

У Фуркада, как и у Бьорндалена, слишком много качеств, которые выделяют их из общего круга. Возможно, поэтому сильнее запоминаются не их победы, а что-то из ряда вон выходящее, как победа Насти Кузьминой на Олимпиаде в Ванкувере. У которой на этапах Кубка мира долгое время вообще ничего не получалось. А на Играх раз - и все сложилось.

- А ведь вы правы. Я и сама, когда думаю о Дарье Домрачевой, вспоминаю не три ее победы в Сочи, а этап Кубка мира в Оберхофе, где Даша перепутала “лежку” и “стойку”.

- Как раз пример Домрачевой постоянно напоминает мне о том, что ошибки случаются даже у великих. В позапрошлом сезоне на этапе Кубка мира в Ханты-Мансийске у Даши ведь снова возникла ситуация, когда она собралась стрелять в неправильной позиции. Просто болельщики закричали в тот момент так громко, что Даша потом даже поблагодарила их в каком-то интервью.

- Какие-то предпочтения среди личных дистанций у вас имеются?

- Люблю масс-старты. А самая нелюбимая дисциплина - спринт. Наверное, все дело в том, что по своему характеру я стайер и пока разгоняюсь, спринт уже заканчивается. Контактная гонка сложна по своей психологии, но когда постоянно видишь соперника, есть на кого равняться. Ты можешь зацепиться за кого-то и потерпеть.

- В жизни вы терпеливый человек?

- Да. Нас ведь в семье четверо, я - самая уравновешенная и спокойная. Всегда кропотливо делала уроки, когда училась в школе, у меня не столько физического здоровья, как у средней сестры - Кристины, в этом плане она более одарена от природы, зато на тренировках я работаю всегда в два раза больше, чем нужно, и это не доставляет мне дискомфорта. У меня в голове прочно сидит убеждение: если человеку чего-то не дано, значит, нужно просто больше работать.

- Что в вашем представлении является пределом спортивного счастья?

- Индивидуальная медаль на Олимпиаде, причем любого достоинства.

- У вас не только три сестры, но еще и девятилетний сын - Даниэль. Вы видите его биатлонистом?

- Даже не знаю. Сын с удовольствием катается на лыжах, но каких-то особенных восторгов по этому поводу я у него не замечала.

- Ну так, наверное, вы и сами не сразу прикипели к спорту?

- Со мной как раз все происходило иначе. Родители таскали меня на сборы, в том же Рамзау я впервые прошла с папой большой круг, когда мне было всего шесть лет. А в семь уже занималась в лыжной секции. Хотя мама как-то сказала, что хотела отдать меня в большой теннис. Она вообще постоянно пыталась пристроить меня в какие-то кружки. Я пробовала заниматься хореографией, но быстро поняла, что все это - вообще не мое. А на лыжи встал - и беги себе, пока сил хватит.

- Почему же не остались в лыжных гонках, а ушли в биатлон?

- Потому что биатлон интереснее. Меня все сравнивают с мамой, хотя характер у меня на самом деле папин. А он всегда был прекрасным стрелком. Я тоже больше люблю стрелять, чем бегать. Хотя про мою стрельбу в прошлом сезоне лучше не вспоминать. И ведь не сказать, что стрельба не шла. В Осло в индивидуальной гонке я на первом, третьем и четвертом рубежах отстрелялась на ноль. А на втором сделала четыре промаха - заклинило.

- В ответственных соревнованиях вы ощущаете себя взрослой или маленькой?

- Интересный вопрос. Наверное, менее опытной. В связи с этим иногда и возникает ощущение, что вокруг одни взрослые. Та же Доротея Вирер, хотя на самом деле она моложе меня. Не знаю, почему так. Может быть, в Европе иначе тренируются, не тратят столько сил на отбор. Но со стороны очень хорошо видно, что для иностранцев биатлон - игра, а не тяжелая работа. И мне сейчас очень нравится, что Медведцев постоянно напоминает нам на тренировках: “Девочки, надо играть, получать от гонок удовольствие. Это - самое важное!”

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ

Рамзау - Москва