Газета Спорт-Экспресс № 260 (7204) от 18 ноября 2016 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 1
ФУТБОЛ
В среду вечером “Матч ТВ” организовал очень важный прямой эфир: четыре журналиста, двое из которых представляют “СЭ”, почти час дискутировали на самые острые темы с главным тренером сборной России.
ЧЕРЧЕСОВ - ОТВЕЧАЕТ!
Игорь РАБИНЕР
В спецвыпуске программы “После футбола с Георгием Черданцевым” мы провели, выражаясь модным языком президентских выборов в США, теледебаты со Станиславом Черчесовым. Любопытно, кстати (и, не скроем, почетно для нашего издания), что все четверо имеют то или иное отношение к “СЭ”: мы с Сергеем Егоровым - его штатные авторы, Роман Трушечкин был таковым не так давно, а Александр Шмурнов в прошлом году писал для нас цикл репортажей и очерков с CopaAmericа.
Ценно как минимум то, что Черчесов в принципе согласился прийти на такую программу. После поражения от Катара было ясно, что гладкой для специалиста она получиться не может, как бы ни закончился матч с Румынией. Даже при имеющейся уже предварительной договоренности отыграть назад, думаю, на его месте захотели бы многие. Либо как минимум изменить формат: вместо прямого эфира и “перекрестного допроса” попросить о спокойном интервью в формате “один на один”, которое выйдет в записи. Откуда в случае чего и вырезать острые углы можно.
Здесь же все - с пылу с жару. Что ни скажешь, как ни среагируешь на запальчивую журналистскую реплику - назад не воротишь. А реплики эти не спрогнозируешь, поскольку это, слава богу, спортивная журналистика, и тут заранее обговаривать и согласовывать вопросы не требуют. Иначе и смысл передача потеряла бы…
Естественно, Черчесову нравилось далеко не все из того, что он слышал. Порой он хмурился: “Я здесь на суде или где?”. Не думаю, например, что он был в большом восторге, - хотя и смог это скрыть, - когда я на всю страну процитировал “шапку” первой полосы “СЭ” на следующий день после Катара: “Недосборная”. Слышал, кое-кто в национальной команде вовсе воспринял этот заголовок как оскорбление. Вместо того чтобы воспринять как оскорбление всей стране результат и игру самой команды в этой встрече, а не реакцию на них.
Но мне понравилось, как отозвался в нашем эфире о матче в Дохе сам главный тренер сборной: “Абсолютно правильно страна была в бешенстве после Катара… С Румынией мы ответили”. Нет, оно, конечно, понятно, что лучше так не играть, чтобы потом не подбирать формулировок. Но коль скоро уж сыграли - этому должна прозвучать адекватная оценка изнутри. А не только на первых полосах газет.
Хорошо, когда из уст тренера звучат такие оценки. Если бы Черчесов принялся смягчать, делать хорошую мину при плохой игре, находить оправдания и аналогии, ответить можно было бы довлатовским: “Метафора? У лжи десятки таких подпольных кличек!”. Но он сказал правду, назвал вещи своими именами. Показав, что живет не в безвоздушном пространстве и понимает истинную цену такому провалу.
Некоторые мои знакомые из футбольного мира, написавшие и позвонившие наутро после эфира, ожидали большего от фактической составляющей тренерских ответов (содержание вопросов, слава богу, ни у кого нареканий не вызвало). Их право. Но тут ведь надо понимать - каждый делает свою работу. Наша - спрашивать. Его - что-то раскрывать, что-то, напротив, утаивать.
Ведь идет весьма тонкий процесс смены поколений в сборной, который не проходит в один день, и все карты в нем без ущерба команде не раскроешь. Кстати, от этого определения Черчесов не только открещиваться не стал, но в самой концовке программы подчеркнул: “Так получилось, что роль сделать так называемую смену поколений выпала мне”. Выходит, это стратегия. Просто не осуществляемая методом шоковой терапии.
А вне эфира - думаю, не будет ничего страшного, если я это озвучу - он даже назвал количество игроков в возрасте 23 лет и младше в стартовом составе матча с Румынией (четыре). Раз подсчитал - кое о чем это говорит. Так же, как говорят сами за себя и четыре цифры “90” за четыре последних встречи в графе сыгранных минут у Зобнина и три в трех - у Кутепова. В последнем случае, кстати, тренер уточнил важное: “На трех позициях”. Утвердив ощущение продолжающегося поиска наилучшего места для футболиста при уже сделанном персональном выборе.
Ну а важнейшим для меня признанием стало то, что схема с тремя центральными защитниками станет главной - пусть даже и с оговоркой “может быть”. Да еще и со ссылкой на Арриго Сакки: мол, по словам итальянского мэтра, если в твоем распоряжении есть два топ-защитника, можно выходить в два, если же нет - лучше в три. Причем сказал об этом Черчесов почти сразу, опередив мой вопрос о том, определился ли он с приоритетной моделью - поскольку нельзя каждый раз плясать от соперника и менять схемы как перчатки.
Что дает нам этот ответ? Да хотя бы то, что мы сразу можем расставлять кандидатов в сборную на позиции, согласно этой расстановке, улавливая логику тренерского мышления. И понимать, например, что пара форвардов Дзюба - Смолов, которую из-за нездоровья то одного, то другого, то обоих опробовать еще ни разу не удалось, - не фикция. При четырех защитниках в двух чистых центрфорвардов (а сдвигать того же Смолова на фланг, как мы теперь понимаем, неэффективно) не играет теперь в мире почти никто, при трех же - спросите, например, у Антонио Конте или Криса Коулмана…
Стало также кристально ясно, откуда вообще взялся матч в Дохе и какого ляда он был нужен. Ради семидневного сбора, который в теплых краях никто больше обеспечить сборной России не мог, - а Катар его не только организовал, но и оплатил. Высокими материями (вроде наработок под потенциального азиатского соперника на ЧМ-2018), да, тут не пахнет. Ну так и здорово, что узнали приземленную истину, а не наслушались бессмысленного высокопарного пафоса.
Произвела впечатление и эмоциональность, с которой Черчесов взял под защиту от наших нападок Кокорина, которому он дал провести дважды по 90 минут без замен. Насколько тренер действительно доверяет форварду или же хочет показать ему это доверие (ощутите нюанс разницы) - этого мы знать не можем. Зато у нас появилась возможность оценить черчесовский пыл в этом вопросе. Да, мол, моменты не использовал, бывает, но важнее, как пахал на команду!
Нет, дебаты с Черчесовым не превратились в войну на поражение, как у Дональда Трампа с Хиллари Клинтон. И слава богу. Цель-то у обеих сторон совсем иная - не унизить или дискредитировать друг друга, а, напротив, в открытой дискуссии лучше понять оппонента и довести свои позиции до зрителя - честно, не сглаживая углов и критикуя ради роста команды, а не ради самой критики. Недаром один футболист написал мне наутро: “Я давно не смотрел подобных программ в таком формате. И, мне кажется, это хорошая практика, чтобы перед домашним чемпионатом мира тренер национальной сборной вот так, в прямом эфире отвечал на вопросы журналистов, болельщиков. А вы… Остро, интересно, азартно!”.
Наша общая цель - чтобы этими же словами на Кубке конфедераций и чемпионате мира можно было оценить игру сборной России.
Говорят, следующая такая встреча с Черчесовым на “Матч ТВ” состоится в марте, после очередных сдвоенных матчей национальной команды. И я уже ее жду.