Дмитрий Губерниев: «После эфира с Бузовой поразил уровень поддержки»
— В памяти остаются секунды, мгновения. Что через пару лет вспомните про матч с Финляндией?
— Во-первых, вспомню гол, который мы пропустили. Слава богу, было «вне игры»... Но черт побери, как бы замечательно было, если б мы отыгрались! Мне бы хотелось посмотреть на нашу команду, которая попустила на третьей минуте — и как бы мы были агрессивны при этом? Вот такое предательское ощущение. Это была бы отличная проверка на футбольных дорогах.
— Получать удовольствие от зрелища, кайфовать вы умеете. Это мало кому дано. Можно сказать, что на этом матче кайфовали?
— Нет. Я был озабочен. Прежде всего, здоровьем наших футболистов — потому что мы самоотверженно играли, получали травмы, шли в стыки, не боясь. Кайфовал я только от того, насколько уверенным был наш вратарь! Мой сын Матвей Сафонов!
— Ваш любимец в сборной?
— Я не сторонник того, чтоб кого-то выделять. Меня часто спрашивают, какая спортсменка самая красивая... Но поскольку футболисты не женщины, поэтому — да! Я скажу, что за ним с особой любовью наблюдаю! Вообще, обожаю вратарей. Это все знают. Сам я был вратарь.
— Что-то новое.
— Меня в 14 лет звали после Кубка химкинского района в московское «Торпедо». У меня был второй взрослый по академической гребле — и я гордо отказал. Как выяснилось, правильно сделал — потому что моя карьера была бы как у Дино Дзоффа. До 42 лет. А что бы тогда делал Игорь Акинфеев?
— Разделяю вашу озабоченность. Кстати! Накануне игры с Данией можно пожелать не лучшей игры датскому вратарю.
— Не-е-ет! Наоборот, я пожелаю самой лучшей игры датскому вратарю! Пусть он будет великолепен!
— Судя по тому, что играл Сафонов, Черчесов расписался в собственной ошибке с вратарями.
— Нет, он не расписался. Он умный человек. Черчесов стал гибче. Мы растем — Станислав Саламович в тренерском ремесле, я — в журналистике. Мы дышим в унисон.
— Вы верите, что Сафонов теперь основной вратарь сборной? Начинается его эпоха?
— Не надо верить!
— Как так?
— Это просто данность. Вот я вижу — троллейбус едет сейчас вдоль питерских берегов. Он же мне не показался! Это данность! Троллейбус едет, поворачивает налево.
— Если характеризовать сборную Финляндии по этой игре одним словом — мне приходит только такое: «Убожество». Какое подобрали бы вы?
— Не хватало Кайсы Мякяряйнен с ее упорством.
— В чем слабость нынешней команды Черчесова?
— Пока мы не художники.
— Прекрасно сказано.
— Мы ремесленники!
— А в чем сила?
— Сила в том, что мы как рабочие Путиловского завода. Если захотим — то и можем сместить временное правительство.
— Для самого себя я так и не нашел ответ на один вопрос.
— Это какой же?
— Говоря языком одной актрисы МХАТа, «зассали» наши или нет?
— В строгом смысле слова актрисы МХАТа так не говорят. Это первое. Второе... Сейчас сформулирую... Не надо путать божий дар и яичницу! Мне кажется, что спортсмены и даже наши футболисты ближе к «божьему дару».
— Черчесову сейчас ставят в упрек — «нет игровых идей». Вы видите игровые идеи?
— Я их вижу. Воплотить не получается. В силу разных объективных и субъективных причин.
— Допустим, Черчесов ваш друг и абсолютно откровенен. Какой вопрос ему задали бы?
— «Уберите Ленина с денег». Поставьте к Дзюбе Соболева!
— Кто-то из умных людей говорил: «Место работы надо менять раз в пять лет». Но вот пришла новость, что Черчесов остается в сборной при любом раскладе. Это правильно?
— Нет. Нужно доказывать свою состоятельность. У Станислава Саламовича есть еще матчи — и кредит доверия.
— Кроме играющего Соболева, кого вам не хватает в этой сборной?
— Смолова. Он мог бы пригодиться на скамейке как джокер.
— За три года после чемпионата мира что из этой сборной ушло?
— Мне кажется, у людей стала меньше любовь к футболу. Свято место пусто не бывает — Россия любит лыжи, биатлон и мои репортажи.
— Это правда. Вы тут проинформировали — себя видите на сцене МХАТа в роли Хлеба, спектакль «Синяя птица». А если б на эту великую сцену вышел Станислав Саламович — в какой роли и в каком спектакле?
— Он был прекрасно смотрелся бы солдатом в фильме «Человек с ружьем». А я бы сыграл Ленина. От противного, знаете ли... Подошел бы: «Кипяточку, товарищ, не знаете где?» — «Да вон там, Миранчук наливает...»
— Все сильнее женщины оказывают влияние на наш футбол. Жена Семенова посоветовала всем нам захлебнуться в собственном дерьме. Что посоветовали бы ей — а потом и самому Семенову?
— Она же исповедует постулат «опыт — сын ошибок трудных»!
— Это бесспорно.
— А мы — «гений — парадоксов друг».
— Что скажете про самого Семенова?
— Семенов — хороший футболист! Ему здоровья! А жены пусть будут как «пушки заряжены». Это оптимально, как мне кажется. А так — читайте выше.
— Сегодня смотрю в YouTube: вы идете по питерским улицам, люди к вам пристают, о чем-то расспрашивают. Самый удивительный вопрос, который услышали после роскошного эфира с Бузовой?
— Поразил уровень поддержки!
— Столь высок?
— Настолько, что это можно назвать победой в первом туре. Так что у меня все нормально. Вот сегодня шел с палками мимо Адмиралтейского завода, делал зарядку — подходят люди: «Дмитрий, мы за вас!» Просто беспрецедентный уровень поддержки. Добавляют: «Привет от работяг». Соль земли — рабочий класс. Это поддержка самая дорогая.
— За тот эфир мы, опытные корреспонденты, поставили вам твердую пятерочку. А вы — сами себе?
— Четверку.
— Почему?
— Потому что было много вариантов развития событий. Всегда можно сделать чуть-чуть лучше.
— Что бы вы подкорректировали в той студии?
— Мне все-таки кажется, что если ты болеешь за «Зенит» и «выросла на немецком и...» — каком еще футболе? Английском?
— Вроде бы.
— Это сейчас называется просто — «иностранный агент».
— Кстати, в Instagram вы на нее подписаны?
— Нет.
— Как думаете, любит ли Бузова футбол, как мы с вами?
— Безусловно — да! Каждый из нас любит тот футбол, который себе рисует. Ольга на самом деле прекрасна. Но все-таки — пронзительный иностранный агент. Мне-то кажется, что Санкт-Петербург — это Желудков, Бирюков, Садырин и Морозов. Это Баранник, наконец.
— Радимов.
— Далее везде. Но вот это — «английский и немецкий футбол» в Санкт-Петербурге... Не знаю!
— Две книжки, которые вы посоветовали бы прочитать Бузовой немедленно?
— Одна-то уже известная. Все теперь ее читают. А вторая — Эфрос, «Репетиция — любовь моя». Он так камуфлировал. Называя тренировку «репетицией». Всю жизнь являясь знаменитым футбольным тренером.
— Первая книжка — это, надо думать, «Карлсон»?
— Безусловно! Там есть еще «Пеппи Длинныйчулок». Но это будет удар ниже пояса.
— Чему у этой прекрасной женщины можно поучиться?
— Выдержке. Самообладанию. Актерским данным, как ни крути. Работоспособности. Я сейчас вообще очень рассчитываю, что у нас будет второй эфир. Что мы будем вместе вести телевизионные программы. Что мы запишем песню.
— Песня — это феерично. Какую?
— А я расскажу! «Сектор Газа». Великолепная история могла бы быть.
Вечером, на лавочке, парочка сидит,
Слышен звон тальяночки, вся деревня спит.
«Дим, о чем ты думаешь?» — «Оль, о чем и ты». —
«Ох, какие пошлые у тебя мечты!»
Ну и дальше по тексту...
— А как дальше?
— Как бы мне ее обнять? Эх, боюсь, ядрена мать!
Я ведь женщин никогда не обнимал.
Эх, рукам я волю дам — вдруг получишь по мордам!
Эх, попалась телка, черт ее побрал!
Тут мы друг друга поняли без слов,
Есть у нас очень с Бузовой любовь!
На фига слова нам? Мы и так поймем
Все, о чем думаем ночью мы вдвоем!
Вот и все. Мне кажется, идеальный вариант. Во-первых, Хой жив. Потому что «Сектор Газа» — это классика. Эта песня могла бы расцвести доселе не виданными красками. Мы бы сняли прекрасный клип! Представляете, деревня где-нибудь в Брянской области... Нет, в Подывотье! А гармонист — Большунов! Сидит играет на гармошке. Или на балалайке. Мы поем. Мне кажется, восхитительная картина.
— Уникальная. Вы верите, что Черчесов — фанат Бузовой? Как было заявлено?
— Давайте будем честными.
— Сам призываю к этому.
— Я ж молчу. На самом деле Станислав Черчесов — мой фанат.
— Глядя на Черчесова, как думаете — какая музыка в его огромном «Шевроле Тахо»?
— В его «Шевроле Тахо» музыка телеграфных проводов.
— Вот это ответ.
— Владимир Кузьмин, между прочим...
— Про женщин мы с вами так и не договорили. Столько новостей в нашем футболе исходит от них — Заремы, жены Семенова, Бузовой. Вас не раздражает?
— Мне, наоборот, нравится! Я все думаю: когда себя проявит, допустим, жена охранника «Петровского»? Или супруга главного по уборке стадиона «Спартак»? Когда уже?! Жены — великолепны!
— Я вот мечтаю о большом интервью с Заремой. Вопросов тьма. Вам хотелось бы ее заполучить на прямой эфир?
— Нет.
— Как странно. Почему?
— А не знаю. Если говорить про женщин... Она — огромный молодец. Я уже говорил, что Зарема — легенда «Спартака». Как Нетто, как Старостин, как Ловчев. Как Дасаев и Титов. К легендам не подступиться — а я человек земной! Мне бы Руй подошел. Как его там фамилия?
— Витория. На лицо — вылитый Цекало.
— Да. Вот именно. Поэтому относительно Руя я бы поговорил в первую очередь с Лолитой Милявской.
— Тогда последний вопрос. Быть может, главный. Как сами думаете — Бузова перестала пить коньяк по утрам?
— Тут надо говорить «да» или «нет»! Если скажу «да» — это прекрасно. Если скажу «не перестала» — то пьянство до добра не доводит. Но мне кажется, она апологет ЗОЖ. Как и апологет здравых мыслей. Апологет работоспособности. Я вообще благодарен Ольге — потому что сейчас захожу в Google и вижу напротив фамилии Эфрос: «советский тренер», «Эфрос футбол»... Хотим мы этого или нет — но благодаря нашему эфиру с Ольгой вдруг вспомнили легенд МХАТа. Ангелину Степанову, Андровскую и других. Вспомнили артистов, которые играли в пьесах Радзинского. Это было бы невозможно без появления Бузовой! Поэтому хотим мы этого или нет, она — явление! Те люди, которые сейчас говорят: «Ну-у, Бузова...» Нет! Мы заслужили фразу в газете L'Equipe — что она «самая популярная певица страны». 23 миллиона в Instagram! По сравнению с этим мы все дети!
