Дружил с Симоняном, обнимал Тихонова, любил Титова. Ностальгия по Армену Джигарханяну и другим великим актерам-болельщикам
Армен Джигарханян, Олег Табаков, Александр Абдулов, Олег Янковский... Вся эта когорта великих советских актеров второй половины XX века обожала «Спартак», ходила на него.
Клуб имел все основания гордиться такими поклонниками. Они делали его образ благороднее. Но это была улица с двусторонним движением — если любили, болели и ходили, значит, команда своей игрой того заслуживала. И не только потому, что тот же Константин Бесков читал журнал «Театральная жизнь».
Так же еще до войны — благодаря братьям Старостиным и в особенности театралу Андрею Петровичу, у которого жена служила актрисой в театре «Ромэн», — «Спартаком», не подотчетным никакому силовому ведомству, заболел весь классический МХАТ: Михаил Яншин, Анатолий Кторов, Алексей Грибов...
Как-то разговаривали с Никитой Симоняном, и он вспоминал: «В спартаковскую раздевалку перед каждой игрой — и после тоже — приходили великие актеры: Игорь Ильинский, Михаил Яншин. Я спрашивал Игоря Владимировича, почему он так внимательно наблюдает за нами, за тем, как мы надеваем гетры, бутсы. Он отвечал, что между нашими профессиями очень много общего: «Мы выходим отчитываться перед зрителями — и вы тоже. Поэтому нам так и интересна каждая деталь». Мы смотрели на этих людей с благоговением».
Так же происходило и со следующим поколением народных любимцев. Разумеется, это касается не только «Спартака» — почитайте, сколько кумиров страны, например, влюбились в «Торпедо». И у «Динамо», и у ЦСКА было немало своих чудесных поклонников — тут болельщикам красно-белых в высокомерные крайности тоже впадать не надо.
Но так вышло, что у «Спартака», как-то особо ценимого отечественной интеллигенцией, их оказалось особенно много. «Во МХАТе было неприлично болеть не за «Спартак», — вспоминал Табаков, рассказывая мне, что его любовь к красно-белым началась как раз со школы-студии МХАТ.
Табаков и Олег Ефремов — хотя последний, в отличие от сына, и не был яростным болельщиком — могли легко заглянуть на свадьбу Валерия Рейнгольда. Ее гуляли в том же доме, где жил Владимир Высоцкий — заходил и он. Артисты с футболистами тогда любили проводить время друг с другом.
Джигарханян дружил с Симоняном и порой сидел с ним на тренерской скамейке, а на снимке знаменитого спортивного фотографа Игоря Уткина они соседствуют на трибуне.
На искусстве Армена Борисовича вырос Станислав Черчесов, который в одном из наших разговоров назвал его своим любимым актером наряду с Робертом де Ниро.
А Андрей Тихонов много лет назад говорил: «Невозможно забыть, как на одной из церемоний мне вручал премию Армен Джигарханян. Я робел, хотел просто поздороваться, а он меня, как сына, обнял».
Сам же великий актер, признававшийся также в любви к Егору Титову, размышлял о «Спартаке» в середине нулевых на таком уровне: «Сенека говорил, что есть три пути совершенствования. Путь размышления — самый благородный. Путь подражания — самый легкий. Путь опыта — самый сложный. Мне кажется, что мы находимся на пути подражания. Будем надеяться, что выйдем на путь опыта. Мечтаем же о пути размышления, потому что это мало кому дано. Вот так я думаю о «Спартаке».
Кто сейчас так мыслит о футболе?
...В 2008-м не стало Абдулова.
В 2009-м — Янковского.
В 2018-м — Табакова.
Сегодня ушел неповторимый Джигарханян, внешность, роли и голос которого стали неотъемлемой частью нашего культурного кода.
«Спартак», играй и живи так, чтобы к тебе тянулись ТАКИЕ болельщики.
Или хотя бы отдаленно их напоминающие.
Потому что таких — уже не будет.
И никогда больше тренеры не допустят друзей из артистического мира в раздевалку перед матчем или на скамейку во время него, как Симонян — Ильинского, Яншина или Джигарханяна.
Может, потому что жизнь другая.
А может, потому, что глыб, фигур таких больше нет. Были ферзи, остались пешки.
Вечная память, Мастер.
