«В министры спорта не хочу! Я люблю свою команду и свою работу». Эмоции Вяльбе после исторического золота в эстафете
Олимпийские игры-2022. Лыжные гонки. Женщины. Эстафета 4х5 км
1. Россия (Юлия Ступак, Наталья Непряева, Татьяна Сорина, Вероника Степанова) — 53.41,0
2. Германия (Катерина Зауэрбрай, Катарина Хенниг, Виктория Карль, Софи Крель) — 53.59,2
3. Швеция (Майя Дальквист, Эбба Андерссон, Фрида Карлссон, Юнна Сундлинг) — 54.01,7
4. Финляндия (Анна Кюлленен, Йоанна Матинтало, Кертту Нисканен, Криста Пармакоски) — 54.02,2
5. Норвегия (Тириль Венг, Тереза Йохауг, Хелена Фоссесхольм, Рагнхиль Хага) — 54.09,8
6. США (Хайли Суирбул, Рози Бреннан, Нови Маккейб, Джессика Диггинс) — 55.09,2
Лыжные гонки — главный наш вид спорта на Олимпиаде в Пекине. У команды уже два золота, три серебра и бронза. Сегодняшняя победа в женской эстафете — просто космос. После исторического успеха не пообщаться с президентом Федерации лыжных гонок России (ФЛГР) было бы преступлением.
— Юрий Чарковский сказал, что план пока не выполняем. Было заявлено золото, два серебра и две бронзы. А бронза у нас одна... — пошутили мы.
— Юрий Анатольевич, но мы же по количеству выполнили, — обратилась Вяльбе к Чарковскому.
— А бронзы нет! Пока не будет, домой не поедем, — стоял на своем опытнейший Чарковский.
— Если серьезно, то президент ОКР Станислав Поздняков говорил, что планируется в районе 30 медалей. Пока у нас 13. Еще далеко. Поэтому всем надо хорошенько поднапрячься. Мы сделаем все возможное, но в полном объеме закрыть лыжами физически не сможем. Вот вы недавно говорили мне, что у лыжников тут больше всего медалей. А это неважно! Здесь у нас — одна большая команда. И мы переживаем за всех. Почему в санках одна медаль? В скелетоне — ноль. Третьяков, блин, четвертый. А где наши сноуборд и фристайл? Зато исторический пьедестал в прыжках с трамплина.
— Так плотно за всеми следите?
— А как по-другому? В шорт-треке, блин, кроме бронзы Елистратова ничего. Переживаю за всех. Что мне нравится в зиме, мы тесно друг с другом общаемся. У нас есть чат. Называется «Зимники». Постоянно в контакте, поздравляем, помогаем. Уже вот знаем, где и когда соберемся после Олимпиады! Будем жаловаться друг другу на жизнь.
— Вам, кажется, придется меньше всех.
— Я — счастливый человек. У нас очень хорошая команда. Замечательные спортсмены. Хвалить их всегда нельзя, но каждый человек в нашей сборной добросовестно выполняет свою работу. Мы все — маленькие винтики в большом механизме. Ну, разве что Юрий Викторович — винт чуть больше, — кивнула Вяльбе в сторону Бородавко. — Но все всё делают с душой. И только поэтому есть результат.
— Было круто и трогательно, когда вся-вся сборная после награждения девчонок выбежала на пьедестал.
— Тренеры, массажисты, врачи, сервис — все счастливы! Конечно! Вот только Лешки Сараева не было. Наш биохимик. Но он работает и на нас, и на биатлон. Пашет день и ночь.
Мутко уже поздравил
— Эстафеты — самый эмоциональный вид программы.
— И выхлоп какой! Раз — и четыре медали. Девчонки, думаю, до конца даже не осознают.
— 1,5 секунды проигрывает Цветков за бронзу, — сообщил Егор Сорин, следивший за трансляцией в биатлоне.
— Четвертый? Ужас! Как же жаль! Драма на драме. Может, в эстафете разразятся? Им очень надо!
— У вас по эмоциям за последние годы было что-то сравнимое с сегодняшним?
— Сашина золотая медаль. После такого всегда что-то невероятное. Вот свои успехи я быстро забывала. А вот их — это на всю жизнь. Тем более эстафета — самый непредсказуемый вид. Я помню, как Леша Прокуров «вставал» в эстафете. То же было с Марит Бьорген в Сочи.
— С трибуны за эстафетой наблюдал Томас Бах.
— Очень круто! И когда я узнала, что церемонию будет проводить Йохан Элиаш, новый президент FIS, тоже обрадовалась. Пусть знает наших красавиц в лицо. Тем более он не женат. (Смеется.)
— Четвертый Цветков, — констатировал Сорин.
— Какой кошмар, — выдохнула Вяльбе. — Витька Майгуров в Нагано-1998 секунду проигрывал за бронзу.
— Давайте вернемся к победе. Помните, вы как-то говорили, что не уйдете с поста президента ФЛГР до тех пор, пока девчонки не выиграют олимпийское золото.
— О, кстати! Точно! Говорила! Теперь все, можно. Юрий Анатольевич, — обратилась она к Чарковскому. — Ищите нового. До мая надо успеть. Займусь ребенком, внуками...
— Вас наоборот болельщики сватают на пост министра.
— Никаким министром я быть не хочу! Я люблю свою работу. Всех людей, которые рядом. Готова дать им по голове, потом выбить, потом поговорить по душам — и как мужик с мужиком, и как подруга с подругой. Вот это меня устраивает. И я никуда не хочу. Никакие посты мне не интересны.
Тут у Елены Вяльбе в тысячный раз зазвонил телефон. Она отключила и показала экран — там бездонное количество сообщений.
— Половину людей — просто не знаю, — посетовала Елена Валерьевна.
— Виталий Мутко поздравил?
— Обязательно! Он после каждой медали пишет!
— Саня Легков пишет, что еще вчера говорил о победе, — снова прокомментировал Егор Сорин.
— Ха, ясновидящий, — усмехнулась трехкратная олимпийская чемпионка. — Но, кстати, когда я уезжала, Варвара сказала: «Мама, первым будет Большунов, а вторым — Спицов». Запись есть! Потом говорит, что Наташа выиграет первую медаль. Но! Поцеловать она всегда просит только Сашу Большунова. Остальных — просто поздравить.
Верю в Устюгова. Если что, готовы нести любое наказание
— Эстафету бегут Червоткин, Большунов, Спицов и Устюгов. Насколько тяжелыми были обсуждения по мужскому составу?
— По первой тройке сомнений вообще не было. По Сереге была полемика, но совсем небольшая. Все просто — либо пан, либо пропал. Но готовы нести любое наказание, если что. Но я верю в этого спортсмена. Хотя и в Артема Мальцева тоже верю. Но у меня свои мысли на этот счет. Могу сказать одно — так легко, как сегодня, точно не будет. Норвежцы очень сильны.
— Они сегодня к вам не обращались?
— Что-то там кричали, но я в миксте была совсем недолго. Ходила туда к Андрюхе Романову. Просто пообниматься и порадоваться.
— Что за история, будто вы не будете с ними общаться, пока не извинится король Норвегии?
— Чушь полная! Ну, пусть дальше раскручивают. Кто там у них еще есть? Премьер? Пусть, напишут, что и он должен извиниться. На самом деле, журналист все записывал на диктофон. И вот пусть включит запись — и мы вместе послушаем, что я сказала. А сказала я предельно понятно: бойкот будет до тех пор, пока не извинится NRK. И вчера их коллега извинился. Я ответила, что теперь после Олимпиады готова общаться.
Но пока — нет. Люди должны понимать. Уже сил никаких нет. Приписали какого-то короля, королеву, принца. Да у меня даже мыслей таких не было. На фига мне извинения от короля? Он-то здесь при чем?
