«Русские с детства привыкли к морозу и ветру. Европейцам в таких условиях сложнее». Лыжник Якимушкин — о серебре Олимпиады
Мужчины. Масс-старт, 28,4 км
1. Александр Большунов (Россия) — 1:11.32,7
2. Иван Якимушкин (Россия) — 5,5
3. Симен Крюгер (Норвегия) — 7,0
4. Артем Мальцев (Россия) — 10,7
5. Шур Рете (Норвегия) — 15,8
6. Денис Спицов (Россия) — 26,2
Якимушкин приехал в Пекин после болезни и поначалу был далек от оптимальной формы. В «разделке» на 15 километров классическим стилем он был 13-м и худшим из наших. После нее Иван честно признался, что не в форме и не готов показывать результат. Так что поначалу решение тренеров заявить Якимушкина на марафон даже удивило. Впрочем, Иван быстро показал, что за неделю после «разделки» ситуация кардинально изменилась. Он не выпадал из лидирующей группы, а в финишном ускорении уступил только Большунову.
Мозг говорил: остановись, пойдем поспокойнее!
— В какой момент после неудачной «разделки» поняли, что в марафоне все будет нормально?
— Никакого осознания не было вплоть до самого финиша. Мое состояние здесь колебалось изо дня в день: то я чувствовал себя вроде бы неплохо, то — не очень. Обычно, когда ты постоянно бегаешь, ты понимаешь, чего ожидать. А здесь, сбегав один-два раза с промежутком в неделю, вообще ничего непонятно. Единственное, после «разделки» я поменял свое отношение. Решил, что как будет — так и будет, раз уж я ничего изменить не могу.
— У вас была какая-то командная тактика? Потому что все россияне постоянно держались в лидирующей группе.
— Все понимали, что спереди против ветра идти тяжело. Я один раз подумал, что можно провалиться в середину группы, и там будет полегче. Но там такое рубилово за места шло! Люди вообще не жалеют друг друга, по лыжам стучат, никто никого не пропускает. Если впереди идут в два ряда, то сзади — в три-четыре. В общем, мне не понравилось. Вернулся в первую пятерку-десятку и решил, что буду здесь сохранять позиции, насколько смогу.
— Какой момент по ходу марафона был самым сложным?
— Четвертый круг, лестничный подъем. Это был критический момент, когда ребята добавили темп, а мне мозг стал говорить: «Остановись! Пойдем поспокойней, там сзади ребята есть, все хорошо, отдохнешь...» Я уже готовился к худшему, думал, что сейчас Крюгер еще добавит, как он это умеет делать. Но я очень рад, что все-таки сумел продержаться.
— И потом поняли, что форма хорошая и можно бороться?
— Да, я увидел, что ребята сыпятся. На последнем длинном подъеме уже понимал, что медаль не отпущу.
Видел, что Клебо было непросто
— Почему у русских лыжников так хорошо получаются гонки в мороз?
— Многие из нас из северных регионов. То есть мы с детства привыкшие к снегу, ветру, морозу. Давно уже к этому спокойно относимся. А если ты вырос в комфортных условиях, наверное, потом такая погода вызывает большой дискомфорт.
— Когда дистанцию сократили, пошли слухи, что это делается под норвежцев, чтобы Клебо было проще...
— Я не знаю, идите спросите, проще ему было или нет. Видел, что особо просто ему не было...
— Олимпийская медаль — это предел мечтаний? Особенно учитывая, что вы не бежали в золотой эстафете...
— Конечно, я очень счастлив! Эта Олимпиада очень сложно начиналась, но так здорово закончилась.
