Россия спасает сборную Кореи
Андрею Прокунину 38 лет. Будучи спортсменом, он выиграл два золота чемпионата мира по летнему биатлону в составе эстафетных команд.
У Михаила Девятьярова-старшего за плечами еще более серьезное спортивное прошлое. В Калгари-88 он выиграл олимпийское золото в лыжной гонке на 15 км и серебро в составе советской эстафеты. Годом ранее были две медали на чемпионате мира. Вот только, несмотря на свои 57 лет, никогда прежде Михаил Талгатович главным не был. Большую часть послеспортивной карьеры он проработал вторым тренером в группе Юрия Каминского. На перемены в его возрасте решаются единицы. А уж на такие кардинальные!
Но вот он сидит передо мной в одном из московских кафе. Свеж, бодр, полон энергии. Хотя на момент встречи не прошло и суток с крайне непростого перелета из Новой Зеландии. Там корейские лыжники проводили очередной сбор.
КАК УЕЗЖАЛ ДЕВЯТЬЯРОВ
На новый поворот в судьбе Михаила Девятьярова толкнули обстоятельства. Долгое время он работал бок о бок с Юрием Каминским в знаменитой спринтерской группе. Но весной этого года узнал, что контракт с ним продлевать не будут. Первый вопрос был очевиден: почему?
– На протяжении долгих лет в нашей группе ничего не менялось. Мы хотели пополнить команду другими достойными спортсменами – например, Глебом Ретивых, когда он только начал заявлять о себе, потом был интерес к Сергею Устюгову – но всякий раз не выходило. Получается, у нас много лет один костяк, а никого из молодых не появляется. Видимо, Елена Валерьевна Вяльбе посчитала, что наша команда уже не такая перспективная, и одного тренера для нее будет достаточно.
– Конкретного разговора с ней не было?
– Нет. Но она на протяжении всего предыдущего сезона предупреждала о возможных сокращениях из-за проблем с финансами. Вот только, по-моему, под оптимизацию попал только я.
– Предложение вы получили после этого?
– В прошлом сезоне наша группа выезжала на FIS-старты в Корею, чтобы изучить олимпийскую трассу. Там к Каминскому и обратились с просьбой о русском специалисте. К тому моменту он уже понимал, что возможен расклад, при котором меня в команде не оставят. Подошел ко мне, предложил подумать. Сначала я наотрез отказывался. Да что там, до сих пор поражаюсь, как согласился на это! Для меня это огромный стресс.
– Что пугало больше всего?
– Я всю жизнь проработал вторым тренером. А тут сразу национальная сборная. Плюс на носу домашняя Олимпиада. Спасает, что меня многие поддерживают.
– Кто именно?
– Юрий Каминский, Николай Лопухов, Андрей Крючков. Они еще весной в один голос говорили: "Талгатыч, дерзай! Пора переходить на индивидуальную работу. Мы поможем". С каждым из них постоянно на связи. Спасибо им.
– Лопухов в 90-х сам работал в Корее. Он вас, наверное, понимает больше всех?
– Перед отъездом просидели с ним несколько вечером. Николай Петрович рассказал все, вплоть до обычаев и особенностей менталитета.
КАК УЕЗЖАЛ ПРОКУНИН
Молодому Прокунину перемены дались гораздо проще. Больше того – он сам их искал. При этом Андрей не скрывает, что такой карьерный вираж для него – настоящий вызов.
– Я работал старшим тренером сборной Москвы, – напомнил Прокунин. – Но в какой-то момент понял, что нахожусь в очень узких рамках. Приходилось в большей степени выполнять функции менеджера, нежели тренера. Были серьезные недопонимания с руководством по части финансирования. За три-четыре года мы потеряли порядка 10 спортсменов уровня национальной сборной. Они были вынуждены уйти в другие регионы. В таких условиях не приходится говорить о росте. В какой-то момент понял: надо что-то менять.
– И тут подоспело такое предложение.
– Во время совещания по различным вопросам между российской и корейской сторон, хозяева Олимпиады-2018 подняли проблему нехватки тренерских кадров. Корейцы предоставили список с несколькими кандидатами, которых они рассматривали. Александр Кравцов, изучив его, порекомендовал пообщаться со мной.
– Согласились сразу?
– Я воспринял это, как возможность для роста, шага вперед. Интересный опыт, опять же – иностранные языки. На сегодняшний день я всем очень доволен.
ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
Оба специалиста заключили контракт по схеме 1+1. То есть, они точно проработают до конца этого сезона, и если обе стороны будут довольны – соглашение будет автоматически продлено.
– Андрей, язык – не проблема?
– На первом сборе в этом плане были сложности. У меня хороший немецкий, а вот английский похуже. Хотя за эти два-три месяца я привел его в более или менее человеческий вид. Что касается корейского, то в самых элементарных вещах уже могу изъясниться.
– Вы серьезно?
– Да, слова относительно поправки стрельбы и какие-то технические моменты по поводу передвижения рук и ног, я выучил. Самое тяжелое – уловить произношение. А в остальном язык не такой сложный, как кажется. В корейском нет склонений, падежей, элементарные правила с числительными.
– А я первый месяц работал с переводчиком, – сообщил Девятьяров. – Наладил контакт с командой, выучил некоторые слова, спортсмены в свою очередь ознакомились с моими требованиями, запомнили различные комплексы упражнений.
Сейчас справляемся сами. Стало сложнее, но ничего. У меня в помощниках два корейских тренера. Сначала обсуждаем весь план с ними, а на тренировках уже они рассказывают его спортсменам. Я же наблюдаю, и если вижу какие-то технические ошибки, останавливаю, начинаю объяснять.
– Каким образом?
– В основном жестикуляцией. Хотя ключевые слова на корейском я разучил. Кричу, например: "Вес", – и они понимают, что нужно перенести вес тела.
– О чем подумали, когда перед вами впервые построили команду?
– Был в небольшом шоке. Все они казались совершенно разными и некоторые вообще ничем не походили на лыжников. Но уже после первой тренировки понял, что у них есть определенная школа. Они не новички. Хотя, конечно, и не топ-команда. По уровню – сборная одной из нашей областей.
ПЕРВЫЕ УСПЕХИ
Начало у российских специалистов получилось забойным. Лыжники заняли целый ряд призовых мест на FIS-стартах в Новой Зеландии, а Анна Фролина на чемпионате мира по летнему биатлону завоевала серебро в спринте и бронзу в гонке преследования. Эти медали – первые в истории корейского биатлона на таком уровне.
– До этого чемпионата мира цели перед нами были самыми скромными – двадцатка в Кубке наций, – объяснил Прокунин. – Такую задачу поставило руководство, она прописана в контракте. При ее выполнении мы получаем на следующий Кубок мира квоту 3+3.
Но аппетит приходит во время еды. И после двух призовых мест Ани некоторые уже мечтают даже об олимпийской медали. Она становится популярной в стране – это факт.
– Корейцам важно хорошо выступить в Пхенчхане-2018, или они в принципе хотят подтянуть уровень биатлона в стране?
– Они, как хозяева Игр-2018, уже считают медали. Кстати, они научены опытом перехода Виктора Ана в российскую команду. Сейчас, к примеру, в их хоккейной сборной играют семь канадцев.
А если бы они хотели подтянуть средний уровень, нужно было бы структурно все делать немного иначе. Создавать вторую команду, активнее вести себя на трансферном рынке. При этом сами корейцы – очень интересные ребята. С ними можно работать. И большое заблуждение думать, будто у них не зимняя страна.
***
– Михаил Талгатович, на сентябрьских FIS-стартах в Новой Зеландии ваши подопечные выиграли много призовых мест. Это о чем-то говорит? – вопрос Девятьярову.
– Все-таки там не было многих сильных спортсменов. Хорошо, что на этот раз приехали американцы. Проверили, как смотримся на их фоне. Где-то было неплохо. В спринте один наш парень обошел второго номера сборной США Сайми Хэмилтона и совсем немного уступил Эндрю Ньюэллу, который трижды был в призах на этапах Кубка мира. Виден прогресс и в дистанционных гонках.
– Так, глядишь, и вам медальные планы на Пхенчхан поставят.
– Что вы! В этом сезоне у нас Азиатские игры в Японии. Причем они пройдут в одно время с чемпионатом мира в Лахти. И мы будем выступать в Саппоро. Не знаю, правда, как остальные страны. Вот Алексей Полторанин из Казахстана, куда он поедет?
– Какие перед вами задачи на Азиаде?
– Конкретные места мы не оговаривали. Поставленная передо мной цель звучит так: поднять уровень корейских лыжников.
УСЛОВИЯ
Пожалуй, главная разница в условиях между Прокуниным и Девятьяровым – наличие русскоговорящих людей в команде. В лыжах российский специалист умудряется справляться в одиночку. А вот в биатлонной сборной есть говорящие на "великом и могучем" сервисеры, Анна Фролина и Александр Стародубец.
– Скорее всего, в тренерском штабе будет еще один специалист из России, – добавил Прокунин. – Но контракт пока не подписан, поэтому называть его фамилию я не буду.
– Однозначно, мне было бы гораздо легче, будь в команде еще хоть кто-то русскоговорящий, – тяжело выдыхает Девятьяров. Для него этот момент один из самых сложных. – Но биатлонная федерация в Корее богаче. В лыжах просто нет таких возможностей. Зато в октябре к нам присоединится Евгений Гапон – специалист по подготовке лыж из Беларуси. Уже будет проще. Ждем. Ладно хоть придумали гугл-переводчик (смеется).
– Вы и Гапом – единственные иностранцы в команде?
– Есть еще специалист по смазке из Норвегии, но его взяли конкретно под одного спортсмена – Магнуса Кима. 18-летнего парня, который в прошлом году на юношеских Олимпийских играх выиграл три медали, две из которых – золотые. Он живет и тренируется в Норвегии. Корейцы связывают с ним огромные надежды.
– От российских лыжников желания перейти под корейский флаг не было?
– Мне в Корее сразу сказали, что по этому пути не пойдут.
– А лично вы в финансовом плане потеряли?
– У меня нормальный европейский контракт. На низкую зарплату в Корею я бы вряд ли пошел.
***
Любопытно, но в Корее Девятьяров и Прокунин не пересекались. Тренировочные базы лыжников и биатлонистов находятся в разных местах. Русским специалистам лишь раз удалось созвониться, но в тот день они обменивались впечатлениями около часа.
– В Пхенчхане сейчас большая реконструкция, идет подготовка к предолимпийским неделям, – объяснил Прокунин. – Лыжники могут тренироваться там – им достаточно роллерной трассы. А нам необходимо стрельбище. Поэтому работали на военной базе в Мунгене.
– Лыжами в Корее занимаются исключительно жители Пхенчхана, – сообщил Девятьяров. – Там есть несколько клубов, в которых и сосредоточена вся лыжная жизнь страны. Выходит, я успел просмотреть практически всех лыжников Кореи. Что касается сборной, то команда у нас интересная. Есть один неплохой спринтер. Тот самый, который стал вторым в Новой Зеландии. Девчонки вообще разные. Правда, их всего четыре. Самой молодой – 17 лет, а старшей – 35. Но в целом, спортсмены везде одинаковые. У всех разные характеры, кто-то любит шутить, кто-то посерьезнее.
ХАЙ-ТЕК И МЕНТАЛИТЕТ
– Андрей, как вам бытовые условия в Корее? Как раз в Мунгене год назад я к своему удивлению одним пультом управлял телевизором, кондиционером и светом. Долго не мог разобраться, что к чему.
– Так и есть (смеется). Страна в плане гаджетов и высоких технологий действительно одна из самых передовых.
– Острая еда – не проблема?
– Со временем привык. А сначала даже в весе потерял. Но когда переехали в город побольше, появилась возможность питаться европейской кухней. После тренировки решаем, в какой ресторан ехать ужинать. По корейской культуре видно, что кушать они любят. И, как правило, дома они ничего не готовят – постоянно ходят в кафе.
– Один тренер по легкой атлетике, работавший в Корее, рассказывал, какую роль у них играет возраст. Например, на тренировке он просил ученика принести бутылку воды – тот в свою очередь находил кого-то моложе и перепоручал указание ему. Тот следующему. По такой схеме получалось, что воду постоянно приносил самый молодой на стадионе.
– Есть такое (смеется). У нас это считается дедовщиной, а у них – нормой. Это касается и бытовых вещей. Например, после тренировки они собирают вещи для стирки в отдельные мешочки, и обычно этим занимается самый младший. Никаких обид.
А еще меня поразило, как после первой тренировки они выстроились в ряд и хором выдохнули: "Тренер, большое спасибо за занятие". Я очень растерялся. Но со временем привык.
– Есть стереотип, что азиаты очень дисциплинированные. Насколько он справедлив?
– Ни одного опоздания тренировку за все лето не было. Они четко соблюдают режим – это факт. А вот что касается тренировочного процесса, нюансы есть. В России мы тренировались очень много, а здесь это не принято. При этом я понимаю, что для них такие объемы в новинку. И очень важно не загнать их еще до выхода на снег, чтобы они хоть начали понимать, что такое спорт.
На последнем сборе мы разговаривали с парнем, в котором я вижу потенциал. Откровенно сказал ему, что если он хочет просто быть в биатлонной тусовке, занимать сотые места и ни о чем не беспокоиться, то пусть лучше заканчивает и не мучает ни себя, ни меня. Он способен гораздо на большее!
Тренер всегда видит, если спортсмен сачкует. Но я пока не свирепствую. Уже уловил, что если девочки два дня они отработали с полной самоотдачей, то на третий начинают искать возможности для отдыха. В такие моменты тут же вношу коррективы. И, кстати, очень помогает, что у них перед глазами есть пример в лице Ани.
***
– В Корее есть недовольные тем, что вы пришли в команду? – вопрос Девятьярову.
– Вряд ли. У них совсем другая система. Вот, например, мне говорят, что какой-то сбор надо сократить из-за сложностей с финансированием. Спрашиваю: "Может клубы помогут"? В России ведь как – спортсмен не попадает в сборную, но регион оплачивает его пребывание и он спокойно тренируется с командой.
А в Корее на свой вопрос я получил удивленные взгляды. Там даже представить не могут, чтобы клубы чем-то помогали. Либо спортсмен тренируется в сборной, либо в клубе.
Больше того, после сборов я начал составлять им планы. На что вторые тренеры мне сказали, что в этом нет смысла. Мол, сейчас они приедут в свои клубы и будут делать, что им там скажут. Но как это может быть?! Тренеры в клубах ведь даже не знают, чем мы занимались на сборах. Ребята хорошо нагрузились, и если сейчас им снова дадут серьезную работу – ни к чему хорошему это не приведет.
– Нашли выход?
– Поговорил со спортсменами, с вице-президентами федерации. Вроде бы сошлись на том, что будем выдерживать какую-то единую линию.
ДОПИНГ
– Михаил Талгатович, как в Корее относятся к вопросам допинга?
– К нам приезжала Корейская антидопинговая служба, брали пробы. Так что все как положено. Другое дело, что у меня в команде нет врача. Есть смазчик и, к счастью, дали массажиста.
– А витамины, энергетики?
– Когда мы в Корее, одна из компаний предоставляет спортсменам специальные напитки.
– А на сборах?
– Перед отъездом в Новую Зеландию говорил всем, чтобы брали сухие напитки, аминокислоты. Спортсмены покупали за свои деньги.
– Астматиков в команде нет?
– Нет (смеется).
РОССИЯ
Наверное, корейские тренеры никогда прежде не использовали для подготовки российские базы так активно, как будут делать это в нынешнем сезоне.
Так, лыжники с 17 октября по 1 ноября будут работать в Алдане. Там же в это время будет спринтерская команда Каминского. А корейцы-биатлонисты после летнего чемпионата мира готовились в Одинцово. Следующие сборы у корейских биатлонистов запланированы в Санкт-Петербурге и Тюмени.
– Это экономически целесообразно. Разница цены сбора в России и в Европе – колоссальная, – в один голос объясняют специалисты.
– Андрей, в глубине души сидит мечта когда-нибудь вернуться в российскую сборную?
– На сегодняшний день я даже не думаю об этом, поскольку понимаю, что пока мой уровень тренера не соответствует амбициям нашего руководства. Мне еще нужно учиться, набираться опыта. И сборная Кореи в этом смысле – отличная школа.
Хочется верить, что и Прокунин, и Девятьяров окажутся нужными в России и подготовят в родной стране еще немало спортсменов. А пока пожелаем им успехов в Корее. Они – первые русские, которые точно примут участие на Олимпийских играх-2018.
