"Сборная России - как Родина-мать без меча"

ОЛИМПИАДА-2018. Хоккей. Среда СЛОВАКИЯ - РОССИЯ (15.10 мск)

 

Канада разгромила Россию. Увы, это было предсказуемо

Юрий ГОЛЫШАК из Пхенчхана

Как-то раз футбольный "Спартак" на сборах в Краснодарском крае проиграл кому-то 0:5. Времена были задорные.

Заходят после матча в автобус, по радио реклама – детский голосок: "Бабушка, бабушка, я пятерочку получила…"

– Мы тоже, – мрачно произносит на весь салон Максим Калиниченко.

…"Пятерочка", полученная сборной наших хоккейных дам, словно удар по печени. Поначалу ничего, а через пять минут сгибает напополам.

Вот и мне стало обидно. Только наутро. С вечера казалось – еще терпимо, пять так пять.

Я даже подошел к главному тренеру сборной Алексею Чистякову с расспросами – кого, дескать, не хватает этой сборной?

Тот принялся перечислять фамилии: эта, та, Скиба…

– Ага! – внезапно заинтересовался я. – Скиба тоже попала бы?

Все вокруг затаили дыхание. Кажется, даже Чистяков. Не ожидая встретить такого ценителя женского хоккея.

– Да-да! – подтвердил чуть смущенно. – И Скиба. Несмотря на возраст.

Эту фамилию я впервые услышал три часа назад от Евгения Белоусова, бывшего пресс-атташе женской сборной. Теперь в подтрибунных помещениях захожу с козырей. Думаю, меня запомнили.

ТЮМЕНСКАЯ ПРАВДА ЖИЗНИ

Стоит выйти на улицу – новости и новостишки валятся со всех сторон. А стужа такая, что блокнот не достанешь, не начирикаешь даже строчку. Что ж делать?

Действую по методу Солженицына в бараке. Новости рифмую, складываю в одну поэму. Действует! Жаль, такое не напечатаешь. Скандал выйдет.

Вот кто-то из фотографов показывает снятое накануне чудо. Увеличивает, увеличивает – и все мы заходимся от хохота, видя эти глаза за дымчатым стеклом. Скелетонист из Ганы перед стартом. Кажется, вот-вот разрыдается от ужаса. Снег увидел впервые, а тут еще с какой-то горы – да на санях! Головой вперед…

От ветра закладывает уши. Аккредитацию порывом рвет с шеи, того и гляди, унесет вместе с черепом. Кому здесь нужен будет всадник без головы?

Шатер для корреспондентских завтраков скрипит и ерзает.

– У нас в Чайковском и Нижнем Тагиле так трамплины скрипят, – авторитетно роняет мой попутчик. – Второй этаж – это просто страшно. Третий – страшно до невозможности.

– Не падают?

– Что ж им падать-то? Пока не случалось… – отвечает чуть обиженно.

Я всматриваюсь в аккредитацию – говорит со мной "Тюменская правда". Уважаю!

СОБАЧЬЕ ДЕЛО

Корейцы честные, но хитрые. Бытовой преступности нет вовсе. Все как в Финляндии. Зато наши трюки распознают – стали, например, резать в столовой мандарины надвое. Чтоб не уносили в номера. Но мы русские люди, с нами Бог – уносим и разрезанными. Вот если йогурты начнут ставить открытыми – это крах.

Узнаю, что Северная Корея от нас километрах в тридцати. Прежде и диверсанты бегали в этих краях, и прочие безобразия творились. Вот почему в море неподалеку от "русского дома" курсирует пограничный катерок.

С сегодняшнего дня чувствую себя под пристальным взглядом товарища Ына. От этих глаз не укрыться.

Кто-то спрашивал про собак в Корее? Рассказываю. Коллега Рабинер, наш маяк – не путать с Амаяком! – в Сеуле угодил на демонстрацию. Протестовала жиденькая толпа против употребления на Олимпиаде кошачьего и собачьего мяса. Видимо, проблема существует. Отныне на завтраке с мясными блюдами буду аккуратнее.

Тем же вечером наткнулся в каком-то каннынском дворе на собачонку. Бедная, так надрывалась в лае, будто узнала, что забьют к майским. А пока откармливают.

 

Райан Стоа: "Сборная США приехала на Олимпиаду для того, чтобы выиграть"

ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ ШТАТОВ

От обвала информации по утрам не сразу вспоминаю, кто я. Где я. Сверяюсь с аккредитацией, там прописано: ага, Голышак…

Не во все открытые двери стоит входить. Не все мысли озвучивать. Да вот, например.

С прекрасным своим соседом Игорем Рабинером собираемся на тренировку мужской сборной по хоккею. Заглядываем в книжный, натыкаемся на том – "Вкус кислички".

– О чем это? – обеспокоенно справляется Рабинер.

На шестой день Олимпиады у меня только одна версия. Держу ее при себе.

Американская сборная тренируется перед нашей. Я напряженно вглядываюсь в эти лица – быть может, конкуренты?

Но и беглого взгляда довольно, чтоб понять – нет, не конкуренты. Привезли Штаты какую-то абордажную команду. Райан Стоа из "Спартака" здесь – фигура. Когда-то отыграл 25 матчей за "Колорадо". Рядом изможденные ветераны с прореженными зубами. Так выглядел мой школьный трудовик. У того еще и пальцев был недокомплект – но у этих, кажется, уцелели…

Отрабатывают американцы что-то нелепое – полчаса посвящено вбрасываниям. Полкоманды выцарапывает шайбу, другая половина щелкает по воротам: ба-бах!

 

"Может, "Спартаку" поехать в Пхенчхан?"

КРАСНАЯ МАШИНА ГАЗ

Я дожидаюсь наших и вспоминаю, как приехал провожать нашу команду в Москве. Когда проводила та товарищеский матч со "Спартаком".

Качество хоккея, по совести говоря, было унылым. Так себе качество. Кто-то шутил:

– Вот кто выиграет, тот и отправится на Олимпиаду…

"Спартак" имел все шансы.

Я сидел около какого-то штыря, чувствуя себя Тарзаном. Смотрел и слушал. Записывал на подкорковое – на Олимпиаде пригодится. Гремело где-то под потолком:

Да, выходит, пели мы задаром,

Понапрасну ночь за ночью жгли.

Если мы покончили со старым,

Так и ночи эти отошли…

Вот так фокус, подумал я. Вот так напутствие. Да еще и оборвалось на "дорогой длинною".

Хор учителей выводил с трибуны что-то альтернативное. Я, вспомнив пединститут имени Крупской, чумазую улицу Радио, расчувствовался и подтянул. Не убедили, настроение Знарку не исправили.

Олег Валерьевич был невесел:

– Мы под нагрузкой…

Ну, допустим. Надеюсь, все так и есть.

Подытожил наш главный тренер ту речь в стиле Хайдарыча:

– В принципе, старались.

Раз не просто старались, а "в принципе" – лично я за результат спокоен.

Каблуков в тот вечер обещал выйти к корреспондентам, да так и не вышел. Скрылся черным ходом. Войнов мрачно, кутаясь на ветру, подписывал плакаты. Не те, что все мы видели на трибуне – "Хочу замуж за хоккеиста". Нейтральнее.

Бросился в глаза один – "Легенда №87, хоккейная империя с тобой!" Это о Шипачеве. Надеюсь, плакат доехал до Пхенчхана.

Девушки из женского состава хора Турецкого окружили Владислава Третьяка. Ласково щебетали.

– Всегда были трудные времена, – отчетливо произнес Владислав Александрович и покосился на ту, что слева. Напрасно, кстати – левая была очень даже ничего.

– Россия, вперед! – внезапно закруглил мысль Третьяк и рванул прочь.

В тот же день корреспондентам раздавали программки с занимательной арифметикой и довольно внезапными выводами. Вот, пожалуйста: общий рост хоккеистов сборной – 52 метра. Внимание, тишина в студии! Вывод: такая же высота у статуи Родина-мать в Волгограде. С уточнением – "без учета меча".

Или вот: "Самый старший игрок сборной России Павел Дацюк появился на свет 20 июля 1978-го. Ровно через два года в этот же день родилась бразильская модель Жизель Бюндхен". Я прочитал, на всякий случай перекрестился.

Вот вам напоследок: "Общий вес всех хоккеистов сборной России 2570 кг. Такая же масса у советского десантного грузового автомобиля ГАЗ-62".

С НАМИ ШАПКА

Под эти мысли и выкатывалась сборная России на тренировку. Олег Знарок, не отрываясь, смотрел на лед. Думая о чем-то своем.

Поднял глаза, ищет кого-то на лавке и не находит. Высматривает на трибуне. Может, меня? Нет, не меня…

Сталкивается взглядом с Романом Ротенбергом, улыбается. Да и кто ж здесь не улыбнется Роману Борисовичу.

Ротенберг приковывал внимание всех собравшихся – и американских корреспондентов, задержавшихся после отъезда своей сборной, и добрых словаков. Вот это шапка, вот это фасон! До такой даже Ипполит в "Иронии" не дотягивал.

Вспомнилось мне, как в недавние золотые времена московского "Динамо" чем ближе оно было к Кубку Гагарина, тем реже о нем говорили. В финале и вовсе слово "кубок" не произносилось, заменили на "ондатровую шапку". На счастье.

Счастье тогда пришло. Быть может, придет и к "красной машине". Ибо ондатровая шапка с нами, вот она. Я, олимпийский корреспондент из России, в это верю.

То же московское "Динамо" времен Знарка обогатило мой словарный запас выражением "отшкурили".

Вот на этой-то Олимпиаде, чувствую, отшкурим мы многих. Но если что не так – "Тюменская правда" даст отпор. А "Челябинский рабочий" добьет врага.

 

Кирилл Капризов: "Смотрел и Ванкувер, и Сочи. Тогда не мог представить, что в 2018-м попаду на Олимпиаду"

ВАСЯ БУДЕТ МОЛЧАТЬ

– Кого ж сегодня выведут? – переговариваются на трибунах. – Вчера Никита Нестеров вышел. Говорил минуту двадцать четыре секунды.

На сей раз сборная расщедрится – подойдут к микрофонам и коммуникабельный Витолиньш, и застенчивый Капризов, и запросто переходящий на английский Широков. Пришел даже Гавриков, постоял, удивился популярности Капризова – и пошел обратно в раздевалку. Никто на него, беднягу, не отвлекся. Надеюсь, обошлось без психологической травмы.

Над моей головой склонился седой кореец. Указал на лед:

– Team Russia?

Она, родимая. Илье Сорокину, самому легкому хоккеисту сборной, прямо в конек ввинчивали здоровенный шуруп. За действом этим смотрели, не отрываясь, десяток видеокамер. Завораживает! А главная интрига – не дойдет ли шуруп до тела. Не будут ли в Сорокине звенеть шурупы, как в фигуристе Плющенко?

Основной вратарь в этой сборной – Вася Кошечкин. Конечно, Вася, наш огромный человек. В СКА у Рашита Давыдова играет двухметровый Коскинен, в сборной – Кошечкин. Ему нравятся крупные мужчины.

Когда-нибудь закончит обаятельный Вася с хоккеем и выступит в рубрике "Разговор по пятницам". Расскажет про все – юность в Тольятти, приключения…

Делюсь мыслями с особо сообразительными коллегами – те остужают:

– Да ничего он не расскажет. Вася – как Хабибулин. Тот закрылся в своем доме в Аризоне, денег хватает. Не хочет никому ничего рассказывать и вспоминать.

 

Харийс Витолиньш: "Мозякин будет играть минут по 12"

ПЯТАК – НЕ ТРАМВАЙ

На Олимпиаде море милых драм. Работает в нашей сборной тот самый Олег Куприянов, которого высмеял в своей книжке Дейв Кинг – трудились вместе в Магнитогорске. А сейчас Дейв в штабе сборной Канады. Встречаются в олимпийской деревне за одним ресторанным столом. Раскланиваются, интересно? Или подсылает дедушка Дейв денщика проверить – отобедал Куприянов, ушел?

Сколько в сборной нераскрученных фигур! Вот Рашит Давыдов, тренер вратарей. Уже работал в ХК МВД, когда пришел туда Олег Знарок. Подружились, пошли по жизни вместе. Знарок доверяет друзьям – и правильно делает. Но главное, где б ни работал Давыдов, вратари в порядке. Тьфу-тьфу.

Ответственный за снаряжение Константин Рогатин выходит ко льду в шортиках. Пока все мы кутаемся в шарфы. Работал еще во времена Сергея Капустина. А сейчас вот скручивает лезвия у Сорокина, смотрит на свет – будто на сомнительную купюру. Что-то замечает, подтачивает – и через минуту Сорокин катит с наслаждением. Подмигивает: порядок!

– Защитники врываются, врываются… – доносится до нас голос Витолиньша от планшета.

Внимательнее всех слушает из заднего ряда сам Знарок. Потом фотокорреспонденты будут увеличивать, растягивать кадр, распознавая: не критически ли смотрит? Вроде нет, дружелюбно.

Подзывает Ковальчука. Говорит что-то, показалось, раздраженно. Наши хоккейные люди еще не научились как Моуринью прикрывать рот рукой. А мы пока не умеем читать по губам. Но скоро научимся – и жить станет веселее.

Я смотрел на Ковальчука, вспоминая, что рассказывал мне в олимпийском Сочи Геннадий Тимченко:

– Илья в Питер приехал не за деньгами. Получает у нас меньше, чем в Штатах. Но его мечта – стать олимпийским чемпионом.

Здесь он близок как никогда. Глаза Ковальчука загораются как у пацана, стоит получить шайбу.

Команда в прекрасном настроении. Вот смеются над чем-то Ковальчук с Шипачевым. Вот ледяные искры летят из-под коньков Телегина, похожего на викинга. Вот Павел Дацюк катит спиной с такой скоростью, что и лицом-то не всякий сможет. А вот зацепились на пятаке за шайбу Яковлев с тем же Дацюком. Никакого почтения к возрасту. В трамвае, пожалуйста, Яковлев Дацюку место уступит. Но не здесь.

Сильнее всех меня удивил в этот день Сергей Мозякин – добрым расположением духа. Вратарь Шестеркин внимательнейшим образом слушает из последнего ряда наказы тренера Никитина – а Мозякин тихонечко крюком клюшки поддевает вратарский шлем. Усмехается.

А после вдруг выигрывает коллективный забег вдоль бортов. Сам себе салютует рукой: кто здесь чемпион? Я чемпион! Раз за разом доезжал до ворот. Чтоб все видели.

Рашит Давыдов продолжает в сторонке негромкие беседы с Кошечкиным. А за воротами своя жизнь – довольно жестко сталкиваются Телегин и Марченко. Марченко, бедолага, весь в снегу, но не унывает. В следующий раз тоже кого-нибудь уронит.

В тех забегах, где блеснул Мозякин, вдруг отстал Войнов. Ковальчук смеется, а обладатель двух Кубков Стэнли разводит руками, что-то объясняя. Осекается на полуслове и тоже хохочет.

А я вспоминаю, что в Сочи сборная приезжала в совсем другом настроении.

Не улыбался там никто.

?Все о хоккее на Олимпиаде-2018