"Накануне теракта просили повысить безопасность в деревне"
5 сентября 1972 года, 4 часа утра. Восемь палестинских террористов перелезли через забор олимпийской деревни. Им помогали спортсмены, как выяснилось позже, из сборной Канады. Атлеты хотели укоротить дорогу домой после вечеринки – и думали, что имеют дело со своими товарищами. Это сейчас олимпийскую деревню окружают кордоны безопасности, через которые даже мышь не пробежит. Тогда, в Мюнхене, все было иначе.
Террористы напали на расположение сборной Израиля. Двое представителей команды пытались оказать сопротивление, даже ранили нападавших голыми руками, но были убиты. В попытке спасти заложников, власти согласились на требование выдать им вертолеты. Впоследствии из-за неудачной попытки штурма все заложники погибли. Одному из террористов предположительно удалось спастись.
Несмотря на оглушительный масштаб трагедии, оргкомитетом было принято решение прервать Олимпиаду всего на один день. Затем Игры продолжились. В нашем материале о тех днях вспоминают участники событий: член Международного олимпийского комитета Виталий Смирнов и игрок сборной СССР по баскетболу Иван Едешко.
Виталий СМИРНОВ: "РЕШЕНИЕ ПРОДОЛЖАТЬ ОЛИМПИАДУ БЫЛО ПРАВИЛЬНЫМ"
– Это была моя первая Олимпиада в качестве члена МОК, – говорит Смирнов. – Но жил я во время Игр не в отеле, а в олимпийской деревне, вместе со всей советской делегацией. Деревня тогда состояла из довольно высоких блоков и небольших двухэтажных зданий, которые напоминали особняки. В больших зданиях размещались крупные делегации, в маленьких – мелкие. Из окна моей комнаты легко просматривалось здание, где произошел захват.
– Вы были знакомы с погибшими израильтянами?
– Конечно. В основном, среди заложников находились штангисты и борцы. Многие из них были выходцами из СССР. У нас в доме проходили культурные мероприятия, выступали артисты. И представители команды Израиля часто к нам заходили в гости. Наши ребята с ними хорошо общались. Когда случился теракт, мы были в шоке, многие плакали.
– Какие меры безопасности предпринимались на той Олимпиаде? Правда, что олимпийская деревня напоминала проходной двор?
– Все было довольно свободно, совсем не так, как сейчас. Например, машины пускали в деревню по пропуску, но пассажиров при этом не проверяли. Если в квоте для команды оставались места, туда включали и не-спортсменов. Отсюда случаи, когда на аккредитации написано "гимнастка" – а там, извините, человек из совсем другой весовой категории. Эти посторонние люди приходили в наши корпуса с продуктовыми сумками, угощали всякими пирогами, искали земляков... Отказывать им было неудобно, но это отвлекало спортсменов. Тогда мы подготовили письмо в адрес мэрии олимпийской деревни с просьбой усилить меры безопасности. Это случилось буквально накануне трагических событий.
– Как отреагировали на теракт руководители МОК? Как принималось решение все-таки продолжить Олимпиаду?
– Это была очень тяжелая и нервная ночь. Мы все собрались в отеле Four Seasons на Максимилиан штрассе. Несколько членов МОК, в том числе египтянин по фамилии Туни, участвовали в переговорах с террористами. Идея остановить Игры витала в воздухе. Даже президент оргкомитета не возражал против этого. Когда уже в аэропорту случились неудачный штурм и гибель заложников, возникло предложение все-таки продолжить Олимпиаду с перерывом на один день. В этот день без соревнований в олимпийской деревне прошел траурный митинг. Именно на этом митинге тогдашний президент МОК Эвери Брандедж произнес знаменитую фразу: Games must go on (Игры должны продолжаться – англ.) Впоследствии ему даже установили памятник.
– Вы были согласны с этим решением продолжать Олимпиаду?
– Конечно. Время показало, что оно было абсолютно верным. Несмотря ни на что, жизнь должна была победить. Величайшее спортивное событие состоялось и стало данью памяти погибшим израильтянам. Кстати, Олимпиада в Мюнхене получилась очень успешной для советской команды. В год 50-летия советской власти мы выиграли ровно 50 золотых медалей. Конечно, это просто совпадение, но красивое. А что касается безопасности, там была еще одна любопытная история.
– Что за история?
– Буквально сразу после завершения церемонии закрытия Игр, мне сообщили, что неопознанный самолет прорвался в Германию и летит в сторону Мюнхена. Я тут же рванул в олимпийскую деревню, передал это руководителю советской делегации Сергею Павлову, но что мы могли сделать? Поднять панику, посеять тревогу? Потом было сообщение, что действительно какой-то неопознанный самолет удалось посадить недалеко от Мюнхена. Больше эта тема нигде не муссировалась. Немцам и так было достаточно фиаско с заложниками...
ИВАН ЕДЕШКО: "НАМ ЗАПРЕТИЛИ ИДТИ НА МИТИНГ ПАМЯТИ"
– Как и когда вы узнали о трагедии?
– Это было перед нашим финальным матчем с американцем. Утром мы проснулись и нам сообщили, что были захвачены заложники из команды Израиля, ответственность взяла на себя организация "Черный сентябрь". Мы были просто в трансе. Там было много русскоязычных ребят, мы некоторых знали. Что такое может в принципе случиться, даже представить себе не могли!
– Правда, что вместо траурного митинга в память о погибших ваша команда отправилась на тренировку?
– Проблема в том, что на тот момент у СССР с Израилем не было дипломатических отношений. И нам поэтому категорически запретили туда идти, хотя, конечно, мы бы этого хотели. Я не помню уже точно насчет тренировки, но в голливудском фильме про 1972-й год есть кадры, как советские баскетболисты готовятся к финальному матчу, пока идет траурный митинг...
– Насколько сложно было психологически через несколько дней после теракта настроиться на финал?
– Поначалу мы вообще были не уверены, что Олимпиада продолжится. Но надеялись до последнего, что Игры не остановят. Когда ты столько работал, так долго к этому шел, очень сложно вот так все бросить на полпути.
– Расскажите о той знаменитой истории с добавленными тремя секундами, которые позволили вам стать олимпийскими чемпионами?
– У нас даже в медальном плане стояло: второе место. А знаете, если в СССР тебе запланировали стать вторым, то выиграть уже как бы и нельзя. Но после первой половины мы поняли, что с американцами можно играть. И тут начался мандраж, а американцы, наоборот, применили прессинг. Мы потеряли несколько мячей, и дело дошло до этих трех секунд. О них уже очень много сказано и написано, но немного вспомню. Там шла речь, что будет либо переигровка, либо победа русских. До самого утра мы ничего не знали.
– И как узнали, что стали олимпийскими чемпионами?
– Утром пришел второй тренер и сказал – "переигровка". У меня внутри прям все упало, это было бы ужасом. Потом он, правда, добавил: "Переигровка в 1976 году в Монреале". Счет при голосовании между судьями был 2:2. Но руководитель этой пятерки все-таки отдал победу нам.
