Станислав Поздняков: "Не должно быть коллективной ответственности для всего российского спорта"
Станислав ПОЗДНЯКОВ, родился 27 сентября 1973 года в Новосибирске.
Четырехкратный олимпийский чемпион (1992, 1996, 2000), 10-кратный чемпион мира, 13-кратный чемпион Европы.
С 2009 года - первый вице-президент Федерации фехтования России, c 2016 года - президент Европейской конфедерации фехтования и первый вице-президент Олимпийского комитета России?
29 мая Олимпийскому собранию России предстоит избрать нового главу ОКР вместо Александра Жукова, который решил сосредоточиться на политической деятельности. Один из кандидатов – Первый вице-президент ОКР и руководитель российской делегации на Играх в Пхенчхане Станислав Поздняков.
– Не всегда успеваете сходить на обед? - киваю на вазу с конфетами на столе.
– Это для почетных гостей, так что угощайтесь, – улыбнулся четырехкратный олимпийский чемпион.
– С приближением выборов руководителя ОКР свободного времени стало меньше?
– Многое зависит от тайм-менеджмента. Умение правильно распоряжаться своим временем – большой талант. Уделяю этому вопросу особое внимание.
– Спортом заниматься успеваете?
– Если с ним подружился, то это навсегда. Только время на сон, к сожалению, теперь сократилось.
– Сильно?
– Сплю шесть, максимум, семь часов.
ВЯЛЬБЕ – ПРИМЕР РУКОВОДИТЕЛЯ
– В качестве кандидата на пост президента ОКР вас выдвинуло порядка 35 федераций, но первая – Федерация лыжных гонок России (ФЛГР). У вас был разговор с Еленой Вяльбе или узнали об этой инициативе постфактум?
– От Елены Валерьевны. И в некоторой степени это стало сюрпризом для меня, ведь я – представитель летних видов спорта. Видимо, наша совместная работа на Олимпийских играх в Пхенчхане, сделала меня своим и среди зимних видов спорта.
– Для многих Вяльбе и ее эмоции стали главным откровением прошедшей Олимпиады. Для вас тоже?
– Наше знакомство давно переросло в дружбу, так что ее эмоциональность меня не удивила. Другое дело, что я искренне радовался, видя такое проявление чувств. Мне очень нравится, когда люди счастливы. Особенно женщины.
– Согласны, что она пример того, каким должен быть руководитель федерации?
– Безусловно. Вяльбе была спортсменом, причем великим. Ее розовая шапочка и чемпионат мира-1997, на котором она выиграла все дистанции, до сих пор перед глазами. Завершив карьеру, она была успешным главным тренером, затем стала одним из руководителей федерации и, наконец, президентом. То есть она прошла всю цепочку. Примерно такой же путь проделал я. Поэтому мне это близко и понятно.
– Сразу чувствуется, когда общаешься с руководителем, которым сам вышел из спортсменов?
– Это не столь принципиально. Куда важнее, занимался ли человек спортивной деятельностью: организационной или тренерской работой. Управленческий опыт имеет огромное значение. Я пришел из Федерации фехтования России, в которой проработал 8 лет. Есть и руководители, которые не имеют бэкграунда большого спорта, но делают для развития своего вида очень многое.
КЛЕЙМО НА РОССИЙСКОМ СПОРТЕ СТАВИТЬ УЖЕ НИКТО НЕ БУДЕТ
Россию пытаются не пустить в Токио-2020
– Вяльбе считает, что церемония закрытия Олимпийских игр с нейтральным флагом – наша вина. Мы сами дважды прокололись и пенять на кого-то не стоит. Согласны?
– Так и есть. Думаю, что, если бы у нас была только одна положительная проба на Играх, мы прошли бы на закрытии со своим флагом. Но второй допинг-случай – все надежды перечеркнул. Тем не менее, работа всей нашей делегации была проведена в Пхенчхане профессионально и ответственно. Исполнительный комитет МОК, на котором мы выступали с Женей Медведевой, дал понять, что к нашему восстановлению они относятся как к свершившемуся факту. И решение о возвращении статуса ОКР, которое было принято через два дня после окончания Игр, было ожидаемым.
– Тогда президент МОК Томас Бах говорил, что на этом планирует перевернуть страницу со всеми скандалами. Но сейчас анонсируется, что украденная база LIMS приведет к новому кругу допинговой саги. Это вас пугает?
– Я сторонник того, чтобы профессионально относиться к обсуждению таких серьезных вещей. Я знаю, что находится в этой украденной базе. Видел. Не всю, а часть. Но могу заверить, что там нет ничего такого, что могло бы повлиять на участие наших спортсменов на ближайших Олимпийских играх.
– Вы сейчас очень многих успокоили.
– Просто посмотрите на действия международных федераций, которым предоставили данные из этой базы. Сейчас они одна за другой будут выносить свои решения. На днях свое заявление уже опубликовала ФИФА, например.
– Так никаких претензий к нашим футболистам не имеют.
– Скоро выступит ряд других федераций. Так что это страшилка, которая сделана для продолжения популяризации одного антигероя, о котором даже говорить не хочется.
– Но в этой базе "засвечено" более полусотни легкоатлетов.
– Давайте разделим проблему на части. На сегодняшний день вопросы не к отдельно взятому Олимпийскому комитету России, к ОКР как раз никаких претензий нет, а к некоторым видам спорта. У меня на столе лежит отчет РУСАДА, из которого понятно, где нужно вести особо скрупулезную работу. Но из-за этого в любом случае не должна следовать какая-либо коллективная ответственность для всего российского спорта. Об этом же сказал и МОК.
Да, в легкой атлетике у нас были сложности. Они есть и сейчас. Но работа ведется. Наша главная задача – изменить антидопинговую культуру. В голове у тренеров и спортсменов даже мысли быть не должно, что можно продвигаться в спорте с помощью запрещенных методов. Сложная ситуация в Федерации тяжелой атлетики России (ФТАР). Но никто не пытается прятать это под коврик. В начале мая мы провели в Москве международный антидопинговой семинар с участием Международной федерации тяжелой атлетики (IWF), экспертов ВАДА, коллег из национальных антидопинговых агентств. Мы готовы учиться. Открыты для всего мира. Но клеймо на всем российском спорте ставить уже никто не будет. Этот вопрос повестки закрыт.
В ДОКЛАДЕ МАКЛАРЕНА ЕСТЬ ВЫВОДЫ, С КОТОРЫМИ СОГЛАСИТЬСЯ НЕВОЗМОЖНО
– Два основных момента, которые служат препятствием по возвращению статуса ВФЛА: признание доклада Макларена и доступ к Московской антидопинговой лаборатории. Уже даже руководитель РУСАДА Юрий Ганус призвал открыть ее для ВАДА. Ваша позиция?
– Россия – это правовое государство. Следственный комитет до окончания своего расследования и решения суда не может предоставить свои улики третьим лицам. Мы разговаривали об этом с ВАДА, объясняли, что они могут взаимодействовать с СКР напрямую, возможно, с ними поделились бы какой-то информацией. Но мы вмешиваться в следственные процессы никак не можем. Закон должен быть превыше всего.
Что касается реакции на доклад Макларена. Сам по себе он состоит из противоречивых вещей. Ярким тому подтверждением стало решение Спортивного арбитражного суда (CAS) об оправдании 28 наших спортсменов за недостаточностью улик. Понимая, что некий политический подтекст в этом докладе присутствовал, некоторые из наших зарубежных партнеров пытались извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Сегодня же очевидно назрела необходимость пойти на какие-то компромиссы. При этом нужно четко понимать, что там есть выводы, с которыми согласиться просто невозможно.
– С государственной системой?
– В том числе. С этим нельзя согласиться, потому что этого просто не было. Но в каких-то моментах мы ошибались, и это стоит признать.
ВКЛАД ЖУКОВА В ВОССТАНОВЛЕНИЕ ОКР НЕЛЬЗЯ ПЕРЕОЦЕНИТЬ
– Что вам понравилось в работе Александра Жукова, уходящего с поста президента ОКР, и что вы намерены поменять?
– Второй срок руководства Александра Дмитриевича пришелся на очень тяжелое для России время. Естественно, что он был сконцентрирован на спортивно-дипломатической работе. И его вклад в то, что сегодня ОКР является полноценным членом олимпийского движения, не переоценить. Я искренне благодарен Жукову, который делился со мной опытом на протяжении двух лет совместной работы. Он доверил мне важный участок – работу с федерациями. А потом и руководство командой на Играх в Пхенчхане. Мне кажется, мы справились достойно.
Вместе с тем я готов пойти на некоторые изменения в системе работы ОКР. Уже готов план, но обсудим мы его только после выборов, в случае моего избрания. Могу сказать лишь, что в реализации будут участвовать люди, которые проявили свои бойцовские качества в сложный период подготовки к Олимпийским играм-2018.
Драчев победил в биатлонной битве престолов
– На недавних выборах президента Союза биатлонистов России (СБР) многие призывали двух сильных кандидатов – Владимира Драчева и Виктора Майгурова – объединиться в одну команду. Возможно ли, что на такой шаг пойдете вы с Александром Поповым?
– Конечно, авторитет такого спортсмена как Александр Попов мог бы поработать на благо российского спорта. Я к нему прекрасно отношусь. И мои двери для него всегда открыты. Все, кто проявляет заинтересованность в работе во благо российского спорта и олимпийского движения, востребованы.
ВАЖНО ОТДАВАТЬ ОТЧЕТ, ЧТО ГЛАВНЫЕ НЕ МЫ, А СПОРТСМЕНЫ
– Какими вы видите отношения ОКР с Министерством спорта? Прежде это были фактически параллельные структуры.
– Последние два года мы работали в тандеме. И я с гордостью могу сказать, что, особенно в прошлом сезоне, ОКР во многих случаях подстраховывал спортсменов и федерации при подготовке к Олимпийским играм. Но когда мы пытаемся найти бенефициара от высоких спортивных результатов, почему-то сразу начинаем думать, что ОКР тягается с Министерством спорта. Нужно четко понять, что главный творец золотых медалей – сам спортсмен, его тренер и федерация. А наши структуры созданы лишь для того, чтобы помогать им на государственном (как Минспорт) и общественном (как ОКР) уровнях. Важно отдавать отчет в том, кто главный. А главный – спортсмен.
– Был ли на эту тему какой-то разговор с Павлом Колобковым?
– Мы часто общаемся по разному спектру вопросов. Уверен, что в интересах российского спорта у нас получится хорошее взаимодействие и достигнем синергетического эффекта. Плюс ко всему мы с Павлом берем на себя повышенные обязательства. Ведь сквозь призму нашей работы будут смотреть на представителей всего фехтования.
– Вы с Колобковым – друзья?
– Скорее товарищи, проверенные временем.
УЖЕ РАБОТАЕМ, ЧТОБЫ РОССИЙСКИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВОШЛИ В СОСТАВ МОК
Эпоха Жукова в ОКР закончилась. Чем она запомнилась
– С уходом Жукова из ОКР последует его автоматическое исключение из членов МОК. Планируете ли вы вернуть России эту позицию?
– Да, мы уже работаем в этом направлении. Начали делать это еще до того, как Александр Дмитриевич решил сконцентрироваться на деятельности в Госдуме. У нас есть представители международных федераций, которые могут войти в состав МОК. Есть квота от президентов национальных олимпийских комитетов. Другое дело, что прежде вся деятельность в этом направлении была осложнена негативным фоном, который сложился вокруг России.
– Есть возможность наладить связи?
– А они уже налажены. Наше взаимодействие с коллегами из МОК, которое установилась при подготовке и во время Олимпийских игр в Корее, дало нам неоспоримое преимущество и высокие дивиденды. Нашей команде удалось закрепиться на хорошем политическом уровне и сейчас есть все возможности, для расширения этого плацдарма.
– Хорошо звучит.
– Сейчас мы с МОК готовим большой документ – договор между ОКР и "Олимпийской солидарностью" на проведение комплекса мероприятий на ближайшие четыре года. У нас есть конкретный контент и, думаю, уже летом мы его подпишем.
– Считаете ли вы, что самая тяжелая для российского спорта точка пройдена, а у вас есть план, по которому в дальнейшем будет осуществляться его движение вперед?
– Совершенно верно. Как у кандидата в президенты у меня есть программа, в которой расписан план работы как на внутренней площадке, так и с МОК. Мы готовы проводить различные спортивные мероприятия – и не только соревнования – и приглашать на них зарубежных коллег, у которых опыта в этой области может быть больше.
Сейчас нам нужно расширить взаимодействие не только в рамках страны, но и сделать международную площадку. В первую очередь ждем коллег из национальных олимпийских комитетов стран СНГ, Балтии и Грузии. Они традиционно являются нашими партнерами. Уже и июне, на форуме с участием вышеуказанных стран, мы обсудим перечень конкретных мероприятий. Ведь на подобных встречах мы можем помочь друг другу. Хотя бы в развитии контактов, продвижении интересов в международных федерациях. Это называется политикой мягкой силы.
БЛИЦ
– На чемпионат мира по футболу собираетесь?
– Так он будет проходить напротив наших окон, обязательно!
– Вы владеете английским в совершенстве?
– Говорю хорошо.
– Кто для вас пример по части спортивной политики?
– Наверное, Хуан Антонио Самаранч. Он руководил МОК в непростое время.
– На концерт какой группы хотели бы сходить?
– Давненько я не бывал на них. Наверное, на "Чайф".
– Любите русский рок?
– Да.
– Книга, которая повлияла на вас?
– Из того, к чему я периодически возвращаюсь – исторические романы Валентина Пикуля. Мне вообще очень интересна история родной страны.
