«Не то сын, не то дочь». Кто виноват в гендерных скандалах в спорте?
Почти потухший скандал вокруг олимпийской чемпионки по боксу Иман Хелиф вспыхнул с новой силой после публикации медицинских документов, якобы подтверждающих существенные отклонения в половом развитии 25-летней алжирки. Из бумаг, опубликованных французским изданием Le Correspondent, следует, что врачи двух стран не обнаружили у спортсменки матки, зато нашли внутренние яички и «микропенис», а также мужские Y-хромосомы и запредельный для женщины уровень тестостерона. Если все эти сведения — не фальсификация, возникает серьезный вопрос: знал МОК об этих исследованиях и, если знал, почему не предпринял усилий, чтобы предотвратить участие неоднозначной личности в Играх в Париже? Да еще и фактически взял интерсекса под свою опеку, использовав этот случай для травли неугодной боксерской ассоциации Умара Кремлева.
Если отбросить версии о заговоре и невероятном раздолбайстве олимпийских чиновников, придется констатировать, что в современном спорте напрочь отсутствует четкая система предотвращения гендерных скандалов и обеспечения однозначного, научно обоснованного разделения атлетов по половому признаку. И это при том, что существование женской спортивной категории — основа справедливого соперничества для человеческой популяции с ярко выраженным половым диморфизмом. На соревнованиях можно замерить результат до тысячных долей секунды, зафиксировать миллиметровый аут или обнаружить в организме атлета нанограмм запрещенной субстанции. Но однозначно оградить женские старты от мужчин и интерсексов крайне затруднительно. Почему?
Поиск границы
В первую очередь хочу заметить, что публиковать чужие медицинские данные без ведома и согласия пациента — это подло. Врачебная тайна абсолютна, и любая попытка ее нарушить подрывает саму суть медицины, которая строится на доверии к людям в белых халатах. С другой стороны, МОК сам спровоцировал эту ситуацию, спустив «дело Хелиф» на тормозах. И ладно бы женский спорт столкнулся с гендерными сомнениями впервые в истории. Подобные скандалы полыхают с 1930-х — со времен разборок между американской бегуньей польского происхождения Стэллой Уолш (Станиславой Валасевич) и ее соотечественницей Хелен Стивенс. Совсем недавно похожая ситуация возникала вокруг интерсекс-легкоатлетки из ЮАР Кастер Семени. Однако и ее трагедия ничему не научила олимпийских чиновников.
На самом деле современная наука действительно не изобрела однозначного способа отделить мужской организм от женского. Нет, конечно, есть первичные и вторичные половые признаки, которые можно рассмотреть невооруженным глазом или при помощи приборов. В помощь также тесты на хромосомный набор и гормоны. Однако проблема в том, что примерно 15 процентов людей на Земле имеют разные особенности в половом развитии. В англоязычных СМИ они обозначаются аббревиатурой DSD (differences with sexual development). И где проходит четкая граница, после которой так называемая пацанка перестает быть женщиной и становится интерсексом (гермафродитом, существом «третьего пола»), не знает никто. Да и современному обществу, честно говоря, такие тонкости в эпоху борьбы с сексизмом особо непринципиальны.
Другое дело — спорт, где мужские признаки в теле спортсменки (пусть и приобретенные в результате «ошибки природы») могут стать определяющими в борьбе за победу, славу и большие деньги. И вроде бы кажется, что МОК — организация с миллиардными доходами — давно должен был профинансировать масштабные научные исследования на эту тему. Однако четкого понимания, как конкретно уровень тестостерона, мужское тело и прочая брутальность влияют на результаты в разных видах спорта, до сих пор нет. Соответственно, нет и научно обоснованных границ, которые позволили бы отсечь от женского спорта интерсексов. Есть только страшилки про «микропенисы» да взятые с потолка лимиты от 2,5 до 5 наномоль тестостерона на литр крови.
В 2017-м Международная федерация легкой атлетики на фоне скандала с Кастер Семеней профинансировала работу ученых Стефана Бермона и Пьер-Ива Гарнье. В этом труде на основании биологических показателей 2127 участников ЧМ-2011 и ЧМ-2013 утверждалось: показатели тестостерона выше 5 нмоль/л положительно влияют на результаты женских соревнований в беге на дистанции от 400 метров до одной мили (1609 м). Для того чтобы распространить данный вывод на другие дисциплины легкой атлетики, у Бермона и Гарнье не хватило ни времени, ни исходных данных. Позднее под давлением борцов за права меньшинств ученые вообще заявили, что их исследование «могло ввести в заблуждение» и на самом деле они не рекомендовали дискриминационных ограничений.
Жертва секс-контроля
Тем не менее многие федерации взяли цифру в 5 нмоль/л за основу в разделении полов (а некоторые даже снизили границу до 2,5 нмоль/л). Дело в том, что уровень тестостерона — очень удобный показатель для разрешения скандального гендерного вопроса. В крови взрослого здорового мужчины этот гормон содержится в соотношении от 5 до 30 нмоль/л, а в женском — до 2 нмоль/л. Также есть давнее убеждение, что тестостерон повышает силу и выносливость атлетов, а также ускоряет рост их мышц. То есть позитивно сказывается на результатах в силовых и скоростных дисциплинах. И недопуск гиперандрогенных барышень (с повышенным от природы тестостероном) до женских стартов вроде как объективное ограничение. Более элегантное, чем гинекологические осмотры или соскоб слюны, в корректности которого есть большие сомнения.
У Хелиф, согласно медицинским документам из Le Correspondent, уровень тестостерона доходил до 14,7 нмоль/л. И то, что МОК не заставил эту спортсменку пройти перед Олимпиадой курс корректирующей гормональной терапии, — огромный прокол чиновников. Можно, конечно, сказать, что подобные ограничения отданы на откуп федерациям, а боксерская IBA была отстранена от Игр-2024 из-за конфликта с МОК. Но все это бюрократические отговорки и настоящее предательство интересов участниц Олимпиады с обычными женскими показателями. Да, интерсексов сравнительно немного (во всем женском спорте высших достижений известны лишь несколько десятков инцидентов с повышенным тестостероном). Однако мощный резонанс вокруг таких эпизодов давно должен был заставить олимпийских чиновников отнестись к проблеме со всей серьезностью.
Что же делать Хелиф и ей подобным, с учетом того, что их личной вины в случившемся нет? То, что произошло с их организмом, — это не злонамеренный обман, а «ошибка природы» или «божий промысел» (в зависимости от того, как подходить к этому явлению). Вполне вероятно, что до поры до времени боксерша искренне считала себя обычной женщиной. Однако опубликованные документы датированы 2023 годом, а это значит, что Иман, зная о своих особенностях, все равно заявилась на олимпийский турнир, выиграла его, да еще и агрессивно отвечала на хейт в свой адрес. В пример здесь стоит привести историю австрийской горнолыжницы Эрики Шинеггер — первой жертвы секс-контроля в спорте.
В 1967 году эта чемпионка мира была уличена в том, что она — мужчина. Причем это стало новостью и для самой спортсменки. Выяснилось, что у Эрики имеются вросшие в тело мужские половые органы. Во время внутриутробного развития они почему-то не «прорвались» наружу, и их невозможно было обнаружить визуально. Шинеггер ушла из спорта, вернула медали, сделала операцию и, став мужчиной, начала новую жизнь. Вне спорта, но зато честно и без рассуждений о клевете недоброжелателей, чем сейчас занимается команда Хелиф. Надо ли Иман делать операцию — вопрос, конечно, спорный. Решать самой спортсменке. Но то, что ей в нынешнем состоянии не стоит претендовать на награды в женском спорте, — сомнений не вызывает.
