«Выступать даже под флагом AIN — это патриотично». Российская гребчиха Ромасенко — об Играх в Париже

Ромасенко получила право выступать на Олимпиаде после отстранения представительницы Польши Дороты Боровски, в допинг-пробе которой перед Играми был обнаружен анаболический стероид — клостебол. Однако спортсменка сумела доказать, что вещество попало в организм случайно, и также участвует в соревнованиях в Париже. Корреспонденту «СЭ» удалось поговорить с Ромасенко по итогам выступления. Конфликт, связанный с резкими высказываниями главы национальной федерации Евгения Архипова в адрес Олеси, начался уже после этого разговора.

«Она не хочет работать». Глава федерации жестко приложил российскую каноистку за выступление в Париже

Готовилась к Играм меньше месяца

— Есть какие-то шансы на попадание в полуфинал?

— У меня все закончилось, нет. Сейчас надо было попадать.

— Дистанции не хватило в конце?

— Это более спринтерская дистанция. Здесь надо быть мощным. А мне силенок не хватает чуть-чуть. Может, за счет скорости добирать, но, опять-таки, это только в соперничестве. Нужно много международных стартов, и тогда уже корректируешь подготовку. А так я работала как слепой котенок. Прикидывала, какую направленность делать на тренировках.

— Вы же, получается, не готовились к Играм?

— Вообще, по сути, я готовилась конкретно к Олимпиаде, как только взяла лицензию. И месяца не было. Если бы мне сказали: «Олесь, ты сто процентов едешь», тогда бы уже сразу, с весны готовилась. Все равно старалась готовиться с прицелом и на Олимпиаду, и на внутренние отборы, потому что я могла и на Играх БРИКС вот сейчас выступать...

Плюс готовилась к чемпионату России, потом в последний момент пришлось отказаться, чтобы не сбивать подготовку лишним стартом. То есть я там должна была выйти на пик. А это зависит от объемов и направленности. Здесь чуть-чуть скорости не хватает. Сейчас в четвертьфинале уже стала шустрее. Посмотрела видео, сравнила.

У нас сейчас хорошо работают аналитики, все на WhatsApp сбрасывают, просчитывают и дают рекомендации. Но также сейчас нам помогают Елена Исхакова (генеральный секретарь Всероссийской федерации гребли на байдарках и каноэ. - Прим. «СЭ») и Анна Боброва. Они молодцы, очень четко сработали. Не успевала ни над чем задуматься — все уже было сделано. Оставалось только выйти и отработать.

Фото из соцсетей Олеси Ромасенко

Отставание корректируется — тренер подходит и подзатыльник дает

— Довольны тем, что съездили сюда? Точно было не зря?

— Нет, конечно. По сравнению с предварительным заездом думала, что этот будет еще тяжелее. Там была пятой, здесь, по идее, должна была быть последней. Сейчас концентрация лидеров в заезде больше. А я поборолась. Не знаю, насколько было далеко от второго.

— Третья-четвертая, где-то так.

— А от второго далеко?

— Казалось, нет, пара десятых, что-то такое.

— То есть один-два гребка все решали. На самом деле это корректируется. Просто подходит тренер и дает подзатыльник. Говорит: «Так, соберись, тряпка!» (Смеется.) И все, тут ты собираешься в кучу, пошла выигрывать.

— Как вы относитесь к тому, что польку Боровску допустили? У нас пару разбивают просто так — Коровашкова со Штылем.

— Думаю, не надо сравнивать эти два разных случая. У нас один конфликт с МОК, а здесь уже допинговый скандал. Это два разных события. Если ее оправдали через CAS, значит, она предоставила все доказательства. Она показывала мазь, которую использовала. Там в составе конкретно написано — есть такая штука.

А как оно работает, если попало в кожу, сколько надо времени, чтобы продержалось, — минута, две, пять. Она притом обрабатывала, наверное, недельку-две. Лапа — это вообще самое сложное место, где заживают подушечки у собак. И видимо, оно все-таки впиталось в кожу. А там у них еще лаборатории очень чувствительные, видимо, словили этот момент.

— То есть вы нормально относитесь?

— Все равно невозможно стать чемпионом, если ты не работаешь. Ну кто-то предполагает, что это такая схема. Якобы они прикрывались этим. На самом деле не успели просто вывести из организма. Но это все теория.

— Есть решение суда.

— Скажем так, у них есть объяснение, и оно было использовано как основание для решения в ее пользу для допуска к соревнованиям.

— Вы так четко все раскладываете. Не хотите комментатором, как Губерниев?

— Я же мало книг прочитала, в отличие от него. (Смеется.)

Заразную собаку сделали крайней. CAS оправдал провалившую допинг-тест каноистку Боровску

Читала статейки, было больше отрицательных отзывов

— Вы не чувствовали хейта относительно вашего решения пробиться? Многие решили не пробиваться. И не боялись ли вы?

— С чьей стороны?

— В соцсетях.

— Да они откуда знали, я ж туда не выкладывала ничего. (Смеется.)

— Когда стало известно, что вы боролись за попадание на Олимпиаду.

— Это только через СМИ если вот когда выложили, что мне пришла лицензия и я ее подтвердила. Там только, наверное, какой-то хейт был и все.

— То есть вы не прочувствовали, не читали?

— Нет, я читала статейки-то. (Смеется.) Было больше отрицательных отзывов, чем положительных.

— Но вам было все равно?

— Нет-нет, конечно, не все равно. Приходилось через грусть, печаль, тоску все равно идти вперед.

— Гребцы-«академики» сами отказались от участия, что вы думаете по этому поводу?

— Мне кажется, если бы у них были лицензии, то зря не поехали. Это патриотично — выступать даже под флагом AIN. Все знают название страны, откуда мы, — даже в столовой персонал. Только название нельзя говорить, сразу домой поеду. (Смеется.) Или лайк поставил — дисквалифицирован. Я их обычно не ставлю просто.

— Здесь с иностранцами все нормально?

— Да. С теми же польками сейчас ехали в автобусе, общались. С ними рядом кофе пила. Даже несмотря на то, что проиграла, принимала поздравления. Очень рады все. Грустят, говорят, Олеся, давай мы тебя сейчас подтолкнем.

Фото из соцсетей Олеси Ромасенко

Стараемся не поднимать больные темы с украинцами

— Вы были на соседней дорожке с украинкой. Вы вообще здороваетесь или там, так скажем, игнор?

— С украинскими спортсменами пересекаемся часто — в столовой, других местах. Но мы стараемся не разговаривать, не заводить диалог, чтобы не поднимать больные темы. Никто друг друга не провоцирует — ни на разговоры, ни на конфликты.

— Что вы себе скажете по итогам этой Олимпиады?

— Думаю, время покажет. Выводы буду делать спустя некоторое время. В данный момент счастлива, что я здесь. И вы тоже, кстати, подписывали декларацию журналиста. (Смеется.)

— Общаясь с нашими спортсменами, гимнастами, пловцами, вы бы посоветовали им: «Ребят, получайте статус, пытайтесь»?

— Я бы им ничего не советовала. У них своя голова на плечах. Пусть сами думают, надо им это или нет. Но надо не забывать. Сегодня ты на коне, а дальше тебя будут юноши выигрывать. К примеру, я выиграла с 2016 по 2019 год, но сейчас не могу себе этого позволить, потому что чуть хуже получается, чем тогда. Все-таки время берет свое. Когда-то придется закончить. Не надо думать, что завтра ты все можешь изменить. Надо делать сейчас.

— Какие дальше планы?

— Сейчас — приехать домой. (Смеется.) Нет, у меня следующие старты через пару дней.

— У нас?

— Да, Кубок доброй воли. Кстати, классное соревнование. Раньше в Крылатском еще Кубок президента был...

— Страну, наверное, нельзя называть.

— Бразилии, какой же еще. (Смеется.)

— Можно задать вопрос по поводу формы: у нас она зелено-белая, вам тоже организаторы выдавали?

— Это нам дали наши организаторы из федерации, а кто им дал, их надо спросить. Обычно нам наши организаторы предоставляют форму.

— Не жарко?

— Оделась потеплее. Ветерок немного прохладный. Плюс я разогрета была, чтобы заново долго не разминаться. Тепло сохраняет кофта. Ветерок обдувает, а это термо, быстро высыхает. Прям нормально, не жарко.

— То есть вам удобно, потому что Владислав Кравец сказал, что-то, что ему дали, удобно.

— У него в стране, наверное, лучше форму шьют, ему виднее.

«Ехали за победой. Не повезло с погодой». Драма российских каноистов Коровашкова и Петрова

Кто был в гребле, в цирке не смеется

— Мы с коллегой поспорили по поводу полуфиналов. Я говорю, что наши парни молодцы и выиграют золото, а он говорит, что китайцы просто берегли силы. Какой вы придерживаетесь версии?

— На Олимпиаде редко кто может экономиться. Здесь все идут в полную силу каждый заезд. Ну, кроме меня. Я первый заезд вполсилы шла. (Смеется.)

Когда знаешь сетку и знаешь, что в первый-второй не попадаешь и попадешь в следующий заезд, можно немного не гнаться за лидерами. В серединке заехать. А это уже легкая передышка. Ты все равно работаешь, но плотность гребка поменьше. Но я отработала последний заезд. Старалась с вашей поддержкой.

— Карьеру не завершайте, давайте в Лос-Анджелес!

— А вы знаете, сколько лет мне? Если вы закончите тренировки, я вместе с вами.

— Раз вы одна доехали, значит, на кого еще надеяться?

— Я раньше в двойке выступала и в том году тоже хотела отбираться. И шансов причем у нас было много в двойке, я так понимаю. Шансов было много в двойке взять лицензию, а вот на Олимпиаде шансов в двойке выиграть мало было. Ну так же, как у меня в одиночке. Потому что, как ни крути, нужно показывать определенный норматив.

— Один же шанс был в Венгрии.

— Там тоже можно было двойку выставить. Моя напарница хотела. Но так взвесили — вы не выиграете лицензию, что силы тратить?

— Да? Федерация так сказала?

— Да все так сказали.

— У напарницы был статус?

— Ну получила бы. Она хотела, писала мне: «Давай двойку». Я говорила: «Иди добивайся». Мы выиграли Кубок России, и я выиграла одиночку. Это было взвешенное решение. Потом были следующие соревнования, она в одиночке проигрывала по 20-30 метров. Этого нельзя делать. Даже если в двойке выступаешь, все равно надо показывать хороший результат в одиночке. А там дистанция 500 метров, даже не вторая заезжала. Поэтому в принципе федерация приняла правильное решение. Мы с вами много общаемся, но вы давайте, продолжайте. Я теперь свободный человек. (Смеется.)

— Ну расскажите тогда анекдот. Про греблю.

— Греби, гребу... гребу-ля. (Смеется.) Или у нас говорят: кто был в гребле, в цирке не смеется.