Новак Джокович: «Я поставил на кон свое сердце, душу, тело, семью — все, чтобы выиграть олимпийское золото»
Атмосфера на кортах во время Олимпиады отличается от той, что обычно бывает на «Ролан Гаррос» — об этом говорили Даниил Медведев и Мирра Андреева.
На трибунах много нетеннисной публики, которая не стесняется своих эмоций — кто бы что ни рассказывал людям о правилах поведения во время матча. Алькарас своих заводил сам и они с удовольствием велись на каждое вскидывание рук и крик «Vamos!» («Давай» — исп.).
А Джоковича, в копилке которого как раз не хватало только олимпийского золота, приехали поддержать сербы со всего мира — от Канады до Австралии. Периодически они кричали Карлосу что-нибудь креативное вроде: «Hasta la vista!» («До свидания!» — исп.) или «Vamos, Rafa!» («Давай, Рафа!» — исп.), могли похлопать ошибке Алькараса, что в теннисе обычно не принято.
Никакие «шиканья» от местных их не интересовали. Позади нас сидел серб с огромной золотой медалью, который просил всех вокруг присутствующих скинуть видео с его криками. В метре от него на пресс-трибуне находился журналист в футболке Kosova, очевидно албанец. Но конечно, до выяснений отношений не дошло — даже олимпийский теннис не футбол. И после последнего выигранного мяча легенде аплодировали все, а он плакал. Как может рыдать только человек, который точно знает, чего ему стоило добиться успеха.
— Я поставил на кон свое сердце, душу, тело, семью, все, чтобы выиграть олимпийское золото в возрасте 37 лет, — сказал Джокович сразу после победы, а на пресс-конференцию олимпийский чемпион пришел, завернувшись во флаг Сербии.
— Испытываю особенные, ни с чем не сравнимые чувства, — начал Джокович. — До сегодняшнего дня думал, что момент, когда нес флаг своей страны на церемонии Олимпиады в Лондоне, лучшее, что со мной было. Да, до этого воскресенья. У меня была бронзовая медаль Пекина, два проигранных полуфинала следом, а теперь победа над лучшим теннисистом мира прямо сейчас. Это правда очень дорогого стоит.
— Учитывая, как складывался для вас этот год...
— Он реально очень сложный для меня — впервые без титулов за очень долгое время. «Большой шлем» и Олимпийские игры были моими главными целями на сезон. Я сделал все, что мог, чтобы подготовиться к тройке турниров -«Ролан Гаррос», Уимблдон и Олимпиада — и находиться на пике форме. Травма выбила меня из колеи, но я добрался до финала Уимболдона, что можно считать большим успехом. А к старту Игр понимал, что чувствую себя гораздо лучше, увереннее — и физически, и по качеству тенниса. С первых матчей чувствовал — вот он, мой шанс. И его нельзя упустить. Что это будет самой большой и сложной вершиной, на которую мне предстоит взобраться.
— Неужели не возникало сомнений?
— Конечно, возникали. Но у меня была вера. Понимал, что мне 37 лет, что вряд ли доведется сыграть еще на одной Олимпиаде. Это важно держать в уме, но не зацикливаться, убрать весь шум из головы. Нельзя сказать, что победить на олимпийском турнире сложнее, чем, скажем, на соревнованиях «Большого шлема». Но сам факт, что это у тебя есть шанс на это только раз в четыре года, давление, которое испытываешь, представляя свою страну и необходимость оправдать чужие ожидания, добавляют волнения.
— Вы добились всего, чего хотели?
— И да, и нет. Я выиграл все титулы, но выхожу на корт не только ради них. Люблю соревноваться, люблю теннис, мне нравится улучшать свое тело, свою игру. Теннис очень многое дал мне, и я стараюсь отвечать взаимностью — трудом и старанием. И точно могу сказать, что работаю столько же, сколько любой молодой парень.
— Что вы говорили на корте, поднимая руки в небо?
— Благодарил Бога за веру, за данные мне силы и возможности, которые мне удалось реализовать.
— Возможно, вы задумываетесь уже о своем будущем вне корта? Может быть, видите себя президентом Сербии?
— Чувствую себя вполне комфортно на своем месте.
