Трансгендер выступил на Олимпиаде впервые в истории. Обозреватель «СЭ» видела это своими глазами
Главное, что осталось в душе после дебюта Хаббард на Олимпийских играх, — это разочарование. Историческое событие обернулось тремя скомканными попытками, и все. В общей сложности новозеландка провела на олимпийском помосте от силы пару минут. И была предельно далека от борьбы за награды.
Тут не было нерва от слова «совсем». Трансгендер вовсе не отбирает медали у нормотипичных женщин. Никто Хаббард не травит и не гонит с Олимпиады. Ей аплодировали, может быть, чуть сдержаннее, но в целом вполне сравнимо с другими участницами. Никакого буллинга тут и близко не было.
Единственное, пожалуй, что соответствовало статусу уникального дня в истории, — это внимание. Трибуны были полными, словно зрители вернулись на олимпийские арены! Журналисты, члены МОК, официальные лица, спортсмены — в зал пришли вообще все, кто имеет сейчас право относительно свободно передвигаться по Токио. Вопрос только: зачем?
Толерантные штангистки и суперарена
Штангистам удивительно повезло с соревновательной ареной. Зеркальные стены и переходы, потрясающая подсветка, да что там — тут даже в буфете кормят не из одноразовой посуды. Единственное такое место среди всех олимпийских объектов!
Не очень понятно, за что счастье свалилось именно на тяжелую атлетику. Вид спорта, который потонул в допинговых скандалах и на грани исключения из программы Олимпиад. Но по антуражу эта арена уверенно даст фору залам для спортивной гимнастики или фехтования. А тут еще и колоритные участницы — просто мечта для фотографа.
Если честно, Хаббард не особенно-то и выделялась среди соперниц. Нестандартно выглядит тут вообще каждая. По габаритам, например, Лорел даже не была самой крупной. 146 кг собственного веса для женской тяжелой атлетики далеко не предел. На помост выходили, например, 150-килограммовая китаянка Ли Венвен. А абсолютная рекордсменка здесь — Харизма Амоэ-Таллант из Австралии, еще на 4 кг тяжелее. И это в 22 года!
В общем, если существует на свете идеальная среда для олимпийского дебюта трансгендера, то это была она. Наверное, в том числе поэтому Лорел так толерантно принимали. Когда сам отличаешься от других — пусть и только внешне, — буллить кого-либо совсем некрасиво.
Загадка: зачем Хаббард заявила неподъемный вес?
А вот дальше случилась полная загадка. Изначально Хаббард заявила стартовым весом в рывке 116 кг. Это приличная, но не максимальная цифра. Скорее всего, она обеспечила бы место в топ-6, но не в призовой тройке. Но по крайней мере, Лорел могла бы попытаться что-то изменить во втором упражнении, толчке...
Игры со стартовым весом в тяжелой атлетике случаются сплошь и рядом. Участницы меняют заявленные цифры по пять раз каждая уже по ходу соревнований. Непонятно, как тут судьи умудряются ничего не путать. Так что когда Хаббард подняла стартовый вес до 120 кг, это казалось тактическим ходом. Такой вес позволял ей выйти на помост предпоследней, то есть в теории давал больше времени на отдых.
Но 120 кг Хаббард не взяла. И тут бы 9 из 10 штангистов оставили эту же цифру для второго подхода. А Лорел вместо этого подняла аж на 5 кг — до 125. Это самый большой вес дня! Не сказать, что для новозеландки это совсем неподъемно. Во второй попытке она даже встала — кстати, под ободряющие крики публики. Но судьи не засчитали подход из-за технической ошибки. Ну а в третьем подходе все было уже совсем безнадежно.
И тут случилось странное. Зал стал стремительно пустеть: кто-то устремился в смешанную зону, чтобы пообщаться с Хаббард, кому-то просто дальше стало неинтересно. И это было дико обидно для остальных участниц. Венвен установила олимпийский рекорд в пустом зале. Для Токио это, конечно, не новость, но ведь могло быть иначе.
Есть четкое ощущение, что на самом деле Хаббард просто испугалась. Она точно могла бы поднять вес поскромнее и выступать дальше. Но слишком велико было давление. И главным ее желанием на олимпийском помосте было то, чтобы это поскорее закончилось. Закончилось бесславно, ну и пусть.
А еще, возможно, это была уловка чтобы ускользнуть от навязчивого внимания прессы. Проект «как вывести Хаббард с арены мимо журналистов» новозеландцы реализовали с дьявольской хитростью. Когда вереница коллег за интервью к Лорел напоминала очередь за колбасой в самые голодные времена, пресс-атташе объявил: «Хаббард обязательно придет, но после завершения всех соревнований». А это — минимум час ожидания в душном коридорчике.
Так что журналисты разошлись смотреть соревнования и писать материалы. А когда вернулись, вдруг выяснилось, что Хаббард уже прошла через смешанную зону. «Почему так вышло? Она передумала!» — ответ новозеландца.
Выступление Хаббард точно не тянет на рекламу трансгендеров в спорте. Скорее, это тот случай, когда неудобно всем: спортсменке, чья личная жизнь стала топ-новостью во всем мире, и журналистам, вынужденным муссировать интимные темы. Непонятно, кто вообще выиграл от того, что Лорел вот так съездила на Олимпийские игры. Если только чиновники МОК, которые наверняка выдохнули. Выиграй новозеландка медаль — их бы снесло ураганом критики.
