Сергей Шубенков: "Если судиться, то остаться в выигрыше – нереально"
– Начнем с самого актуального. Вы собираетесь судиться с Международной федерацией легкой атлетики (ИААФ) или еще кем-либо из-за вашего недопуска на Олимпийские игры?
– Из разговора с агентом и юристом я понял, что ощутимых перспектив мало. Скорее всего, мы потратим больше, чем можем получить даже при самых оптимистичных раскладах. При этом я полностью уверен, что если мы пойдем до конца, то в конечном итоге нашу правоту признают. Но вот денег на весь этот путь у меня, увы, нет.
Сейчас две линии – компенсация за пропущенную Олимпиаду и получение допуска на международные старты – расходятся. Вторую оптимальнее всего решать дипломатическими мерами. Минспорту и Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) проще договориться с ИААФ, нежели пытаться добиться правды какими-либо другими путями.
НА СУД НУЖНО ПРИМЕРНО 300 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ
– Насколько, по-вашему, тормозит процесс тот факт, что сейчас у ВФЛА практически нет руководства?
– В октябре оно сменится. Так что ничего страшного не вижу. А в ноябре исполнится год нашему отстранению. И пора уже приходить к какому-то знаменателю. Думаю, ИААФ сделает какие-то шаги навстречу. Все-таки президент федерации Себастьян Коэ официально заявлял, что хочет возвращения России в мировую легкоатлетическую семью. Другое дело, что эта позиция несколько аморфная. Нам, спортсменам, важно не только слышать что-то, но и иметь представление о сроках. А пока нет даже каких-то конкретных условий.
Что касается пропуска Олимпийских игр, то я действительно хочу, чтобы кто-то мне это компенсировал. В том числе, ИААФ. Но дело в этом направлении идет очень тяжело. И, боюсь, ничего не получится.
– Почему не получится?
– Смотрите. Максимальная сумма компенсации, на которую я могу рассчитывать при самых супероптимистичных расчетах – примерно 300 тысяч долларов. Но ровно столько же придется потратить на юристов! Ведь судиться надо в Монако, поскольку ИААФ находится именно там.
– Коллективный иск в этом случаем невозможен?
– Нет. У меня одна сумма ущерба, у Исинбаевой – другая, а еще у кого-то – третья. Каждый случай индивидуален. Но остаться в выигрыше почти нереально. Вот Мария Савинова судится по известному делу с Юлией Степановой. Потратила огромную сумму, а воз и ныне там. Допинговые дела по той истории все еще тянутся. Люди находятся под временным отстранением уже полтора года. Они пытаются защищаться, но все только затягивается, в результате чего спортсмены теряют драгоценное время. Если и я начну судиться, нет никаких гарантий, что и мое дело разберут быстро.
Вообще получается парадокс. Все понимают, что я и другие российские "чистые" спортсмены правы, но никак доказать это невозможно. И что-то получить за это – тоже. Остается надеяться, на обещание Владимира Владимировича и нижестоящее руководство, что какое-то поощрение нас все-таки настигнет. Вот и солью его на монакских юристов (смеется).
ОТДЫХ? ПОЕДУ НА СБОР В АДЛЕР
– Только честно: как отреагировали на результаты на Олимпиаде?
– Расстроился лишний раз, но не более того. Когда стало окончательно ясно, что не едем, было куда хуже.
– Помните, когда последний раз было такое, чтобы тройка в барьерном спринте на крупном старте закрывалась с результатом 13,24?
– А чтобы выиграть олимпийское золото или чемпионат мира, не выбежав из 13 секунд? Разве что Давид Оливер победил в Москве-2013 с 13,00. Но он все равно крутой парень, ему можно. Личный рекорд – 12,89! Так вот, держим-держим этот уровень. И вдруг на Олимпийских играх, где должен быть максимальный всплеск – бац, и 13,05. Ну, куда это?
– Зато человек, в прошлом году пробежавший 12,98, комментировал олимпийский турнир по ТВ.
– Кстати, я ведь помимо прочего комментировал ходьбу на 50 км. Такое удовольствие получил! Даже представить не мог, что может быть так интересно. Они же идут больше 3 часов! Но там каждую минуту происходило что-то интересное. Кто-то упал в обморок, там обходы, тут попытки оторваться, один бортанул другого, что тот улетел в ограждение. Столько всего! Такая драма!
– Сезона как такого у вас не было, но голову разгрузить после всего произошедшего, наверное, даже важнее. Планируете отдыхать?
– Да я по весне вписался в ремонт. Как рассуждал? Даже если не будет коммерческих стартов, на Олимпиаду-то мы поедем. Выступлю там, как следует, получу какие-то деньги, машину. Буду ездить на ней, а старую продам. Еще останется на крепкий, качественный ремонт. А получилось, что мы и без Игр, и без средств…
Да, обещали как-то компенсировать. Хорошо, положу не итальянскую плитку, как хотел, а российскую. Может, и на отдых хватит. Но пока настраиваюсь, что ограничимся восстановительным сбором. В Адлере.
