Александр Легков: уполномоченный по рогам и копытам

     ЧЕМПИОНАТ МИРА

     Интервью "СЭ" дал один из самых талантливых российских лыжников, который в ходе сегодняшней эстафетной гонки будет отстаивать звание вице-чемпиона мира, завоеванное два года назад в Саппоро.

Сергей БУТОВ из Либереца

     Все было бы очень просто, если бы 25-летнему Легкову все-таки досталась совершенно заслуженная медаль в дуатлоне. Но нелепое падение за несколько сот метров до финиша оставило его четвертым. Организовать интервью сразу после гонки было проблематично, так как Александр, мягко говоря, был вне себя от злости. Только спустя несколько часов ваш корреспондент решился на пробный звонок менеджеру российской сборной, всесильному Юрию Чарковскому. "Легков у нас в трауре, - засмеялся всесильный. - Ладно, приезжай вечером в гостиницу, что-нибудь придумаем".

     Ровно в 20:00 Легков ждал меня на проходной. Я мысленно зааплодировал Чарковскому, однако выяснилось, что Александр ожидал вовсе не корреспондента, а шаттл в сторону центральной площади Либереца, где вручали награды за дуатлон первой шестерке. Это был добрый знак - значит, уже отошел после гонки. По возвращении с награждения мы закрылись в его просторном гостиничном номере.

     - А чего это вы, как говорил Полиграф Полиграфович Шариков, один "в восьми комнатах проживаете"?

     - А я специально тренеров попросил никого ко мне не селить. Со дня на день должен мой друг Дементьев приехать, под эстафету. Мы с ним везде живем вместе. Вот койку ему приготовил.

     - Саша, можно я не буду стонать по поводу падения в дуатлоне? Давайте по-деловому. Что там произошло?

     - Да сам виноват. Не удержался на ногах. Может, немножко отвлекся, может, расслабился. Когда уже начал заходить на поворот, подвернулась то ли ямка, то ли кочка. Короче, не помню я толком, что произошло. Помню, что на земле оказался.

     - А вы что, уже "финишировать" начали?

     - Нет-нет. Я понимал, что борьба-то вся впереди. Впереди шел Содергрен, сзади Ди Чента, который также был опасен, хотя мне потом и сказали, что он к тому моменту катил вяло. Так что никакую медаль на себя, как, возможно, некоторые посчитали, я заранее не повесил.

     - Хотя она почти наверняка была бы.

     - Скорее всего. Ко мне потом итальянцы подходили, благодарили. "Грациа, Легков!", - говорят. Отдал я, конечно, медаль, чего уж там.

     - В Либереце вы упали, два года назад вам на лыжи наступили. Чего ждать через два года, в Осло?

     - Вот такая у меня судьба. Мыслей много на этот счет. Главное, я ведь не могу признаться, что я слабый и что у меня ничего не получается. Вроде все при мне, но вот дважды подряд не повезло. Надо это дело как-то исправлять. Я же действительно понимаю, что могу со всеми этими парнями бороться. В общем, хочется верить в то, что в дальнейшем это окупится. И вернется, может, даже в двойном размере. Впрочем, это я сейчас такой рассудительный, а вот сразу после гонки другими категориями рассуждал.

     - Да я, собственно, это видел. Потому и не стал лезть с вопросами.

     - Ну и правильно.

     - Говорите, итальянцы подходили, благодарили. А сам Ди Чента разве не подходил?

     - Вот как раз сейчас, после награждения, подошел. Сказал: парень, у тебя все еще впереди. Ну а что он может сказать?

***

     - У вас с Дементьевым настоящая мужская дружба. Во всех интервью говорите друг про друга только хорошее. Как так получилось, что вы сошлись не разлей вода?

     - Мы ровесники, выступаем за один регион - Ханты-Мансийск. Да и дополняем друг друга. Он более мягкий по характеру, я более взрывной. И вообще он человек хороший.

     - Почему Дементьев пока не может выйти на тот, туринский, уровень?

     - Честно сказать, я ему ни разу не задавал вот так, в лицо, вопрос: почему ты не можешь выйти на тот уровень? Я лично считаю, что у него все хорошо. И что после Олимпиады он ровным счетом ничего не растерял.

     - Вы с Дементьевым не только гостиничные номера делите, но и синяки с шишками. Как вас угораздило попасть в декабре в аварию?

     - На самом деле это нешуточная тема. Я впервые попал в такую серьезную аварию и осознал это очень быстро. Мы собирались на этап Кубка мира во Францию. Оставалось проехать 10 километров до Домодедова, как с Т-образного перекрестка выехал джип и встал посреди дороги. Видимо, кого-то пропускал со встречной нам полосы, а на нас даже не посмотрел. Друг, который сидел за рулем, выкрутил руль влево, но избежать столкновения не удалось. Я сидел сзади, Дементьев впереди. У ребят сработали подушки безопасности, а вот меня швырнуло вперед. Ударился лицом о сиденье, не успев даже руку подставить. В салоне все задымилось. Я ногой толкнул дверь, выскочил на улицу. "Джон, нос кривой?" - говорю Дементьеву. "Ага". Ну, все понятно - перелом. Мы почти сразу схватили попутку, чтобы не опоздать в аэропорт. Едем, и чувствую: все лицо заплывает. Отныне всегда пристегиваться буду. А то ведь у нас раз сзади сидишь, так и пристегиваться не надо. Хотя во всем мире это принято.

     - Первый раз нос сломали?

     - Нет, второй. Первый раз еще в детстве, но подробностей уже не помню. Да ладно, я спокойно к этому отнесся. Мужская, можно сказать, травма. Пройдет.

     - Вам никто слова не сказал бы, если бы вы не побежали на следующий день после аварии ту гонку во Франции. А вы побежали и даже выиграли бронзовую медаль.

     - Никто ничего не сказал бы - тут вы правы. Но я хотел бежать! У меня хорошее состояние было. Я специально подходил к тому этапу, серьезно готовился. И решил, что сломанный нос - не повод пропускать.

     - Помнится, вам специальную маску смастерили.

     - Ага, бандаж такой. Да нормально в общем-то бежалось. Небольшая боль была, и все. Я, правда, как вышел на старт с такой физиономией, все пальцем покрутили возле виска - крэйзи, крэйзи. Ладно. Пусть знают, что русский мужик все может.

***

     - Мало кто знает, что вы человек с двумя фамилиями. Как вы из Лёгкова превратились в Легкова?

     - Как только вышел на международный уровень. В английском же нет буквы "ё". На соревнованиях все время называли Легковым. Так и повелось.

     - А в сборной вас как называют?

     - Легков. А вот мои друзья, которые в Красноармейске живут, говорят - Лёгков.

     - А Дементьев вас как зовет?

     - Дементьев меня Кошкой называет.

     - Ха! Почему?

     - Давняя история. Когда еще только попал в юниорскую команду, смотрели по телевизору одну нашу передачу. Так там женщина все время говорила: "Я кошка, прыгаю только раз". Все это потом повторяли. А у меня, видать, лучше всех получалось.

     - Вспомнил! По интернету гуляли фотографии, где на комбинезоне у вас на спине было написано "Кошка".

     - Не на спине, а ниже. Но не суть. Это Дементьев придумал. У шведов в свое время были такие комбинезоны, с отпечатанной аббревиатурой - SWE. Ну, мы и сделали себе такие же по образу и подобию. У меня "Кошка" было написано, у Дементьева - "Дема".

     - Я читал несколько ваших интервью, где вас спрашивали о звездной болезни. А где, собственно, та грань, с помощью которой люди могут отличить звездную болезнь, скажем, от уверенности в себе?

     - Наверное, если я кому-то не нравлюсь, то он при любом удобном поводе скажет: все, зазвездил. Но те, кто давно меня знают и понимают, никакой такой болезни во мне не обнаруживают. Просто разные бывают в жизни ситуации. Хотя я никогда еще себе не позволял подумать, что я сильнее всех и сейчас, дескать, вас шапками закидаю. Я уважаю всех спортсменов в целом и каждого в отдельности.

     - Я смотрел как-то по телевизору "Большие гонки" с вашим активным участием. Вы у нас с тех пор, можно сказать, уполномоченный по рогам и копытам?

     - Ну да, есть такое дело. Воевал с быком. Хорошо, что вообще выжил! Я-то думал, это хиханьки-хаханьки, а там все серьезно оказалось. Как запустили в клетку, вокруг меня все перестало существовать. Таких острых ощущений еще никогда не испытывал. Страх животный и одновременно азарт. Я в этой клетке быстро осознал все свое бренное существование.

     - Вам тяжело вообще быть публичным человеком? Ведь как наверняка было? Жил-был простой парень Саша Лёгков, а потом он вдруг стал всем нужен, его мнением стали интересоваться, обсуждать его поступки.

     - Честно говоря, я не замечаю ажиотажа вокруг своей персоны. Может, еще не тех высот в спорте добился? Друзья меня любят как друга. Родные - как родного человека.

     - А вы готовы к тому, что в какой-то момент начнется обратный процесс - от популярности к тихому забвению?

     - Да, так и будет. Все это я прекрасно понимаю. Это жизнь. Придет момент, когда другой придет на мое место. Просто пока я хочу как можно дольше оттянуть этот момент, держу свое место, борюсь за него.

***

     - Вы начинали в спорте с хоккея. А как в вашей жизни возник биатлон?

     - А я когда пришел в лыжи, оказалось, что это секция биатлона. Так что теперь знаю, как правильно лежать лежку и стоять в стойке. В принципе стрельба у меня всегда неплохо получалось. Старший брат в свое время серьезно биатлоном занимался. И тренаж дома был.

     - Ну вот. Ели бы сейчас собак на чемпионате мира в Корее…

     - Да как-то все неорганизованно тогда было. Винтовок, патронов - ничего не хватало. Так что, когда Владимир Васильевич Гринев меня заметил и перевел в лыжи, я особо не сопротивлялся. У него я за два года вышел на уровень чемпиона Москвы. А уж потом попал к Юрию Викторовичу Бородавко. С тех пор работаем вместе.

     - Бородавко - "ваш" тренер?

     - Да. Это человек, которому я полностью доверяю. И считаю, что все у нас в сборной будет хорошо.

     - Какие впечатления остались от работы в сборной с прославленной Еленой Вяльбе?

     - Персонально я с ней не работал, все-таки она была главным тренером. Хорошая очень женщина Елена Валерьевна. До сих пор поддерживаем отношения. Она приезжала недавно на этап Кубка мира в Демино. Да и сюда, в Чехию, еще, может быть, приедет.

     - С кем-то из известных ныне биатлонистов общаетесь?

     - Да. С Николаем Кругловым, например. Можно даже сказать, дружим. В принципе знаю всех сборников. Классные ребята!

     - Почему, на ваш взгляд, лыжи так потеряли в популярности по сравнению с биатлоном?

     - Во-первых, телетрансляций биатлона стало намного больше, чем лыжных. Во-вторых, играет свою роль "фактор стрельбы". Стрельба - это, знаете ли, не просто бег с соплями до колен. Она завораживает. Если посмотреть всю гонку от начала до конца, то можно убедиться, что стрельба занимает процентов 90 всего эфирного времени. Лыжню там показывают, кажется, просто чтобы убить время от одного стрельбища до другого. Это нравится людям. Хотя лично я считаю, что лыжи ничуть не хуже, а борьба на дистанции намного жестче.

***

     - Видел вас на концерте группы Deep Purple, которая выступала на церемонии открытия чемпионата. До конца досидели?

     - Какое там! Одну песню послушал, и все. Все-таки чемпионат мира, тут не до концертов. Хотя мне понравилось. Мужики, правда, уже старые, но песни у них хорошие. Это ведь они исполняют - пам-пам-пам, па-пам-па-бам?

     - Ага. Smoke on the water называется.

     - Жаль, что не с нее начали!