«Начала печь булочки и тут увидела письмо». Йохауг вспомнила, как ее уличили в допинге
Четырехкратная олимпийская чемпионка Тереза Йохауг опубликовала главу из своей автобиографии, которая увидит свет осенью этого года. Отрывок посвящен самому неоднозначному эпизоду в карьере 34-летней спортсменки — допинговому скандалу 2016 года, который стоил норвежке участия в Олимпийских играх в Пхенчхане и, скорее всего, нескольких больших наград. Выдающаяся лыжница была поймана на запрещенном препарате клостебол, который якобы содержался в заживляющей мази трофодермине. Его Йохауг во время высокогорных сборов в Италии дал врач команды для лечения трещин на губах. После сборов Тереза вернулась домой в Холменколлен в квартиру, где жила со своим бойфрендом Нильсом Якобом Хоффом. И там ее застали ужасные новости.
Мой вопль слышала вся улица
«В тот день я собирались сделать булочки с корицей и отправила Нильса в магазин, чтобы купить ингредиенты для выпечки. Казалось, ничто не может омрачить моей радости по поводу того, что мы с моим парнем снова вместе», — рассказывает звездная лыжница. В какой-то момент она вспомнила, что забыла внести в список покупок кардамон, и схватила телефон для того, чтобы предупредить об этом Хоффа. На телефоне были пропущенные звонки от тогдашнего менеджера национальной сборной Видара Лефшуса. «Он звонил нечасто, поэтому я удивилась, что же могло ему понадобиться от меня в выходной день, — вспоминает Йохауг. — Потом я обнаружила, что в моей почте висят несколько непрочтенных писем. Верхнее из них было от Антидопинговой службы Норвегии. Не помню, чтобы они когда-нибудь писали мне раньше».
В теме письма значилось: «Получен положительный тест». Тереза напряглась, но паника охватила ее не сразу. Первой была мысль: «Это какое-то недоразумение. Должно быть, антидопинговая служба просто ошиблась адресом». Лыжница лихорадочно открыла сообщение и прочла информацию, что образец мочи, взятый во время внесоревновательного допинг-контроля в Осло 16 сентября 2016 года, содержит запрещенный препарат клостебол. Несколько раз перечитав написанное, Йохауг поняла, что никакой ошибки нет и письмо предназначалось именно ей. «Я подняла глаза к зеркалу, встретилась взглядом с самой собой и в отчаянии заорала как сумасшедшая. Должно быть тот крик слышала вся улица», — написала спортсменка в автобиографии.
В это время Нильс уже подходил к двери их квартиры (так и не купив кардамона) и, услыхав страшный вопль подруги, решил, что с Терезой произошел какой-то несчастный случай. Так, в общем-то, и было, ведь Йохауг на протяжении всей карьеры позиционировала себя как «чистая спортсменка» и жестко высказывалась о допингерах. Хофф ворвался в комнату и застал девушку в невменяемом состоянии. Тереза стояла у зеркала, рыдала и повторяла только одну фразу: «Я не сделала ничего плохого». Потом было несколько месяцев ада, которые включили в себя расследование, публичные объяснения, приговор, арбитраж и новый приговор, оставивший Йохауг без Пхенчхана-2018. В своей книге норвежка пишет, что эти испытания сделали ее только сильнее. И возможно, без них она не сумела бы завоевать семь золотых медалей на двух последних чемпионатах мира.
Потрясающий человек
Конечно, подобные детали о переживаниях великой чемпионки вызывают к ней дополнительную симпатию. Однако стоит иметь в виду, что Йохауг — мастер игры на публику. Чего стоила ее знаменитая пресс-конференция 13 октября 2016 года, когда Тереза, горько рыдая перед журналистами, рассказывала, что стала жертвой дурацкого стечения обстоятельств. Норвежская лыжная федерация, получив 4 октября известие о положительной пробе Йохауг, за неделю сумела подготовить подробнейшее объяснение случившегося с комментариями всех заинтересованных лиц. Согласно официальной версии, в период с 4 по 15 сентября лыжница использовала крем трофодермин для лечения ожогов на губах, которые она получила во время сбора в Италии. В состав крема входил запрещенный стероид клостебол. Этот крем Йохауг назначил врач команды. Более того, сдавая внесоревновательную пробу 16 сентября, Йохауг указала в протоколе допинг-контроля, что пользуется трофодермином.
— Я беру на себя полную ответственность за то, что в организм Терезы попал клостебол, — заявил тогда врач команды Фредрик Бендиксен. — Йохауг — потрясающий человек, который всегда очень ответственно относится к своим поступкам. Сейчас для меня самое главное — сделать все возможное, чтобы она не была наказана за использование крема, который прописал ей я.
И все было бы ничего, если бы не выяснилось, что на упаковке того самого злосчастного крема не имелась яркая надпись «Допинг!». В соответствии с итальянскими законами, такое предупреждение наносится на все лекарства, в состав которых входят запрещенные в спорте вещества. Как мог профессиональный спортивный врач, явно покупавший мазь не в супермаркете, а в специализированной аптеке, проигнорировать такое предупреждение? И как могла проморгать бросающуюся в глаза маркировку спортсменка, которая «ответственно относится к своим поступкам»?
Олимпийский комитет Норвегии в феврале 2017-го принял решение о дисквалификации Йохауг на 13 месяцев начиная с даты положительной пробы — 16 сентября 2016 года. Это означало, что лыжница фактически пропускала только один сезон. Получив возможность возобновить выступления уже с конца октября 2017-го и спокойно пройти все отборы на Олимпиаду в Пхенчхане. Однако Международная лыжная федерация (FIS) с этим не согласилась. По мнению FIS, Йохауг допустила халатность и заслуживала наказания на срок от 16 до 20 месяцев. CAS поддержал апелляцию федерации — и Йохауг получила 18 месяцев дисквалификации, оказавшись за бортом главного старта четырехлетия.
Безвинно пострадавшая?
Тереза потом рассказывала, что после приговора CAS хотела бросить лыжи. «Я потеряла радость от тренировок и несколько недель вообще не надевала лыжный комбинезон. Долгое время не могла нормально спать — в основном просто плакала, плакала, плакала и плакала. И была очень злой на весь мир», — рассказывала спортсменка. Впрочем, все это не помешало Йохауг вернуться даже сильнее, чем она была до дисквалификации. Начиная с осени 2018 года Тереза просто не замечала соперниц, выиграв все, что возможно. В дистанционных гонках все ее поражения за четыре последних года можно пересчитать по пальцам одной руки.
История с допингом периодически вспоминалась, когда журналисты видели феноменальные отрывы норвежки от соперниц. Но формально Йохауг так и осталась жертвой халатности врача и собственной невнимательности. И все это, наверное, можно было бы принять на веру, если бы не практика использования клостебола другими спортсменами. В общем-то, стероид, повышающий работоспособность, в спорте не особо и нужен. Однако на нем регулярно попадаются представители самых разных дисциплин. В 2003 году положительный тест на этот препарат сдала бразильская прыгунья в длину Морен Хига Магги. Южноамериканка тогда объяснила, что клостебол тоже содержался в креме, правда, там речь шла о креме для депиляции.
Трофодермином объясняет свой положительный анализ на клостебол на Олимпиаде в Пекине фигуристка Лаура Баркеро. Якобы эта испанка использовала мазь для заживления порезов от лезвий коньков между пальцами руки. Из-за клостебола были проблемы и у бразильского пловца Габриэля Да Силва Сантоса. Но там объяснения были еще экзотичнее. Спортсмену удалось доказать, что он «заразился», когда после душа вытерся полотенцем, которое использовал другой член его семьи. А игрок сборной Италии по баскетболу Риккардо Мораскини поведал, что клостебол попал в его организм во время интимной близости — его подруга перед этим случайно порезала палец и обработала его все тем же трофодермином.
Конечно, жизненные ситуации могут возникать самые разнообразные, и неправильно бездоказательно обвинять всех перечисленных спортсменов в том, что они вместе с Йохауг «сидели на стероидах». Однако случайностей слишком много. И это заставляет читать душещипательные истории про безвинно пострадавшую Терезу совершенно под другим углом.
