РусАЛЛОЧКА. История самой обаятельной синхронистки Рио-2016
Алла ШИШКИНА
Родилась 2 августа 1989 года в Москве.
Занималась музыкой и балетом, а в 7 лет, увидев по телевизору соревнования по синхронному плаванию, уговорила родителей отвести ее в секцию.
В сборной России с 2005 года.
Двукратная олимпийская чемпионка (2012, 2016). 11-кратная чемпионка мира (2009, 2011, 2013, 2015). 5-кратная чемпионка Европы (2010, 2014, 2016).
На самом-то деле у российских синхронисток не самая завидная судьба. И речь даже не про знаменитые тренировки Татьяны Покровской, которые занимают практически всю жизнь прекрасных принцесс, так что время остается только на сон.
Во-первых, они обречены на успех – после стольких лет побед никто в России уже не поймет внезапного поражения. Во-вторых – речь идет о групповых выступлениях – милые девушки в сознании зрителей воспринимаются как единое целое, как неделимая непобедимая команда, где одна похожа на другую как две капли воды, и не каждую даже знают по имени. Но ведь они же совсем разные – по характеру, по темпераменту, по судьбе. Скажите, разве это справедливо?
Вот, к примеру, ни один рейтинг самых красивых и обаятельных участниц Игр-2016 (не только в составе сборной России, но и вообще) не должен обойтись без Аллы Шишкиной. Теперь – двукратной олимпийской чемпионки. В Лондоне она была на правах молодой, в Рио выступала уже как опытная спортсменка. В интервью "СЭ", уже в Москве, Шишкина рассказала о том, как вырастают, живут и благодаря чему побеждают русские русалки.
ТАТУИРОВКИ И ПИРСИНГ В ВИДЕ ОЛИМПИЙСКИХ КОЛЕЦ
– Как вы попали в синхронное плавание?
– Все началось, когда была еще совсем маленькой и впервые увидела этот вид спорта по телевизору. Точно уже не помню – скорее всего, показывали либо Олимпиаду, либо чемпионат мира. Сказала родителям, что мне это очень нравится. Прежде занималась музыкой, балетом, но душа ни к чему не лежала. Родители говорят: "Если отдадим туда, а ты опять бросишь и будешь жаловаться, что тебе тяжело, то все – заберем, и будешь сидеть дома, учиться".
– Жестокая альтернатива.
– Да, я учиться особо никогда не любила (смеется). Поэтому никогда не жаловалась, даже если правда становилось тяжело. И вот в этом году уже 20 лет, как я тренируюсь.
– Что просят сделать ребенка в первый день загадочной (лично для меня) секции синхронного плавания?
– Поскольку я занималась балетом, то села на все шпагаты. Уже умела плавать – и сразу поплыла. Тренеры восхищались: берем вообще без вопросов, практически готовый ребенок. Хотя сейчас уже все приходят подготовленными. И тренироваться начинают аж с четырех лет. А мне тогда, в 1996-м, было семь, и это считалось "не поздно". Теперь же семилетним, особенно кто плавать не умеет, могут дать от ворот поворот.
– А вы воды не боялись?
– Нет! Сразу пришла в "Олимпийский", где шестиметровый бассейн. Мой первый тренер Елизавета Филаткина – бывшая спортсменка, только-только ушла из сборной. Потом она тренировала сборную Италии. Спустя много лет, в 2009-м, мы с ней встретились в Риме, на моем первом чемпионате мира. Став двукратной чемпионкой, подошла к ней: "Елизавета Львовна, вы, конечно, меня не помните, но вы мой первый тренер". А я уже большая, на две головы выше ее. Она смеется: "Конечно, не помню! Но поздравляю от всей души!"
– Что заставляют делать крошечную синхронистку в первые дни занятий?
– Вначале учили хорошо плавать всеми стилями. Синхронистки, поверьте, плавают не хуже иных пловцов. Часто сравниваем показанное время – думаю, могли бы выполнить олимпийский норматив, чтобы попасть на Игры!
– Ничего себе. Какой у вас рекорд?
– Сотку за минуту кролем. В основном плаваем короткие дистанции. 50 кролем, 25… Еще детям дают самые простые упражнения – кувырок, кружок, квадратик.
– В какой момент синхронное плавание превратилось из хобби в профессию?
– Мне кажется, уже семилетним ребенком поняла, что это моя работа, хожу на нее каждый день и буду профессионалом. А лет в 16 – 17 стали платить первую зарплату: "О, теперь это точно работа!"
– Какой была первая зарплата?
– Три тысячи рублей. Как сейчас помню. Потому что на эти деньги пошла и проколола пупок.
– Краснею, но все равно спрошу – какой выбрали пирсинг?
– Сережку в виде олимпийских колец! Изготовила на заказ, после победы в Лондоне. Сначала хотела татуировку, но потом многие сделали, и я отказалась от идеи.
– Татуировки разве не под запретом для синхронисток?! Вы же должны выглядеть более или менее одинаково.
– То, что под купальником, – нет. Остальные татуировки замазывают толстым слоем крема. Таких девушек много. В украинской команде тату почти у всех. Причем там, где видно, – на запястьях, щиколотках. Они просто маскируют. Сейчас косметика водостойкая и держится прекрасно.
ДЕСЯТЬ ЧАСОВ ШЕСТЬ ДНЕЙ В НЕДЕЛЮ
– Рассказывают, что российские синхронистки тренируются какое-то неимоверное количество времени. Расскажите про ваш обычный, рутинный день.
– Подъем… Ой, это вообще отдельная история, сейчас расскажу. У меня организм настолько привык вставать в одно и то же время, что доходит до смешного. Просыпаюсь, смотрю на телефон – 7:13. Думаю, ладно, пора вставать. И так каждый день – 7:13, 7:13, как робот! На Олимпиаде время было другое, сменились часовые пояса, и порой вставать приходилось еще раньше. Некоторые тренировки проходили в пять утра. Потом Игры закончились, мы чемпионки, первый день, чтобы выспаться. И я такая открываю с утра глаза, думаю: "Как же хорошо!" Смотрю на телефон. 7:13!!! Как я смеялась как сумасшедшая. Что это за наваждение!
Но давайте к распорядку дня. Итак, подъем. Завтрак. В 9 утра – в зал.
– А там?
– Сначала – ОФП, минут 45. Потом приходит тренер, с которой мы под музыку имитируем элементы, как в воде. Это длится еще час. Дальше – в воду. Сначала идет подготовка, как у пловцов. Плаваем на время минут 45. Далее полчаса специальный проплыв – с одной ногой, с двумя руками наверху и так далее. Потом начинаем работать на месте. Тренер дает задания, и все отрабатывается без музыки.
Наконец, начинается основная отработка, уже под музыку. Это если программа уже поставлена. Если же нет, то стараемся придумывать движения. Тренер говорит: "Я вижу нечто такое…" Все начинают крутиться, что-то выдумывать. Тренер смотрит и кому-то одной говорит: "О, вот это повтори, сейчас куда-нибудь вставим". Вот так, совместными усилиями выдумываем. Таким образом, первая половина дня – это примерно два часа в зале и четыре в воде.
Далее – обед. Перерыв час-полтора, чтобы поспать. Вторая тренировка – еще четыре часа на воде. Минут 15 просто разминаешься, плаваешь – и снова работа под музыку.
– Где вы спите в промежутке между тренировками?
– На "Озере Круглом", где тренируемся, гостиница в 5 минутах ходьбы от бассейна.
– Читал, что работаете шесть дней в неделю, прямо как мы в "СЭ". Выходной у вас суббота или воскресенье?
– У нас вообще не так. График плавающий: пять рабочих – один выходной.
– Сколько длится отпуск у синхронистки? Он вообще есть?
– Конечно. Все зависит от ситуации. После Игр команда сменится, придут молодые. Их постараются собрать побыстрее – во второй половине сентября. А так дают по два месяца отдыха. После Лондона дали аж три.
ТРАВМЫ, ТУРИЗМ
– В каждом виде спорта есть характерные травмы. Что болит у синхронисток?
– Травм оказалось очень много. Хотя раньше думала, у нас вообще не травмоопасный спорт. Лично я в свое время лечила в Китае спину – защемление нерва в поясничном отделе. Есть разнообразные растяжения. Девчонки оперировали вылетевшие плечевые суставы. Откачивали жидкость из колен. Обычно после такого заканчивают. И, конечно, проблемы с "ухо-горло-носом". Отиты, гаймориты. Хотя с гайморитом люди всю жизнь тренируются, регулярно откачивают этот гной. В этой олимпийской сборной случаев не было, но есть одна молодая девочка, которая делает проколы каждые три месяца.
– Какие ограничения в питании?
– В отпуске все наедятся, прибавят килограммчика три. Тогда нельзя будет кушать булки, жирное, сладкое. А так, у нас нет жесткого взвешивания. Каждый сам следит за своим питанием. Ну, конечно, если тренер делает замечание: "По-моему, ты поправилась!" – сразу начинаешь себя ограничивать.
– Вам приходилось себя останавливать при виде вкусного тортика?
– Только в переходном возрасте, тогда я еще в сборной не была. В остальном у нас такие тренировки, что моментально все сжигается.
– Расскажите, как вы впервые получили приглашение в сборную.
– Ох, тоже отдельный рассказ… Для начала я вообще не попала в юниорскую. Шел последний отбор. Мой нынешний тренер Наталья Игоревна Чижова уехала на два года тренировать Венгрию, и я осталась вообще без тренера. А когда она вернулась, оставался один год, чтобы попасть в юниорскую. Подготовила она меня тогда шикарно, я находилась на пике формы! Но все равно меня не включили, потому что я не попадала в предыдущие годы.
– Понятная история.
– Там много всего. Наш спорт связан с человеческим фактором. Конечно, я сильно расстроилась. Даже нашла другую работу. Полдня там, полдня тренировки.
– Кем устроились?
– По первому образованию я менеджер по туризму. Отправляла людей отдыхать. За четыре месяца дела мои пошли на лад. Ко мне стали часто обращаться туристы. И тут закончилась Олимпиада в Пекине, начался отбор в главную сборную. Тренер предложила попробовать. Я вначале была сильно обижена за ту старую историю с юниорской сборной. Но услышала: "Если не попытаешься, будешь потом всю жизнь жалеть".
Мы начали готовиться. Нужно было сделать определенные элементы, выбор делала главный тренер, Татьяна Покровская. Естественно, участвовали все девочки из юниорской сборной. Из 25 человек я заняла пятое место. Татьяна Николаевна ни к кому не относилась предвзято, просто выставила оценки на основе увиденного. Я обогнала практически всех соперниц, кто участвовал в юниорском чемпионате Европы. И меня взяли.
– Вы молодец! Скажите, а насколько жесткая конкуренция среди своих в синхронном плавании? Где-то, условно говоря, друг друга бьют, портят экипировку, подсыпают стекла в обувь?
– Нет, у нас до такого не доходит. А какие можно сделать гадости – порезать купальник? Так всегда есть запасной. Хотя понятно, в любом женском коллективе есть разговоры за спиной, недобрые взгляды. Но за 20 лет я научилась закрывать на это глаза.
– Есть выражение: подруги по команде. Лично у вас есть в команде именно подруги или вы все просто из серии "делаете одно дело"?
– Наверное, это я из серии "делаю одно дело". У меня все самые близкие друзья – из детства, что называется, из песочницы. Их можно пересчитать по пальцам одной руки. Они меня очень сильно поддерживают, всегда встречают, провожают, звонят, пишут. Рядом со мной всю жизнь. У меня могут быть с людьми очень хорошие отношения, но словом "друзья" могу назвать совсем-совсем немногих, это надо заслужить. А так со всеми девочками в сборной общаемся отлично, поздравляем друг друга с днем рождения, вместе встречаем праздники. Сейчас у нас команда подобралась добрая, хорошая.
– Какую из двух команд вы бы выбрали – из Лондона-2012 или Рио-2016?
– Однозначно нынешнюю.
ОТЕЦ ГОВОРИЛ: "ТЫ ДОЛЖНА СТАТЬ ЧЕМПИОНКОЙ МИРА"
– У вас был кумир в детстве?
– Все, кто выступал за сборную. Конечно, я не бегала за их автографами как заяц, но смотрела и понимала: они, конечно, так классно все делают! Сначала Киселева и Брусникина, потом Давыдова и Ермакова.
– Двукратный олимпийский чемпион Роман Власов рассказывал мне, что задачу выиграть золото Игр поставил себе в шесть лет – в первый же день, когда пришел в борьбу. Как было у вас?
– У меня долго не возникало такой мысли. Но я человек, который любит бороться – с другими людьми, с обстоятельствами. Характер сильный! Мечты стать олимпийской чемпионкой не было, но, когда шли соревнования даже на детском уровне между девочками, занимавшимися у одного тренера, всегда хотела стать первой. Хотя обычно почему-то становилась второй, ха-ха. Однако побеждать хотелось ужасно. Наверное, это папа в меня вложил: ты должна стать чемпионкой мира. И уже в сознательном возрасте однажды поняла: да, я этого хочу. Поэтому после победы в Риме позвонила отцу и сказала: "Все, я чемпионка мира!" Он плакал. Во-о-от, и я тоже плакала… Ведь даже не ожидала, что в принципе туда попаду.
А после успеха подумала: "Так, теперь надо и на Олимпиаду". Думаю, это и была моя первая мысль об Играх, в 2009 году. Хотя тоже сомневалась, что меня возьмут. Впереди стоял такой эшелон желающих, столько девочек! В синхронном плавании, если ты молодой, то надо подождать. И вдруг буквально за год до Игр одна за другой стали уходить. И когда я увидела, что появилось реальное место на Олимпиаду, стала землю рыть.
– Насколько честна конкуренция в борьбе за место в сборной?
– Честная на сто процентов. Очень большой отбор. Люди не выдерживают психологического давления и нереальных физических нагрузок.
– Люди выскакивают из воды посреди тренировки и бегут прочь?
– Был случай, когда в сборную пришла невероятно талантливая девочка, которая все что можно повыигрывала на юниорском уровне. Все данные – замечательные. Нас стращали: "Вот сейчас она придет, и всех вас выкинем".
Она пришла. На первой тренировке ей сделали замечание. Причем какое-то мелкое, незначительное, вроде "не туда плывешь" – меня бы такое вообще не задело. И все. На вторую тренировку она не пришла. Уехала со сбора. И вскоре закончила карьеру. Вообще считаю, что психология – самое трудное в нашем спорте. Физически можно выдержать любую работу. Но если тебе надавили на больное место…
– А давит кто?
– Может кто угодно. Девочки, тренер…
– Даже так?
– Да…
– Самый трудный момент, когда вы буквально перебороли себя, чтобы не бросить все, как та девчонка?
– (После паузы.) Был… Но я не хочу о нем вспоминать. Он не был связан с тем, хочу я или не хочу остаться. Это скорее человеческие отношения. Но я бы все равно осталась. Даже если бы я ни с кем не дружила и повсюду ходила одна – все равно бы боролась дальше. Такие моменты не могут меня сломить.
ЗЕЛЕНАЯ ВОДА
– Насколько сильно отличалась подготовка к Лондону и к Рио?
– Перед первой Олимпиадой я была "молодая". А с молодых, как известно, двойной спрос. Сейчас уже понимаю, что это прежде всего психологическая проверка – насколько люди способны выдержать стресс в экстремальных условиях. Тем более что у российской команды вечно что-то случается – то с музыкой, то с бассейном. Должны быть готовы ко всему. А в Рио у меня уже был большой опыт, и я выходила на старт гораздо более спокойной. У меня в принципе все упирается в психологию, потому что физически подготовлена очень хорошо.
– Самый вопиющий случай из того, что происходило с командой?
– На универсиаде в Казани отрубилась музыка. Если у девчонок в Афинах она отключилась в самом начале (они прыгнули в воду, только купальники намочили, вышли и начали заново), то мы проделали всю программу почти до конца. Три с половиной минуты отсчитали, чуть не умерли там, а нам говорят – "соррян, придется переделывать". После того как повторили, одной девочке стало плохо от усталости и нервов. Самое ужасное – когда выключается музыка.
– В такие моменты появляется чувство, что какие-то вредители нарочно мешают выступать?
– Не думаю, что это делается специально. Просто часто хочется сделать как лучше, а получается как всегда. Иногда на стрессе кажется, что музыка звучит слишком тихо, а ее делают громче – и аппаратура не выдерживает.
– Зеленая вода в Рио сравнима с отключением музыки?
– Это в принципе был какой-то ад. Для начала, прилетев 28 июля, мы сразу отправились в Жуан-Песоа (столица штата Параиба, в трех часах полета от Рио. – Прим. "СЭ"), где тренировались чуть меньше двух недель. Место почти на экваторе. Погода нас подготовила почти ко всему. Один день – дождь, другой – палящее солнце. Заключительные два дня была мутная вода. Мы даже смирились с тем, что выступать придется тоже в мутной.
– А есть что-то, с чем невозможно смириться?
– С температурой. Когда мы в Рио прыгнули в 25 – 26-градусную воду и у нас стало сводить ноги и руки, полкоманды просто плакали. Организаторы не могли ничего толком объяснить. Мол, фильтры засорились, и в городе было очень холодно, 15 градусов, а бассейн открытый. Якобы вода охладилась, а нагреть не могут, потому что бассейн типа не рассчитан на то, чтобы заливать в него так много горячей воды.
– В общем, сплошные отмазки. А какая правильная температура воды?
– 27 – 28 градусов.
– А бывало, что вода, наоборот, слишком теплая?
– Мы не участвовали в олимпийском отборе, но украинки рассказали, вода здесь была 30 – 31 градус. Тоже очень плохо, потому что идет большая нагрузка на сердце.
– Как в итоге решили вопрос с зеленой водой в Олимпийском парке?
– За стеной находился тренировочный бассейн. Его спустили и перекачали эту воду в основной.
– А прежняя вот прям реально была зеленая-зеленая?
– Да!!! Вытягиваешь руку и пальцев не видишь.
– Жесть.
– И по ощущениям она была какая-то склизкая. Там явно что-то завелось.
СВИСТ, СТРАХ
– Перед Играми в Рио сильно переживали, что вас могут опередить? Ходили разговоры, что конкурентки-китаянки сильно подтянулись.
– Такие разговоры ходят перед всеми соревнованиями уже много лет. Причем порой наши соперницы в интервью говорят: "Все, порвем русских". Мы же, наоборот, ведем себя тихо, скромно. Собака лает – караван идет.
– Правильно понимаю, что сложные международные отношения на сборной по синхронному плаванию не отразились?
– С украинками у меня отличные отношения. Гуляли вместе после Игр в Рио. Они меня часто в гости приглашают. В нашем виде спорта в принципе нет такой проблемы. Очень жалко Ефимову, которую освистали. Нас всех это задело. Как будто нам свистят. Ощущение, грубо говоря, что освистали русских, а не отдельную спортсменку.
Хотя я, как эмоциональный человек, действительно опасалась, что будут освистывать. Меня, наверное, это еще больше бы разозлило. Но нас так поддерживали! Причем все страны! И это было…
– Странно?
– Да. Ведь мы настолько привыкли, что никому не нравимся. У всех Россия как кость в горле. И с нами лишний раз лучше не общаться. Такое ощущение возникало на некоторых соревнованиях. На нас косо смотрели, когда испанки были главными нашими соперницами, перед Олимпиадой в Лондоне.
– Опасались, что судьи выступят не на вашей стороне?
– Бывало. Обычно приезжаем на соревнования, и в других сборных много российских тренеров. Они подходят к нашим и шепчут: "Ой, вот мы вчера видели китайцев… Знаете, они так все хорошо делают… И судьи вчера были на их тренировке…"
– Судьи?! Возмутительно.
– В синхронке это нормально – судьи иногда приходят на тренировки, присматриваются, кто как делает. Но, естественно, такие разговоры нагнетают обстановку. Когда тренируемся, всегда засланный китайский казачок стоит снимает, и люди из других стран с камерами. Никто не скрывает: нас сейчас заснимут и будут разбирать наши ошибки. А мы в первые дни обычно не очень хорошо делаем. Те думают: "Все, сейчас у России будет провал!" Ха-ха!
– Объясните кратко, в чем секрет – почему вы настолько крутые, самые сильные на протяжении стольких лет?
– Нет никакого секрета.
– Так тогда бы давно уже выиграл кто-то другой.
– Нельзя описать одним словом. Все вкупе. У нашего тренера хорошая фантазия. Главное – не одно красивое движение, а чтобы в голове была ясность, что нужно в конечном итоге. Покровская видит, как должно быть. Она максималист, ей все время кажется, что чего-то не хватает. Мы работаем, работаем – и даже выходя на старт, ей кажется, что мы еще недоработали. Поэтому у нас такие долгие и сложные тренировки. То есть секрет – это талант плюс работа.
– У вас появляется страх проиграть?
– Всегда. Уточню даже, какой именно страх. На первой своей Олимпиаде я боялась не столько проиграть, сколько подвести тех, кто никогда не проигрывал до меня, что я упаду в их глазах и стану первой, кто уступил за столько лет.
АРХАНГЕЛ, ТОКИО
– Финальное слово за тренером, а насколько спортсменки влияют на выбор музыки, движений, внешнего вида?
– Мы влияем даже не 50 на 50, а, мне кажется, 60 на 40. Допустим, музыку на техническую программу принесла Света Колесниченко. Татьяне Николаевне понравилось. Композиции уже 13 лет, но она оказались никем не заиграна. Что касается произвольной – тоже долго искали, ничего не нравилось. А потом нашли. Музыка называется "Архангел". И ставить программу, так совпало, мы начали в день архангела Михаила.
– Музыку часто крадут?
– Нет. В основном – движения, поддержки, какие-то новинки. Многие страны уже пытаются повторить наш эксклюзив. По костюмам приезжает дизайнер с 15 эскизами – выбираем то, что нравится всем. В макияж тренер вообще не вмешивается. В Рио наши профессиональные косметологи отправиться не смогли, но нас обеспечили и нарисовали, как должно быть.
– На Игры в Рио ведь приезжали ваши близкие, верно?
– Да. Мама, брат, мой молодой человек. За год до Игр покупали билеты, бронировали квартиру. Сначала думала, не плохая ли примета? Но потом махнула рукой. Некоторые спортсмены не любят, когда к ним приезжают, а я, наоборот, обожаю. Они еще сделали плакат, что "мы тебя любим". Его было так хорошо видно! Всю первую программу я смотрела на плакат! Это заряжало невероятной энергией! Мне очень приятно, когда присылают сообщения или пишут в соцсетях.
– У вас сейчас есть понимание, вы лично готовитесь к Токио-2020?
– Пока нет понимания. Хочется просто отдохнуть. Мысли привести в порядок, вообще не думать о спорте. Однако сделать официальное заявление – мол, я ухожу – не могу.
– А после Лондона сразу появилась уверенность, что выступаете дальше?
– Наоборот! Я говорила, что точно ухожу! Лондон дался крайне тяжело – причем не сами соревнования, а изматывающая подготовка. Но личный тренер уговорила остаться.
– Перерыв получился долгим?
– После Игр шел чемпионат мира в Барселоне, и я сразу на него поехала, без передышки. Это очень тяжело. Потом я и еще три девочки, участвовавшие в Играх-2012, попросили перерыв – они на год, я вроде тоже, но через полгода вернулась и поехала на Европу. То есть по факту за олимпийский сезон я отдыхала всего полгода, а так вся в работе.
РУССКИЕ РУСАЛКИ
– Судя по тому, что на нашу встречу вы приехали на подарочном белоснежном авто, вы явно не та синхронистка, которая в первый же день собралась продавать подарок от Путина.
– (Смеется.) Нет, это не я. Мне машина очень понравилась, всем устраивает. Высокая, проходимая, красивая, чисто с женской точки зрения. Но я уже и во всех технических характеристиках разобралась! Мощность мотора, плюс камеры, парктроники.
– Задам не самый приятный вопрос. В командных видах спорта, особенно в вашем, размывается индивидуальность спортсменок. Насколько тяжело с этим справиться синхронисткам? Ведь каждая из вас – красивая девушка, яркая личность, которая хочет внимания персонально к себе.
– Конечно, такое ощущение есть. Мы же все амбициозные спортсмены. Привыкли побеждать. Естественно, хочется, чтобы тебя узнавали. У нас есть Наташа Ищенко, солистка, и ее дуэт со Светой Ромашиной. Их в основном все знают. Они – дуэт, Ищенко и Ромашина. А мы – "синхронистки", все одинаковые (смеется). Но в последние года два нас стали разделять как личностей. Но прежде всего сам народ должен быть к этому готов. Раньше спортом в России интересовались мало. А сейчас нас стали чаще показывать по телевизору, куда-то приглашать. И стали потихоньку различать, кто есть кто. Раньше ко всем обращались: "Ой, девчонки", "Ой, наши синхронисточки". Идешь с кем-то здороваешься одна – и слышишь: "Девчонки приехали!" Все время чувствуешь за собой шлейф еще семерых.
– Ссоры в связи с этим возникают?
– Сейчас – вообще нет. С приходом молодого поколения. Они по-другому мыслят. Относятся проще. У них другие ценности. Например, Маша Шурочкина – сестра певицы Нюши. Раньше мы и не слыхали ничего о рекламных контрактах. А они в курсе всего этого. Может, у кого-то в этом плане даже что-то получается. Или вот: мне казалось, если в спорте не получится, то все, жизнь кончится. А они так не думают.
– Как относитесь к прозвищу "русские русалки"?
– Так это ж мы сами придумали, прямо перед Олимпиадой! У нас есть общая группа в "WhatsApp" – мне даже сейчас туда приходят сообщения, пока общаюсь с вами. Во время обсуждения решили: давайте себя как-то назовем и будем фотки подписывать, чтобы по хэштегу их было легче найти. Выбрали "русские русалки". Единогласно!
– Нужна теперь фотосессия с хвостами.
– Ха-ха, а мы не откажемся!
– Так а чья, кстати, идея была по поводу русалочек?
– Моя. Кстати, у меня и ник – "русаллочка". В детстве я любила знаменитый диснеевский мультик. Вся комната была обклеена плакатами. Если посмотреть мои школьные тетрадки, они все изрисованы на полях – ноги, вода, русалки… Я еще и рисую хорошо. Жила этим с самого детства. И в один прекрасный день заходит папа и говорит: "Смотри РУС – АЛЛОЧКА. Аллочка из России". И все. Это было классе в третьем. С тех пор так и пошло.
