Алексей Вербов: "С такой командой даже Моуринью не выиграет у Ирана"

– Алексей, как ваше колено?

– Пока непонятно. Сначала думали, что это рецидив прооперированной травмы. Но потом врачи сказали, что мышцы просто не совсем готовы к работе. И так как они очень слабые, вся нагрузка приходится на суставы – тазобедренный и коленный. Поэтому, чтобы избавиться от болевых ощущений, надо работать над увеличением мышц, чем я, собственно, и занимаюсь. Очень хочется верить в то, что врачи не ошибаются и делать повторную операцию не придется.

– Почему болеть суставы начали именно сейчас?

– Не знаю. После операции я ведь действительно играл чемпионат России, полуфинал и финал. И Мировая лига как-то прошла. Почему боль обострилась после отпуска, непонятно. В принципе колено побаливало и до этого, но позволяло играть. Хотя не могу сказать, что позволяло хорошо тренироваться. Было довольно тяжело. Тем более на таком уровне не совсем реально только играть, без тренировок. В общем, сейчас надо постараться привести себя в порядок, чтобы полноценно выступать.

– Но речи о поездке на Кубок мира не идет, даже несмотря на то, что вы тренируетесь в составе сборной России?

– Я продолжаю тренироваться со сборной, так как здесь очень хороший штаб, люди, которые могут понять и помочь. Так как я москвич, то могу приезжать и тренироваться с ребятами. Но речи о поездке на Кубок мира не идет. Главное, чтобы речь об операции не шла. Возможно, если все будет нормально, я приму участие в чемпионате Европы. Он где-то там маячит... Это моя мини-цель, если буду к ней готов и меня вызовут. Надо ведь сначала доказать.

– Вы очень настраивались на поездку на Кубок мира?

– Да, отъездил всю Мировую лигу именно с мыслями о Кубке, все-таки этот турнир имеет непосредственное отношение к Олимпиаде. Хотя, конечно, Мировая лига получилась непростой не только для команды в целом, но и для меня лично в плане здоровья. Может быть, в какой-то степени это было моей ошибкой. Может быть, мне не стоило там настолько выкладываться, тогда сейчас все было бы лучше. Последний год мне приходится все чаще шутить о том, что я больше занимаюсь реабилитацией и прессом с растяжками, чем волейболом.

– Вы говорите: не так сильно надо было выкладываться. Но разве вы из тех игроков, которые могут выйти на площадку и несильно там выкладываться? Тем более в такой ситуации, в которую попала сборная России.

– Нет, не из тех, это точно. Если вышел – играй. Хотя на тренировках я замечаю, что могу халтурить. Не получается на максимуме все время тренироваться. Меня это самого мучает, я даже разговаривал об этом с тренерами. Потому что понимаю, что это неправильно, когда в команде кто-то один, неважно по какой причине, тренируется вполсилы. В то время как остальные работают на максимуме. Но когда тебе доверяют игру, конечно, ты вне зависимости от состояния стараешься забыть про все невзгоды и печали. Имя само по себе, к сожалению, не будет играть. А чтобы стоять на площадке и приносить пользу, надо быть готовым.

– Вы тренируетесь в расположении сборной, но все равно немного отдельно. И можете, наверное, со стороны оценить, насколько за последний месяц изменилась атмосфера в команде?

– Давайте объективно смотреть на вещи. Вот сейчас (во время товарищеской игры с Ираном. – Прим. "СЭ") на площадке стоит раз, два, три, четыре... новых игрока. Плюс Артем Вольвич, который отошел от операции на коленях. Получается, пять новых игроков. И сейчас, конечно, обстановка другая. Собраны все сильнейшие игроки, которые у нас есть. Которые выигрывали и знают, как это делать. А в Мировой лиге принимала участие команда довольно молодая. Часть игроков вообще первый раз находилась в сборной. Во всяком случае, в стартовом составе. Может быть, до этого они и попадали в 12, но решать такие серьезные задачи на площадке, наверное, еще не совсем были готовы. Ну и, конечно, приход такого тренера, как Владимир Алекно, очень повлиял. Это человек, умеющий выигрывать.

– И уверен в себе...

– Вы знаете, я думаю, что Андрей Геннадьевич (Воронков. – Прим. "СЭ") в какой-то степени был уверен в себе. Но чудес не бывает. Можно взять команду детской спортивной школы, и она ведь точно не выиграет у основных сборных Ирана, Польши и Америки. Какой бы тренер ими ни руководил, хоть Жозе Моуринью. Исход матча, в первую очередь, решают игроки. Тренер может помочь, направить. Поэтому я считаю, что в Мировой лиге мы просто по мастерству проигрывали основным командам. Если бы мы играли, например, с Австралией, то, наверное, можно было бы говорить о победе. Но на тот момент Иран, Америка и Польша были сильнее нас на голову. Так что те 11 поражений, о которых всем так нравится говорить, они объективны. Хотя поляков два раза мы были способны обыграть, даже той командой. Несмотря на то, что поляки – чемпионы мира и играли основным составом. Им-то уж как раз искать и добавлять точно неоткуда.

– В общем, мораль такая: в этих 11 поражениях нет никакой трагедии?

– Да нет, конечно, никакой трагедии. Я понимаю, что никто не привык к нашим поражениям. Но, поверьте, нам было гораздо сложнее, чем болельщикам. Люди ведь тоже привыкли выигрывать – по клубам, по сборной. И получать 11 "баранок"... Настоящий нокдаун. Но это ничего. Сейчас на площадке стоят в основном те люди, которые и не участвовали в поражениях.

– Например, Сергей Тетюхин, который, судя по игре с Ираном, в полном порядке, несмотря на свои 39 лет.

– Его десять лет уже все хоронят – как игрока! А он все десять лет доказывает, что в игре и готов побеждать. Единственное, его нынешнее появление в сборной немного расстраивает, потому что означает, что молодые у нас еще не совсем готовы. Поэтому и приходится вызывать, выдергивать Серегу. Если бы была достойная замена, этого бы делать не пришлось. Его ведь и на Мировую лигу звали прикрывать позиции. Печально. Хотя я думаю, что в случае готовности Сереге бы самому очень хотелось поехать еще на одну Олимпиаду.