Великий Алекно снова решил завершить карьеру. На этот раз, похоже, окончательно
И все-таки эта черная серия «Зенита» не прошла бесследно. В воскресенье Казань на тай-брейке дожала «Факел» и прервала небывалую прежде череду неудач — семь поражений в восьми матчах. Однако на тот момент все в команде уже знали, что Владимир Алекно в следующем сезоне тренировать не будет.
— К большому сожалению, я так и не научился проигрывать, — признался он «Спорт БО». — Это большой минус в тренерской работе. Неудачи сжирают меня изнутри, а победы забываются уже на следующий день. Это нехорошо и неправильно, но такой у меня характер. Перелеты, гостиничная жизнь, игры — чувствую, что все тяжелее находить на это силы. Остались ресурсы на остаток сезона и сборную Ирана. На этом все, пока заканчиваю с профессией главного тренера. Не зарекаюсь, что навсегда. После Олимпиады нужно будет привести в порядок и здоровье, и мысли. Потом, если будет внутренняя искра, все возможно.
Чувство такта
Решение Алекно — очень сильное. Он нашел в себе силы признаться, что дела у команды идут кувырком, но одновременно с тем не бросил ее. Помните, что было летом с нашей легкой атлетикой? Только что избранный президент Евгений Юрченко, осознав масштаб проблем, просто сбежал. Подписал заявление об уходе — и пропал. И все, разбирайтесь со всем сами.
Алекно же прекрасно понимает, что, как бы тяжело ему, тренеру-победителю, сейчас ни было, бросать «Зенит» нельзя. Потому что сезон перевалил за экватор, и найти другого специалиста практически невозможно. А оставить своих парней на произвол судьбы он просто не может.
Вместе с тем Владимир Романыч четко дал понять, что после этого сезона он покидает команду. Объявить об этом сейчас было очень своевременно. Во-первых, это развязывает руки руководству, которое открыто может искать нового тренера. Специфика волейбола такова, что о летних переходах договариваются зимой или в начале весны. И «Спорт БО» сообщил, что Казань уже выходит на Алексея Вербова, который сейчас работает с «Кузбассом».
Во-вторых, заявление Алекно может сильно разрядить атмосферу в раздевалке. Четкое осознание предстоящих больших перемен способно сильно сплотить коллектив. Это куда лучше неизвестности. Помните последний сезон Фила Джексона в «Чикаго Буллз»? Все заранее знали, что после 1998-го года великая команда распадется, а тренер уйдет, даже если за весь сезон у «быков» не будет ни единого поражения. И этот «последний танец» так всех зажег, что тот сезон, закончившийся выстраданной, но сверхэмоциональной победой увядающего «Чикаго», навсегда вошел в историю мирового спорта.
И я совсем не удивлюсь, если «Зенит», который сейчас барахтается на четвертой-пятой позиции, выдаст невероятный волейбол в апрельском «Финале шести» — и закончит этот сезон золотом.
Вернется ли он?
Закат ли это карьеры Алекно? Не исключено. С одной стороны, ему всего лишь 53 года. Это далеко не критический возраст для тренера. Не будем даже сравнивать с Николаем Карполем, который и в свои 82 на площадке, — это уникальный человек. Но работать с командой в возрасте 60+ — обычная история. Бернардиньо — 61, Хулио Веласко — 68, да что там — Владимир Кузюткин брал женскую сборную России в 70.
С другой стороны, есть вещи, которые нельзя измерить. Например, эмоциональный износ. Владимир Романыч — жуткий самоед. Даже после ничего не значащего поражения он может не спать несколько ночей. Просто не умеет отпускать. И если для формирования его тренерской личности категорическое неприятие поражений — плюс, то для здоровья — огромный минус. Поражения опустошают его. А после важных турниров со сборной (вне зависимости от исхода) он «получал эсэмэски от сердца». Теперь вспомним, что Алекно прошел с Россией сразу три Олимпиады. И можно только представить, насколько выжжено у него после них внутри.
Он уже подумывал о завершении карьеры год назад. Взял паузу на сезон. Вроде бы соскучился за это время. Вернулся. Но прошло полгода — и теперь мы получаем вот так такие новости.
Сам Владимир Романович не захлопывает дверь и не исключает возможности нового возвращения. Но пока верится в это с трудом. Потому что в работе ему интересны только сверхзадачи. Любое место, кроме первого, — неудача. Этот многолетний пресс, которым он сам себя давит, сильно износил его здоровье. И очередная попытка забраться в эти тиски может быть просто опасной. А брать миролюбивую команду, которая не ставит особых целей и в работе с которой не будет давления, вряд ли интересно самому Алекно. Он из другого теста.
