Татьяна Кошелева: "Сборная – мое любимое время в волейболе. Но сейчас мне нужна пауза"
В марте прошлого года Татьяна Кошелева получила тяжелейшую травму – разрыв крестообразной связки. Из-за этого спортсменка 5,5 месяцев не выходила на площадку и пропустила чемпионат мира в Японии.
Нынешний сезон 30-летняя россиянка провела в Бразилии – в клубе "Рексона-Сеск", с которым дошла до четвертьфинала национального чемпионата. Интересно, что после досрочного вылета Кошелева сезон продолжила – на плей-офф чемпионата Италии она подписала контракт со "Скандичи". В итоге тосканский клуб дошел до полуфинала, в котором в упорной борьбе уступил "Новаре".
Представьте, каково это, когда на улице +45, а в зале нет кондиционеров
– Как быстро набирали кондиции после травмы?
– Бразилия – очень сложная в плане адаптации. Там другой волейбол, другой климат. В залах очень жарко, нет кондиционеров. Представьте, каково внутри, когда на улице +45. Две тренировки в день в таких условиях – это две полноценных сауны. Просто сидишь и уже начинаешь потеть. В этом смысле было очень энергозатратно и возвращать свой технический арсенал тяжеловато. К тому же – я хоть и далеко не из боязливых – после травмы первое время мне было страшновато прыгать, приземляться. Требовалось время, чтобы это преодолеть. Постепенно все возвращалось, но не так быстро, как бы хотелось. На начальном этапе чемпионата Бразилии я, конечно, была не в той форме, в которой могу быть. Но затем стала набирать обороты.
– Насколько вами там остались довольны?
– Думаю, ко мне вопросов нет, но все мы остались недовольны нашим результатом. К сожалению, у нас не играли те люди, которые должны были. Основная доигровщица получила травму и пропустила пять месяцев, либеро выходила после такой же операции, как и у меня. Периодами мы играли очень хорошо, но делать это стабильно не получалось.
– Очень мало наших игровиков проводили целый сезон в Бразилии. Каким получился этот опыт?
– Любой опыт полезен. Я играю не в России не из-за того, что не люблю ее. Просто мне хочется бороться в сильнейших чемпионах, а наш на данный момент таковым, к сожалению, не является. У меня был вариант отыграть этот сезон в "Галатасарае". У нас до сих пор остаются прекрасные отношения. Но я решила ехать в Бразилию.
– Почему же?
– Во-первых, мне было очень интересно поработать с Бернардинью (известнейший специалист, который приводил женскую сборную Бразилии к медалям Олимпийских игр, а с мужской дважды выигрывал Олимпиады и трижды чемпионаты мира, – прим. "СЭ"). Он – легенда. Во-вторых, Рио-де-Жанейро манил меня своим климатом, океаном, фанатами. Все это было лучшим допингом для восстановления после тяжелейшей травмы.
Мы прошли холод, голод, войны – все это откладывается и формирует наши характеры
– За месяцы в Рио романтика этого города теряться не стала? Он все такой же невероятный, как и когда проводишь там неделю-другую?
– Думаю, понять Рио за две-три недели просто невозможно. Люди там сильно отличаются. Я попала в коллектив и ощутила какое-то невероятное дружелюбие. Неважно, хорошо ты сыграл или плохо, тебя просто любят и все. Каждый день тебе улыбаются, обнимают, вдохновляют и ты сама делаешь то же самое. Я видела, что мое присутствие заставляет людей смеяться, радоваться, плакать. Это нужно почувствовать. В Рио достаточно надеть шорты, майку и сланцы – и тебя уважают. Вне зависимости от твоего внешнего вида и статуса. Это потрясающе.
– Вместе с тем это отнюдь не самый безопасный город.
– Это правда. По приезду нам объяснили, что не стоит ходить по улицам с телефоном в руках, с цепочками, с украшениями. Это простейшие правила. Мы их соблюдали и ни в какие неприятные ситуации не попадали. Когда ты в шортах и майке, что у тебя взять? В этом смысле мы были плохими клиентами.
– У вас, как у человека, который любит расширять кругозор, не было соблазна заглянуть в фавелы?
– Я была очень близка к ним – заходи, пожалуйста. Но мне некомфортно нарушать личное пространство других людей. Понимаю, что там специфическое место, в котором не ждут гостей. Люди живут реально бедно, и они не музейный экспонат, на который нужно приходить и смотреть.
В бразильских командах, кстати, играют выходцы из фавел. Они росли там, но благодаря спорту кардинально поменяли свой образ жизни.
– Для них спорт – это способ поднять по социальной лестнице?
– Конечно. Так везде. И у меня такая же история.
– Самое крутое место в Рио?
– Обычные туристы его увидеть не могут. Это наш тренировочный зал, он находится на территории военной части. Это закрытая территория. Залив возле горы Сахарная голова. У нас был закрытый кусок пляжа – и это просто невероятно. Я видела это каждый день и не верила своим глазам. У тебя не пошло на тренировке, какие-то проблемы, что-то случается, но потом ты выходишь из зала, видишь океан и понимаешь: да нет же, все прекрасно!
– Поэтому местные жители такие открытые и любвеобильные?
– 100 процентов. Жить у океана – это нечто особенное.
Судьбы наших стран слишком разные. Мы прошли холод, голод, войны – все это откладывается и формирует наши характеры. В России ты не можешь жить, не думая о крыше. А в Бразилии человек спокойно может переночевать на улице, утром сорвать манго – и быть счастливым. Многие люди там даже не думают о завтрашнем дне. У нас в минус 20 такое невозможно, нам всегда приходится бороться. Естественно, с жизнерадостностью и жизнелюбием в России сложнее.
– Российский менталитет в вашем понимании, он какой?
– Мое мнение по этому вопросу со временем меняется. Сейчас считаю, что мы очень похожи с бразильцами. Мы так же любим людей, тоже гостеприимные. Просто мы не настолько открыты с первых минут общения. Нам нужно время. Это бразильцы сразу тебя обнимают, идут на очень близкий контакт. У нас так не принято, но внешняя суровость не означает отсутствия душевности. Когда начинаешь общаться с кем-то близко, часто слышишь: "Мы думали, русские – холодные. Оказывается, вы классные"!
– Мы открытыми и улыбчивыми не будем никогда?
– Мы будем такими, куда направим свой вектор. Я бы многое у нас поменяла, убрала надуманные ценности, которые управляют нашим сознанием.
– Например?
– Внешний вид – когда тебя оценивают по тому, как ты выглядишь. У нас зачастую уделяют этому огромное значение, хотя внешний статус может быть обманчив.
Еще считаю, что нас воспитывают в рамках. Бразилия явилась для меня примером свободы. Они ведут себя так, как хотят. Захотели поговорить, подойти или обнять тебя – делают это. Это опять же идет от истории.
– Звучит так, как будто Бразилия – утопическая страна.
– Но это мы про плюсы говорили. Есть, конечно, и минусы. Мусор повсюду. Лень. Недалеко от нашего дома все время сидел мужчина. Мы с мужем первое время приносили ему какие-то продукты. Но он сидел там месяц, другой, третий. Каждый день был там. Как на работе! Люди приносят ему еду, а он еще выбирает, проверяет срок годности. И это здоровый мужчина лет 35-40 лет, без каких-либо увечий. Он имеет все возможности улучшить свою жизнь. Но не хочет.
К 30 годам поняла, что спорт дает огромные возможности
– По приезду в Бразилию вы начали учить португальский. Как успехи?
– Говорить полноценно, как на английском, не могу. Но изъясняюсь нормально. Тренер на разборах по волейбольным терминам и собраниях мне уже не переводил. Заказать покушать, что-то показать и рассказать о себе я, конечно, смогу.
– Еще три года назад вы английского боялись.
– Тогда я только начинала его учить. И это было одним из пунктов, почему я уезжаю в разные страны. Мне 30 лет, я уже зрелый спортсмен. Поняла, что теряю время, ведь спорт дает огромные возможности. Можно изучать языки, узнавать людей из других стран, знакомиться с их менталитетом, жить в разных местах. Это огромное счастье!
Понятно, что в Бразилии я могла не заморачиваться по поводу языка, но мне это было интересно. Нашла учителя и по мере возможностей мы занимались.
"Я в тебя верю. А ты в себя?"
– Бернардинью. Он реально суперволшебник?
– Иначе он бы не выиграл все в своей жизни. Он замечательный человек с большим сердцем. Почувствовала это в его отношения ко мне, ко всей команде, к персоналу. У нас была прекрасная атмосфера, а создает ее именно главный тренер.
В плане взглядов на волейбол я для себя тоже почерпнула очень много нового.
– Часто говорят, что игрока после 25 лет новому уже особо не научишь.
– Неправда. У меня есть определенный арсенал, но его можно и нужно развивать. В этом сезоне я очень много работала над приемом. За это отвечал не Бернардинью, а другой тренер – Тобаши. Он тоже работает в мужской сборной Бразилии. Так вот для меня работа с ним стала огромным толчком. Он реально верил в меня и говорил, что я имею все данные, чтобы принимать хорошо. Дошло до того, что в какой-то момент он сказал: "Я в тебя верю. А ты веришь в себя"?
– Верите?
– Я задумалась. В России всю жизнь слышала: "Да она не умеет". А тут я впервые за 30 лет почувствовала, что в меня верят. В итоге мы дошли до того, что в чемпионате Бразилии в меня напрочь перестали подавать. Присылала статистику мужу, и он спрашивал: "Тебя убрали с приема"? А в меня просто не подавали. Наверное, не видели смысла.
Осознала, что в какой-то момент я просто потеряла уверенность на приеме. Но в Бразилии она вернулась.
На первом же блоке в "Скандичи" сломала палец
– Как вы очутились в Италии?
– Чемпионат Бразилии, к сожалению, закончился раньше, чем было намечено в наших целях в начале сезона. После этого мне поступило два предложения из Италии. Я выбрала "Скандичи". Они сказали, что им как раз нужен доигровщик. Посоветовалась с семьей – и согласилась.
Этот сезон был посвящен возвращению меня и моих кондиций после травмы. Для меня важно было продолжить тренировочный процесс, чтобы я добрала форму. В этом смысле Италия появилась в моей жизни как нельзя кстати.
– В полуфинале "Скандичи" два матча проиграли в пяти сетах – и вылетели. Сильно переживали?
– Прежде всего, хочу сказать, что на первой же тренировке, да еще на первом же блоке в Италии, я сломала палец на руке. Специалисты сделали мне специальный лангет, но в полной мере помочь команде, увы, не смогла.
– Судя по тому, что происходит в Лиге чемпионов, итальянский чемпионат сейчас в большом порядке.
– Так и есть. Команды очень высокого уровня. "Новара", которой мы уступили, боролась в четвертьфинале плей-офф с седьмой командой по итогам регулярного сезона, и та вообще ничем не уступала. По моему мнению, уровень в этом чемпионате сейчас лучший в мире.
– Значит ли это, что в следующем сезоне вы будете учить уже итальянский?
– Все возможно.
Лигу наций пропущу точно, а дальше время покажет
– Есть ли понимание по летнему сезону в сборной?
– У меня было уже несколько разговоров с главным тренером Вадимом Панковым. Я честно сказала, что на данный момент не готова. Мое любимое время в волейболе – это сборная. Играть за Россию – это очень круто.
Но нужно понимать, что я прошла большой путь восстановления после тяжелой травмы. И за 13 лет у меня не было ни одного года, когда я могла бы выдохнуть. Считаю, что пришла пора посвятить немного времени себе и восстановлению.
– Это касается только Лиги наций?
– Пока не могу сказать конкретно. Лигу наций пропущу точно, а дальше жизнь покажет. В сборную нужно приходить с большим желанием, энергией, готовностью. Но на данный момент у меня нет ни сил, ни эмоционального заряда. Настал момент в жизни, когда мне нужна пауза. Следующий сезон – олимпийский, поэтому взять ее я могу только сейчас.
– Не опасаетесь, что ваше решение не все поймут?
– Некоторые люди, к сожалению, не вникают в суть вопроса. Вот смотрите – в середине мая финал Лиги чемпионов. Через пять дней начинается Лига наций. Это же абсурд! А потом сразу олимпийская квалификация, затем чемпионат Европы и еще Кубок мира. Возвращаешься – и тут же снова стартует клубный сезон. Когда живешь в таком режиме год, второй, десятый, тринадцатый – становится очень непросто. Все время быть в хорошей физической форме и стабильном эмоциональном состоянии просто невозможно. Травмы и так забрали много в моей карьеры, были моменты, когда приходилось работать не много, а очень много. Сейчас я чувствую потребность в восстановлении. Думаю, меня можно понять.
