Германия

29 декабря 2016, 13:30

Как пробиться к Киссинджеру

Ефим ШАИНСКИЙ
Специальный корреспондент в Германии
Собкор "СЭ" в Германии рассказывает интересную историю о немецком футболе прошлого века.

Эта история, приключившаяся на исходе прошлого тысячелетия (звучит-то как!), началась довольно буднично. В моей немецкой квартире раздался телефонный звонок. Звонили из Москвы, из редакции:

– Старик, нужна большая аналитическая статья о проблемах германского футбола. Желательно, чтобы в ней прозвучали мнения известных тренеров и игроков.

– Когда?

– Как всегда – вчера.

Отложив дела, я зарылся в горы немецких журналов и газет. Вскоре на глаза попалась крошечная заметка, которая необыкновенно воодушевила. Из нее узнал, что "завтра в висбаденском театре состоится большая футбольная конференция". Причем с участием не только ведущих германских тренеров, игроков и функционеров, но и известных политиков. Ура! Но как туда пробиться? В Германии без аккредитации никуда не попадешь, а чтобы ее получить, нужно за много дней до мероприятия заполнять специальные формуляры. Потом еще надо долго ждать ответа, который отнюдь не всегда бывает положительным. Впрочем, верилось в лучшее. "Журналистская сноровка и немалый опыт, подкрепленные кучей удостоверений, помогут пробиться в гущу событий", – несколько самонадеянно рассуждал я, отправляясь на "дело".

Бюст Федора Достоевского "смотрит" на казино. Фото wordpress.com, REUTERS
Бюст Федора Достоевского "смотрит" на казино. Фото wordpress.com, REUTERS

Неподалеку от театра крупные буквы на рекламном щите кричали, что в кассе еще есть несколько билетов на премьеру чеховских "Трех сестер". Русским духом пахло и в находившемся по соседству казино, рядом с которым бюст Достоевского. В игорном заведении в честь Федора Михайловича назван главный зал – когда-то писатель оставил в нем уйму денег. В общем, попасть на спектакль и попытать счастья у рулетки можно было без проблем. А вот удастся ли пробиться на футбольную конференцию…

У входа в театр, в который на моих глазах одна за другой проникали футбольные звезды, стояли дюжие охранники. Я решил влиться в общий поток, надеясь, что он вынесет меня к Беккенбауэру, Нетцеру, Феллеру, Заммеру, лица которых еще с улицы успел разглядеть в ярком свете старинных люстр роскошного фойе. Но, похоже, я выделялся из общей массы. Страж у дверей меня решительно остановил: "А вы куда?" Тут же предъявил ему международное журналистское удостоверение, которое, увы, не произвело никакого впечатления. "Найн", – вежливо, но твердо произнес он, а потом объяснил то, что я уже знал: вход разрешен только по пропусками, хлопотать о них надо было еще много дней тому назад.

Конечно, с ходу приврал, что ради этой конференции специально прилетел из Москвы, однако ложь во спасение на стража никак не подействовала. Не "пробили" его и вполне правдивые слова о том, что в редакции срочно ждут большую статью с "живыми" высказываниями германских звезд. "Ordnung muss sein", – уже глядя куда-то поверх меня, бесстрастно изрек он. В который раз пришлось убедиться в необыкновенной силе этого чрезвычайно востребованного в стране выражения, означающего: "Порядок должен быть". Банально, но по сути верно. Что поделаешь, "найн" в Германии – это "найн", особенно в устах охранников, переубедить которых тяжелее, чем сдвинуть Бранденбургские ворота. И все-таки и у них сердце – не камень. Увидев мое искреннее отчаяние, человек "Найн", как я его мысленно окрестил, неожиданно предложил: "Впустить вас не могу, но советую подежурить у входа. На конференции предусмотрены паузы. Кое-кто выйдет покурить. Попробуйте воспользоваться".

Эгидиус БРАУН. Фото REUTERS
Эгидиус БРАУН. Фото REUTERS

Что оставалось? Поблагодарил участливого стража и неподалеку от входа смиренно присел на свой видавший виды металлический кофр. Время тянулось ужасно медленно. Казалось, до момента, когда настал первый перерыв, прошла вечность. Но человек "Найн" был прав. В паузе действительно удалось перекинуться двумя-тремя словами с некоторыми курящими звездами. Увы, для фундаментальной статьи, на которую надеялись в редакции, этого было явно мало.

Перерыв пролетел мгновенно, и мои собеседники снова скрылись в фойе. Опять тягостное ожидание. Все настойчивее стучались мысли: надо бы плюнуть и уйти, совсем не факт, что повезет в следующую паузу. Да и сколько, в конце концов, можно ожидать неизвестно чего? И все-таки заставил себя остаться.

Стражи с лицами сфинксов по-прежнему не давали мне никакой надежды на то, чтобы проникнуть в заветный театр. "День насмарку", – поглядывая на часы, вздыхал я… Когда уже смеркалось, в фойе возникло какое-то оживление, и вскоре из дверей в сопровождении солидной свиты и охраны вышел седой представительный человек. Это же президент Германского футбольного союза Эгидиус Браун! Вскочил с кофра, как с горячей сковородки, и с диктофоном "наперевес" рванулся прямо к нему: "Я журналист из газеты "Спорт-Экспресс". Господин президент, всего несколько вопросов о российском футболе!" К футбольному боссу не подпускали, но он вдруг повернул голову в мою сторону и бросил: "О'кей!" Сотрудники охраны, которые только что стояли стеной, мгновенно изобразили на, казалось, каменных лицах подобие улыбки и открыли для меня "зеленый коридор".

Пока собеседник по моей просьбе излагал свое мнение о российском футболе, я успел пару раз глянуть по сторонам. Вокруг стояли люди, лица которых, мне показалось, я уже где-то видел. И точно не на футболе. Все они как-то уж чересчур доброжелательно, чуть ли не с умилением смотрели на меня. Откуда ни возьмись, появились кинооператоры с софитами и стали суетливо снимать мое интервью. Впрочем, времени глубоко проанализировать ситуацию не было – старался задать как можно больше вопросов.

Не могу не отдать должное собеседнику: он отвечал старательно, добросовестно и лишь после пятого вопроса, улыбнувшись, вежливо произнес "данке", дав понять, что интервью закончено. Затем этот приятный, с безупречными манерами человек в сопровождении свиты направился к ожидавшему его роскошному черному "Мерседесу", который даже в сумерках блестел, как новая копейка.

Проводив собеседника благодарным взглядом, решил прослушать запись. К счастью, все было слышно превосходно. Не успел выключить диктофон, как подбежала незнакомая немка – на ее шее висела та самая журналистская аккредитация, которой мне так не хватало. Женщина была чрезвычайно взволнована.

– Как вам удалось взять у него интервью? – сверля взглядом, спросила коллега.

– У Эгидиуса Брауна?

– Какого Брауна? Не шутите – вы ведь только что говорили с президентом Федеративной Республики Германия Романом Херцогом!

"Хорошенькое дело!" – опешил я. Сердце забилось, как отбойный молоток в руках стахановца. Господи, ведь Херцог и Браун действительно похожи – оба седовласые, статные. Еще эти сумерки… Только теперь начал узнавать лица в свите. Там были известные политики, представители фракций в бундестаге... "Ребята в редакции будут довольны, – подумал я. – Наверняка и во сне не могли представить, что президент Германии даст интервью о российском футболе".

Роман ХЕРЦОГ (справа). Фото REUTERS
Роман ХЕРЦОГ (справа). Фото REUTERS

Осмысливая происшедшее, все больше заводился. Как зверь в клетке взад-вперед шагал по пятачку у входа в театр, возбужденно вспоминая о нежданно-негаданно свалившемся на меня подарке – интервью с президентом ФРГ. В очередной раз проходя мимо стеклянной двери, машинально повернул голову в сторону фойе, где увидел вдруг… бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера. Уж этого человека, лицо которого десятилетиями не сходило с телевизионных экранов, не узнать я не мог. В напряженной позе он сидел у стены и, обхватив голову руками, думал очередную думу. Вообще Киссинджера нередко приглашают на футбольные тусовки в Германии. Американец родился под Нюрнбергом, известен как поклонник "соккера" и команды второй бундеслиги "Гройтер Фюрт".

"У президента Германии интервью уже взял, теперь неплохо бы поговорить о российском футболе с бывшим госсекретарем США", – промелькнула в голове шальная мысль. Легко подумать, но как это сделать? Похоже, Киссинджер вовсе не собирался выходить из фойе.

Обуреваемый охотничьим азартом, который наверняка знаком каждому журналисту, я решил предпринять еще одну попытку прорваться сквозь ряды охранников. Напустив на себя самый серьезный вид, быстрым шагом направился к двери, где стоял знакомый мне человек "Найн". Поравнявшись с ним, уже был готов к тому, что он вновь выставит свою руку-шлагбаум, однако, к моему удивлению, ранее неприступный страж вдруг не только не загородил проход, а даже (о чудо!) наоборот предельно вежливо пропустил меня в фойе. Еще и со сладкой улыбкой шепнул: "Проходите, пожалуйста". Ну конечно! Ведь только что на его глазах сам президент Германии охотно давал мне интервью.

Через несколько секунд я уже представился Генри Киссинджеру. Он нацелился на меня усталыми мудрыми глазами, просветив взглядом, словно рентгеном. Не знаю, наверное, я чересчур впечатлительный, но мне показалось, что он сразу все про меня понял: кто я, что я, откуда, кто бабушки, дедушки.

Генри КИССИНДЖЕР. Фото REUTERS
Генри КИССИНДЖЕР. Фото REUTERS

Признаться, поначалу растерялся – из памяти вдруг начисто вылетели многие немецкие слова. Задавая первый вопрос, "бекал" и "мекал". Но поговорить о футболе бывший госсекретарь США и лауреат Нобелевской премии даже со столь "разобранным" журналистом не отказался! И хотя Киссинджер отвечал в основном общими фразами, формулируя их, к тому же, предельно дипломатично, я был, разумеется, на седьмом небе. "Спасибо! Большое спасибо!" – вырвалось у меня почему-то по-русски, когда закончил интервью.

Домой я не шагал, а летел – спешил похвастаться. И поделиться впечатлениями. Надо же, президент Германии и бывший госсекретарь США в любой момент готовы болтать о футболе с абсолютно незнакомым журналистом! Уверен, обратись я к ним с вопросами о высокой политике, шансов получить интервью не было бы. А обсудить голы, поговорить о любимых игроках, вспомнить лучшие матчи – bitte sch?n, please, пожалуйста! Выходит, могущественные политики такие же болельщики, как и мы. Перед футболом все равны.

На следующее утро позвонил в "Спорт-Экспресс":

– Есть эксклюзивные интервью о российском футболе с президентом Германии Херцогом и бывшим государственным секретарем США Киссинджером!

– Ну что ж, неплохо, – услышал я в трубке ровный, без тени удивления, голос редактора. – Можешь включить их в статью. И не забудь: времени у тебя в обрез.