6 мая 2022, 10:00

«Сидим без денег. Не можем никак привезти их из США». Первое интервью Петра Яна после поражения

Российский боец UFC Петр Ян считает, что Алджамейн Стерлинг заслуживает любви фанатов
Илья Андреев
Шеф отдела единоборств
9 апреля Петр Ян проиграл раздельным решением судей Алджамейну Стерлингу в их повторном бою. Ян не давал интервью почти месяц. И вот 5 мая наконец-то встретился с журналистами в Екатеринбурге перед турниром RCC 11, ответив на самые разные вопросы.

Стерлинг

— Сколько раз вы пересматривали бой со Стерлингом, какие выводы сделали?

— Со Стерлингом... Я уже запутался, думал, с кем-то другим дрался (улыбается). Один раз посмотрел бой, и то первые два раунда. Больше не смотрел поединок. Наверное, это первый бой, который я не пересматривал. Мы до сих пор не сели и не посмотрели, чтобы разобрать. Нет пока желания.

— Почему нет желания? Из-за сильного расстройства?

— Я понимаю, что это индивидуальный вид спорта, винить ты можешь только себя. Какие-то отговорки невозможны, на кого-то ссылаться... Понимаю, что допустил ошибки. Понимаю, какие ошибки. Помню, что происходило в поединке. Поэтому не смотрел его.

— После боя вы сказали, что судьи вас ограбили. Вы тогда погорячились или по-прежнему так считаете?

— Это мое мнение. Со своей точки зрения, со своего видения боя... На тот момент поединок только закончился, и я, основываясь на ощущениях, которые были во время поединка, думал, что я выиграл. По сей день, если исходить из тех раундов, которые были, не сказал бы, что я проиграл этот бой. Но и не сказать, что выиграл. В какой-то такой зоне нахожусь до сих пор, в непонятном состоянии. Понимаю, где сделал ошибки, в каких аспектах недоработал, где отдал позицию — второй, третий раунд.

— Как вы дали ему залезть в бэкмаунт и позволили себя так долго удерживать?

— Во втором раунде я пнул его, запнулся, упал, начал вставать, а он в этот момент на меня запрыгнул. Мы были еще сухие, свежие. Подумал: «Ладно, второй раунд отдаю». Думал, сейчас он силы потратит, подзатечет, потому что, чтобы контролировать со спины, постоянно нужны силы. А вот в третьем раунде уже не помню, как все было, как я его запустил туда.

— Чувствовали, что Стерлинг пытался выйти на болевой, или же это был контроль ради контроля?

— Он пытался. Я пытался как-то уходить, но в тот же момент понимал, что это его лучшая позиция. Я понимал, что он попытается провести удушающий, если я где-то допущу ошибку, но у меня есть особенность в защите от удушающих. Я знаю, что меня очень сложно задушить, но выйти из этой позиции — это тоже проблема, особенно когда у человека длинные и сильные ноги, когда он умеет маневрировать за тобой, как бы висеть на тебе рюкзаком.

— Проигранные второй и третий раунды сказались психологически?

— Да, конечно. Я сел в угол и думал: «Ага, я проиграл второй и третий, нужно что-то делать, нужно выигрывать последние раунды». И в углу мне об этом говорили, и сам я понимал, что проиграл два раунда.

— Что думали после пятого раунда — до объявления решения?

— Я уже проводил пятираундовые бои, для меня четвертый и пятый раунды — более чемпионские. Ну, в России, наверное, они более ценны с точки зрения общей картины поединка. Например, взять второй и третий раунды Стерлинга — да, он был за спиной, да, он пытался меня добивать, но я не скажу, что он нанес мне больше урона, чем я ему в четвертом или пятом раунде. Да, он постоянно был за спиной, я постоянно пытался вывернуться, он по ходу моего движения всегда двигался за мной. После пятого раунда я думал, что одержал победу, было ощущение, что выиграл с небольшим преимуществом.

— В четвертом и пятом раундах не было желания закончить бой досрочно именно ударной техникой? Все же было много борьбы.

— Желание было, нужно было это делать. Сейчас я понимаю, что сделал много ошибок, много осторожничал, какие-то моменты исключал. Даже сейчас помню, что он в какие-то моменты проходил в ноги, оттягивался, постоянно на коленях был. Такие провокационные моменты: он ждал от меня какого-то запрещенного действия. У меня это тоже постоянно было в голове.

— Стоило ли в этот раз провести больше времени в Дагестане, больше тренировать борьбу? Стоит ли это делать в будущем?

— Борьба и Дагестан... Многие говорят об этом, но здесь все сработало в совокупности. Джиу-джитсу, защита, не отдать спину. В Дагестане я больше работал над защитой от тейкдаунов. В целом там набарываешься. Безусловно, это нужно делать, но я немножко потерял свои сильные стороны, благодаря которым я всегда как-то выходил, перебивал, переламывал соперников. Стал как-то много планировать, выстраивать тактику, осторожничать. Кажется, надо их [соперников] просто сносить, бить, тогда они ломаются морально.

— Много говорили про возможную недооценку Стерлинга. Была ли она?

— Нет, недооценки не было. Со спортивной точки зрения понимал важность боя и понимал, что нельзя кого-то недооценивать. Они-то тоже хорошо подготовились ко мне. Я проиграл себе. Ошибки, которые я допустил, — это мои ошибки. Постоянно сам себя винишь. Второй поединок — и столько глупостей наделал. Ну, это мой путь. А в единоборствах путь такой — сегодня ты на коне, завтра уже другая ситуация. Определенный опыт есть, я все еще молод, у меня есть все, чтобы бить их, возвращаться, побеждать. Надо отдохнуть, но еще погазуем.

— Нет ощущения, что этого боя просто в какой-то момент стало много? Не знаю, давило ли это или нет, но вокруг многие говорили: «Да Стерлинг — клоун, сейчас ты будешь снова чемпионом». Когда весь год говорят об этом, это может поселиться в голове.

— Нет, у меня в голове это не поселилось. Не было мыслей, что я выйду и размажу его, не почувствую. Все эти разговоры... Они были, они имеют место, надо поддерживать эти разговоры, отвечать ему на гадости. Такой у нас бизнес.

Петр Ян и Алджамейн Стерлинг. Фото Global Look Press
Петр Ян и Алджамейн Стерлинг.
Фото Global Look Press

— Может, немного глупый вопрос: если вспоминать поединок Чендлера и Оливейры, у Чендлера была схожая ситуация, он был в захвате, но смог развернуться на 180 градусов и оказаться сверху. Чем этот технический элемент был сложен, было ли возможно его провести?

— Возможность по-любому была, можно было это сделать, если бы я имел больше опыта в выходе из такой позиции. Когда я попадал в такую позицию, у меня всегда была задача не дать себя задушить. А вот в выходе из этой позиции навыков мало. Возможно, можно было выйти. Есть прием, есть и контрприем. Можно было, но не смог.

— Что такого сделал Стерлинг, что было сложно скинуть его с себя?

— Ничего сложного, ничего сверхъестественного, просто человек умеет контролировать в этой позиции. Чтобы понять это, нужно попасть в такую ситуацию, нужно этим заниматься. Вы, как человек, который находится в другом мире, не поймете это сейчас. Если хотите проверить — можем устроить в Екатеринбурге, показать разные позиции (улыбается).

— Воспринимаете Стерлинга как чемпиона?

— Как чемпиона — нет. У меня с ним два таких противостояния... Я не сказал бы, что он сделал что-то чемпионское что в первом поединке, что во втором. Ну, перед боем он говорил, что это будет самое большое ограбление, — так и получилось (смеется). Но он тоже молодец — верит в свою силу, визуализирует. Что-то в этом есть. Но, опять же, чтобы считать его чемпионом... Пока у меня такого нет. Может, я приду к этому позже.

— А клоуном и артистом он уже перестал для вас быть?

— Нет. Артистом он не может перестать быть. Он же учился на что-то в этом роде, у него даже было написано, что он актер. Это с ним на всю жизнь. Клоунское в нем тоже что-то есть (улыбается). Это же не плохо, клоуны тоже бывают хорошие, веселые (смеется).

— Воодушевило, что даже после того, как Стерлинг легально сохранил титул, его все равно практически не поддержали в зале?

— Надо было тоже поддержать пацана, почему нет? Он к этому шел. Думаю, многие поменяли сейчас свою точку зрения относительно Стерлинга. Все равно человек трудится, идет к цели. Думаю, он заслуживает любви фанатов.

— Какое желание подсознательно есть: снова выйти на Стерлинга или же на человека, который побьет его?

— Нет, такого нет. Нужно просто стараться побеждать и попадать в титульную гонку. Кто там будет — уже не особо важно. Да, со Стерлингом уже были противостояния. Это [третий бой с ним] будет, наверное, не то чтобы интересно... Мне и самому не сказать что интересно. Путь воина — побеждать, драться, а не выбирать себе соперников. Никогда не было такого, чтобы я кого-то себе выбирал. Кто будет — с тем и буду драться.

— Когда у вас был бой с Сэндхагеном, было ощущение, что Стерлинг топил за Кори как мог. Когда у Стерлинга будет бой с другим бойцом, будете ли болеть за его соперника?

— Да, было такое, Стерлинг хотел, чтобы выиграл Сэндхаген. Буду ли я топить против Стерлинга? Нет. Я всегда как-то равнодушно к этому отношусь. Для меня наш спорт такой, что побеждает сильнейший. В моих мыслях нет такого, чтобы болеть против кого-то.

Двалишвили

— Кстати, после боя не попадалось, что Мераб Двалишвили выкладывал?

— Я видел, что он выкладывал, но мы же понимаем, ради чего он это делает. У него спросили буквально недавно, хочет ли он со мной драться. Он сказал, что не хочет со мной драться, что ему нужен другой поединок. Болтать можно много. Я к нему подошел, когда камер практически не было, он мне сказал: «У тебя скоро бой, сосредоточься на нем». Через два часа увидел его на арене, он сразу выбежал, типа: «Держите меня!!!» За два часа до этого был совсем другой человек. Я понимаю, что они всю эту картину гонят.

— Есть ли смысл в поединке с Мерабом? Было бы вам это интересно?

— Для меня любой поединок интересен. Если дадут этот бой — я подерусь. Но сейчас для меня приоритет — это топ-5, так как я тоже нахожусь в этом рейтинге. Давать кому-то возможность... Если он будет ближе, то, конечно, мы подеремся.

— А условный Чито Вера? С ним бой возможен?

— Ну, взять сейчас топ-5: Вера сейчас вроде пятый, из всех он более-менее свободен, по датам он тоже успеет подготовиться. Да и он непростой соперник. Шел на серии из семи или восьми побед подряд, проиграл только Альдо. Он опасен, интересен. Диллашоу — непонятно, будет ли он драться сейчас. Альдо и Сэндхаген — с ними я не так давно дрался, хочется с кем-то другим.

— Как думаешь, Стерлинг в состоянии пройти Диллашоу?

— Все возможно. Но я больше склоняюсь к тому, что выиграет Диллашоу.

Угловые

— У вас нет главного тренера. Кто будет человеком, с которым вы сядете и разберете бой со Стерлингом и свои ошибки?

— Всегда есть кто-то. Мои основные бои начались в ACB, с той поры все так и идет. Да, что-то меняем, но в этом нет большой проблемы. У нас не так много тренеров, которым я могу реально довериться, сказать: «Хорошо, я готов прислушаться». Такие ребята есть, и Кайрат помогает, и по борьбе ребята помогают, и в Tiger я много готовился. Тут, мне кажется, важна еще и внутренняя собранность, оттачивание навыков. В принципе, у меня все есть, но перебои происходят у всех. Допускаю ошибки. Я тоже человек, не робот же.

— А настолько ли нужен англоязычный человек в углу? Когда, например, Парумпа говорит, ты вряд ли схватываешь на лету, нужно же еще перевести, даже если это простые вещи.

— Почему Парумпа и Артем Левин присутствовали: я прилетел в Америку, ровно неделю был в Майами, а остальные пять дней — в Джексонвилле (там прошел турнир UFC 273. — Прим. «СЭ»). Я к ним приходил, обращался за помощью, мне самому было бы неудобно, если бы я просто пришел, захватил от них чуть-чуть, с ними поработал. Я видел, что ребята искренне желают помочь, желают моей победы. Поэтому я взял их угловыми. Хочется, чтобы для них тоже было какое-то вознаграждение. Когда ты выигрываешь, с тобой рядом ребята, которые тебе помогали, тренерский штаб. Да, бывают сложности в переводе, но Саят переводил. Я уже, конечно, не помню, что он там говорил, но Парумпа — хороший специалист, Артем — тоже. Просто не получилось полететь у Андрея [Октябринского] и Кайрата [Нурмаганбетова]. С ними, конечно, есть понимание, есть своя чувствительность, мы с ними готовились и много тренировались.

— По-моему, еще пару раз в углу был Джоннибой (Джон Хатчинсон).

— Джонибой был, он есть, он всегда рядом, пишет. Он тоже болеет этим спортом, верит в меня. Просто я хочу что-то менять. Он базовый боксер, и получается, что с ним ты немного ограничиваешься. Ты же и сам постоянно думаешь, что будет лучше, если добавить какие-то удары ногами, какие-то комбинации. Хочется постоянно модернизироваться, но это не всегда получается хорошо и своевременно. Нужно время, чтобы воспроизвести навыки, которые ты приобретаешь.

— Будете ли подбирать какой-то оптимальный угол? Когда ребятам не дают визу, наверняка в голове появляются мысли, что надо подыскать кого-то в Америке, у кого постоянно виза.

— Есть же ребята в Америке. Я в American Top Team второй раз обращаюсь. Если в Штатах будут бои, то ребята оттуда и будут мне помогать. Не хочется менять. Важен момент взаимной коммуникации. Да, есть профессионалы, это играет роль, но для меня важнее атмосфера в лагере, в зале, в команде, нежели то, что я должен обратиться к какому-то тренеру, у которого занимаются чемпионы, и он из меня что-то сделает. Это тоже поверхностное мнение. Нужно время, чтобы поработать с тренером, понять друг друга.

— Олег Тактаров говорил, что готов быть у вас в углу. Можно такое представить в теории?

— Олег Николаевич имеет опыт, сам выступал, тренируется всю жизнь. Но я смотрю со стороны — у него стилистика поединка, база немножко другая, он больше заточен под самбо, под болевые приемы. Я же стараюсь минимизировать этот момент, потому что не являюсь базовым борцом. С точки зрения советов... У нас есть небольшой контакт, взаимосвязь, я всегда готов выслушать. Он же тоже прошел этот путь. Но в плане углового — не знаю. Угловой каким должен быть? Иногда важно, чтобы человек мог эмоционально зарядить...

Петр Ян. Фото Пресс-служба клуба "Архангел Михаил"
Петр Ян.
Пресс-служба клуба «Архангел Михаил»

— Как Левин.

— Да, как Левин. Зарядить, дать пару советов.

— С матом?

— Ну, пусть даже матерится. Пусть. Посмотрите бои Николая Валуева, как ему тренер [Манвел Габриэлян] в углу кричал: «Коля!..» Недавно смотрел это видео. Тут такой момент — не важно, как человек выразился. Кто из нас не матерился? Сейчас начинают... Да вы не умничайте, у вас тоже были такие моменты. Да, сказал на камеру, где много людей, но человек же на эмоциях, хочет подбодрить. В этом и есть искренность, когда человек не пытается строить из себя кого-то. Для меня это показатель.

— Два последних раунда вы выиграли, переломили ход боя. Благодаря чему это удалось сделать?

— В четвертом-пятом раундах я не дал ему себя перевести, хотя с его стороны попытки были. Я как-то немножко собрался, не дал ему зацепиться, занять позицию.

— Подсказка от Артема «Зачем тебе эта борьба?» сыграла?

— Да, похоже, она сыграла.

— Стерлинг был в этом поединке больше, чем в первом? За неделю после боя он набрал до 78 кг — это очень много.

— В первом бою ему не удалось занять сильные позиции, чтобы законтролировать меня, а в этом — получилось. Я чувствовал, что он меня плотно контролирует и чувствует себя хорошо. Мне не так уж просто было выбраться.

Флаг, Харитонов, Малыхин

— Сможете из первых уст рассказать о ситуации с флагом? Как это было? Попросили не выходить с ним?

— До турнира с флагами уже не разрешали выходить. Да и ситуация такая была, что... Никто не сказал, что с флагами выходить запрещено, но на трибунах на предыдущих турнирах люди освистывали. Решили сделать так, чтобы не провоцировать публику. Все, кто знают меня, знают, откуда я. Просто избежали провокационного момента.

— Перед боем со Стерлингом вы говорили, что один из самых важных людей, которые ждут этот бой, — это ваш сын. Как выглядел диалог с ним после боя? Он понял, почему папа проиграл?

— Данька расстроился, но я ему объяснил: всякое бывает, мы проиграли, но не проиграли войну. Вернемся, все стабилизируется.

— Вы довольно редко заходите в какие-то перепалки, особенно на русском языке, но после боя вы ответили Сергею Харитонову...

— Напомните, что там было?

— Он обращался к вам, говорил про недооценку, про звездную болезнь.

— А, типа, что я не тренируюсь, что зазнался? Сергей Харитонов... Ему после его ситуации вообще не стоит открывать свой рот, говорить мне, что я не тренируюсь. Он знать не знает, как я тренируюсь, что я делаю. Какие-то припоминать истории, типа, подарят сейчас машину... Какие-то завистливые, дешевые словесные перепалки. Что еще сказать? Ему надо дальше, как он дерется и продается, делать свое дело. Хорошие заголовки пошли, да? (Смеется.)

— Анатолий Малыхин проспорил 50 тысяч долларов Двалишвили, он ставил на вашу победу. Успели ли ему посочувствовать?

— Я не могу посочувствовать человеку, который может поставить на меня 50 тысяч долларов или даже 1 миллион долларов и проиграть. Увидимся в Таиланде — посочувствую. Ну, раз человек спорит на такие деньги, значит, может себе позволить. Я, например, ни с кем не спорю, хотя могу позволить себе это.

Контракт с UFC

— У руководства UFC сейчас есть официальная позиция по следующей защите титула чемпиона? Если у Диллашоу возникнут какие-то проблемы, кто будет следующим претендентом? Вы или кто-то другой?

— Не владею этой информацией. Знаю, что я вроде как точно не буду драться. Это нецелесообразно. Многие ребята тоже ждут, желают подраться за пояс. Я и сам сейчас смотрю спокойнее на ситуацию, не скажу, что прямо сейчас хочется драться за пояс. Я готов побить кого-нибудь.

— Вы упомянули, что рассматриваете поединки с топ-4 позиции рейтинга...

— Топ-5 я сказал, дружище. Я на первом, ты чего? Какой на пятом? Ты чего? Ты откуда? (Улыбается.)

— Если бы в UFC предложили поединок с Умаром Нурмагомедовым...

— Ты откуда, скажи мне? Тормози, ну ты чего? Я же только что говорил. Я уже говорил, с кем хотел бы подраться из топ-5.

— То есть такой бой не рассматривается.

— Ну, конечно. Неинтересно пока что. Нужно прийти к этому, понимаешь.

— В UFC вы сейчас двигаетесь от следующего поединка к следующему?

— Или от следующего к следующему (смеется).

— С UFC у вас долгосрочное сотрудничество или от одного поединка к другому?

— Хороший вопрос (смеется).

— Сколько боев осталось по контракту?

— Я там надолго еще. По контракту еще пять боев, которые нужно исполнить.

— Насколько я понимаю, у вас с Чимаевым и Дарреном Тиллом один спонсор, один партнер. Есть ли вариант, что станете одной командой, типа Smаsh Brothers? Или проведете вместе сборы?

— Ну, им надо подскинуть еще. Да, есть у нас один партнер, но не только у нас. Потренироваться с ними — вряд ли, слишком большая разница в весовой категории, каждый формирует лагерь под свою стилистику.

— Не говорю, что именно спарринговать, но чисто из интереса?

­- В чем заключается интерес?

— Общий хайп.

— Ну, где я — и где хайп.

Интервью

— Если возвращаться к пресс-конференции перед первым боем — там вы шутили, уделали Стерлинга. Почему на этот раз были куда скромнее?

— Да я не понимал ни хрена, что говорят, что происходит! Я понимал, что они меня провоцируют своими какими-то вылазками. У меня были разные мысли в голове — типа, встать и черка ему дать. Просто приколы такие. Но нельзя было этого делать. А сидеть и отвечать на его слова тем же, выкрикивать что-то... Вы же слышали, какая вокруг была атмосфера. Хамзат с этим... Попасть в эту же атмосферу, создавать свою кашу не хотелось.

— Вы сейчас больше ориентированы на американскую публику, хотите давать интервью там. Почему так?

— Не то чтобы я нацелен на американскую или российскую публику. Я и для американской публики-то интервью не даю. Есть обязательства в день UFC, говорят: «Поговори с тем-то», — я говорю. Чтобы я сам как-то акцентировал на этом внимание — такого нет. Почему минимизировал число интервью? Наверное, мне так лучше. Просто тренируюсь, делаю свое дело. С вами тоже — сказал одно, а вы перекрутили, написали по-своему, добавили что-то.

Петр Ян. Фото Пресс-служба клуба "Архангел Михаил"
Петр Ян.
Пресс-служба клуба «Архангел Михаил»

— Вы несколько раз давали интервью Ариэлю Хельвани...

— Это Ариэль Хельвани. Я два раза давал ему интервью, это было год-два назад, а не сейчас.

— Хельвани — самый известный журналист в ММА. Когда вы с ним общались, возникло чувство, что он реально супержурналист, что у него крутые вопросы?

— Да нет, ничего такого. Просто у каждого... Я понимаю, что здесь индустрия ограничена и выдумать что-то сверхъестественное в плане вопросов непросто. Бывает, человек спрашивает: «Как вы восстановились после нокаута?», — а я отвечаю: «Так я и не был в нокауте». Как с таким можно общаться, когда он в своем мире? Я не говорю, что он плохой человек, просто неподготовленный. В своей теме ты должен быть акулой, профессионалом.

— Часто смотрите интервью других бойцов?

— Частенько смотрю. Вас знаю, с ACB еще знаю, «Вестник ММА» знаю. У меня знаете какая тема? Я всегда готов пообщаться с любым из вас, кого знаю, но дело не в вас, а во мне. Я просто не хочу это делать. К вам вопросов нет.

— Именно поэтому ограничили медиаактивность после боя?

— Да, а что мусолить, что об этом говорить? У меня в голове свои ракеты летают, а я еще буду с этими интервью. Представьте: каждый звонит, пишет. Отстаньте от меня, нет у меня желания. Опять же, я понимаю, что это, возможно, неправильно, но как уж есть.

Сехудо, Диллашоу, Альдо, Ковингтон, крипта

— Сехудо вернулся в пул тестирования USADA. Видимо, возвращается. Он имеет перспективы вернуться туда, где он был до ухода?

— Раз уж он решил вернуться, значит, что-то планируется. Он долгое время просто говорил, а Дана Уайт где-то подчеркивал, что Сехудо нужно хотя бы вернуться в пул тестирования. Думаю, он как-то его сподвиг, и он понял — надо подраться.

— А Сехудо вас все еще подбешивает?

— Да нет.

— Ну, он периодически нет-нет да напишет что-нибудь.

— Я же знаю, для чего он это делает, вы тоже знаете. Идет легкая перепалка, но нет какой-то личной неприязни.

— Ну и он не в топ-5 пока.

— Да пофигу, в топ-5 он или нет. Если захочет — с ним можем подраться.

— Есть ли в легчайшем дивизионе UFC боец, к которому у вас есть симпатия?

— Много бойцов, за которыми смотришь. Например, мне всегда импонировал Диллашоу. Когда у него были конфликты с Гарбрандтом, у него не было команды особо, он со своим тренером работал. На него всей шайкой пытались накинуться, мне хотелось ему как-то помочь.

— Вписаться?

— Да. Ну, если бы я был рядом — вписался бы. Есть много ребят. Каждый, наверное, нормальный, хотя я с ними не знаком лично.

— Приятно за Альдо? Перед вашим боем с ним были разговоры, что он старый, а он потом выиграл три боя.

— Альдо вообще красавец, слов нет. Побил топовых ребят, которые шли на сериях побед. Он научился укладываться в вес, восстанавливаться. У него пошло какое-то перерождение во всем. Готовиться стал по-другому. В боксе он мне проиграл, я ему навтыкал — и он бокс начал подтягивать. В прошлом поединке очень хорошо подрался, мне понравилось.

— В общем, на второй пик выйти реально?

— Реально, если ты грамотно ведешь свою карьеру. Почему нет? Ребята дерутся в разном возрасте — есть и 37-летние бойцы, и 40-летние. Альдо сейчас сколько? 34-35? В принципе, хороший возраст. Он не супервозрастной, просто уже долго дерется. Мне нравится, как он выступает. Думаю, он скоро еще подерется за пояс.

— Как относитесь к Ковингтону и его поступку — к тому, что он подал заявление в полицию, что на него напал Масвидаль?

— Да вообще несерьезно. Потушить его, как Харитонова, и все (смеется). Ну, ты же сам столько говорил, столько провоцировал, столько гадостей сказал. А тут его коснулась ситуация, и он сразу побежал искать помощь. Нефиг говорить, если ты не отвечаешь за свои слова.

— У вас появились биткоины. Будете разбираться в теме майнинга?

— (Смеется.) Пока электроэнергия дорогая, майнить не получается. Если будет место с кондиционерами, с электрикой подешевле, то поставим.

— Есть информация, что вы получили очень много денег за бой со Стерлингом.

— Откуда такая информация? Как много, хоть скажите.

— 35 миллионов рублей.

— Нет, таких денег нет.

— Если серьезно: как сейчас ввозить деньги в Россию в нынешней ситуации? Сейчас-то это, по сути, запрещено.

— Поэтому без денег и сидим. Не можем никак привезти.

— Есть проблемы с этим?

— Конечно.

— Как решать эту ситуацию?

— Есть моменты, но нужно время на все это. Хочу... Помогите, стабилизируйте ситуацию в мире. Ладно деньги — это ерунда.

И снова Стерлинг

— Стерлинг предлагал вам попить пива с ним. Если бы согласились, то какое бы выбрали? И зачем ему вся эта доброта в ваш адрес?

— Хороший вопрос, только я не понял вопроса. Нормально ответил? (Смеется). Не знаю. Выпить пивка со Стерлингом — зачем мне это нужно?

— Откуда у него такая доброта в ваш адрес?

— Да, наверное, выиграл — и все. Он же вообще говорил, что гасить меня будет. Что-то пока непонятно с этим. Дружить с ним? Не знаю. Не могу ответить на этот вопрос.

— Возможно ли, что со Стерлингом стабилизируются отношения, что вы через пару лет с ним встретитесь, посидите, пива выпьете? Или уже все?

— У меня нет такой категоричности. Если мы где-то столкнемся, не знаю, как сложится. Может, разойдемся, может, подеремся. Не знаю пока. А если пивка хотите — сейчас закажем, если надо.