Статьи
Статьи

Допинг

22 мая 2020, 13:15

Допинговый кошмар Кении. Почему он безразличен ВАДА?

Олег Шамонаев
Шеф отдела спорта
За 15 лет на запрещенных веществах попались около 200 кенийских атлетов, но страна не подверглась никаким санкциям. ВАДА слишком занято преследованием России.

Кения в последние годы — один из главных поставщиков допинговых скандалов в легкой атлетике. В настоящий момент дисквалифицированы более 50 стайеров и марафонцев из этой страны, в том числе звезды мирового уровня — олимпийские чемпионы Асбель Кипроп и Джемима Сумгонг, победительница Бостонского марафона Рита Джепту. Бывший рекордсмен мира Уилсон Кипсанг Кипротич ждет вердикта по делу о пропуске допинг-тестов. Кенийской федерации легкой атлетики накануне Олимпиады-2016 грозили отстранением, а в 2018 году отдел расследований ВАДА опубликовал доклад о распространении допинга в Кении.

Однако никаких репрессивных мер в отношении страны, которая является эпицентром этого кошмара, в итоге так не последовало. Реакция ВАДА и международной федерации World Athletics на бесконечный поток допинговых разоблачений с участием кенийцев — это яркий пример того, как подобные ситуации развиваются в отсутствии политического контекста. Обширный рынок сбыта «тяжелой запрещенки», подлог документов, подкуп допинг-офицеров, сокрытие допинговых инцидентов — все это как бы не является серьезной угрозой для «чистого спорта» и, в отличие от истории с Россией, не требует немедленных жестких санкций.

Руководство ВАДА и World Athletics уверяет, что ситуации в России и Кении принципиально отличаются. Якобы из-за того, что в африканской стране не обнаружено государственной поддержки использования допинга. Справедливости ради отметим, что обвинения в господдержке «запрещенки» официально не подтверждены и в отношении России. Тем не менее, попробуем разобраться — действительно ли две сотни кенийских атлетов, попавшихся за последние 15 лет, — это всего лишь кучка авантюристов, действовавших на своей страх и риск? Без системы и в режиме глубокого подполья, как уверяют международные организации.

Шприцы на обочине

В конце апреля норвежский журналист Аве Берган опубликовал в Facebook снимок, сделанные неподалеку от стадиона в кенийском городе Итен. Это место — местная мекка марафонского бега, расположенная на высоте 2400 метров над уровнем моря. На фото — несколько использованных шприцев, явно выброшенных здесь не врачами и не наркоманами. Публикация вызвала бурную реакцию в соцсетях и спровоцировала отповедь со стороны Кенийской федерации легкой атлетики, которая обвинила Бергана в клевете. Реакции и расследований со стороны ВАДА не последовало.

Iten Kenya today , close to the track ... This we have seen many times ... Just the way it is

Опубликовано ATHLETICS WORLD NEWS Четверг, 23 апреля 2020 г.

О феномене кенийских стайеров и марафонцев написаны тысячи страниц. В 1990-х представители этой страны окончательно стали законодателями мод в стайерском и марафонском беге, только представители соседней Эфиопии еще как-то пытались оспорить их доминирование. Основными причинами непобедимости представителей Кении считали генетическую предрасположенность к бегу на дальние дистанции — длинные ноги, сухопарость и уникальную выносливость. Плюс жизнь на высокогорье на протяжении многих поколений и пищу, богатую железом и другими полезными веществами.

Многие иностранные спортсмены пытались тренироваться в Кении с местными бегунами, но никаких секретов их методиках и технике не обнаружили. Единственное, на что все обращали внимание — культ бега в стране, где это занятие превратилось в социальный лифт для бедняков из провинции. Что касается допинга, то кенийцы обычно уверяли, что в горных деревнях нет возможности доставать запрещенную фармакологию. И вообще, о существовании медицинских стимуляторов многие узнали только после того, как начали выступать на международных соревнованиях.

Действительно до конца 1990-х репутация кенийцев была практически безупречна. Максимум на чем они попадались — это наркотическое растение кат (чат), распространенное в Восточной Африке и не имеющее отношения к повышению выносливости или увеличению скорости. Одной из первых жертв допинг-контроля в Кении стал олимпийский чемпион Сеула-1988 Джон Нгуги. В 1993-м он получил четырехлетнее отстранение за отказ от внесоревновательного тестирования. А одной из первых кениек, непосредственно попавшихся на фарме, в 1999 году оказалась Делила Азиаго — она была забанена на два года, но затем вернулась и 2006-м выиграла Дубайский марафон.

Поддельная беременность

По настоящему массовый характер поимка кенийцев на допинге приобрела в 2010-е годы, когда появились целые бригады бегунов из этой страны, постоянно живущие в Европе или США, и зарабатывающие на участии в коммерческих марафонах. Во главе этих бригад часто стояли иностранные менеджеры, отвечавшие в том числе и за фармподдержку. Тестировали таких спортсменов намного чаще, чем тех, кто постоянно жил в Кении. Именно менеджеров многие считают виновными в подсаживании «невинных африканцев» на стимуляторы. Итальянский агент Риты Джепту Федерико Роза в 2016 году даже был арестован в Кении за распространение допинга, но полиции доказать ничего не удалось, и итальянец был отпущен на все четыре стороны.

Во время следствия Федерико Роза заявил о своей непричастность к инциденту с Джепту, поскольку спортсменка под предлогом лечения малярии покинула его тренировочный лагерь и восстанавливалась при помощи ЭПО под присмотром некоего «местного врача». Лечение от малярии — вообще самое популярное в Кении оправдание положительного теста на допинг. Хотя бывшая напарница Джепту по тренировкам Джемима Сумгонг, также пойманная на эритропоэтине во внесоревновательный период, придумала более оригинальную версию.

Сумгонг заявила, что обратилась больницу в Найроби с внематочной беременностью, из-за которой у нее открылось кровотечение. И врач якобы дал спортсменке неизвестное лекарство и сделал переливание крови. По итогам расследования Джемима сначала получила четыре года дисквалификации, а, когда выяснилось, что документы из больницы — поддельные, наказание увеличилось до восьми лет. При этом национальную федерацию, как в случае с поддельными справками россиянина Данилы Лысенко, на 10 миллионов долларов никто не штрафовал.

В 2015-м году элитный марафонец и депутат парламента Кении Уэсли Корир опубликовал доклад о коррупции в национальной федерации легкой атлетики, которая ради материальной выгоды вынуждает спортсменов форсировать свою подготовку. Также в документе говорилось о медицинских картелях, которые контролируют поставку медикаментов в сборную страны и параллельно снабжают атлетов допингом. Благодаря им ЭПО можно свободно купить в аптеках даже в небольших населенных пунктах. Разгребать же все эти проблемы в стране было некому — до 2016 года в Кении не существовало своего национального антидопингового агентства. Для сравнения, РУСАДА было основано на восемь (!) лет раньше.

Жертвы, а не обманщики

Накануне Игр в Рио парламент Кении под нажимом ВАДА принял закон, предусматривающий год тюрьмы для виновных в применении допинга и три года — для диллеров запрещенных веществ. Пока шло обсуждение закона, ВАДА лишил Кению соответствия Всемирному антидопинговому кодексу. Но закон был подписан президентом страны, и санкция продлилась меньше двух месяцев — накануне Олимпиады соответствие вернули, и кенийская легкоатлетическая сборная выступила в Рио под собственным флагом. Впоследствии уголовные наказания за допинг в Кении были смягчены, а ВАДА не увидело в этом особой трагедии.

Разборки с Кенией накануне Олимпиады-2016 были спровоцированы документальным фильмом немецкого телеканала ARD и британской газеты The Sunday Times. В нем были показаны пустые упаковки из-под ЭПО, контейнеры и использованные шприцы, найденные в мусорных баках тренировочного центра в Итене. Один из местных врачей сообщил, что поставлял допинг более чем 50 атлетам. Власти Кении и ВАДА пообещали расследовать информацию из фильма, но публично о результатах расследования не сообщалось. А свежеиспользованые шприцы появляются на помойках Итены по сей день.

ВАДА явно не хотелось погружаться в сложные африканские реалии и докапываться до истоков кенийского допинга. Но 2018 году количество скандалов достигло уже такого объема, что отделу расследований агентства пришлось готовить доклад на эту тему. В нем говорилось, что применение кенийцами допинга является хаотичным и бессистемным. Подавляющее большинство атлетов недостаточно ориентируются в вопросах воздействия на организм запрещенных веществ или введены в заблуждение относительно последствий их применения. Более частое, чем в других странах, использование кенийцами таких тяжелых препаратов как ЭПО и нандролон, объясняется пристрастиями местного медицинского персонала, которому спортсмен доверяют безоговорочно.

В общем, главная мысль доклада: несчастные кенийские допингеры являются не обманщиками, а жертвами своей бедности и необразованности. При этом национальная федерация легкой атлетики и недавно созданное национальное антидопинговое агентство проявляют готовность к сотрудничеству с ВАДА и к выполнению любых рекомендаций международных организаций. Рекомендации эти, правда, так не были оформлены в дорожную карту и не содержали требований, выходящих за компетенцию спортивных властей, как это было в случае с Россией.

Единый подход

За допуск на Олимпиаду-2016 кенийцы отплатили МОК нескольким мощными скандалами. Кенийского тренера Джона Анзру поймали в олимпийской деревне за сдачей теста вместо бегуна Фергюсона Ротича (якобы это произошло по ошибке). Ранее с Игр-2016 был изгнан однофамилец этого спортсмена Майкл Ротич, менеджер кенийской легкоатлетической команды. Он предложил журналистам, которые работали под видом допинг-офицеров, взятку в 12 тысяч долларов за то, чтобы те заранее информировали кенийцев о своих визитах.

После Рио на ЭПО попалась олимпийская чемпионка в марафоне Джемиме Сумгонг. А олимпийский чемпион в беге на 1500 метров Асбель Кипроп вообще угодил в грандиозный скандал. Известны как минимум три случая в конце 2017 — начале 2018 года, когда допинг-офицеры за деньги предупреждали Кипропа о внесоревновательном тестировании. При этом стайер все равно попался на ЭПО и пообещал, что будет стрелять в любого, кто явится к нему домой отбирать медали. Никаких санкций за невозвращение наград к кенийской стороне применено не было.

Были и другие леденящие душу истории. Например, чемпион мира среди юниоров Альферд Кипкетер сбежал от допинг-контроля, выпрыгнув из окна. В пробе победителя Парижского полумарафона Винсента Кипсегечи Ятора обнаружился целый букет запрещенных веществ: экзогенный тестостерон, триметазидин, преднизон, преднизолон и кломифен. Спортсмен заявил, что таким радикальным способом лечился после того, как попал в ДТП. Ловили на ЭПО и кенийцев, выступающих за другие страны. Например, олимпийскую чемпионку Рут Джебет и вице-чемпионку Юнис Кирву — обе представляли в Рио Бахрейн.

Все эти истории в различных интерпретациях до боли знакомы нам по российским допинговым скандалам. Например, накануне чемпионата мира немецкие журналисты публиковали переписку кенийской федерации и национального антидопингового агентства, где обсуждались планы скрыть инциденты с ЭПО у двух членов сборной Кении. Очевидно, что допингеры и их сообщники во всех странах ведут себя одинаково. Другой вопрос, почему ВАДА и World Athletics отказываются обеспечить ко всем единый подход и приставляют Россию квинтэссенцией допингового зла, а Кению — несчастной жертвой неких злоумышленников, которая как бы всеми силами пытается вырваться из порочного круга, но уже 15 лет никак не вырвется.