Мамаев и Кокорин: сажать или нет? Разгромный сюжет на Первом
Петр Толстой, ведущий, заместитель председателя Государственной думы:
– Кокорин и Мамаев – это не фамилии и даже не хештег в сети. Это диагноз. И, очевидно, не футбольный. Надо сказать, мы долго к этому шли. И в какой момент казалось, что все, остановились. И даже не раз казалось. Сначала, в 90-е, если ты такой умный, то почему такой бедный? Потом, в 2000-е, фраза одного модного деятеля, что если у кого-то нет миллиарда, то пусть идет… Вы помните куда. Потом казалось, что все прошло, вышло из обихода. Вроде бы перестали мерить достоинство человека размером его кошелька. Но вот, смотрите, подросла смена.
Я не моралист и не хочу им быть, но уверен, что эти герои куролесили по Москве, выйдя из ночного клуба не только под влиянием выпивки или чего-то там покрепче, главное – ощущение безнаказанности, некой касты неприкасаемых, к которой они принадлежат.
Никак не могу отделаться от неприятного вопроса: если бы наши молодцы отоварили стулом по голове в московском кафе не крупного чиновника федерального министерства, а кого-нибудь попроще, все так же было бы? Такой же был бы взрыв возмущения в прессе, такая же мера пресечения, такая же неумолимость требования закона или нет? Мне кажется, эту историю все обсуждают не потому, что она про известных футболистов, а про всех нас с вами.
Ольга Ушакова, ведущая Первого канала – об избиении своего водителя Виталия Соловчука:
– Кровь летела во все стороны (показывает на заднее антикрыло своего внедорожника. – Прим. "СЭ"). Нам все равно, кто это были – спортсмены, инженеры, кто угодно. За такое преступление должны, конечно же, понести наказание. Надеюсь, следствие установит виновных и справедливость восторжествует.
Екатерина Навроцкая, очевидец драки с участием Кокорина и Мамаева в кафе:
– Я была в этом кафе, а напротив меня сидела эта компания. Подумала, что добром это не кончится. Люди в восемь утра пили крепкие напитки, запивали пивом... Мне они показались подозрительными, будто бы из 90-х... Я решила, что лучше удалиться и села в другую часть кафе.
Дарья Валитова, гражданская жена Александра Кокорина:
– Я не могу сейчас ни на что обижаться. Я просто хочу, чтобы он был со мной рядом и вышел на свободу, чтобы был рядом с нашим ребенком. Ему сейчас год и четыре месяца. Для него этот ребенок – вся жизнь. Я знаю, что сейчас его главная мысль заключается в том, что эта глупость может многого лишить нашего ребенка.
Саша мухи не обидит. Что-то у него накопилось... Ему было психологически тяжело из-за того, что домашний чемпионат мира прошел мимо. Но это, конечно, его не оправдывает.
Светлана, мать Александра и Кирилла Кокориных:
– Для вас это шоу, для вас это шоу. А для меня это катастрофа всей жизни.
Для нас все происходящее ужасно. Мы даже представить себе не могли, что наши дети могут так себя повести. Мы с детства учили их не терпеть унижения и оскорбления, сопротивляться обидчикам, но никогда не могли подумать, что это выльется в такое. Они всю жизнь в спорте, тяжелейшие тренировки каждый день почти всю жизнь. Я же знаю их – это добрые, любящие дети. Они всегда держались друг за друга, поддерживали и защищали друг друга. Пожалуйста, простите моих детей.
Олег Попов, адвокат Александра Кокорина - о том, почему отчим игрока Кирилл Логинов в своих извинениях не упомянул водителя ведущей Первого канала:
- На видеозаписи видно, что Саша Кокорин все это время пытался разнять конфликтующие стороны и остановить вот этот весь процесс.
Владимир Гомельский, известный комментатор:
– Вы же помните пословицу, как сложно пройти испытание огнем, водой и медными трубами. Медные трубы – это слава. Она на них свалилась, но она – заслуженная слава, спортивная. А ответственность, к сожалению, на них не свалилась. Они плохо представляли с раннего детства о том, что это такое и зачем это нужно. Я их осуждаю, но вину за то, что они сделали, должны нести родители, школа. Потом меня все время возмущает. Вот у них есть два замечательных агента (у игроков фактически нет агентов, дела Кокорина ведет его отчим Кирилл Логинов, а Мамаева – его отец Константин. – Прим. "СЭ"). Это же они добились потрясающих высоченных зарплат, они вели, а не игроки вели переговоры. Где же были агенты, которые точно знают, какие слабые стороны у их подопечных? Почему ни в Монако (после Евро-2016. – Прим. "СЭ"), ни здесь, в Москве, не было человека, который бы мог это пресечь?
Вспоминая свою спортивную молодость, мне и стыдно признаться, мы режим нарушали. Но мы настолько боялись своего тренера, моего отца, что убегали из Москвы, чтобы нас, не дай бог, кто-нибудь не увидел. Били ли кого-то стулом? В голову не пришло. Не пришло в голову! Согласен, это вопрос воспитания. И это иллюстрирует очень низкий уровень культуры этих людей и их образования, очень ярко иллюстрирует степень их безответственности. Мне очень понравилась ваша фраза (Петра Толстого), что ощущение безнаказанности сопровождает их по жизни минимум последние 10 лет.
Леонид Калашников, депутат Государственной думы:
– Когда слышал в Думе выступление одного лидера довольно крупной фракции, насчет приличия сомневаюсь, о том, что общество больное и что все так навалились на Кокорина и Мамаева, подумал: странное дело. Случаи не единичные. Но когда общество больно, оно больно чиновниками, актрисами, которые вроде Волочковой выставляют себя в неглиже, или политиками, которые пытаются оправдать этих спортсменов? Не надо придумать сказки! Можете себе представить Яшина, с которым бог подарил мне знакомство, бьющим кого-то по голове? Даже не стулом, а рукой? Или Стрельцова, я не знал этого великого футболиста, которого посадили и о котором в 90-е говорили, что его подставили? Я вник в историю и понял, что он заслуживал наказание. Справедливость лечит общество.
Безнаказанность – это что? Ему раз простили, два простили, в третий он пошел стулом бить. А в РФС, где тоже депутаты представлены, почему не реагировали? Ответственность общества – наша, да. Но вина – их конкретная. Его надо было наказать за Монако, и тогда бы общество само поняло, что по 500 долларов за бутылку – не просто нехорошо, но и аморально.
Михаил Барщевский, полпред правительства РФ, известный юрист:
– Следствие пусть разбирается, но с моей точки зрения 2-й части статьи "Хулиганство" нет, у них другой состав преступления. У них статья – "побои". Но это тоже уголовное преступление. А теперь вопрос, актуальный для России: сажать или не сажать? Если в Америке сажают за все, что можно, то в Европе – тогда, когда нельзя не посадить. При этом в Америке сумасшедший процент преступности.
Сажать или нет Кокорина и Мамаева? Считаю, не сажать. Наказание может быть любое – ограничение свободы, исправительные работы, штраф и так далее. Денис Пак (чиновник Минпромторга, пострадавший в кафе. – Прим. "СЭ") – мой коллега. Он очень спокойный, интеллигентный, милый человек. Никогда не поверю, что он спровоцировал ситуацию. Он потерпевший. У нас есть такое понятие, как возмещение морального вреда. Если Кокорин, бегая по полю и гоняя мяч, зарабатывает в год свыше 3 миллиона евро, то возмещение должно измеряться миллионами рублей. И я не говорю, что они могут откупиться и избежать наказания. Из тюрьмы они точно выйдут моральными уродами. Еще большими, чем сейчас. Потерпевшим от этого – ни водителю, ни Паку – точно лучше не станет.
Сергей Шаргунов, депутат Государственной думы:
– Не считаю, что надо как-то разграничивать то, что находится в морально-этической сфере и правовой. Безусловно, с точки зрения суда и права, разграничивать необходимо. Но то, что есть некое всевластие понтов, ясно как белый день. Есть те, кто считает вправе – и это вопрос не закона, а создания общественной атмосферы – понтоваться нагло, вседозволено и по-хозяйски. Им не просто плевать на всех, они показывают: мы как бы над вами. И шажок от этого до преступления, как показывает практика, весьма незначительный.
Огромный вопрос. Когда они громили "Сапсан", не было того, кто мог бы остановить их там, когда они уже нарушали закон? Когда они били несчастного водителя, он оказался в больнице и не был опрошен в течение несколько суток, как я знаю – врачи обязаны были вызвать, а он оказался как непонятная жертва стихийного бедствия. Вот вопрос. Наконец, они наткнулись на чиновника. Люди, которые в центре Москвы варварски куролесили, понимали, что им за это ничего не будет. Понимали, что можно бить любого и громить все что угодно, потому что они некая высшая каста, некие избранные. И не так важно, какой это статус. Хотя футболисты – те, кем мы должны гордиться. И когда был чемпионат мира, мы смотрели на этих ребят, которые показывали: мы с вами, мы делаем все, что можем. И действительно мы гордились ими.
А они говорят: мы избранная каста, у нас есть достаточно бабок, достаточно связей, мы можем позволить себе делать все, что угодно. И это отвратительно. Что касается мер, то я не следователь и прокурор, я не кровожадный человек и не хочу выступать апологетом жести. То, что они задержаны, это уже очень важно, обществу показано, что есть преступление и есть воздаяние.
